Взятие Бриля 'морскими гёзами' в 1572 г. Гравюра 1583 г.

Период с 1573 по 1575 г. был тяжёлым для восставших. Поняв свою ошибку, Альба всеми силами обрушился на «мятежников». Повсюду народные массы оказывали отчаянное и героическое сопротивление испанцам. Семь месяцев (с декабря 1572 по июль 1573г.) населениеХаарлема вело героическую борьбу с осаждавшими город испанскими войсками, и лишь угроза голодной смерти заставила его капитулировать. Не меньший героизм проявили жители осажденного Лейдена (май — октябрь 1574 г.), борьба которых закончилась блестящей победой Восставшие провинции широко и с большим эффектом применяли метод затопления водой территорий, занятых испанцами, хотя это и наносило очень большой ущерб крестьянам.

Восстание 1576 г. И «Гентское умиротворение»

Наконец в Мадриде поняли, что политика Альбы провалилась. В декабре 1573 г. он был смещён и покинул Нидерланды. Сменивший герцога Альбу Рекезенс перестал взимать алькабалу и объявил весьма ограниченную амнистию, но это были запоздалые, половинчатые меры, и положение в стране не изменилось к лучшему. Восставшие же провинции севера самоотверженно переносили самые тяжёлые испытания. Испанские наёмники годами не получали жалованья. Встретившись с героическим сопротивлением народа и тяжёлыми материальными лишениями, они быстро превратились в скопище мародёров и насильников.

В 1576 г. испанские солдаты подняли мятеж. Сместив своих командиров и покинув «негостеприимный» север, они самовольно двинулись всей своей массой на юг, оставляя за собой руины и запустение.

Зверства испанцев после взятия Хаарлема в 1573 г. Гравюра 1583 г.

Однако и на юге быстро назревал революционный кризис. Городские магистраты и народные массы готовили отпор наёмным грабителям. Отряды крестьян уничтожали мелкие группы испанских солдат. На улицах Брюсселя убивали испанцев и их пособников. Даже дворянство и духовенство проявляли сильное недовольство политикой испанского абсолютизма.

4 сентября 1576 г. отряд городской милиции Брюсселя под командованием офицера-оранжиста (сторонника принца Оранского) при поддержке населения арестовал членов государственного совета. Народные массы восстали. Испанское владычество было низвергнуто и в южных провинциях. Власть перешла к Генеральным штатам.

Восстание 4 сентября получило отклик во всей стране. Повсюду народные массы брались за оружие и низвергали реакционные городские магистраты. К политической деятельности приобщались широкие слои городского плебса и крестьянства. Революционные элементы буржуазии стремились овладеть и руководить этим движением масс. В то же время реакционное дворянство, богатое консервативное бюргерство и купечество не желали терять своих руководящих позиций. Они старались закрепиться в городских магистратах и правительственном аппарате. Дворяне захватывали командные должности в армии организованной штатами, и энергично набирали собственные отряды. В целом же политическая обстановка была крайне запутанной и противоречивой.

В частности, положение особенно осложнялось тем обстоятельством, что взбунтовавшиеся испанские войска овладели цитаделями в ряде крупных городов: Антверпене, Генте, Алосте и др. Население этих городов оказалось под постоянной угрозой насилий и грабежей со стороны взбунтовавшихся испанских наёмников.

В этих условиях в Генте собрались в том же 1576 г. Генеральные штаты. По своему составу они мало отражали изменения, происшедшие в политической жизни страны. Южные провинции были представлены здесь реакционным дворянством, католическим духовенством и консервативными слоями бюргерства. Делегаты северных провинций были в меньшинстве, и их радикальные предложения тонули в потоке бесплодной дискуссии.

Тем временем взбунтовавшиеся испанские наёмники антверпенской цитадели 4 ноября овладели городом, подвергнув его грабежу и разгрому. 8 тыс. горожан было убито и замучено, сгорело около 1000 зданий, общий ущерб оценивался в 24 млн. гульденов.

Эти события заставили Генеральные штаты поспешить с выработкой решения. Принятый ими 8 ноября 1576 г. текст «Гентского умиротворения» не содержал, однако, чёткой программы действий. Правда, кровавое законодательство герцога Альбы объявлялось отменённым, декларировалась необходимость сохранения единства страны и ведения решительной борьбы с мятежными испанскими войсками (которые объявлялись вне закона) до тех пор, пока страна не будет освобождена от испанцев. На юге сохранялось господство католической религии; за Голландией и Зеландией признавалось право сохранить протестантизм. Но целый ряд важнейших вопросов оставался нерешённым. Власть ненавистного народу Филиппа II не была свергнута. Не были восстановлены отменённые за последние 5—10 лет испанцами вольности и привилегии, которые давали право городским низам принимать некоторое участие в местном управлении. В частности, не были восстановлены вольности Гента, отменённые Карлом V после гентского восстания 1539—1540 гг. Такие вопросы, как ликвидация феодальных поземельных отношений, даже не обсуждались Генеральными штатами, а предложение о секуляризации церковных земель было отвергнуто большинством депутатов. Всё это показывало, что те, кто выработал текст «Гентского умиротворения» — богатые бюргеры, дворяне, представители городского патрициата и католического клира, стремились не к дальнейшему развитию революции, а к её ограничению.