59. Смена модели общественного развития в 90-е гг. Хх столетия, либеральная концепция российских реформ.

III Исторические процессы реформирования и становления российского государства и общества в условиях смены модели общественного развития (90-е гг. XX в – начала XXI в)

3.1 Исторические процессы 90-е гг. XX в

Распавшийся Советский Союз оставил весьма сложное наследство России в виде экономического кризиса, всеобщего социального недовольства и, наконец, отсутствия реальной российской государственности. Таким образом, необходимо было действовать одновременно в нескольких направлениях. Чтобы добиться успеха, необходимо было определить как цели преобразований, так и приоритеты в их достижении, что делало крайне насущным выработку определенной программы реформ. В условиях краха умеренной и консервативной моделей периода перестройки вполне естественной была победа весьма радикальной для России концепции демократического либерально-рыночного государства с ориентацией на западные страны. Именно эту идею и попытались осуществить пришедшие к власти руководящие круги.

Первоначальные шаги должны были быть сделаны в сфере экономики. Авторами и одновременно исполнителями экономических преобразований стал коллектив реформаторов под руководством Е.Т. Гайдара, который в основу своей деятельности положил концепцию разгосударствления экономики, устранения государства от непосредственного участия в управлении народным хозяйством. В принципе, основные направления реформ к моменту их осуществления в России были уже испытаны в ряде государств Восточной Европы (Польша, Чехия и др.). Для повышения эффективности использования производственных мощностей необходимо было разрешение проблем собственности, что вызывало потребность в приватизации; создание конкурентной среды обеспечивалось демонополизацией, а определение рыночной эффективности проведенной реорганизации достигалось с помощью свободных от регулирования цен. Однако чрезвычайная ситуация в экономике России, по мнению Гайдара, требовала срочных мер, в то время как осуществление приватизации и демонополизации - процесс длительный. Отсюда единственно возможным шагом по реформированию экономики становилась либерализация цен. Средством же ограничения чрезмерного роста цен в монополизированном российском народном хозяйстве должна была стать жесткая денежная политика, определяемая как «монетаризм».

Такая экономическая политика означала, что основная масса тягот от перехода к рынку должна была лечь на население, однако предполагалось, что они будут компенсированы сравнительно быстрым наполнением прилавков потребительскими товарами и помощью со стороны государства («шокотерапия»). Действительно, первые результаты отпуска цен, произведенного в январе 1992 г., оказались весьма болезненны, что вызвало резкий протест со стороны ряда политических сил, хотя само население проявляло заметно меньшую активность. И все же опасения роста социальной нестабильности и недостаточная поддержка со стороны политического руководства вынудили реформаторов отступить от первоначальной линии.

К тому же непоследовательность в осуществлении реформ объяснялась и растущим противоборством экономических концепций в подходе к рынку в России: должен ли он быть исключительно либеральным или его следует регулировать с помощью государства. Все это вместе взятое привело к тому, что жесткая финансовая политика фактически проводилась не более двух месяцев, после чего государство начало активно накачивать российскую экономику «пустыми» деньгами. Не достигла желаемых результатов и чековая приватизация. В результате, радикальные реформы в значительной степени остались только на бумаге. Победу же одержала линия на регулируемый переход к рынку, воплощением которого занялся новый премьер-министр В.С. Черномырдин. Несмотря на значительные издержки осуществления экономической политики, механизм рынка, хотя и со скрипом, был запущен, что к 1995 г. дало основания российскому руководству делать заявления о начале стабилизации в стране.

Наряду с экономическими преобразованиями важнейшей задачей России являлось формирование системы государственной власти. Несовершенство ее механизма, доставшееся в наследство от СССР, привело к тому, что выработка основ политической системы России происходила в упорнейшей политической борьбе, развернувшейся между исполнительной и законодательной ветвями власти, вызванной отсутствием четкого разграничения полномочий президента и Верховного Совета. Политическое противостояние, продолжавшееся в течение второй половины 1992-1993 гг., прошедшее через попытки проведения импичмента президенту и объявление чрезвычайного положения, референдум о доверии и Конституционное совещание, в конечном итоге логически завершилось вооруженным конфликтом властей в Москве в октябре 1993 г. В силовом поединке победу одержала исполнительная власть, получившая, тем самым, возможность начать реформирование государственного механизма.

Главным направлением этой деятельности явилась борьба за проведение выборов в законодательные органы и одновременно референдума по принятию новой Конституции РФ. Согласно предложенной президентской стороной Конституции Российская Федерация должна была стать президентской республикой с двухпалатным парламентом (Федеральным собранием, состоящим из Совета Федерации и Государственной думы). Большинство на референдуме высказалось за принятие новой модели высшей государственной власти в России, однако на выборах проявилось и общее недовольство осуществлением реформ, что выразилось в относительном успехе Либерально-демократической партии В.В. Жириновского с ее демагогическими обещаниями быстрых и силовых решений. Оценка выборов как поражения демократов способствовала пересмотру курса исполнительной власти, в частности, ее отходу от либеральных идей в сторону активного государственного вмешательства в экономику. В то же время новая система взаимоотношений между законодательной и исполнительной властями даже при условии их взаимного недовольства друг другом исключала возможность перерастания политической борьбы в вооруженную конфронтацию.

Сложным вопросом организации власти в течение 1991 - 1995 гг. оставался и вопрос о формировании новой системы взаимоотношений между российским центром и субъектами федерации. Такие национальные республики, как Татария, Чечня, Башкирия и другие, настаивали на их особом статусе в рамках Российской Федерации. В целом, после длительного процесса противостояния удалось найти относительно приемлемые формы разграничения полномочий и заключить договора с большинством республик, однако многие проблемы остались нерешенными. Наиболее остро они проявились в чеченском кризисе, обернувшемся настоящей войной в декабре 1994 - июне 1995 гг. Впрочем, даже прекращение полномасштабных военных действий не завершило конфликта, переросшего в затяжной кризис во взаимоотношениях между Чечней и российским центром. Не сложилось и прочной системы взаимоотношений с областями и краями РФ, недовольными своим неравноправным положением в Федерации по сравнению с национальными республиками.

Таким образом, в течение 1992 - 1995 гг. процесс формирования новой российской государственности приобрел большую динамику в его высшем звене, тогда как формирование взаимоотношений по линии «центр – регионы» заметно отстало.

Отсутствие ясности во внутреннем положении сказывалось и на внешней политике России. Неопределенность положения после развала СССР, инерция противоборства с союзным центром и нечеткость внутренних целей затруднили определение национальных государственных интересов страны. Поэтому на первых порах во внешней политике прослеживается стремление проводить линию на тесное сближение со странами Запада. Лишь постепенно начинает осознаваться необходимость формирования самостоятельной внешней политики, опирающейся на ясное понимание места в мире, занимаемого Россией. Все более отчетливой становится противоположность интересов России и НАТО, все яснее осознается значимость восстановления активных и прочных связей с республиками бывшего СССР. В то же время, процесс самоопределения России в мире не получил окончательного завершения.

Таким образом, российская государственность в начале 90-х гг. начала приобретать все более определенные формы, однако предстоял еще весьма длительный процесс завершения становления нового государства. С другой стороны, по-видимому, происшедшие с момента начала перестройки преобразования столь глубоки, что приобрели необратимый характер. Тем самым, в конце ХХ в. Россия вступила в новый этап развития государственности.

3.2 Правовые основы новой российской государственности

Распад СССР поставил перед Российской Федерацией, как и перед другими республиками бывшего Союза, проблему обеспечения самостоятельного государственного существования, задачи становления новой российской государственности.

В связи с этим перед руководством страны, общественно-политическими партиями и движениями, заинтересованными в демократической и сильной России, остро встала задача поиска цивилизованной системы ее государственного устройства в условиях современных преобразований. Необходимо было совершить переход к социально ориентированной рыночной экономике и демократическим методам руководства, создать правовые основы российской государственности, построить такое государство, которое надежно и эффективно служит своему народу, устанавливает и гарантирует порядок, охраняет общество от анархии и произвола; защищает от любых угроз извне; гарантирует комплекс социальных благ, в первую очередь, тем, кто сам не в состоянии реализовать предоставленные государством возможности.

Политическое развитие России в первые годы после распада СССР было связано с конституционным оформлением российской государственности. Прежде всего, стали создаваться президентские структуры – Совет Безопасности и Президентский Совет, в регионах вводился институт представителей президента, которые осуществляли властные полномочия в обход местных советов.

Правовая основа российской государственности в конце 1991 - начале 1992 гг. была довольно противоречивой. Она базировалась на законах, унаследованных от СССР, и законах РСФСР как составной части Союза. Такая противоречивость конституционной базы России была объективно обусловлена ее эволюционным переходом к новым принципам построения государства, общества и взаимоотношений между ними.

В одном государственном организме сосуществовали и противостояли друг другу два несовместимых начала. Новое - президентская власть, федерализм, принцип разделения и взаимного ограничения властей, ответственности перед обществом. И старое - строгая иерархия системы Советов с ее монополией на все властные функции и коллективной ответственностью (т. е. безответственностью) за принимаемые решения.

Законодательное оформление новой российской государственности вначале шло постепенно, путем принятия отдельных поправок к действующей Конституции РСФСР 1978 года, законов, деклараций, указов Президента РФ. Важным достижением в этом отношении была принятая в 1990 г. Декларация о защите прав и свобод граждан - основополагающий документ для дальнейшей работы над законодательством, обеспечивающим права человека.

В связи с реформированием социально-экономических отношений, стремлением создать социально ориентированную рыночную экономику были приняты законодательные акты, регулирующие новые отношения собственности, земельные отношения, предпринимательскую деятельность, приватизацию, банковскую сферу, гарантировавшие свободу средствам массовой информации. Важными шагами в правовом оформлении новой российской государственности стали начавшаяся судебная реформа, значительными вехами которой были учреждение Конституционного суда, арбитражных судов и суда присяжных, серьезное обновление уголовного и уголовно-процессуального законодательства, гарантирующего реальность презумпции невиновности.

Однако принимаемые законодательные акты не обеспечивали четкого и комплексного регулирования, не всегда предусматривали механизмы их реализации, гарантии и ответственность властных структур перед обществом.

Многие поправки к Конституции РСФСР, другие законодательные акты принимались в острой борьбе двух политических сил — реформаторов и контрреформаторов, которые в течение 1992-1993 гг. все более поляризовались. При этом все сильнее обострялось, особенно на федеральном уровне, противостояние между исполнительной властью и Советами. Тактика постоянного балансирования, поиска компромиссов с политическими оппонентами сдерживала создание новой российской государственности, временами вела к отступлению от курса реформ, к продлению болезненных эффектов переходного периода.

В целях мирного разрешения противоречий Президент и Правительство России искали решения при помощи Конституционного соглашения, апрельского референдума 1993 г. о доверии Президенту и поддержке народом курса реформ, конституционного совещания. Хотя большинство участников апрельского референдума высказались в поддержку Б.Н.Ельцина, конфронтация политических сил в стране, особенно в Москве и ряде других городов, росла, порой выливалась в массовые манифестации, сопровождавшиеся столкновениями с милицией и жертвами среди участников.

21 января 1993 г. Президент РФ Б.Н. Ельцин издал указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в России». В нем он объявил о роспуске Верховного Совета, Съезда народных депутатов России и проведении выборов в двухпалатное Федеральное Собрание, а также выборов Президента России в июне 1994 г.

Существует два противоположных взгляда на события начала октября 1993 г. Противники Президента Б.Н.Ельцина считают, что Президент совершил преступление: разогнал законно избранный Верховный Совет, использовал в борьбе с ним и другими силами оппозиции вооруженные армейские части, санкционировал убийство сотен граждан России. Сторонники же Президента полагают, что он расправился с антидемократической, прокоммунистически настроенной оппозицией, вставшей на путь мятежа.

«Черный Октябрь» окончательно разрушил систему Советов и Советской власти в России - вслед за Верховным Советом были ликвидированы Советы народных депутатов нижестоящих уровней в большинстве субъектов федерации. Эти события стали важным катализатором ускорения формирования новой системы власти и создания новой Конституции.

В соответствии с решением Президента Российской Федерации 12 декабря 1993 г. состоялись выборы в Государственную Думу – нижнюю палату двухпалатного Федерального Собрания. Одновременно с выборами проводился референдум по проекту новой Конституции России, подготовка которого была начата еще летом 1993 г. специально созданным Конституционным совещанием.

Выборы в декабре 1993 г. и принятие новой Конституции Российской Федерации заложили правовые основы новой российской государственности, явились их конституционным оформлением и важнейшим этапом демократического обновления России.

Для строительства новой российской государственности, новой системы государственного управления важное значение имеют Федеративный договор, подписанный 31 марта 1992 г., Договор об общественном согласии весны 1994 г., подписание договоров о разграничении полномочий и предметов ведения между федеральным центром и субъектами Российской Федерации, принятие и реализация гражданского, семейного, трудового, уголовно-процессуального кодексов, а также многие другие федеральные законы и нормативно-правовые акты, принятые в последующие годы.

3.3 Этапы становления современного российского государства

Исследователи выделяют различные этапы в становлении современного российского государства. Так, О.Смолин выделяет четыре основных периода в социально-политическом процессе, в результате которых произошло формирование новой российской государственности: реформистский (апрель 1985 г. – август 1991 г.); революционный (август 1991 г. – август 1996 г.); постреволюционный (август 1996 г. – декабрь 1999 г.); период стабилизации и реформирования постреволюционного политического режима (январь 2000 г.).

В. Согрин разделяет современный период российской истории на три завершенных этапа: 1985-1986 гг., 1987-1991 гг., 1991-1999 гг. - и один незавершенный (начался с приходом к власти В.Путина).

В качестве отправной точки для периодизации становления современного российского государства можно выделить 12 июня 1990 г., когда Первым Съездом народных депутатов РСФСР была принята Декларация о государственном суверенитете. Правда, это была всего лишь декларация, не имеющая юридических последствий, однако ее принятие означало потенциальную возможность в случае определенных обстоятельств создать свою государственность. Поэтому первый этап можно рассматривать как создание юридических, политических и экономических основ для формирования самостоятельного российского государства. Он был ознаменован введением поста президента и избранием на этот пост Б.Н.Ельцина. Завершается первый этап распадом Советского Союза и созданием Содружества Независимых Государств (12.06.1990 г. – декабрь 1991 г.).

Второй этап (1992-1993 гг.) обычно определяют как антиэтатистский. Реформаторы первой волны (Е.Гайдар, А.Чубайс, А.Шохин и др.) стремились вытеснить государство, прежде всего из экономической сферы. Его функции здесь, по их замыслу, должен был выполнять саморазвивающийся рынок. На этом этапе были ликвидированы институты планового регулирования экономики, началось ее разгосударствление. Приватизация государственной собственности, либерализация цен, создание институтов рыночной экономики (бирж, коммерческих банков и др.) должны были привести к становлению независимых от государства хозяйствующих субъектов и вызвать соответствующие социальные изменения: формирование класса крупных частных собственников и среднего класса, составляющих основу гражданского общества, способного подчинить себе государство. В социальной сфере государство оставляло за собой поддержку образования, медицины, пенсионного обеспечения, помощь безработным. Государство должно было обеспечивать продвижение реформ, формируя для них правовое пространство, обеспечивая правопорядок и стабильность общества, поддержку мирового сообщества, достаточную обороноспособность страны. В политической сфере он был ознаменован противостоянием Верховного Совета и президента, роспуском Съезда народных депутатов и прекращением деятельности советской власти.

На третьем этапе (1994-1998 гг.) выявилась иллюзорность намерений реформаторов ограничить вмешательство государства в экономическую сферу. Опыт реформ свидетельствовал о том, что государство не ушло из экономики, изменились лишь характер и способы его влияния на экономические процессы. Причем некоторые специалисты отмечают, что эти изменения имели крайне негативные последствия как для государства, так и для общества.

Государственные институты, отказавшись от функций директивного управления и непосредственного контроля за деятельностью хозяйствующих субъектов, активно влияли, прежде всего, на процесс приватизации государственной собственности. Это стало основой для сращивания государственной бюрократии с формировавшимся классом частных собственников, сопровождавшегося фантастическим всплеском коррупции, возникновением номенклатурно-олигархических кланов, стремившихся подчинить государство своим интересам.

Не сбылась надежда реформаторов на то, что эффективным регулятором экономических отношений в стране станет «саморазвивающийся» рынок. Напротив, в течение этого периода усилилась тенденция к социально-экономическому кризису в стране. Государство, лишившись значительной части своей собственности, не имея возможности собирать налоги в размере, необходимом для выполнения своих важнейших функций, само оказалось в ситуации острого кризиса.

Этот кризис проявился в неспособности государства консолидировать общество, в котором резко усилилась социальная поляризация, противостояние власти и оппозиции, приобретавшее порой чрезвычайно острые формы; в невыполнении важнейших социальных функций, о чем свидетельствует кризис системы здравоохранения, образования, науки, культуры, пенсионного обеспечения; в неэффективной деятельности органов правопорядка, не сумевших остановить вал нараставшей преступности, вызванный переделом собственности; в деградации Вооруженных Сил России, теряющих свою боеспособность; в перманентных кризисах правительства; в падении внешнеполитического престижа и влияния российского государства; в неопределенности перспектив экономического сотрудничества России с развитыми государствами, которая особенно усилилась после дефолта.

К осени 1998 г. выявились пороки выбранной модели взаимодействия государства и общества, которая складывалась в процессе современных российских реформ. Мнение об оздоровлении государства и усилении его роли разделяли основные политические силы страны в широком спектре: от «правого» центра до национал-патриотических сил.

Четвертый этап (сентябрь 1998 г. – декабрь 1999 г.) был ознаменован сменой правительства, которое возглавил Е.Примаков, заявивший о необходимости корректировки курса реформ.

Основная цель этой корректировки - повысить роль государства в реформировании российского общества и, прежде всего, его экономики. Это было необходимо для повышения эффективности реформ в интересах всего общества, а не номенклатурно-олигархических кланов. Это не означало возврата к методам жесткого государственного регулирования, свойственным советской эпохе. Необходимы были методы, обеспечивающие оптимальный баланс механизмов саморазвития общества и государственного регулирования, неизбежного для сложно организованных социально-экономических систем. Идеологи радикал-либеральных реформ допустили существенную ошибку в оценке тенденций, определяющих логику развития современных государств. Эта логика оценивалась ими в понятиях «уменьшение - возрастание» роли государства, тогда как в реальной действительности государство не уменьшало и не усиливало своей роли в обществе, оно меняло методы и средства своего воздействия на общество, оставаясь основным фактором, обеспечивающим устойчивое, стабильное развитие сложных социально-экономических систем.

Пятый этап (2000-е гг.) начался с приходом к власти В.Путина и характеризуется усилением вертикали власти, повышением роли государства в социально-экономической сфере, сменой приоритетов в региональной политике, попыткой создания действенной судебной системы. Не отказываясь от либеральных преобразований в экономической сфере, государство проводило активную социальную политику путем перераспределения ресурсов в пользу проигрывающих слоев общества (бюджетники, пенсионеры, молодежь). Политические преобразования носили в значительной степени авторитарный характер, но не вызывали резких протестов основной части общества. Президентом был определен курс на создание сильного государства посредством проведения эффективной экономической политики при реализации принципа верховенства права. В своих президентских посланиях глава государства акцентировал внимание на взаимосвязи сильного государства и защиты гражданских, политических и экономических свобод. Усиление государства связывалось с достижением эффективности во всех сферах жизнедеятельности общества.

Заключение

Осознание с высоты сегодняшнего дня исторических реалий начала 80-х гг. XX в. с учётом того, что произошло в последующий период, позволяет по-новому актуализировать идею о существенном историческом «запаздывании» необходимых советскому государству и обществу реформ. Многие показатели экономического, политического и духовно-идеологического развития в начале 80-х гг. ХХ в., бесспорно, свидетельствовали о том, что уже тогда состояние советского государства и общества было предкризисным, хотя форма кризиса была преимущественно скрытой, непроявленной. Утрата динамики, другие недостатки прикрывались парадной шумихой и словесной риторикой о постоянном совершенствовании «развитого социализма», а существенной чертой управления обществом стало укоренение формализма, сопровождавшееся разрывом с реальностью.

В историческом плане в рамках исследуемого в работе периода приоритет в инициировании изменений в государстве и обществе принадлежит Ю.В. Андропову. Он положил начало самому процессу изменений, внеся серьезные качественные коррективы в политику и практику, дав возможность советскому обществу официально узнать о многих, получивших распространение, недостатках, более того, увидеть вскрытие этих недостатков и борьбу с ними.

В упущенное для реформирования время следует включить весь период руководства К.У. Черненко, личностные качества и даже физическое состояние которого не соответствовали масштабности и сложности задач, стоявших перед страной.

Изначальное стремление М.С. Горбачева и его соратников осуществить модернизацию советского государства и общества на основе утверждения обновленной социалистической модели, отвечавшей передовым тенденциям мирового развития, нельзя считать полностью неоправданным. Другое дело, что формулировалась и осуществлялась реальная политика «перестройки» таким образом, что объявленные её авторами цели не были достигнуты, замыслы не соответствовали результатам.

В качестве основных причин итога «перестройки» выделяются: историческое «запаздывание» необходимых реформ; неподготовленность, в том числе и теоретическая, к их проведению; отсутствие как системной программы изменений, так и должных механизмов их реализации; серьезные ошибки и просчеты в процессе практического проведения реформ, потеря контроля за их ходом со стороны организаторов «перестройки»; раскол в партийном и государственном руководстве и в обществе; рост личных амбиций лидеров республиканских, региональных и национальных элит, обострявший противоборство с союзным Центром за власть.

Суммируя основные итоги и последствия реформирования государства и общества на этапе «перестройки», следует подчеркнуть, что объявленные её авторами цели не были достигнуты, результаты не соответствовали замыслам.

Следующий этап реформирования, пришедшийся на 1990-е гг. и связанный с коренной сменой модели общественного развития, вобрал в себя некоторые (причем отнюдь не лучшие) черты «перестройки», добавив вместе с тем и новые исторические образцы. Нет сомнения, что глубокие реформы на том этапе были жизненно необходимы России, однако, к сожалению, идеологи и проводники радикальных реформ не смогли (или не захотели) учесть необходимость всесторонней подготовки преобразований, а также специфику российских условий, допустили грубейшие ошибки при трансформации сложнейшего хозяйства, проигнорировали объективные особенности формирования полноценной рыночной экономики.

Радикальные реформы, начавшиеся с 1991 г. и продолжавшиеся в течение последнего десятилетия ХХ в., кардинальным образом изменили Россию. Главными результатами социально-экономических и политических преобразований стали смена экономического базиса и трансформация основ функционирования государства и общества, изменение содержания всех основных компонентов государственности. Основной особенностью реформирования была очень высокая социальная цена преобразований. Опыт радикальных реформ 1990-х гг. ещё раз, как и опыт «перестройки» середины 1980-х – начала 1990-х гг., доказал, что успех преобразований маловероятен, если они ведут к ухудшению благосостояния больших социальных групп.

Очевидно, что в конце 1990-х гг. Россия вновь оказалась на пороге очередного выбора дальнейшего пути, по которому должно было продолжаться реформирование государства и общества. И этот выбор был сделан. Сменив Б.Н. Ельцина на посту руководителя государства, В.В. Путин начал достаточно последовательно реализовывать институциональное упорядочение основ власти, которое было императивно востребованным.

Экономические реформы 90-х годов XX века: между либерализмом и интервенционизмом

Mногими исследователями отмечается, что практически все модернизационные реформы в российской истории начинались и продолжались под воздействием ценностей взращенных в лоне европейского либерализма.

Институциональные преобразования в 90-х годах XX в. осуществлялись под знаменами либерализма, что не помешало формированию интервенционистской по своей сути концепции государственного регулирования экономики. Необходимо отметить, что такое развитие событий имеет свои исторические корни и в целом продолжает неоднозначное и запутанное развитие российского общества в целом и экономики в частности. Хотя многими исследователями отмечается, что практически все модернизационные реформы в российской истории начинались и продолжались под воздействием ценностей взращенных в лоне европейского либерализма. Сами по себе эти идеи доказали высокую эффективность в современном мире, хотя сложились они в конкретно исторической и даже географической среде, на базе определенной культуры и традиций [Рязанов В.Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XIX-XX вв. СПб., 1998. С. 157].

Либеральная экономическая политика базируется на следующих фундаментальных составляющих:

четкая спецификация (индивидуализация) прав собственности;

свобода заключения контрактов;

предоставление равных экономических возможностей (отсутствие явных, предоставляемых государством преференций);

содействие или невмешательство в функционирование конкурентных рынков (организация конкурентной рыночной институциональной структуры).

Кратко остановимся на том, какие из перечисленных элементов либеральной экономической политики были осуществлены и как они проводились в жизнь.

Формированию основы рыночного порядка -- широкого слоя частных собственников, должна была содействовать приватизация. В результате ваучерной, а потом и залоговоденежной приватизации собственность оказалась либо в руках групп тесно сотрудничающих с властными структурами, либо распыленной среди миллионов акционеров, представителей трудовых коллективов приватизированных предприятий, Собственность последних в связи с распыленностью и отсутствием соответствующих институтов фактически является абсентеистской, и ее перераспределение в пользу олигархов лишь вопрос времени.

В ходе экономических реформ государство вместо того чтобы создавать новые механизмы экономической координации -- рынки и их институты, заменяло их властным распределением ресурсов в зависимости от предпочтений политических элит. Больше всего эта тенденция проявилась в ходе приватизации. Историки могут с полным основанием заинтересоваться тем, как программы, осуществленные архитекторами российской приватизации, смогли привести к нынешней системе экономической олигархии и дезорганизации. Теория грабящей руки рассматривает государство как безнадежно коррумпированное, в то же время на частный сектор оно смотрит сквозь розовые очки. Однако осуществляемая программа передачи активов в частный сектор без регулирующих гарантий преуспела лишь в том, что надела на грабящую руку мягкую перчатку приватизации. Грабящая рука продолжает грабить и надежд на ограничение обществом такого грабежа стало даже меньше [Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? К десятилетию начала переходных процессов // Вопросы экономики. 1999 - 7].

Размыванию прав собственности также способствовала правовая неопределенность способов распоряжения некоторыми видами собственности, например собственности на землю. Такое положение дел не только снижает стоимость ресурса (в данном случае земли) но и предоставляет дополнительные возможности по контролю за возможностями его использования чиновникам.

Для эффективного функционирования рыночной экономики свобода заключения контрактов имеет решающие значение. Отход от принципа свободы выбора агента для заключения контракта к принципу c'est a prendre on a laisser [хочешь, бери, не хочешь, тебе же хуже -- фр.], является причиной усложнения процедуры контрактации, что снижает эффективность обмена [Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 196--197]. В России, к сожалению, стал обычной хозяйственной практикой именно второй принцип. Этому есть множество подтверждений, например, многочисленные запреты региональных властей на вывоз и реализацию сельскохозяйственной или иной продукции за рамками своего региона.

Вместо организации рынков государство в лице реформаторов преуспело в создании институциональных барьеров. Трудно найти вид хозяйственной деятельности, который не требовал бы лицензирования, либо разрешительного способа согласования условий деятельности с властными структурами. Отрицательный координационный эффект различного рода ограничений усиливается тем фактом, что такие ограничения действуют избирательно в зависимости от льгот и других преференций, распределение которых зависит от того же государственного аппарата.

Льготы нарушают работу основного информационного и распределяющего механизма рыночной экономики -- системы ценообразования. Под влиянием льгот ресурсы в экономике распределяются на основе искаженных ценовых ориентиров, что создает различного рода перекосы в организации экономической системы [особое внимание этой проблеме уделяется в работах экономистов неолиберального направления (Мизес Л. Социализм. Экономический и социологический анализ. М., 1995; Хайек Ф А Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М., 1992)] и это приводит к перепроизводству одних благ и недопроизводству других. Льготы нарушают (изменяют) мотивацию экономической деятельности индивидов [более подробно о проблеме мотивации экономической деятельности см.: Автономов B.C. Модель человека в экономической науке. СПб., 1998. С. 131--140]. Льготы формируют правила и механизмы (институты) квазирыночного поведения. Льготы порождают злоупотребления у лиц (чиновников), ведающих их распределением, т.е. коррупцию. Такое положение дел приводит к образованию своеобразного рынка льгот. Этот квазирынок обусловливает создание ситуации, в которой льготы будут доступны не действительно нуждающимся в них слоям населения, а наоборот, лицам с довольно высоким доходом, обладающим доступом к информации и власти [см.: Олсон М. Рассредоточение власти и общество в переходный период. Лекарства от коррупции, распада и замедления экономического роста // Экономика и математические методы. 1995. Вып. 4]. В большинстве случаев предоставление льгот не способствует решению проблемы, вызвавшей подобный шаг, а наоборот, усугубляет ее. Например, различные дотации и налоговые льготы не позволили акционерному обществу АвтоВАЗ выпускать конкурентоспособные автомобили. Эти преференции принесли пользу только некоторым чиновникам и небольшой группе бизнесменов, тесно с ними связанных. Подобных примеров можно найти множество на страницах печати и среди реалий хозяйственной жизни России. [Огромный практический материал, говорящий о злоупотреблениях вызванных таможенными льготами по ввозу табачной и винно-водочной продукции дают громкие процессы вокруг НФС и фондов при РПЦ, благодаря которым бюджету России был нанесен значительный ущерб.]

По сути, либеральные рыночные реформы потерпели неудачу в России, потому, что либеральные рыночные реформы в России не проводились или проводились половинчато без создания эффективных рыночных институтов [см.: Малахов С. В защиту либерализма // Вопросы экономики. 1998. 8; Тамбовцев В.Л. Институциональные изменения в российской экономике // Общественные науки и современность. 1999. 4; Некипелов А. Квазирынок как результат российских реформ // Pro et Contra. 1999. Т. 4. 2]. Усилия реформаторов были сосредоточены в основном на технических макроэкономических вопросах в ущерб их рыночной институциональной составляющей. Использование неоклассических схем в том варианте, в котором они, по меткому выражению Хайека, являются чистой логикой выбора. В России проводился один из вариантов интервенционистской политики, а после крушения тоталитарной плановой экономической системы, любые реформы могли восприниматься как либеральные.

Интервенционистская политика проводится тогда. когда власти, стремясь влиять на рынок с помощью административного воздействия, не стремятся к устранению рынка вообще.

Они хотят, чтобы производство и потребление изменялись иначе, чем требует рынок, и стремятся достичь этого с помощью приказов, команд и ограничений, действенность которых обеспечивается всегда готовым к услугам аппаратом насилия и принуждения [Мизес Л. Социализм. Экономический и социологический анализ. М 1995. С. 336]. Поэтому интервенционизм это не просто участие государства в хозяйственной деятельности, а вид перераспределения общественного продукта в пользу отдельных заинтересованных групп, что характерно для меркантилистической экономики. Для дееспособного рыночного хозяйства, по словам Ф.А.Хайека, важен вид государственной деятельности, а не его объем [Hayek F.A. Die Verfassung der Freiheit. Tubingen, 1991. S. 287, Цит. по: Гутник В. Рыночные институты и трансформация российской экономики // МЭМО. 1995. 7. С. 63].

Интервенционистская экономика основывается на доминирующем и регламентирующем вмешательстве государства. поэтому в ней неизбежно будут возникать малые группы с особыми интересами, которые будут склонны использовать такое вмешательство в своих групповых интересах в ущерб интересам общества. Практика российских реформ подтверждает, что у нас сформировалась интервенционистская экономика или экономика современного меркантилизма. Современный меркантилизм [термин впервые был введен в научный оборот Э. де Сото, См.: Сото Э. Иной путь. М., 1995] или экономика властных групп как промежуточный тип хозяйственной системы представляет собой экономику, в которой существует рыночный обмен, но институциональная структура не позволяет использовать преимущества расширенного рыночного порядка. Институциональная структура такого экономического порядка характеризуется сильным регламентирующим влиянием государства, которое существенно зависит от элитарных групп, получающих привилегии различного рода.

Наше государство, к сожалению, в результате 10 лет реформ является слабым и бедным. [Этот тезис признается почти всеми, но адекватной теоретической оценки он до сих пор за редким исключением не получил, См.: Российская экономика: условия выживания и предпосылки развития (ГУ ВШЭ) // Вопросы экономики. 1999. 7] У экономики нет резервов для содержания такого бюрократического аппарата, который существует в данный момент. Было бы иллюзией ожидать. что бюрократический аппарат сам себя сократит и реформирует. Где же выход? Выход может возникнуть только в результате радикальной смены правил игры. Для этого необходимы демократические процедуры и власть народа. В свое время Хайек писал, что для развития либеральных идей в обществе необходимо, не широкая рекламная компания, а организованное движение интеллектуалов, способное выработать доктрину, которая привлечет на свою сторону людей формирующих по роду своих занятий и положению в обществе общественное мнение [Хайек ФА. Судьбы либерализма].

Меры государственного регулирования экономики, включая и институциональные инновации, должны согласовываться не только с теоретическими моделями, экономической целесообразностью, но и возможностями государства по их реализации. Введение норм и правил экономического поведения без соответствующих механизмов контроля будет способствовать созданию контрправил, которые будут формироваться спонтанно. Таким примером может служить налоговая реформа 1992 г., в результате которой почти половина национальной экономики ушла в тень. Здесь немаловажную роль сыграла и предыдущая траектория институционального развития, так как при плановом хозяйстве население фактически напрямую не сталкивалось с уплатой налогов, а налоги в зарождающемся малом предпринимательстве (кооператоры) были на порядок ниже. В такой институциональной среде спонтанно возникают неформальные институты, регулирующие экономическое поведение, для изменения которых недостаточно инженерии новых формальных институтов.

Без поддержки широких слоев населения радикальные реформы не возможны, и если такой поддержки нет (капитал доверия к рыночным реформам начала 90-х годов был растрачен), то необходимо целенаправленно и малыми приращениями внедрять рыночные и демократические институты, способные в своей совокупности переломить ситуацию. При этом необходим определенный плюрализм и конкуренция институтов.