5.2. Формирование психологической готовности к родительству

Проблема формирования психологической готовности к родительству в последние годы приобретает особый статус в психологии родительства. Трансформация семьи приводит к тому, что молодые родители все чаще обращаются к поиску недостающей информации. Эффективность психологической помощи будущим родителям подтверждается многими исследованиями [40]. Помощь родителям ведется в нескольких направлениях: существуют школы при центрах родовспоможения, развивается семейное консультирование и психотерапия, все большую популярность приобретают сайты, посвященные подготовке к рождению ребенка. Несмотря на быстрый рост числа подобных информационных центров, организация психологической службы такого рода требует проведения целого ряда исследований психологической готовности к родительству и серьезной работы по внедрению результатов исследования в практику.

Одна из немногих попыток сформулировать определение психологической готовности к материнству принадлежит С. Ю. Мещеряковой. Автор рассматривает психологическую готовность к материнству как специфическое личностное образование, стержневой образующей которого является субъект-объектная ориентация в отношении к еще не родившемуся ребенку. Основными показателями психологической готовности к материнству выступают особенности коммуникативного опыта женщины в ее раннем детстве; переживания женщиной отношения к еще не родившемуся ребенку на этапе беременности; установки женщины на стратегию воспитания ребенка.

О характере раннего коммуникативного опыта, полученного будущей матерью в общении с близкими взрослыми, можно судить по аффективным следам в воспоминаниях о своих привязанностях, родителях, их стиле воспитания. Если родители были ласковы, общение с ними оставило в памяти женщины яркий след, если была сильная привязанность к матери и другим родственникам, значит, в раннем детстве женщина имела благоприятный опыт эмоционального общения, что ставит ее в более выгодные условия в прогнозе будущего материнского поведения по сравнению с теми, кто такого опыта не имел. Важен также опыт, приобретенный в общении с куклами, в игре «дочки-матери», о чем можно судить по воспоминаниям, связанным с любимыми игрушками.

Наиболее важные факторы, говорящие о характере переживания женщиной состояния беременности – желанность – нежеланность ребенка и особенности протекания беременности. Благоприятно для будущего материнского поведения наличие субъектного отношения к внутриутробному ребенку, которое проявляется в мысленной или вербальной адресованности, в стремлении интерпретировать шевеления плода как акты общения.

Установки женщины на стратегию воспитания также свидетельствуют о преобладании субъектного или объектного отношения к ребенку. Здесь учитывается то, каким образом она собирается осуществлять уход за новорожденным, предпочитает ли строгий режим, будет предлагать соску и т. д., то есть важной является ориентация на потребности ребенка [46].

По результатам описанного исследования были выделены 3 уровня психологической готовности к материнству.

Низкий уровень готовности к материнству характеризуется тем, что у женщин отмечаются колебания в принятии решения иметь ребенка, негативные ощущения и переживания в период беременности. Они скупо и формально отвечают на вопросы, касающиеся их отношения к внутриутробному ребенку. Преимущественно ориентируются на соблюдение жесткого режима, являются сторонницами строгого воспитания. Они также чаще указывают на отсутствие в своем детстве привязанности к матери и строгое отношение к ним родителей, редкую игру с куклами, предпочтение детей старше трех лет.

Высокий уровень готовности к материнству характерен для женщин, которые не испытывают колебаний в принятии решения иметь ребенка, радуются, узнав о своей беременности, отмечают преобладание положительных ощущений и переживаний в период беременности. Они развернуто отвечают на вопросы, касающиеся отношения к ребенку, переживают чувство общности с ним, разговаривают, обращаясь к ребенку, прислушиваются к шевелению, реагируют на него какими-либо действиями. Прослеживается ориентация на стратегию мягкого воспитания: женщины допускают кормление по потребности ребенка, намереваются часто брать его на руки, не боятся приучать к соске. Женщины этой группы имеют благоприятный коммуникативный опыт в детстве: почти все отмечают наличие привязанности к матери, ласковое отношение родителей. Большинство отдают предпочтение играм с куклами; все отмечают, что любят детей младенческого возраста.

Средний уровень готовности к материнству связан с противоречивыми установками на воспитание: ответы женщин этой группы частично напоминают ответы первой группы и частично – второй.

В ряде исследований обнаружена взаимосвязь между уровнем психологической готовности женщины к материнству, ее реальным материнским поведением и особенностями психического развития ребенка в раннем возрасте [46].

Что касается психологической готовности к отцовству, на основании проведенных исследований необходимо заключить следующее [28]. Психологическую готовность к родительству можно рассматривать не только как личностное образование, но и как состояние мобилизации психологических и психофизиологических систем человека, обеспечивающих эффективность выполнения родительской роли. Содержание психологической готовности к родительству изменяется по трем координатным осям – отношение к ребенку, отношение к себе как родителю и отношение к родительству в целом. При высоком уровне психологической готовности отношение к ребенку является субъектным, то есть ребенок воспринимается не только как объект ухода, но и как субъект общения и взаимодействия, ценность ребенка высока и не «маскирует» ценности из других сфер жизни. Отношение к себе как родителю предполагает мотивационную готовность и конструктивную репродуктивную мотивацию, готовность принять ответственность за жизнь и развитие ребенка. Отношение к родительству в целом означает сформированность представлений о родительстве, ролях и функциях матери и отца.

При изучении психологической готовности к отцовству было обнаружено, что молодые мужчины в возрасте 20-25 лет, не имеющие детей, представляют, как нужно воспитывать ребенка, проявляют к этому эмоциональное отношение, но не имеют практического опыта ухода за ребенком. Поэтому наиболее ярко выражены в представлениях об идеальном отце и о себе как об отце когнитивный и эмоциональный аспекты, а поведенческий аспект находится на втором плане. Интересно, что оценки себя как отца превышают оценки идеального отца по когнитивному и поведенческому аспектам. То есть у современных мужчин существует тенденция к завышению самооценки своего «отцовского потенциала».

Формирование психологической готовности к родительству определяется социокультурными, семейными и индивидуальными особенностями и условиями. При анализе факторов, определяющих психологическую готовность к отцовству, было показано, что к социокультурным факторам необходимо отнести достаточно полярные стереотипы современного отцовства («новый отец», «традиционный отец»). «Новый отец» – это мужчина, вовлеченный в воспитание ребенка наравне с матерью. «Традиционный отец» – образ мужчины, дистанцированного от ухода за ребенком и его воспитания. Однако в представлениях большинства мужчин образ идеального отца противоречив: с одной стороны, отец строг, требователен, авторитарен, с другой – демократичен. К семейным факторам был отнесен состав прародительской семьи (полная/неполная) и наличие романтических отношений у мужчины на данный момент. У мужчин, имеющих стабильные отношения, субъективно описываемые как «у меня есть девушка», планы относительно рождения первого ребенка отодвигаются во времени [28].

Таким образом, психологическая готовность к родительству – это комплексное образование, своеобразный «стартовый уровень» в развитии родительского отношения. От этого уровня во многом зависит дальнейшее формирование родительского отношения, в том числе, в период ожидания ребенка.