3. Квазипотребность как кондиционально-генетическое понятие

Для определения какой-либо конкретной квазипотребности, возникшей вследствие акта намерения, нельзя, как мы видели, просто обозначить ее как тенденцию к какому-нибудь определенному действию. Одна и та же конкретная индивидуальная квазипотребность может сама по себе проявляться при весьма разнообразных соответствующих случаях и вести к самым разнообразным исполнительным действиям, поскольку они оказываются одинаково подходящими для насыщения этой квазипотребности и разрядки имеющейся напряженной системы. Лишь сочетание квазипотребности и конкретной ситуации определяет, какие действия будут выполнены.

Тем самым мы обращаемся к тому типу образования понятий, который как раз в настоящее время широко распространен в биологии.

То или иное живое существо (а также отдельный орган) определяется согласно своему "генотипу" как совокупность задатков, в свою очередь характеризующихся не как тенденции к точно определенным действиям или к конкретному фенотипу, но как совокупность способов поведения, каждый из которых подчинен определенной ситуации, обусловливающей его возникновение. Одно и то же генотипическое образование в ситуации А ведет к фенотипическому образованию а, в ситуации Б - к фенотипу б и т.д.27

В этом смысле и квазипотребность следует определить не как напряжение, направленное на вполне определенное действие, а через указание на известный круг таких возможных действий, каждое из которых с необходимостью обусловлено определенной ситуацией. И ни в коем случае здесь не должна идти речь о замене понятия врожденности понятием привычки (См.: Biihler С. Ibidem. S. 15).

Аналогичное относится и к конкретным процессам, посредством которых формируется определенная квазипотребность. Здесь также невозможно никакое однозначное подчинение фенотипически определенному процессу возникновения; одна и та же квазипотребность может быть, как мы видели, обусловлена фенотипически сравнительно разнородными процессами.

Вопреки обыкновению, необходимо подчеркнуть, что подобный способ образования понятий необходимо применять также к влечениям и другим видам истинных потребностей. "Нажим" потребности (исключая, может быть, случаи ярко выраженной фиксации на очень узком круге объектов) оставляет открытой определенную область конкретных возможностей осуществления действия и только сочетание потребности и ситуации (которую, в свою очередь, нельзя понимать как нечто сиюминутное) фенотипически однозначно определяет конкретный процесс.

С пониманием квазипотребности как кондиционально-генетического понятия определяется и ее отношение к понятию "бессознательного". Называть потребности бессознательными столь же неадекватно, как и применять это обозначение к "генотипу" или "задаткам".

Однако различение сознательных и бессознательных потребностей, возможно, имеет смысл постольку, поскольку бывают потребности, цели которых осознаются самим индивидом, в то время как другие или совсем не проникают в сознание, или осознаются лишь в исключительных случаях и только на короткий момент. Цель и состояние напряжения могут переживаться, однако реальному состоянию напряжения, связанному с квазипотребностью, нет нужды проявляться в форме переживания.

Заметим, что подчеркивание значения кондиционально-генетических понятий вовсе не означает выдвижения на передний план "операциональных понятий". Хотя стремление к кондиционально-генетическим понятиям, возможно, имеет место также в бихевиористской и рефлексологической школах, но было бы большой ошибкой равнять кондиционально-генетические понятия с операциональными. Наоборот, ориентация на операциональные понятия, как было указано еще в самом начале, является чрезвычайно мощным препятствием для проникновения к глубинным фактам, определяемым кондиционально-генетически. С этой точки зрения внешние операции следует поставить рядом с психической феноменологией. И то и другое относится к фенотипичес-кому, а не к генотипическому образованию понятий (с той только разницей, что одно выявляется путем "внешнего", а другое - "внутреннего" наблюдения).