Глава VIII

Во многих отношениях карфагенское государственное устройство сходно с лакедемонским, и вообще эти три государственные устройства – критское, лакедемонское и карфагенское – очень близки друг другу и значительно отличаются от прочих. Доказательством того, что во многом карфагенское устройство слажено прекрасно служит то, что сам народ его поддерживает. (VIII.1) Сходство с Лакедемоном в следующем: в Карфагене существуют сисситии товариществ; эфорам соответствует должность ста четырёх (избираются исключительно из людей благородного происхождения – положительное отличие от эфоров); цари и герусия соответствуют лакедемонским (ещё одно положительное отличие – цари избираются не по возрасту и должны принадлежать к выдающемуся роду, а не просто к какому попало или к одному и тому же роду). (VIII.2) Аристотель против демократии и олигархии. Он видит одно главное отклонение от безукоризненного строя всех трёх государственных устройств в том, что призванное служить власти лучших (aristokratias) и политии имеет элементы отчасти демократии, отчасти олигархии. Далее он поясняет: «Цари вместе с геронтами в случае полного согласия между ними полномочны вносить или не вносить дела на решение народного собрания; если же согласия нет, то решающий голос принадлежит народному собранию. В тех делах, которые вносят на его решение цари и геронты, оно не только выслушивает постановления властей, но и имеет право обсуждать их, и каждый желающий может говорить против вносимых предложений, чего мы не находим при других государственных устройствах». (VIII.3) К этому следует добавить, что пентархии кооптируются сами собой, избирают совет ста, остаются у власти дольше остальных должностных лиц (остаются у власти и после сложения с себя должности, и, собираясь вступить в неё также). Это черты олигархии. Напротив, отсутствие вознаграждения за службу, назначение не по жребию, разбирательство (в Карфагене) всех судебных дел определёнными должностными лицами – черты аристократического строя. В Лакедемоне дела разбираются разными лицами. (VIII.4) Разделяемое большинством в Карфагене мнение заключается в том, что должностные лица должны избираться не только по признаку благородного происхождения, но и по признаку богатства, так как бедный человек не может управлять хорошо и иметь для этого достаточно досуга. Если избрание по признаку богатства свойственно олигархии, по признаку добродетели – аристократии, тогда у карфагенян третий вид государственного устройства. «… Ведь они избирают должностных лиц, и притом главнейших – царей и полководцев, принимая во внимание именно эти два условия» (VIII.5). Законодатель допустил ошибку. Ведь самое важное в том, чтобы лучшие люди государства (должностные лица или частные) могли иметь досуг и ни в чём не терпели неподобающего с собой обращения. Богатство способствует досугу, но плохо, если царское достоинство и стратегия (высшие должности) покупаются за деньги. Такие законы приводят к тому, что богатство ценится выше добродетели. (VIII.6) «Ведь то, что почитается у власть имущих, неизбежно явится таковым и в представлении остальных граждан. А где добродетель не ценится выше всего, там не может быть прочного аристократического устройства» (VIII.7). Покупающие власть за деньги, привыкают извлекать из неё прибыль, поскольку получая должность поиздержались. Бедный и порядочный человек не станет извлекать выгоду. Править должны те, кто в состоянии править наилучшим образом (arista). Законодатель должен если не всем порядочным людям обеспечить достаток, то хотя бы позаботиться о досуге должностных лиц (VIII.7). Отрицательной стороной можно считать, что в Карфагене процветает порядок, допускающий возможность занимать несколько должностей одному человеку. Законодатель не должен допускать, чтобы один и тот же человек «и на флейте играл, и сапоги тачал». В таком большом по размеру государстве чертой политии, а вместе с тем и демократии, явилось бы участие как можно большего числа граждан в управлении. «… Тогда всякий будет делать своё дело, как мы сказали, и более сообразуясь с общественной пользой, и лучше, и скорее» (VIII.8). Недостатки своего олигархического строя карфагеняне нивелируют тем, что постоянно посылают определённую часть народа в подвластные города и дают ей таким образом разбогатеть. Это как бы придаёт строю стойкость. «Но здесь всё – дело случая, хотя предупреждение волнений среди граждан вменяется в обязанность законодателя». В случае беды, «в законах не найдётся средства для водворения спокойствия». (VIII.9)