Политические и экономические предпосылки создания финансового рынка в регионе Сущность противостояния

Популярной темой в СМИ в нынешнем году стало обсуждение более активной, если не сказать агрессивной позиции региональных властей в отношении столичных банков.

Скандальным и весьма показательным стал пример Курской области. Местный губернатор своим распоряжением создал новый банк с одиозной аббревиатурой КГБ (Курский губернский банк), в котором около 50% уставного фонда принадлежит областной администрации. Главный смысл его создания в предотвращении утечки местных налогов за пределы области. Крупнейшие курские предприятия – аккумуляторный завод, завод тракторных запчастей, химкомбинат Волокно – до последнего времени держали свои счета в филиалах СБС-Агро, Мосбизнесбанка и ТОКОбанка. Но филиалы, не будучи юридическими лицами, лишь принимали деньги от предприятий, а все операции по этим средствам производились в столице. В результате из этих денег в областной бюджет не попадало ничего, а администрация собирала с предприятий лишь 38% причитающихся ей налогов. Если КГБ сосредоточит на своих счетах основные областные налоги, столичные банки потеряют в совокупности около 30 млрд. руб. в год. Пример оказался заразительным и образцы учредительных документов КГБ уже запросили из Алтайского края и ряда других российских регионов.

Другой пример из того же курского опыта не менее примечателен. В октябре 1997 г. в Курске состоялось собрание акционеров банков АБ Воронеж, Курскпромбанка и Роспищинвест, принявшее решение об объединении в Межрегионпромбанк. При этом местные банки пожелали иметь центральный офис нового банка не в губернской столице, а в Москве, полагая, что такое решение поможет успешней решать задачу аккумулирования активов региональных кредитных учреждений перед лицом столичного банковского прессинга и диверсификации деятельности в сторону сельского хозяйства.

Однако событием наиболее значительным по своему масштабу стало объединение крупных банков Санкт-Петербурга. Северная столица, давно испытывающая что-то вроде комплекса неполноценности перед московскими банками, с самого начала этого проекта объявила, что создание Банкирского дома означает качественно новый уровень конкуренции между петербургскими и московскими банками. Речь не только о противостоянии двух столиц. Знакомство с деталями сюжета показывает, что игра на местных чувствах вполне используется противоборствующими московскими банками к собственной выгоде.

Городские московские власти, чувствующие себя в последнее время сильно обиженными федеральным центром, одни из первых побеспокоились о привлечении коммерческих банков в собственный московский инвестиционный консорциум. Цель последнего – создать достаточно автономный механизм финансирования амбициозной инвестиционной программы как самого города, так, отчасти, и области. Столичные власти пригласили банки составить своеобразный финансовый пул, в который город войдет землей и ресурсами. При этом с пресловутыми столичными банками отношения у города тоже отнюдь не простые. Принципиальное отношение к ним можно почувствовать в реакции Ю.Лужкова на призыв президента Ассоциации российских банков Сергея Егорова в первую очередь пользоваться кредитами российских банков . Мэр сказал, что такие предпочтения будут только в том случае, если отечественные кредиты будут дешевле западных. Отсюда также становится понятной устойчивость слухов о создании нового чисто московского супербанка при таком подходе он должен будет выполнять роль основной структуры принимающей инвестиции, а также контролирующей инвестиционную работу в городе.

Почему именно сейчас этот процесс набрал высокие обороты? Каковы у него перспективы на ближайшие годы? Отчего так случилось, что из области противоборства рыночной и нерыночной идеологии споры упорно концентрируются на теме новых механизмов связи центра и регионов? Как относиться к тому факту, что финансовая политика основных участников рынка с 1997 г. открыто строится на тезисе о том, что сегодня занимать деньги выгодней у зарубежных партнеров, чем в собственной стране? Чтобы разобраться в сложном комплексе проблем важно найти структурообразующие принципы этой непростой ситуации.

Ответить на перечисленные вопросы коротко сложно. Политологи такую ситуацию считают естественным следствием понижения уровня ответственности в системе принятия решений, характерного для периода общего снижения управляемости в обществе. Экономически ответ в первом приближении мог бы звучать так: центр утратил источники доходов, в связи с чем стала невозможной прежняя логика взаимодействия с субфедеральным уровнем на принципах массированных бюджетных субсидий и прямого кредитования. Доходы субъектов РФ уже не могут на 90% формироваться за счет отчислений от федеральных налогов, как это было еще несколько лет тому назад. Собственная налоговая база субфедерального уровня находится в состоянии стагнации, наряду с общим депрессивным положением в экономике, испытывая также возросшее давление на бюджет от принятой на баланс социалки . Раздача государственных денег завершилась исчерпанием казны, и ходокам больше нечего делать у парадного подъезда. По оценке бывшего председателя бюджетного комитета Госдумы М.Задорнова, сегодня от 20 до 35% расходов бюджета идет на обслуживание внешнего и внутреннего долгов, которые к тому же стремительно растут. По международным нормам дефицит бюджета полтора года сохраняется на уровне 8% от ВВП, а при таком дефиците не может быть экономического роста, поскольку государство изымает из экономики все возможные ресурсы на финансирование своих текущих расходов. Там, где нет роста остаются займы.

Тезис о сверхцентрализации финансовых капиталов имеет несомненные основания. Москва занимает первое место в стране по числу зарегистрированных коммерческих банков, концентрирующих до двух третей всех финансовых ресурсов страны. К настоящему времени в Москве зарегистрировано свыше 800 коммерческих банков, тогда как, например, во втором по количеству банков городе, Санкт-Петербурге, их около полусотни. Оправдывать или осуждать такую ситуацию навряд ли имеет смысл. Тем более надо отделаться от идеи о том, будто бы концентрация финансовых ресурсов в Москве носит чуть ли не мистический характер, оставаясь проекцией мифа о всеподавляющем центре и забытой богом периферии. Денежные ресурсы менее прочих подвержены подобной мотивации. Зато они очень чутко реагируют на те конкретные технологии своего роста, которые предоставляет экономика на данном этапе своего развития. Так в объяснение приведенных цифр, можно сказать, что для того, чтобы расти молодому банковскому капиталу до самого последнего времени предприятия с их производственным потенциалом нужны не были, зато финансовые технологии зачастую требовали непосредственного присутствия там, где принимались и осуществлялись решения в отношении государственных финансовых средств и где проще устанавливать контакты с западными партнерами в Москве.

Отныне многое будет по-другому. Пресловутые 70% финансовых капиталов, собранных под маркой столичных финансов , попросту не могут себя воспроизводить, оставайся они в рамках московской окружной дороги. Уход в регионы становится неизбежностью. И то, что сегодня банковские структуры собраны в основном по столичным адресам, являет собой остатки этой прежней логики. Все это тоже элемент современного банковского бизнеса, но теперь уже не его главный привод.

На стороне банков действуют мощные мотивационные факторы, обусловленные рядом обстоятельств системной природы:

• окончательное утверждение и быстрое развитие открытой модели российского финансового рынка;

• снижение доходности основных банковских площадок, главным образом на рынках бумаг федерального долга;

• бескомпромиссные требования Центрального банка России к укрупнению уставных фондов коммерческих банков;

• безальтернативность политики движения кредитных институтов в реальный сектор, с его особыми рисками и требованиями к финансовым технологиям.

Коммерческие банки воспринимают свое нынешнее положение прежде всего как результат внешнего принуждения следствие слишком быстрого и при том намеренного свертывания доходности традиционных площадок: рынка ГКО/ОФЗ; работы с бюджетными деньгами в статусе уполномоченных банком; межбанковских кредитов; операций на валютном рынке.

Занавес опустился для многих слишком неожиданно, и целый ряд банков не смог освоится с необходимостью работать по новым правилам, зарабатывая на собственных вложениях и управлении инвестиционными рисками, а не подбирая деньги, разбрасываемые с государственного подиума. Отсюда стремление банков замедлить эти процессы, попытаться выиграть время.

Если говорить о более долговременной тенденции, то у банков остается один выход, чтобы сохранить и преумножить свои капиталы перестраивать свою работу с производственными объектами: куда деньги должны вкладываться и где они должны давать отдачу от реализации товаров и услуг.