Будь осторожен, смотри, у кого ты получаешь свои знания

Имам ас-Садик

Магия в персидской коранической экзегетике

Магия ' как знание и употребление этого знания с целью повлиять на тайные и явные силы природы появилась одновременно с челове­ ком разумным2. По мере развития общества в общине поначалу сти­ хийно, а затем кастово выделялись личности, наиболее достойные и расположенные к общению с силами природы, божествами, направ­ лявшими их действия. Монотеистические религии вели яростную борь­ бу с представлениями рядовых верующих о возможностях самодея­ тельного влияния на будущее в окружающем мире и общения с бо­ жеством без посредства церковной организации, справедливо усмат­ ривая в этих действиях отчасти возврат к язычеству, отчасти угрозу своему существованию. Но борьба эта, какими бы жестокими метода­ ми она ни велась, всегда оканчивалась победой обыденного сознания, склонного к восприятию конкретных языческих образов.

В истории религий и в культурологии различают несколько основ­ ных типов религиозных форм, которые пережило человеческое обще-

1Маг — чародей, волшебник. В употребление вошло к нач. XIX в. Заимство­ вано из греческого. Вначале словом M-otyoÇ — 'маг' древние греки называли всяко­ го члена мидийско-персидской жреческой касты, a jioryEta — 'учение магов* (у Платона встречается в значении «учение Зороастра, зороастризм»). Происходит от др.-перс. Magu§, авест. moyu — названий замкнутой касты жрецов в Мидии и (с VI—V в. до н. э.) в Персии. Из греческого языка это слово, заимствованное в ла­ тинский в форме magus, вошло во все европейские языки: франц. mage, нем. Ma­ gus, Magier, итал. Mago и т. д. В русский язык, вероятно, заимствовано из немец­ кого книжным путем [Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. СПб., 1996. Т. 2, С. 554; Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка Т. 1. М., 1994. С. 500].

2Здесь уместно вспомнить фразу, с которой Б. Малиновский начал свою «Ma­ gic, Science and Religion» в Science, Religion and Reality (1925): «Нет обществ, каки­ ми бы примитивными они ни были, без религии и магии» [цит. по изд.: Малинов­ ский Б. Магия, наука и религия. М., 1998. С. 19].

ство, накопив свой опыт магической науки и искусства. Среди этих типов обычно выделяют анимизм, тотемизм, фетишизм, шаманизм, политеизм, древний пантеизм. Любые формы веры в сверхъестествен­ ное, независимо от того, связана ли вера с культовой практикой (об­ ряд, колдовство, литургия) или иной деятельностью (обучение кол­ довству или заговору, перевод Священного Писания, размышления о Боге и т. д.), объединяет именно вера в сверхъестественное. Все прояв­ ления веры в сверхъестественное определяют как фидеистическое от­ ношение к миру, или фидеизм3.

Человеческое мышление на наиболее ранних этапах его существо­ вания отождествляло все живое и неживое, придавая огромное зна­ чение аналогии, оперировало разного рода магическими образами и символами.

Магическое сознание не отличает часть от целого, общее от част­ ного, предмет и его свойства. Это явление, названное неконвен­ циональной трактовкой языкового знака, нашло отражение прежде всего в отношении к слову как к магической силе. Слово в этом пред­ ставлении— не условное обозначение предмета, а его часть, поэто­ му, например, произнесение ритуального имени может вызвать по­ явление того, кто им назван. Возможно, именно с этим явлением связано мусульманское предание о том, как победил Адам ангелов в раю. Когда Бог вознамерился сделать Адама своим наместником (халифом), ангелы возроптали. Им казалось непонятным, как су­ щество из плоти и крови может быть главнее ангела. Тогда Бог решил устроить% между ними состязание, кто сможет назвать все вещи по именам. Никто из ангелов не смог этого сделать. Адам же произнес имя каждой вещи, причем на всех известных и поныне языках. А знал он их семьдесят4. Упомянутая способность Адама была вну­ шена ему Господом. Именно поэтому, признав в нем божественную силу и власть, ангелы преклонились перед ним. Ту самую божествен­ ную силу, властью которой Богу достаточно произнести «Кун» — «Будь!», и желаемое материализуется: «Он — творец небес и земли, а когда Он решит какое-нибудь, то только говорит ему: "Будь!" — и оно бывает» (2.117).

Сэр Дж. Фрэзер в своем «великом катехизисе примитивной ма­ гии» 5 определяет магическое мышление двумя принципами. Первый из них гласит: подобное производит подобное — этот принцип он на­ зывает законом подобия. Согласно этому закону маг может произвес­ ти любое желаемое действие путем простого подражания ему. При­ емы, основанные на этом принципе, Фрэзер квалифицирует как гомеопатическую, или имитативную, магию.

3Подробнее об этом см.: Мечковская Н. Б. Язык и религия. М., 1998. С. 12—13.

4По другой версии — семьсот.

5Малиновский Б. Магия, наука и религия. С. 21.

хорошего урожая. Язык не только действует в полном согласии с во­ ображением, продукты которого он выражает, но и творит сам по се­ бе7. Произнесенное слово приобретает уже статус тотема.

Ритуалу называния людей и вещей во всех культурах придается особое значение. Мы не будем подробно останавливаться на этой те­ ме, нашедшей яркое освещение особенно в последнее время как в на­ учной, так и в популярной литературе. Ограничимся в этой связи лишь фразой из Фирдоуси, подтверждающей веру во влияние имени, в данном случае, на характер и судьбу его носителя:

Действие и слово в магии обычно взаимно дополняют друг друга. В зависимости от сложности поставленной перед жрецом, магом, ша­ маном задачи варьировался и магический обряд. Он либо допускал телепатическое взаимодействие непосредственно с объектом и после­ дующим влиянием на него, либо требовал вмешательства соответст­ вующего божества, способного свыше повлиять на объект колдовских действий. В первом случае колдун ограничивался интимным общени­ ем с субъектом (заказчиком) и объектом. Для выполнения более слож­ ных задач, например, вызова дождя в засуху или предотвращения на­ воднения в пору разлива реки, племенной колдун прибегал к коллек­ тивной помощи членов общины. Для этого устраивались массовые празд­ нества с жертвоприношениями. В процессе священнодействия колдун, а вслед за ним и под его руководством и остальные участники обряда входили в экстатическое состояние.

Состояние экстаза, особого «благостного исступления», является осо­ бой формой общения с богами. Бог мыслится вошедшим в человека или в нем действующим. Часто жертвоприношение как один из обязательных моментов ритуала трансформировалось в сложные сакральные оргии, так как считалось, что жертва собственной кровью и семенем подразумевает собственное жертвоприношение, то есть наиболее эффективную жертву. При этом внутренняя связь между сексуальной и духовной активностью разъясняет нам тот поразительный факт, что половое влечение человека нередко заменяется определенными духовными феноменами, психические эквиваленты которых вполне покрывают собою потенциальную энергию полового инстинкта. Сюда относятся такие аффектные состояния, как же-

7Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М, 1989. С. 214.

8Перевод Ц. Б. Бану-Лахути и В. Г. Берзнева по: Фирдоуси. Шахнаме. Т. 6. М., 1989. С. 498.