- •Содержание
- •Предисловие
- •Часть I Культура речевого общения (учебное пособие)
- •§ 1. Коммуникативная мотивированность –
- •§ 2. Культуры речи как раздел функциональной лингвистики
- •§ 3. Культура речи и риторика
- •§ 4. Культура речи и стилистика
- •§ 5. Аспекты современной теории культуры речи
- •Глава 1
- •§ 1. Коммуникативные качества речи
- •§ 2. Системность языка и речевого общения
- •§ 3. Понятие функционального стиля
- •§ 4. Речевой жанр как особая коммуникативная система
- •1. Граффити от других жанров естественной письменной речи отличает диалогичность. Это не однонаправленный жанр, как сочинение или дневниковые записи.
- •Монологическая речь всегда экспрессивна, поэтому тропы всегда соседствуют с эмоционально-оценочной лексикой и применяются вместе с другими средствами речевой экспрессии.
- •«Творимая реальность» граффити как феномен речевой субкультуры
- •§ 2. Степень нормативности заимствований
- •Модель языковой личности в аспекте коммуникативной культуры можно представить следующим образом [Соколова 1995]:
- •Функции речевого этикета
- •Типы собеседников
- •Стратегия речевого поведения в беседе
- •Глава 3 Языковые нормы и речевое общение
- •§ 1. Ортология речевого общения
- •§ 2. К определению понятия «языковая норма»
- •§ 3. Структурно-типологическая характеристика языковых норм
- •§ 4. Актуальные проблемы когнитивной ортологии
- •Типология вариантов
- •§ 5. Ассоциативная природа языковой нормы
- •§ 6. К вопросу о концептах языковых норм
- •§ 7. Психолингвистическое моделирование языковых норм
- •«Специфика» функционирования
- •Глава 4
- •§ 1. Норма и кодификация
- •§ 2. Речевая «ошибка» и «неудача»
- •Факторы успешного общения
- •§ 3. Когнитивная типология речевых ошибок
- •Глава 5
- •§ 1. Коммуникативный процесс как единство вербальной и невербальной систем
- •§ 2. Знаковая природа невербальных компонентов
- •§ 3. Жесты и физиологические движения
- •§ 4. Функции невербальных средств в общении
- •§ 5. Взаимодействие вербальных и невербальных
- •§ 6. Типология невербальных компонентов коммуникации
- •§ 7. Национально-культурная специфика
- •Часть II
- •1. Практикум
- •1. Литературный язык в составе русского национального языка
- •1) В приведенных записях диалектной речи укажите языковые особенности, не свойственные литературному языку. Определите, к какому внутринациональному типу речевой культуры они относятся?
- •4) В приведенных ниже высказываниях укажите жаргонизмы и определите, в какой социальной группе они возникли.
- •5) Выявите просторечные элементы в приведенных ниже текстах. Какова их роль и как они влияют на развитие русского литературного языка?
- •7) Выявите жаргоны в приведенных ниже текстах. Есть ли среди них такие, которых вы не знаете? о чем это свидетельствует?
- •8) Выразите ваше отношение к приведенным ниже суждениям о жаргоне и обсценной лексике:
- •9) Попробуйте заменить заимствованные слова русскими эквивалентами. Что из этого получилось? Почему?
- •2. Норма и кодификация
- •11) Прочтите определения нормы. О каких нормах идет речь?
- •12) Чем отличаются данные ниже определения нормы от тех, которые даны в задании 11?
- •3. Нормы произношения и ударения
- •13) От предложенных существительных образуйте глаголы и причастия. Расставьте ударения.
- •14) Четвертый лишний.
- •4. Фоника как конструктивный компонент организации речи
- •34) Укажите слова, сочетания которых порождают неблагозвучие речи.
- •35) Какую цель преследуют поэты, используя резкое стечение согласных либо постановку рядом причастий с неблагозвучными суффиксами:
- •5. Интонационно-изобразительные средства
- •38) Дайте анализ тембровой интенсивности текста.
- •39) Выявите особенности интонационно-образной структуры текста.
- •6. Лексическая репрезентация языковой картины мира
- •42) Найдите случаи тавтологии и исправьте фразы.
- •48) Найдите «расщепленные сказуемые», замените их синонимичными глаголами. Определите, изменился ли при этом смысл или стилистическая окраска высказывания.
- •49) Найдите ошибки, исправьте предложения. Объясните, в чем заключаются ошибки.
- •7. Словообразовательная репрезентация языковой картины мира
- •54) Проанализируйте, как реализация средств словообразования порождает негативный ассоциативный фон?
- •55) Как использование словообразовательных средств способствует возникновению ернической тональности текста?
- •8. Морфологическая репрезентация языковой картины мира
- •59) Слова, данные в скобках, поставьте в нужной форме.
- •9. Синтаксическая реализация языковой картины мира
- •67) Найдите смысловые или стилистические различия между параллельными формами числительных. В каких словосочетаниях нарушены нормы?
- •69) Найдите и исправьте ошибки, связанные с порядком слов.
- •70) Раскройте скобки, поставьте существительные в нужном падеже.
- •71) Найдите ошибки, объясните их. Исправьте предложения.
- •10. Ассоциативные нормы как проявление специфики русской ментальности
- •73) Как понимается смысл приведенных текстов? Какие ассоциации повлияли на ироническое восприятие высказываний? Как эти ассоциации связаны с использованными языковыми средствами?
- •75) Как проявляется пересечение разных стереотипов в анекдотах, шутках?
- •76) Как влияет качественный состав согласных звуков в приведенных ниже стихотворениях на ассоциативное восприятие этих текстов?
- •77) Какие ассоциации возникают в результате чтения данного текста? Чем они вызваны?
- •79) Как проявляется особенность ассоциаций на уровне фонетики, лексики, словообразования, грамматики?
- •11. Научный стиль
- •12. Официально-деловой стиль
- •87) Сделайте вывод о различиях клише и штампа, об уместности их использования в различных стилях речи.
- •90) Прочитайте, выбирая из скобок то слово или сочетание слов, которое более соответствует стилю текста.
- •13. Культура дискутивно-полемической речи
- •95) Использование каких риторических приемов способствует проявлению агрессии? с какой целью политики и журналисты в идеологизированных, полемических текстах используют жаргоны, просторечные слова?
- •14. Этикет делового общения
- •96) Как вы понимаете слова Вольтера: «Этикет — это разум для тех, кто его не имеет»?
- •97) Напишите три первые и три последние строчки официального и личного письма.
- •98) Прочитайте текст телефонного диалога.
- •100) Для проверки, насколько вы готовы уже сегодня вступить в деловые контакты с партнерами разного статуса, предлагаем вам провести самотестирование.
- •101) В деловом общении следует быть максимально серьезным? От чего зависит степень серьёзности?
- •102) Придумайте ситуацию служебного конфликта: опоздание на работу, несвоевременное представление отчета и т.Д. Разыграйте диалог.
- •105) Прокомментируйте речевое поведение партнеров в конкретной ситуации «купли-продажи». Речь идет о сделке, которую желает заключить Павел Иванович Чичиков с Ноздревым.
- •15. Невербальная коммуникация
- •117) Обозначьте жесты, с помощью которых учитель может приветствовать учеников, если он а) раздражен; б) в приподнятом настроении; в) имеет радостное известие для учащихся.
- •119) Придумайте несколько просьб-обращений к учащимся. Проиграйте их, используя вербальные и невербальные компоненты.
- •120) Выявите, какие эмоциональные комплексы заключает в себе паралингвистический подтекст?
- •121) Какова цель использования в данных ниже газетных текстах лексических единиц, характеризующих человека через жесты и мимику .
- •16. Ортологический анализ текста
- •4. Как вы думаете, на каком основании определением судебной коллегии Кемеровского облсуда от 10.02.2000 г. Данный приговор был отменен?
- •17. Контрольная работа
- •2. Программы курсов по дисциплине «Русский язык и культура речи»
- •1) Программа курса «Основы культуры речи»
- •2) Программа курса «Культура речевого общения»
- •Орфоэпические особенности гласных
- •Орфоэпические особенности согласных
Монологическая речь всегда экспрессивна, поэтому тропы всегда соседствуют с эмоционально-оценочной лексикой и применяются вместе с другими средствами речевой экспрессии.
4. В граффити умело используется богатство и разнообразие синтаксических средств. Синтаксические единицы характеризуются функционально-стилевой закреплённостью: одни используются в книжных стилях, другие – в разговорном. Именно на синтаксическом уровне ярко проявляется экспрессивная окраска речи. Русский язык предлагает широкие возможности для выбора при обращении к различным структурным типам предложений, употреблении параллельных синтаксических конструкций, использовании различных способов актуализации отдельных частей высказывания. Ресурсы синтаксической стилистики, благодаря синтаксическим средствам и экспрессивным возможностям, придают жанру граффити блеск и непосредственность. Анализ стилистического использования различных типов предложений выдвигает на первый план функционально-стилевой аспект. Функциональные стили характеризуются избирательностью употребления простых и сложных, односоставных и двусоставных предложений. Наблюдается существенное преобладание и частотность одного типа предложений, порой полное отсутствие или редкое употребление другого. В избирательности употребления того или иного типа предложений отражается специфика стиля. Так, стилистический анализ разных типов простых предложений показывает экспрессивные возможности, от которых зависит обращение к той или иной конструкции в определённой речевой ситуации. Граффити как естественная форма письменной речи противопоставлена своими синтаксическими нормами стилистике кодифицированного языка (снижение нормативности письменного кодифицированного языка, особая форма расположения в грамматологическом пространстве и др.).
Использование в граффити определённо-личных предложений придаёт высказыванию лаконизм, динамичность, экспрессию. В таких предложениях внимание сосредоточено на действии (безотносительно к его производителю) – это сближает данный тип предложений с неопределённо-личными. Личная форма сказуемого активизирует читательское восприятие: скриптор вовлекает читателя в решение поставленной проблемы, в участие в данной ситуации, положении; приобщает к рассуждению, размышлению. Именно отсутствие подлежащего делает возможным акцент на сказуемом, актуализуя действие (а через него – обостряя комичность ситуации): «Родился сам – помоги другому», «Если хочешь быть солдатом – обругай декана матом», «Бей бабу молотом – будет баба золотом» и т.д.
Неопределённо-личные предложения не имеют особых экспрессивных качеств, которые выделили их на фоне односоставных предложений, однако основная сфера их употребления – разговорная речь. В граффити неопределённо-личные предложения имеют также высокий процент употребления, потому как наиболее частотна эксплуатация схем пословиц и поговорок, а они, как правило, строятся в форме определённо-личных и безличных конструкций. Употребление неопределённо-личных предложений интересно в стилистическом плане тем, что в них подчёркивается действие, придающие живость интонаций, актуализируется ситуация. Такие предложения позволяют акцентировать внимание на глаголе-сказуемом, в то время как субъект действия отодвигается на задний план, независимо от того известен он или нет. Особенно выразительны в семантико-стилистическом отношении такие неопределённо-личные предложения, в которых носитель действия представлен как лицо неопределённое. Подчёркнутая глагольность неопределённо-личных предложений придаёт динамизм, что акцентирует внимание на характере действия: «Если кто-то громко плачет, до...ся, значит».
Обобщённо-личные предложения выделяются из всех односоставных личных своей специфичной экспрессией. Наиболее характерная форма сказуемого для этих предложений – форма 2-го л., ед.ч., получающая обобщённое значение, - является и самой экспрессивной. Конструкции этих предложений придают высказыванию афористичность и яркость: «Если видишь в стене люк, Не пугайся, это глюк; Если в нём увидишь пятку, Поскорее сделай хапку; Если кончилась трава, поскорей закрой глаза».
Безличные предложения по употреблению в граффити занимают также одно из ведущих мест. Безличным оборотам присущ, как известно, «оттенок пассивности, инертности». В виде безличных конструкций в граффити оформляется философия, рефлексия, наблюдения: «Бывает в жизни так х…о, Что даже чай не лезет в глотку, А помогает только пиво, которым запиваешь водку».
Инфинитивные предложения представляют значительные возможности для эмоционального и афористического выражения мысли. Поэтому они чаще всего и используются, построенные по схеме пословиц и лозунгов. Инфинитивные предложения используются как средство создания непринуждённо-разговорной окраски речи. При соответствующем интонационном оформлении инфинитивные предложения несут огромный экспрессивный заряд и выделяются особой напряжённостью: «На партах пошлости писать, Увы, тенденция не нова, Но где же нам ещё найти, Е..на мать, свободу слова».
К предложениям, построенным по номинативным конструкциям, можно отнести имена, фамилии, номера групп, выгравированные на партах («Кнопка выброса преподавателя»; «Скука»; «Ура!»; «Скоро звонок!»). Использование номинативных предложений объясняется стремлением запечатлеть мгновенье, зафиксировать настоящий момент. Стилистические возможности в граффити расширяются и благодаря тому, что наряду с полными предложениями, используются неполные, имеющие чёткую функционально-стилевую закреплённость и яркую экспрессивную окраску. Их стилистическое использование в граффити определяют экстралингвистические факторы и грамматическая природа. Пример употребления неполных конструкций иллюстрирует переписка студентов: «Когда? (звонок); Скоро. / 10 минут (до конца лекции)». Обращение к контекстуально неполным предложениям представляют собой реплики и ответы в момент беседы. Эллиптические предложения выступают как сильное средство эмоциональности речи. В граффити также нередко прибегают к таким конструкциям. (ср.: «Девиз преподавателя: каждой твари по паре»). Эллиптические предложения создают остроту высказывания, динамизм, резкость. Предложения с пропуском слов в большей мере характерны для разговорного стиля, нежели для граффити. Недостаток информации в разговорном стиле компенсируется мимикой, жестами, интонацией, что для граффити невозможно. Поэтому смыслообразующим в граффити является порядок слов. Важнейшее значение имеет порядок слов как средство смысловой организации высказывания. Для граффити характерно усиление действенности высказывания с помощью инверсии: «Из-за леса из-за гор едет тётя Лесогор», «Не перепились ещё на Руси богатыри, добры молодцы».
Анализ тема-рематического членения высказываний показывает, что в предложениях граффити на первый план выступает рема (новое, необычное), что служит средством создания комизма, абсурдности; при этом актуализуется описываемая ситуация. Акцентируется, как правило, тот факт, который выносится в начало предложения – на это и обращается внимание («Любви все плоскости покорны»).
Дефектные синтаксические конструкции придают высказыванию комичность, являются одним из экспрессивных средств речи («На улице шёл дождь и два студента: один в университет, а другой вообще в калошах»). Нестандартные формы выражения главных членов предложения также получают экспрессивную окраску. В стремлении акцентировать внимание на ситуации, в граффити частотна структурная схема двусоставного предложения: «имя + имя». Ср.: «Плюрализм в одной голове – шизофрения», «Единственный плюс в жизни физика – крест на его могиле».
5. Экспрессивный синтаксис граффити разнообразен. В граффити как сильное средство эмфатической интонации используются стилистические фигуры.
В поэтической речи авторы прибегают к стилистическим фигурам с целью изображения мира таким, каким в будничной жизни видеть его не привыкли. Художник показывает мир не с той стороны, с каким мы его замечаем. Поэтическое искусство слова «остраняет» (В.Б. Шкловский) прежде всего язык.
Речь должна нарушить привычность и естественность, чтобы привлечь внимание к изображаемому. Для этого и используют различные стилистические приёмы.
Граффитисты тоже для создания эмфатической интонации используют стилистические фигуры, но для достижения совершенно иного ракурса изображения мира, нежели в высоком поэтическом искусстве. По законам высокого творчества, принцип изображения, «снижение» в граффити – это полное нарушение норм. В «планы» граффитиста не входит показать мир остранённым. В граффити ситуация изображается как можно сниженнее, выворачивается наизнанку как можно подробнее, приземляя описываемое. А стилистические фигуры служат отнюдь не для поэтизации, сколько для привлечения внимания. Такие стилистические фигуры, как повтор, параллелизм, умолчания, эпифора, анафора, риторические восклицания и др., – усиливают пародийность, комичность и экспрессию в граффити.
Повтор: «Я работы не боюсь, От работы не бегу. Нет работы – спать ложусь, Есть работа – тоже сплю».
Эпифора: «БИОЛОГИ БИОЛОХИ БИОХРЕНЫ ГОМОХРЕНЫ»
Анафора: «Ёжик по травке бежит и хохочет, Ёжику травка п...ку щекочет».
Параллелизм: «Солнышко светит, Птички поют. На х… мне нужен Ваш институт».
Умолчание: «Ты меня лю…….?»; «Машину ку……..?»; «Я тебя ……».
Охват: «В дыме моей сигареты Мир так хорош. Я не вижу мира Из-за дыма моей сигареты».
В наши задачи не входило описание стилистических фигур всего собранного материала граффити. Мы хотели лишь обратить внимание на причудливое трансформирование не только форм стилистических фигур, но и их функций.
Жанр и стиль граффити (к вопросу о функционально-стилистической природе речевого жанра). Решение вопроса о стилистической определённости речевого жанра граффити представляет, на первый взгляд, противоречивую систему аргументации. С одной стороны, тезис функциональной стилистики о том, что у каждого стиля свой репертуар жанров (В.В. Виноградов), ярко доказывается на материале текстов граффити, представляющих особую форму речевой коммуникации, типичную для сферы естественной письменной речи. В этом смысле естественная письменная речь – стиль, или особая разновидность некодифицированного языка, а граффити – жанр, прототипически репрезентирующий основные коммуникативно-прагматические и лингвистические особенности «некодифицированной письменности» (спонтанность, индивидуально-личностная акцентуация (экспрессивная прагматичность); травестирование письменного стандарта; сниженный, «неэлитарный» характер нормативности, эмоционально-оценочная конкретизация и др.).
С другой стороны, положение о стилистической континуальности речевых жанров, их «переходном» стилистическом статусе (М.М. Бахтин) также имеет самое непосредственное отношение к текстам граффити, нередко определяемым как «контаминированные жанровые формы», стилистический девиз которых – «полистилизм» как жанрообразующий лингвистический фактор, не позволяющий установить стилистическую однозначность данного жанра. Не случайно исследователи утверждают то «площадной» генезис граффити, его народно-смеховую праформальность, то примитивный «первоформальный», «первофеменологический» статус данного речевого жанра, система которого представляет собой комплексный (синкретичный) речевой жанр (совокупность жанров и их «зародышей», сочетающих в себе признаки множества других речевых жанров) [Шарифуллин 2002], объединённых по принципу «фамильного сходства» [там же].
Представляется, однако, что «фамильное сходство» граффити с другими речевыми жанрами, отражёнными в «первообразных» формах граффити, лишь формально приближают граффити к жанрам рекламы, комплимента, угрозы, оскорбления, а также многим жанрам СМИ и эпистолярным жанрам. Семантика и прагматика граффити отражает прежде всего синкретизм этой формы мысли, а единство интенции и стилистического воплощение информативности. «Полистилистическое» или «полижанровое» граффити возможно лишь потому, что данный речевой жанр представляет собой некую целостность глубинного и поверхностного уровня когнитивно-дискурсивной деятельности языковой личности, сознательно идущей на эксперимент ради формы жанра, стиля и языка.
Поэтому когнитивный стиль мышления создаёт в граффити особый когниотип, «фрейм», «отражающий инвариантные ментально-лингвистические характеристики массива текстов определённой предметной области» [Баранов 1997: 8], главные из которых (фатическая цель, рационально-эвристическая стратегия и игровые тактики / приёмы) представлены в целостности стилистического образа граффити – речевой системности его «естественно-письменной реальности».
Поэтому возможность сближения граффити и жанров разговорной речи по признаку «естественности» оказывается спорной. Важно отдавать отчёт, что стилистика граффити и разговорной речи не тождественны друг другу. Несмотря на то, что граффити и жанры разговорной речи имеют множество сходных параметров и на лексическом, и на синтаксическом уровне, их не следует смешивать.
Разговорная речь имеет несколько устных разновидностей: собственно разговорная (обыденная, бытовая), различные виды и варианты жаргонов по социальному и профессиональному критерию. (Сюда относят и молодёжный жаргон, сленг.) Молодёжный жаргон (сленг) как разновидность разговорной речи имеют множество сходных черт с граффити. Это и неофициальность, и стихийность, спонтанность, экспрессия, живая практика. Следует подчеркнуть, что любой жаргон любого языка (а граффити можно отнести к разновидности молодёжного жаргона), самым тесным образом связан с общенародным языком. Опираясь на языковую систему в целом, жаргон является частью этой системы, - частью, которая живёт и развивается по законам общим для всей системы. Особенности этой подсистемы могут быть двоякого рода, и проявляются они на разных языковых уровнях по-разному. Особенности первого рода определяется тем, что данная языковая подсистема отдаёт предпочтение каким-то одним единицам языка и в то же время может совершенно исключать другие. Особенности второго рода заключаются в использовании этой подсистемой таких языковых единиц, которые, как правило, не встречаются ни в других подсистемах данного языка, ни в его литературном варианте. В то же время существенны различия между сленгом и граффити. Во-первых, сленг – это живая разговорная практика, граффити – письменная практика, но вместе с тем, это и естественно-письменная речь. Во-вторых, многие черты молодёжного жаргона, в частности студенческого, в значительной степени определяется устной формой его бытования. Например, использование разговорной, грубо-популярной лексики придаёт речи эмоционально- экспрессивную окраску, делает её живой и непринуждённой. Таким образом, активное употребление сниженной лексики является главной стилистической особенностью. Лексика узко жаргонная, распространяющаяся в основном по семантическим полям, непосредственно связанным с учебным процессом, жизнью и бытом студентов – это вторая особенность. Сюда относится лексика, связанная с сессией, названия учебных курсов, преподавателей, названия некоторых предметов студенческого быта. Эта «сфера» жаргона состоит из общестуденческой жаргонной лексики, характерной для данного вуза, факультета, специальности - с другой, т.е. имеет территориальные и профессиональные различия. Жаргонная лексика, общая для всех студентов (шпоры, зачетка, корочки (диплом), автомат, часы), приобрела в настоящее время нейтральную окраску. Наиболее отчетливо особенности студенческого жаргона (сленга) проявляются на лексическом уровне (исключительно на лексическом уровне) Словарь молодежного жаргона весьма изменчивое явления: на протяжении двух-трех десятков лет он может несколько раз изменит свой состав. Сленг явление временное и преходящее, подверженное внешним влиянием. Им увлекаются, используют как средство самоутверждения, язык «своих». Стоит обратить внимание, что понятие «сленг» появляется примерно с начала 19 в. в английской лексикографии. Применяется данный термин как помета к словам, не получившим по тем или иным причинам признания в качестве вполне литературных единиц словарного состава. Точная этимология слова «сленг» не установлена. О. Есперсен определяет это понятие следующем образом: «сленг- форма речи, которая обязана своим происхождением желанию человеческой особи отклонится от обычного языка, навязанного нам обществом». Основной импульс в создании сленга – это чувство умственного превосходства, стремление отмежеваться. «Сленг – результат свойственного человечеству «желанию позабавиться» (love of play ). Он требует беспрестанного обновления. Это язык – бродяга, находящийся в окрестностях литературного языка. Э. Партридж под сленгом понимает разговорную речь, не апробированную установленными языковыми нормами. Граффити – несколько иное явление, отличное от сленга. Важно обратить внимание, что граффити не использует определённый класс жаргонизмов, свойственный общедоступной студенческой лексике (характерно в большей степени для устной речи, а не для письменной ). Не прибегает граффити и к специфичной лексике для того или иного вуза, специальности, факультета. Колорит и специфика граффити, на наш взгляд, заключается в умелом использовании стилистических фигур, разнообразных синтаксических средств создания эмфатической интонации, сочетающейся с употреблением тропов, оценочной лексики, ярких приёмов усиления эмоциональности, образности речи.
«Неэлитарность» языковых норм
как ортологическая доминанта
стиля граффити
О.Б. Сиротинина [1998], рассматривая социолингвистические факторы в становлении языковой личности, определяет типы современной языковой культуры: 1) народно-речевая и просторечная (языковые личности старшего поколения) и 2) среднелитературная (неэлитарная). В отличие от элитарной языковой личности (характеризуемой самым высоким уровнем языковой компетентности, особой системой когнитивной ценностной ориентации) [Кочеткова 1998], в становлении языковой личности неэлитарного типа речевой культуры главными факторами выступает семья, в которой телепередача предпочитается книге, ортологической вершиной признаётся не словарь, а СМИ, окружение подростка, языковой фамильярно-разговорной и жаргонизирующие типы речевой культуры.
Если использовать типологию языковых личностей К.Ф. Седова [2000; 1996], то образ автора граффити и его форма мысли позволяют рассматривать языковую личность граффитиста в социокультурном аспекте, определяя его как носителя неэлитарной культуры, как маргинала, с одной стороны, демонстрирующего «пониженную семиотичность речевого поведения», близость своих эмоционально-коммуникативных реакций по логическим проявлениям («инвективный тип» языковой личности), а с другой – стремящегося замаскировать уровень своей культуры рационально-эвристической косвенностью выражения интенции, псевдорассудочностью и здравым смыслом («рационально-эвристический тип»). Это проявляется в намеренном искажении нормативной тональности речи, доминирующей в стиле граффити.
Аспект этико-речевых норм (норм речевой этики) предусматривает соответствие речи этическим нормам, общечеловеческим, национальным постулатам речевого поведения (общения), в том числе – правилам речевого этикета.
В аспекте речевой этики выделяется достаточно много зон неблагозвучия речевой практики в граффити. Во-первых, бранная лексика и фразеология, сквернословия, оскорбляющие нравственное и эстетическое чувство культурной части адресатов. Во-вторых, для граффити характерно явление, которое можно назвать сексуализацией языкового сознания и речи. Теме секса уделяется большое внимание. Это отражается не только на тематике, но и языке: лексике, фразеологии, образной системе. Указанные тенденции сближают граффити и СМИ, соотнося патологически все общественные реалии с сексуальной тематикой [Сковородников 1998: 15]. Нарушение речевых норм может происходить не только при использовании табуированной лексики и фразеологии, но и тогда, когда в определённом контексте с помощью вполне «легальной» лексики и фразеологии создаётся неуважительная, ёрническая тональность, выявляющаяся циничной точкой зрения автора на предмет высказывания.
Так как граффити – воплощение естественно-письменной речи, эта «естественность» даёт о себе знать рядом речевых ошибок, встречающихся в рамках данного жанра. В целом – любая ошибка, любое несоответствие нормам кодифицированного языка воспринимается в контексте жанра, скорее, как речевой прием, нежели нарушение языковых правил. Поэтому литературная ненормативность речи – это коммуникативная стратегия. Однако в ряде случаев именно эта «стратегия» позволяет судить не только о языковом вкусе скриптора, но и о его культурно-речевом портрете.
Орфографические и пунктуационные «погрешности» наиболее частотны. Повторим, что они обусловлены принципом естественности, диктуемым каноном жанра, и нет смысла их подробно анализировать. Среди прочих разновидностей речевых ошибок орфоэпические также не редки. Как и орфографические, пунктуационные, сознательно либо неосознанно возникающие, эти ошибки провоцируют исправление. И самые неравнодушные к «напартной живописи» порой рьяно корректируют тексты, тем самым включаясь в диалог, предложенную граффити игру. Лексические недочёты в меньшей мере свойственны граффити. Высказывание, где они могли бы быть допущены, должно быть ёмким, содержательным, заключающим в себе некий фактический материал. Но так как граффити лаконично, кратко и по форме, то здесь лексические ошибки могут служить средством создания экспрессии. Фразеологические ошибки в качестве «ошибок» тоже не должны трактоваться. Фразеологизм в граффити искажается намеренно, с целью создания комизма, каламбура. Фразеологический материал обрабатывается таким образом, в результате чего рождается прецедентный текст – ключ к философии граффити. Фразеологические искажения – богатейший материал, средство выразительности для сатириков и юмористов, не только для граффити. Фразеологические «перевёртыши», запущенные через СМИ, получают «вторую» жизнь, увековечивают себя порой в граффити. Однако, как правило, речевая этикетность и лексики, и фразеологии текстов граффити минимальна. Словообразовательные и морфологические «ошибки» актуальны тогда, когда автор в порыве передать что-то когда-то слышанное, воспроизводит информацию близко к тексту, при этом допуская словообразовательные и морфологические промахи. В большинстве же случаев перед нами примеры окказионального словообразования (ср.: «кресло-кончалка», «секс-пломба»). Искажения на синтаксическом уровне продиктованы стремлением вызвать комический эффект, нежели допущены неосознанно. (Например: «Шли две девушки: одна стройная, другая вообще в политехе учится»). Хотя на этом срезе нельзя исключить ненамеренные ошибки, вызванные спонтанностью творческого процесса. Ср.: Я люблю тебя, жизнь, За то, что ты в ней, А тебя, за то, Что ты в жизни моей.
Оригинал данного афоризма везде имеет форму «ты – тебя» со строчной буквы. Можно лишь предположить, что в тексте два адресата, обращение к которым на «ты» не дифференцируется даже величиной букв. Но вникая в текст, корректируешь: «ты» – жизнь, «Ты» – любимый человек. В результате редактирования получаем: Я люблю тебя, жизнь, За то, что ты в ней. А Тебя, за то, Что Ты в жизни моей – хотя это и не единственная интерпретация текста. Синтаксические неувязки дают пищу для размышлений, уподобляя редактирование различных граффити в интеллектуальную игру. На синтаксическом уровне к смешению, алогичности конструкций приводит путаное употребление местоимений. Следует обратить внимание на то, что употребление местоимений в граффити по частотности занимает одно из ведущих мест (после существительных и глаголов). Использование местоимений в таком количестве вызвано разговорным характером, спонтанностью, неофициальностью граффити. Частое употребление формы 1 л. ед. ч. «я» отсылает к формам раннего творчества, когда человек себя мыслил «пупом земли». Неверно следующее употребление: моей вместо своей, к им вместо к ним, его вместо него и т. д.
Предметом пристального внимания и изучения в граффити становятся стилистические «ошибки». Мы постараемся остановиться и детальнее проанализировать стилистические отклонения от нормы. Попытаемся определить характер использования единиц (разговорного, просторечного и др. плана) с позиции оправданности/неоправданности, мотивированности / немотивированности и т.д. Один из вопросов, на которой мы ответим, является ли употребление нецензурной, к примеру, лексики осознанным средством создания экспрессии или же естественным выражением мысли.
Наиболее частотны следующие случаи намеренного стилистического искажения (мы не в праве квалифицировать эти случаи как «ошибки», поскольку именно стилистические «недочёты» создают своеобразие и специфику граффити, в этом мы видим канон жанра): вкрапление разговорных единиц в общеразговорный контекст; употребление в контексте книжного стиля внелитературных средств (просторечных единиц, жаргонизмов, узких профессионализмов); введение книжных единиц в разговорный контекст; объединение элементов разных стилей; слова и выражения со сниженной стилистической окраской в нейтральном контексте; различные повторы (фонетические, морфемные, фразеологические, грамматические); речевые штампы. Данные стилистические «ошибки» мы предлагаем рассматривать как приёмы, используемые в искусстве граффити для создания экспрессии, позволяющей акцентировать внимание на факте, обыгрываемым в афоризме.
Граффити как игровой текст
Определение двух полярных речевых замыслов: «фатики» (вступление в общение, имеющее целью предпочтительно само общение) и «информатики» (вступление в общение, имеющее целью сообщение) [Винокур 1993] – актуально для граффити не только в плане определения фатической природы этого речевого жанра, но и в том смысле, что тексты данной коммуникативно-прагматической направленности совершенно особым образом интерпретируют генеральную фатическую интенцию – удовлетворение потребности в общении (кооперативном или конфликтном). Создавая в различных своих формах стилизацию других речевых жанров, тексты граффити представляют коммуникативное пространство бессознательного, в котором дискретно представлены речевые акты передачи информации о языковой личности фатического общения (угрозы, оскорбления, издевки и др.). Такая своего рода «зацикленность» фатического жанра на личности автора («на себе любимом») приобретает в граффити гипертрофированный вид намеренного создания конфликтной ситуации, в зависимости от способа актуализации которой различаются: 1) граффити – инвективы (прямые обвинения, оскорбления, угрозы, выяснения отношений – «разборки»); 2) граффити – издевки (ухудшающие отношения коммуникантов в косвенной форме); 3) граффити – smoll talk (праздноречевые граффити, не ухудшающие и не улучшающие отношения коммуникантов).
Особую коммуникативно-прагматическую значимость имеют тексты граффити второй разновидности, представляющие речемыслительную деятельность «постомодерниста» (творческого скриптора). Именно данные тексты отражают всю палитру когнитивно-дискурсивного своеобразия данной жанровой формы естественно-письменной речи.
Граффити-издевки креализуют ведущие речевые стратегии граффити: инвективную и рационально-эвристическую (определение данных стратегий см. [Седов 1996; 1997; 2000]. При этом рационально-эвристическая стратегия граффити довольно жестко (инвективно) интерпретирует фатические задачи общения благодаря использованию приемов инвективного воздействия, прагматика и риторика которых реализует классические фатические способы порождения личностного коммуникативного пространства. Система приемов оформления такой интенциональности в тексте граффити связывается с повышенной их семиотичностью, что отличает граффити от других фатических жанров, выдвигающих на передний план другие способы воздействия (например, куртуазную стратегию, как в речевом жанре «комплимент»). Именно рационально-эвристическая дискурсивность граффити позволяет интерпретировать данный речевой жанр как одну из форм языковой игры, т.е. как особый «вид речемыслительной деятельности, использующий лингвистический инстинкт, лингвистический интеллект, лингвистическое чутье говорящих и требующий от них решения эвристических задач» [Гридина 1996: 192]. Интеллектуальный акцент на системе языка, лингвистический код, «моделируемый с помощью операциональных механизмов, являющихся отраженными механизмами функционирования языковой системы» [там же: 193], особенно важен для автора граффити, который экспериментирует над системой кодифицированного языка в «естественной письменной», «играет с формой речи» [Русская разговорная речь 1983: 172-173], не столько усиливая ее выразительность, сколько создавая комический эффект.
Как современная форма «площадных жанров» (М.М. Бахтин), граффити проповедует особые формы личной «безответности» за сказанное, выдвигая свои условия «игры ради игры», «игры в стихию языка», «игры против языка», «игры ради своего языка». Поэтому, проповедуя особые формы языковой игры – комическое творчество (языковая игра в узком толковании), тексты граффити являются игровыми текстами, репрезентирующими «функционально завершенное речевое целое, структура которого определяется действием игровой когнитивной стратегии» [Доронина 2000: 6]. При этом когнитивная стратегия игровых текстов граффити определяет данный речевой жанр достаточно конкретно в отношении к своему комическому содержанию и способам его экспликации. Эту разновидность комического можно определить как «балагурство», которое, по мнению Д.С. Лихачева, представляет собой «одну из национальных русских форм смеха, в которой значительная доля принадлежит «лингвистической» его стороне. Балагурство разрушает значение слов и коверкает их внешнюю форму», он служит «обнажению слова, по преимуществу его обессмысливающему» [Лихачев 1979]. Не случайно «низменно-комический» эффект граффити основывается, как правило, на вульгаризации риторического канона Аристотеля: «Смешное – это некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдание и ни для кого не пагубное». Второй принцип – «личная безопасность» - нарушается практически во всех текстах граффити: «травестировка, грубая вульгаризация явлений, которые считаются заслуживающими глубокого уважения или даже поклонения» [Санников 1999: 19], отражается в такой характерной риторической форме нарушения речевого такта, как каламбур.
Естественно, что «каламбур – это судья, насмешник, но не льстец или комплиментщик» [там же: 497], но каламбуры граффити, как правило, характеризуются особенно вульгарной, резкой оценочностью противопоставляемых обыгрываемых компонентов и жесткой оценочностью соотношения двух осмыслений: первоначальное нейтральное или положительное понимание не внезапно, а предсказуемо сменяется отрицательно окрашенным. При этом каламбурное переосмысление отличается достаточно «узкой», «плоской», односторонней когнитивностью.
Ведущий семантический тип каламбура в текстах граффити – каламбур-«маска», создающий комические эффекты «обманутого ожидания» и «комического шока» [Санников 1999] (ср.: «Весна наступила, Птички поют, На х… мне нужен, Ваш институт», «Ты не Венера, но в тебе есть что- то венерическое») создается благодаря разнообразным формальным приемам.
1. Каламбуры, основанные на многозначности слов, реализуют столкновение значений: а) прямого и переносного («Не все солнце, что встает»); б) литературного и жаргонного («Карлсон залетел и ждет Малыша»), в) общеупотребительного и индивидуального («Ты не Венера, но в тебе есть что-то венерическое»).
2. Каламбуры, обыгрывающие сходство в звучании слов или словосочетаний, изменяющие звучание с целью переосмысления («Кресло-кончалка», «Поезд едет через Ротердам, Едет прямо в Попенгаген»).
3. Каламбуры, использующие омонимическую аттракцию, обыгрывающие: а) полные омонимы («Девушки вы местные? А скольки местные?»); б) омографы («Здесь не писать!»); в) омофоны («Ты беги скорей на пруд, Там поймают, Сразу прут»); г) омоформы («Голубые ели… пили, с…ли»; «Голубой в вагон бежит, качается») и др.
Таким образом, каламбуры-«маски» достаточно грубо представляют особенность языковой шутки – ее возможность сочетаться с иллокутивными функциями противоположной модальности (угрозой, обвинением, оскорблением). В результате именно инвективность игрового текста граффити выдвигается на передний план речевого общения, «затемняя» сами задачи создания игрового текста.