Г>БК К8.8 3-3*2.

Захаров а. И.

Ребенок до рождения и психотерапия последствий психических травм. - СПб.: СОЮЗ, 1998. — 144 с.

ISBN 5-87852-088-5

Трудно сказать, что труднее — родиться или умереть, но несомненно одно. чем больше мы знаем об этих процессах человеческого суще­ствования, тем лучше можем предотвратить печальные исходы начала и конца жизни. Наука и практика не стоят на одном месте, и в данной книге представлены новейшие авторские разработки по перинатальной психологии и медицине. Если государство не может реально помочь развитию новой жизни в его обществе, то ученые и практики могут предложить тс пути, которые ведут от истоков жизни к формированию личности «Ното sapiens*.

* Автор — врач и психолог адресует книгу специалистам и всем тем. кто интересуется развитием и становлением человека

Isbn 5-87852-088-5 © л. И. Захаров, 1998

© В. Л. Гореликов, оформление

обложки, 1998 © Издательство «СОЮЗ», серия 1998

Глава I ребенок до рождения

Все знают о неблагоприятной демографической ситуа­ции в России, назревающей медленно, исподволь, во мно­гом предсказываемой специалистами, но напрочь игнориру­емой технократически ориентированным правительством. Даже для простого воспроизводства населения необходимо в каждой семье иметь в среднем 2,5 детей, что не соответ­ствует статистике больших городов, где преобладают семьи с одним ребенком. Не способствует увеличению населения оставляющая желать лучшего социально-экономическая обстановка в стране, низкая продолжительность жизни, ког­да мы лишаемся бабушек и дедушек, способных помогать в воспитании и ухаживать за детьми, высокая (на уровне сла­боразвитой страны) детская смертность и, конечно же, уд­ручающе высокое число разводов (в каждой третьей семье) и незарегистрированных (гражданских) браков. Сказывают­ся и конфликтные отношения в семье, поскольку нет уверен­ности в прочности брака и возможности содержать детей без экономического обеспечения отца.

Препятствует появлению детей и длительный, хроничес­кий стресс у женщин, осложняющий или делающий невоз­можным зачатие ребенка, в чем мы не раз убеждались, когда молодые и немолодые пары смогли воспроизвести потом­ство только после интенсивного курса психотерапии по по­воду невротического состояния у женщин (чаще) или муж­чин (реже). Во многом (но не на 100 %) это зависит от не­адекватного функционирования гипофиза - главной желе­зы внутренней секреции, расположенной, как и высшие эмо­циональные центры, в подкорковой, диэнцефальной облас­ти мозга. Хронический стресс вызывает гормональные сдви­ги в деятельности гипофиза с соответствующим расстрой­ством репродуктивных функций. Поэтому и яйцеклетка не созревает вовремя и не может в «нужном месте» встретиться со сперматозоидами. С последними тоже могут быть про­блемы. Количество их у современного мужчины меньше, чем раньше. Да и стресс тоже не обходит стороной репродуктив­ную функцию мужчин, особенно если они устраняют напря­жение посредством избыточного употребления алкоголя или никотина.

Мы знаем, какие многочисленные семьи были в России в начале века, да и сейчас в республиках бывшего СССР. Реально же оставалось в живых всего несколько детей, то есть имел место естественный отбор, когда выживали более сильные и погибали более слабые. В первую очередь это от­носится к недоношенным детям. К настоящему времени по­давляющее большинство детей остаются жить, даже будучи глубоко недоношенными и ослабленными.

В большей степени нервно-соматически ослаблены дети у чрезмерно молодых и пожилых матерей. Многое здесь за­висит от влияния генетических факторов и физического здо­ровья женщины. Если она имеет нескольких братьев и сес­тер, сама родилась не слишком рано или поздно у родите­лей, физически здорова, тогда ее дети будут более благопо­лучны по сравнению с детьми, которые появились слишком рано или поздно в семье.

Считается, что больший риск получения ослабленного потомства будет у первородящих женщин после 28 лет. Пос­ле 35 лет этот риск более заметен. Тем не менее это не отно­сится к женщинам, желающим иметь ребенка от любимого мужчины, особенно при вторых родах.

Возникает вопрос — какой же оптимальный срок между родами? Минимальный срок, по данным всех авторов, не меньше двух лег. За это время полноценно восстанавлива­ются псе функции женского организма При физической И нервной ослабленности женщины интервал между родами увеличится на один год и составит 3 года; при здоровье он, наоборот, может быть уменьшен, но не более чем на полго­да. Следует гакже помнить, что чем меньше различий в воз­расте дегей. тем больше будет срабатывать близнецовый эффект, когда нивелируются их интеллектуальные и, шире, индивидуальные особенности. Так что стремление ударны­ми темпами завершить родительскую карьеру не всегда луч-шип вариант для психического развития детей, особенно вто­рого из них.

Не только восстановление физических и нервных ресур­сов матери должно быть одним из условий появления следу­ющих детей в семье, но и обеспечение более благоприятных условий для психического развития первенца. Об этом час­то забывают, в то время как психологически планируемое рождение второго ребенка в семье — важный фактор безо­пасности психического развития первенца, особенно в слу­чае его преждевременности, нежеланное™ появления или несоответствия его пола ожиданиям родителей. Иначе это будет одной из причин более частых нарушений в поведе­нии и развитии невроза у первенца в сравнении со вторым и третьим ребенком в семье.

В первую очередь это относится к первенцу-мальчику, достигшему трех-че тырехЛетнего возраста. Именно в возра­сте 3-5 лет, как отмечал 3. Фрейд, ярко проявляется влече­ние к родителю другого пола, что мы расцениваем как чув­ство любви, достигающее своего развития именно в млад­шем дошкольном возрасте. Мальчики не только привязаны к матери, но и способны эмоционально, как никогда в пос­ледующей жизни, ее любить. Это естественная модель фор­мирования гетерополых эмоциональных отношений как про­тотипа подобных отношений в зрелом возрасте, прежде все­го в браке. Пока же неизбежное переключение любви и за­боты матери на вновь появившегося ребенка в семье всегда в той или иной степени задевает чувства старшего мальчи­ка. В его детском представлении «измена» матери не может оправдываться чувством долга, обязанности, принципом сострадания или альтруизма, поскольку эти моральные ха­рактеристики еще не получили развития в данном возрасте. Зато возникает ревность из-за повышенного внимания ма­тери к младшему, если первенец (старший) чем-то не устраи­вал мать, в том числе своим темпераментом, характером, похожестью на не очень любимого мужа и т. д.

Выражением ревности будет чувсгво обиды на мать, не­устойчивость настроения и капризность, грусть временами, а то и печаль и тоска. Это своеобразный, не всегда осознава­емый эмоциональный протест против изменения статус-кво в семье. Даже заострение без видимых причин страхов оди­ночества и темноты имеет своей целью компенсацию недо­стающего внимания матери, поскольку беспомощность и беззащитность уравнивают в правах с младшим. Чаще это имеет место но отношению к матерям, постоянно подчерки вающим свое удовлетворение и восхищение младшим. Стар­шему — это лишняя боль, тем более что на нем срывается раздражение матери, без конца его ругают и наказывают, забывая похвалить, одобрить или хотя бы погладить по го­ловке, как младшего. В то же время любые проявления недо­вольства старшего расцениваются как беспричинный каприз, истерика или упрямство, принципиально подлежащие иско­ренению любыми способами. Получается — младшему вся любовь, а старшему одни принципы. Такие крайности не способствуют развитию дружелюбных чувств к младшему, и нередко отношения между детьми омрачены всю последу­ющую жизнь. Если это мальчики, то. став взрослыми, они. как говорится, могут стоять по разную сторону баррикад.

Положение у старшего мальчика несколько легче при рождении еще одного, уже нежеланного мальчика. Тогда чувства матери, страстно желающей иметь дочь, не будут так вовлечены в отношения с младшим и старшему останется значительная часть «эмоционального пайка» матери. Про­тивоположная ситуация более драматична. Мать хочет ви­деть первым ребенком девочку, появляется же мальчик. Ожидание девочки становится еще более заостренным, и те­перь, когда мечта матери осуществилась, она еще больше эмоционально отходит от старшего, порождая у него чув­ство неудовлетворенности и обиды. Эхо этих травмирующих чувств отражается спустя много лез в супружеской жизни. Муж без всяких на го причин начинает ревновать жену из-за ее повышенного внимания к детям, особенно к дочери, ста­новящейся помимо воли «яблоком раздора» между родите­тями. Неосознанно супруг переносит свои детские пережива­ния на отношения в браке, реагируя гак же болезненно обидчиво и ревниво на любое уменьшение чувств любви к нему со стороны супруги. Во всяком случае, при анализе се­мейных конфликтов мы видим, что одна из их причин как раз и кроется в подобных детских травмирующих пережива­ниях. Более того, некоторые супруги преисполнены желания разойтись навеки, хотя на поверку оказывается, что винова­ты не столько они. сколько их родители, у которых дети мог­ли появиться, «как Бог подаст».

Теперь рассмотрим ситуацию, когда первенец в семье не мальчик, а девочка. Здесь меньше опасностей для ее психи­ческого здоровья, поскольку чувства и любовь в 3-5 лет об­ращены главным образом на отца. Но и тогда могут возник­нуть проблемы. Одна из них — отец конфликтует с дочерью из-за ее похожести на мать, у которой много недостатков, с точки зрения отца. Соответственно, отец менее привязан к дочери и наказывает ее за любые, в том числе случайные, ошибки и недочеты.

Другая семейная проблема возникает, когда второй ре­бенок — долгожданный для отца мальчик, на котором он и сосредотачивает свою положительную эмоциональную энер­гию. Старшую же дочь отец «напрочь» забывает, словно ее и не было совсем. Когда эта девочка вырастет и станет же­ной, она будет особенно чувствительна и ревнива к любым попыткам мужа сохранить или тем более приумножить свои встречи с друзьями.

Из сказанного следует вывод о большей целесообразнос­ти рождения второго ребенка, когда старшему исполнилось 5 лет. В старшем дошкольном возрасте (5 7 лет) мальчики в большей степени начинают ориентироваться на отца, отожде­ствляя себя с его поведением как представителя мужского пола. Это облегчает общение со сверстниками, позволяет быть принятым, взаимодействовать и играть на равных. Расшире­ние круга общения, разнообразие интересов препятствуют фиксации на исключительно семейной среде и не делают из рождения второго ребенка серьезной проблемы. Однако мальчики, чрезмерно зависимые от сверхопекающих и бес­покойных матерей и бабушек, имеющие отца с излишне мяг­ким. уступчивым характером или, наоборот, ведущего себя подчеркнуто жестко и наказующе, часто не могут установить нормальных отношений со сверстниками. Тогда они более эмоционально реагируют на ущемление их прав вследствие появления еще одного ребенка в семье.

Если старшая - девочка, то, отождествляя себя с мате­рью по признаку пола, она скорее будет воспринимать появ­ление младшего как естественное событие для матери. В итоге мы видим в 5-7 лет значительное уменьшение опасностей для эмоционального развития детей.

Менее благоприятным, но своего рода компромиссным вариантом можно считать появление младшего, когда стар­шему 1,5-2 года. Последний еще не успеет развить свои чув­ства любви к ма! ери и не будет так ревностно воспринимать появляющегося эмоционального конкурента в семье... Бе­зусловно, это схема, обобщение. Тем не менее все изложен­ное скорее будет типичным, чем исключением в семейной системе взаимоотношений, и лучше это учесть заранее, что­бы потом не думать, как лучше помочь своему эмоциональ­но расстроенному ребенку.

Какие же различия мы находим у первых и вторых детей в семье? По нашим наблюдениям (подсчетам), первенцы быстрее осваивают учебный материал, лучше запоминают его, но в дальнейшем теряют эти преимущества в сравнении со вторыми детьми, более медленно набирающими интел­лектуальный потенциал, но дольше его сохраняющими. На­поминает это сказку об Иванушке-дурачке. Он, как извест­но, младший брат в семье — самый неудачный, несмышле­ный, сточки зрения окружающих. Но когда подрос, показы­вает чудеса изобретательности и храбрости, одерживая по­беды над самоуверенными и ограниченными братьями. В финале мы присутствуем на свадьбе, на которой царь, оза­боченный перепроизводством дочерей, поздравляет Ивануш­ку с женитьбой.

Из других различий отметим более высокое представле­ние о себе (самооценку) у старших (первенцев) в семье и бо­лее выраженную склонность к беспокойству (тревожность) у младших.

Что касается нервных и поведенческих нарушений, то про­цент их может быть одинаковым как у первых, так и у вто­рых детей. Все зависит от того, как были настроены родите­ли на их появление вообще и как мальчиков и как девочек в частности; вовремя ли они родились и легко ли это удалось; ослаблены или здоровы с самого начала; соответствовали ли ожиданиям и требованиям родителей; какая атмосфера была в семье и насколько нервными были сами родители.

Если каждому из более подробно перечисленных ниже пунктов присвоить два балла при их явно отрицательном звучании, один балл при сомнениях на этот счет и ноль бал­лов при отсутствии отклонений, то получается своего рода тест на большую вероятность появления нервных и поведен­ческих расстройств у первых или вторых, а также обоих де­тей в семье.

1. Нежелательность (преждевременность) появления ре­бенка — 2 балла, случайность — 1 балл.

2. Несоответствие пола ребенка ожидаемому родителя­ми — 2 балла.

3. Преждевременные или запоздалые (на срок больше двух недель) роды -- 2 балла.

4. Выраженные отклонения в течение родов (отсутствие схваток или потуг, преждевременное — свыше 12 часов — отхождение вод, отсутствие крика при рождении, родовые повреждения и хирургические вмешательства, более продол­жительное время, чем других детей, новорожденного не при­носили к матери).

5. Ребенок первично беспокойный, нервный, «перепутал день и ночь», часто и подолгу болеет, подвержен частой аллергии и инфекциям.

■ 6. Отсутствие достаточной самостоятельности из-за чрезмерной опеки и тотальных предохранений со стороны взрослых или отсутствие самой заботы (тоже 2 балла), ког­да ребенок предоставлен сам себе, перепоручается бабушкам, дедушкам, родственникам, помещается в ясли или интернат­ные группы

7. Чрезмерная интенсивность родительских ожиданий и 'Пребований к успехам ребенка, постоянная стимуляция его

возможностей и способностей, чистые порицания и наказа­ния в связи с этим.

8. Повышенная строгость и принципиальность в обраще­нии с ребенком или (тоже 2 балла) чрезмерная мягкость и уступчивость

9. Эмоциональная неудовлетворенность ребенком со сто­роны родителей из-за его активности, темперамента и ха-рактера. интересов и увлечении.

10. Отсутствие согласия, конфликты в семье и взаимоис­ключающий подход в воспитании первого или второго ребенка в семье.

11. Наличие сильных стрессов, эмоциональных потрясе­ний и нервного состояния у самих родителей.

Всего ответы содержат 22 балла, чем их больше, тем более выражены нервные и поведенческие нарушения у ребенка.

Более точные результаты получаются при сравнении старших и младших детей в одном возрасте. К примеру, стар­шему сыну 12 лет, а младшей дочери 8 лет. Тогда сравнение развития и воспитания обоих детей идет до 9 лет. У сына, скажем, набирается 12 баллов, у дочери - - 6. Это означает большую вероятность нервных и поведенческих расстройств у сына по сравнению с дочерью, у которой тоже не все бла­гополучно в нервно-психическом развитии.

При единственном ребенке в семье также есть смысл про­вести подобный анализ с целью предупреждения нежелатель­ных тенденций в развитии второго, ожидаемого ребенка. Так что наибольшая отдача от теста — у будущих родителей, тем более если они смогут реально перестроить неблагоприятно сформировавшиеся установки и отношения и серьезно, с чув­ством ответственности подготовиться к рождению ребенка.

Теперь рассмотрим семьи с единственным ребенком. Ре­шение родителей ограничиться одним ребенком сказывает­ся на его воспитании, развитии характера и формировании личности. Вспомним слова А. С. Макаренко о том, что толь­ко в семье с несколькими детьми родительская забота может иметь нормальный характер.

Единственный ребенок имеет свои плюсы и минусы. Из плюсов можно отмсгить более высокий уровень интеллекта, самооценки, потребности в достижениях и успехах. Одновре-

1 О

_Mli!io единственные дети чаше стремятся играть ведущие роли, более самолюбивы и эгоцентричны, сильнее реагиру­ют на неудачи и поражения. Последние характеристики ста­новятся уже скорее минусами. Единственные дети не гак лег­ко вступают в контакт с незнакомыми людьми и в меньшей степени способны к сочувствию и сопереживанию по сравне­нию с детьми, имеющими братьев и сестер. Кроме того, пер­венцы и все дети, начиная с пятых в семье, подвержены боль­шему риску заболегь или умереть, в том числе при родах. Средняя продолжительность всех болезней у первенца на пер­вом году жизни но крайней мере в несколько раз больше, чем у второго, третьего и четвертого ребенка в семье.

Минусами для единственных детей часто оказываются и издержки их воспитания. Как правило, помимо родителей в семье есть еще и мощная группа взрослой поддержки — ба­бушки, дедушки, тети. Чем больше взрослых, тем больше опеки и взаимоисключающих требований. С одной сторо­ны, это повышает чувство собственной значимости, заост­ряет самолюбие, а с другой - делает «я» чрезмерно чувстви­тельным и ранимым. К тому же единственного ребенка мо­гут захвалить до такой степени, что он теряет чувство реаль­ности и начинает везде рассчитывать на признание и уваже­ние. На отсутствие внимания он реагирует крайне болезнен­но: обидой, плачем, капризами, что не способствует устой­чивости взаимоотношений со сверстниками. Ввиду сомати­ческой ослабленное™ нередко пропускает детский сад или не ходит в него вообще, все больше и больше вращаясь в искусственной среде общения со взрослыми. В школе не мо­жет долгое время адаптироваться из-за отсутствия желаемо­го и одновременно требуемого внимания со стороны сверст­ников. Более чувствителен к всякого рода оценкам, плохо переносит порицание и критику, склонен к зависти и уничи­жительной иронии по поводу недостатков окружающих.

Самое печальное в ситуации единственного ребенка в се­мье, когда он появился раньше времени да еще нежеланным и походящим на того родителя, к которому нет дружелюбных чувств. Если это неполная семья, то бабушка заменяет ребен­ку мать, а мать пытается выполнить роль отца, излишне прин­ципиально и наказующе относясь к ребенку. Не надо имен.

1 1

семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кому будет хуже ecei о Конечно, мальчику. К тому же он имеет несчастье походить на нелюбимого, конфликтующего с матерью или вынужден, ного уйти из семьи отца. Да и темпераментом наш «герой» явно не устраивает взрослых, например, он обладает непер носимым для взрослых холерическим темпераментом, а ма — контрастно примерным, спокойным, флегматическим. Та что здесь налицо и война темпераментов. Мать, будучи вс свою сознательную жизнь флегматиком, «на дух не перено сит» подвижность и отчасти непоседливость сына, которого она к тому же хотела видеть дочерью. Но на зтом все беды наших будущих мужчин не кончаются. В неполных семьях их два раза чаще, чем девочек, ругают и физически наказывают и на них же наиболее часто срывается нервное напряжение матери. Таким образом, эти мальчики служат для матерен «козлами отпущения». Не стоит и говорить, насколько высок у них риск заболеть неврозом. Во всяком случае, это настоль­ко многочисленная группа наших юных пациентов, что дос­тойна книги Гиннесса. У единственных мальчиков часто раз­вивается истерический невроз, а у девочек — невроз страха. У мальчиков мать излишне принципиальна, у девочек — беспо­койна. У тех и других отец не играет какой-либо значимой роли в воспитании и не может оказывать стабилизирующего влияния на детей.

Другая патогенная ситуация с единственным ребенком, когда к нему предъявляются компенсаторно высокие требо­вания, оправдать которые он просто не в состоянии. Типич­ны ранние занятия иностранным языком, математикой, ком­пьютером при отсутствии подвижных игр, непосредственно­го выражения чувств и жизнерадостности. От болезненного перенапряжения еще не окрепших или первично ослаблен­ных нервно-психических ресурсов организма появляется по­вышенная утомляемость и отвлекаемость, затруднения в концентрации внимания, неустойчивость настроения, раз­дражительность (капризность), головные боли, о которых дети никогда не говорят, и расстройства сна. Налицо клини­ческая картина самого распространенного невроза — невра­стении. Это еще больше затрудняет реализацию способнос­тей детей, и чем больше от них требуют родители, тем хуже 1 2 них получается достижение успехов. Не забудем, что един-твенный ребенок более чем самолюбив и чаще обнаружи­вает эмоционально заостренную реакцию в ответ на неуда­чу Аффект же, в свою очередь, только ухудшает показатели обучаемости, и в итоге мы видим известную ситуацию с раз­битым корытом. Озабоченные и нередко сами нервно рас­строенные родители боятся повторения подобной истории со вторым ребенком, что является главным препятствием для его появления. Между тем именно он мог бы снять избыток непродуктивно затрачиваемой энергии на единственного ребенка. Во всяком случае это намного гуманнее, чем иметь собаку, как бы к ней ни относиться.

Пока же приходится лечить единственное чадо именно уменьшением завышенных ожиданий и требований родите­лей, поиском индивидуального подхода, раскрывающего твор­ческие способности без перенапряжения нервной системы ре­бенка, гипертрофии его чувства ответственности и самоконт­роля. Тогда его самочувствие постепенно приходит в норму, и образованные родители решаются на появление второго ребенка. Главное, чтобы первый ребенок не успел достичь подросткового возраста, когда отношения с родителями ста­новятся настолько сложными, что это неблагоприятно ска­зывается на взаимоотношениях со вторым ребенком.

Количество детей в семье нередко зависит от выражен­ности родительского инстинкта, хотя об этом и не принято говорить, поскольку инстинкт до настоящего времени вос­принимается некоторыми сугубо рациональными людьми как нечто отрицательное, не свойственное человеку. Тем не менее материнский инстинкт основополагающий в нашей жизни и направлен на вынашивание потомства, заботу о нем. Отцовский инстинкт менее устойчив, более сексуально де­терминирован и ориентирован главным образом на защиту матери и потомства. Как материнский, так и родительский инстинкт - прежде всего преломление инстинкта самосох­ранения в виде инстинкта продолжения рода. Не подлежит\ сомнению социальная обусловленность инстинкта продол­жения рода, поскольку человек может выжить только в со­обществе и на него сильное влияние оказывают пример ро­дителей и нормы, принятые в обществе, где он живет. Ин­сгинкт самосохранения как влечение к жизни более индивид дуален и эгоцентричен в своей основе, поскольку направлен] на поддержание своей жизни. Инсгинкт самосохранения яв.1 ляется антиподом смерти, исключением самой ее возможно^ ста. и в этом его защитное значение. Инстинкты же мате, ринсгва и отцовства альтруистичны по своему содержанию подразумевая жертвенность и бескорыстие.

Ike три инстинкта находятся в диалектической взаим ,. связи. Без инстинкта самосохранения невозможно вынаши­вание, то есть сохранение беременности. Сама беременность как осознанная необходимость обусловлена инстинктом ма­теринства и имеет своей целью продолжение рода. Следова­тельно, можно говорить о взаиморазвитии инстинктов само­сохранения, материнства (отцовства), продолжения рода.

Инстинкт самосохранения часто проявляется страхами и тревогой при кажущихся или реальных угрозах для жизни и благополучия. Это особенно заметно при беременности, когда страх или тревога становятся более выраженными при включении инстинктов материнства и продолжения рода. Потому так легко и пугаются женщины при беременности, что видно из следующего рассказа. Будущая мать ехала в метро, когда поезд внезапно остановился и простоял неко­торое время без движения. Но в вагоне среди эмоционально чувствительных й с таким же развитым воображением, как у нее, начались волнения, предположения. Ее же охватил жар. сердце застучало, в груди «все опустилось», показалось, что пропит целая вечность. Физически она была здоровой, роды прошли успешно, но с тех пор не ездит в метро и боится са­молетов... то есть там, где глубоко и высоко. Еще до того как эти страхи перешли сыну, мы помогли снять их эмоцио­нальные следы в памяти посредством специальной методи­ки проигрывания ранее испытанных переживаний.

Инстинкт самосохранения и инсгинкт материнства мо­гут быть и взаимоисключающими понятиями. Это случаи потребительского или карьерного эгоизма, когда ребенок, с точки зрения матери, посягает на ее материальные блага или препятствует ее карьере. Так, среди опрошенных американ­ских женщин —- глав крупных фирм и отделов — большин­ство с трудом родили единственного ребенка в 35-40 лет.

типом этого скорее была рациональная необходимость. \то 1 ■

яльный дол1. чем hhcthhki материнства. На пом при-«•отчетливо видно, ч то чем более высок уровень или план-мере о

достижений у женщин, тем меньше они способны на ма­теринство. Ничею особенною здесь не быю бы для м\ж-

чин но они пока не рожают. Вспомним и неутомимых бор­цов из лагеря феминисток и многих звезд кино и эстрады, не имеющих и. что более характерно, не желающих детей, тех самых маленьких негодников, которые могли бы безнадеж­но испортить их фигуру, отнять время, заставить делиться любовью и т. д. и т. п. Здесь высок, если не чрезмерен, уро­вень достижений и более чем разит инстинкт самосохране­ния, но полностью вытеснен или отсутст вуст инстинкт мате­ринства. Противоположная картина добрая, не озадачен­ная гонкой за преет пжем ма ть сиди г дома с двумя-тремя деть-ми и не очень страдает от cboci о неучастия, как еще недавно было, в строители:! ве коммунизма. Не инстинкт самосохра­нения гармонично дополняется инстинктом материнства и инстинктом продолжения рода

В ряде случаев инстинкт материнства не развивается в дальнейшем только потому, что он сильно, но однобоко ра вит у родителей, подобно случаю со старой девой. Она ни­когда не станет зрелой женщиной, тем более матерью, по­скольку навсегда остается в роли дочери для матери, всеми правдами и неправдами поддерживающей это вымирающее женское сообщество. Любая угроза лишиться взрослой до­чери, когда она выйдет замуж, отделится, будет иметь детей, непереносима для мат ери и означает страх одиночества, от­сутствие поддержки. То. что такая мать эгоист, — несомнен­но. Более того, она узурпатор, и дочь выступает в роли за­ложницы ее безопасности. К тому же можно безраздельно владеть мыслями дочери и помыкать ею как заблагорассу­дится. Как это и произошло с женщиной 38 лет. имеющей в своей жизни лишь несколько робких встреч с мужчинами. Зато она прикована, словно цепью, к матери, очень власт­ной, нетерпимой и непримиримой к каким-либо чужим, осо­бенно мужским, недостаткам. Ввиду развития у дочери не-нроходящих головных болей, мать всюду ее сопровождает. Держит за руку на улице, постоянно водит к докторам, то

есть занята кипучей деятельностью. Подоплека подобно^ отношения — дочь тяжело больна, что уж гам думать <> ,_а мужестве, тем более о детях. У дочери же головная боль ка] раз и есть следствие неразрешимой для нее семейной дилеи мы — не огорчать мать и жить только ради нее или же попу, таться начать самостоятельную жизнь. Гипнотерапией нам удалось уменьшить головные боли. Полностью они прогщЛ только после того, как дочь сама сумела найти в себе силы для последней попытки преодолеть сопротивление материij выйти замуж без чрезмерно завышенных, идущих от мате­ри, требований.

Другой вариант трансформации .инстинкта материнства или отцовства — замещение всепоглощающей деятельностью, связанной с обучением, воспитанием и лечением детей, кор­рекцией поведения и т. д. Достаточно вспомнить Н. К Круп­скую, А. С. Макаренко, В. А. Сухомлинского и многих дру­гих выдающихся бездетных педагогов и психологов.

У детей, имеющих братьев и сестер и ставших взрослы­ми, родительский инсгинкт скорее будет подчеркнут, чем ослаблен. Подобная закономерность тем более выражена, чем лучше были отношения между сибсами (кровными род­ственниками, в данном случае братьями и сестрами). Сказы­ваются и отношения между родителями. Особую чувстви­тельность в этом плане обнаруживают девочки 5-7 лет при ' конфликте родителей, когда они. все как одна, отказывают- | ся от роли матери в воображаемой игре «семья». Они пред­почитают быть собой, в то время как их сверстницы из бла­гополучных семей, наоборот, стремятся выбрать роль мате­ри, соответствующей возрастной потребности в ролевой идентификации с родителем того же пола. Так что бабуш­кам и дедушкам придется иной раз долго ждать внуков у единственного отпрыска, в детстве которого они без конца выясняли отношения друг с другом.

Далеко не всегда инстинкт материнства развит пропор­ционально количеству детей в семье..Большое их количе­ство (как на юге) нередко результат экономической зависи­мости семьи, когда нужны все новые и новые работники, или отражает социальный заказ — необходимость воспро­изводства рода и его защитников. Всем известна и высокая 1 6

орождаемость у _Maicpen с хроническим алкоголизмом, ^Яе^>чень развитые дети которых остаются без заб< iы.по;и-бают или пополняют собесовские учреждения. Зато ватага бятишек защищает мать oi любых дисциплинарных мер, vvice не говоря о лоализованпом праве не работать и посто­янно получать пособие. Отсутствует инстинкт материнства, обязательно включающий в себя заботу о детях, и у несо­вершеннолетних «мам», отдающих детей неизвестно кому прямо в роддоме, и у женщин; делающих много абортов, вместо рождения детей

Противоположная ситуация инстинкт материнства более чем развит, но в силу разных причин родительская карьера заканчивается на одном, да еще рано рожденном ребенке. Тогда мы видим на консультациях у женщин 32-34 лет разнообразные расстройства внутренних органов, когда болит голова, «скачет» давление, «ноет» сердце, «все опус­кается внутри», расстраивастся желудок, кишечник, усили­вается склонность к простудам, инфекциям, аллергическим реакциям. И все это идет на фоне нарушений сна, плохого настроения, общего упадка сил и желаний. Более того, пре­следуют навязчивые страхи смерти от удушья и потери со­знания в транспорте, душном, тесном помещении, инфекции, наконец, от любого, непредсказуемого, несчастного случая. Это означает не только мнительность, но и высокую тревож­ность, вхождение во все более воображаемый, оторванный от реальности мир переживаний. Речь, таким образом, идет о развитии болезненного, невротического состояния с веду­щим депрессивным мироощущением и страхом смерти. Толь­ко потом мы поняли, что все дело в неиспользованной энер­гии деторождения или нереализованном инстинкте материн­ства, прежде всего у гуманитарно (правополушарно) ориен­тированных женщин, которым, как говорится. Бог велел иметь по крайней мере двух, а то и трех детей.

Теперь отвлечемся и посмотрим на эту проблему более широко как у женщин, так и у мужчин. Если Христос был распят в 33 года и воскрес, го аналогия напрашивается сама вобой. Именно в 33 года мужчины и женщины достигают либо определенной психосоматической гармонии между психической и физической сторонами бытия, позволяющи-

I 7