Глава IX

если бы обезьяна могла говорить, она бы выразила словами свое резко отрицательное отношение к условиям опыта и желание избегнуть его, короче говоря, засвидетельствовала бы наличие отрицательной мотивации. Суммируя, следует отметить наличие достаточно убедительных данных о том, что возбуждение одних областей мозга может служить как бы «поощрением» для животного, а возбуждение других — «наказанием». Правда, в этом вопросе следует проявить некоторую осторожность в свете одной из последних работ [115], в которой было показано, что кошку можно обучить либо искать, либо избегать возможности раздражения одной и той же точки латерального гипоталамуса в зависимости от условий опыта. Этот факт производит особенно большое впечатление потому, что все животные, использованные в этих экспериментах, были отобраны на основании проявления у них типичной реакции «гипотала-мической ярости» (а также беспорядочных движений) при таком раздражении. По нашему мнению, эти результаты не обесценивают представлений о существовании первичных систем поощрения и наказания в мозге, хотя Браун и Коэн [115] считают натяжкой всякие предположения о том, что самому по себе раздражению латерального гипоталамуса присущи отрицательные или «наказывающие» свойства, и рассматривают получаемый эффект как «ненаправленный» фактор мотивации. Возможно, однако, и другое объяснение, а именно что первичное влияние такого раздражения действует как «наказание», поскольку при этом возникает безусловная реакция ярости, но обучение, т. е. возникновение связей с соответствующими условиями и обстановкой, может приводить к возникновению иного общего типа активности центральной нервной системы при раздражении первичной системы «наказания», так что она вторично приобретает свойства системы «поощрения».

Физиологические механизмы мотивации

Обзор работ, анализирующих физиологические механизмы мотивации, позволяет предположить, что мотивация в основном определяется сравнительной актив-

ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ С ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ 241

ностыо систем «поощрения» и «наказания», как описано в предыдущем разделе. Активность этих систем, очевидно, зависит от общей реакции активации, осуществляемой главным образом через ретикуло-гипоталами-ческую активирующую систему. Степень активности этой" системы частично определяется гуморальными воздействиями, а частично — нервными импульсами, которые она получает от висцеральной и соматической афферентных систем, а также от корковых и подкорковых структур, лежащих рострально от нее. «Поощряющий» .или «наказывающий» характер конечного эффекта активации, очевидно, определяется алгебраической суммой нервных и гуморальных влияний, опосредуемых более специализированными системами, такими, как система «голода — насыщения». В частности, для этой «специфической системы» можно указать определенные области гипоталамуса, имеющие особое значение для голода и насыщения. Остается неясным основной вопрос: каков механизм удовлетворения при других, биогенных влечениях? Следует доказать, достигается ли это во всех случаях активацией реципрокной «системы насыщения (поощрения)» или в некоторых случаях это связано¹ со «снижением влечения». Фактически до сих пор не ясно, в какой мере «Центр насыщения», играющий важную роль в питании, может создавать рецип-рокное торможение «центра голода». Однако совершенно ясно, что потребность, как таковая, совсем не то же самое, что влечение. Потребность может существовать и быть даже очень высокой, но влечение не возникает без общей активации центральной нервной системы. Л в отсутствие активности соответствующей специфической системы поведение животного не будет направлено в нужную сторону. Так, если разрушить «центр голода» в гипоталамусе, крыса может погибнуть голодной смертью, не ощущая голода и не пытаясь найти пищу. Ясно также, что простое осуществление биологической потребности не обязательно устраняет влечение, ведущее к ее удовлетворению. Крыса с разрушенными центрами насыщения продолжает есть длительное время после того, как потребность в пище удовлетворена. Таким образом, потребность и влечение — это разные вещи. Вызовет ли

242 глава ix

потребность соответствующее влечение, зависит от того, каким образом потребность влияет на деятельность мозга.

Если учесть колоссальный диапазон эмоциональных оттенков, которые могут служить мотивами поведения, и огромное многообразие раздражителей, влияющих на эмоциональное состояние, то .постулат, согласно которому мотивация определяется равновесием между активностью систем «наказания» и «поощрения» в мозге, может показаться наивным. В связи с этим Мак-Лин [604] утверждает, что все известные эмоции следует рассматривать с точки зрения сохранения особи и сохранения вида и что они оказываются отрицательными или положительными в зависимости от того, связаны ли они с угрозой существованию или с устранением такой угрозы. Аналогичным образом Лилли [576] выдвигает весьма дискуссионное утверждение, что возникновение и повторение всех видов (двигательной) активности само по себе или обладает свойством внутреннего поощрения («старт-эффект») и (или) приводит к прекращению внутреннего «наказания» («егоп-эффект»). Он подчеркивает, что под словом «внутренний» он подразумевает «впутримозговой» и имеет в виду основные виды специфической нейрофизиологической активности, когда говорит о «поощрении и наказании».

Исследования, направленные на изучение мотивации — проблемы первостепенной важности для психологии, психиатрии, социологии, а фактически для самого существования человека на нашей планете,— очевидно, окажутся весьма плодотворными, если они будут исходить из этой гипотезы. Такие исследования уже были начаты, и полученные к настоящему времени результаты следует признать многообещающими.

Общие и специфические влечения

Мы указали ранее, что рассматриваем влечение как состоящее из внутреннего состояния и процессов, вызывающих и направляющих акты поведения. Эти состояния и процессы могут рассматриваться в свете общих

ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ С ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ 243

и специфических влечений. Можно сказать, что состояние общего влечения возникает, когда уровень возбуждения центральной нервной системы достаточно высок для обеспечения готовности организма к деятельности. Это необходимо для любого мотивированного поведения. Специфические влечения изменяют активность определенных частей центральной нервной системы. Совпадение специфического и общего влечения создает активацию, которая вызывает и направляет поведение организма в целом.

Механизмы общего влечения

Кр-ид, Шеррингтон и др. [159] писали о «центральном состоянии возбуждения» и анализировали основные механизмы, посредством которых оно усиливает и ослабляет рефлекторные акты. Хотя природа центрального состояния возбуждения была неясной, предполагалось, что скорее всего это «специфическое проявление местного состояния возбуждения», которое, как было показано, связано с частичной деполяризацией периферических нервных волокон.

Морган [662] сформулировал физиологическую теорию влечения, в которой подчеркнул «центральное состояние мотивации», которое он рассматривает как синоним влечения, но пользуется этим термином, чтобы подчеркнуть локализацию истинных влечений, или состояний мотивации, в центральной нервной системе и чтобы снизить значение «периферических влечений», которые постулировались в то время в большом числе. Его «центральное состояние мотивации» немногим отличается от шеррингтоновского «центрального состояния возбуждения». Он признает, что мотивация меняется, если активность той или другой системы центров и путей повышается и становится выше остальных. Он считал, что диапазон мотивированного поведения определяется, уровнем центрального состояния мотивации.

Анализируя факторы, участвующие в половом повелении, Бич [47] также указывает на существование центрального механизма активации, порог которого понижается половыми гормонами. Такое гормональное

214