Коль уберечь детей хотите,

В любовь заботу превратите.

А. Трегер.

Введение.

Нет недостатка как в крупных, так и в небольших трудах по психологии, посвящённых душевной жизни ребёнка. Причина же моего намерения увеличить их и без того значительное число заключается в том, что почти во всех данных трудах остаётся незатронутой именно та сторона человеческой жизни, которая играет в детстве, как минимум, не меньшую роль, чем во взрослой жизни. Это - сексуальная сторона, которую, несмотря на то, что она проявляется в первую очередь, авторы затрагивают поверхностно или вовсе умалчивают о ней. Они рассматривают интеллектуальное, эмоциональное, волевое развитие ребёнка, опираясь на точные записи в дневниках и отдельные особенно заслуживающие внимания всесторонние наблюдения; статистические данные дают нам сведения о ходе развития по этим направлениям в разных возрастах, показывают дифференцирование психического становления под влиянием пола, но роль этого фактора учитывается только начиная с пубертатного периода. И если гениальное учение Фрейда, касающееся психики взрослых, нашло признание в узком кругу специалистов, а также среди образованных людей, увлёкшихся его работами, то перенос закономерностей этой теории на детей периодически встречает резкое неприятие; маленький ребёнок считается асексуальным, хотя проявления его полового влечения имеют ярко выраженный характер. Как правило, родители скрывают такие проявления как что-то непристойное или считают их симптомами болезни. Они пытаются не замечать, как начинает появляться влечение, свойственное, однако, каждому, если только речь не идёт о сильнейшем нарушении психики.

Это отрицательное отношение возникает, по большей части, в связи со слишком узким взглядом на понятие «сексуальность». Пока мы будем рассматривать её только как средство размножения, для неё, конечно, не найдётся места в жизни ребёнка; но если мы обратим внимание на все компоненты сексуального влечения, которые мы можем замечать ежедневно в процессе воспитания детей, то смысл этого понятия станет шире, что соответствует позиции Фрейда.

В «Трёх очерках по теории сексуальности» Фрейд называет одной из причин того, что в работах о душевной жизни ребёнка опускается сексуальная сторона, инфантильную амнезию, другой же причиной является намеренный отказ авторов от рассмотрения проявлений влечения, вызванный традиционными предрассудками, сформировавшимися в процессе их воспитания. В действительности едва ли можно предположить, что такие исследователи как Прейер, Штерн и другие на самом деле не обратили внимания на сексуальные побуждения наблюдаемых ими детей, которые проявлялись достаточно явно. В главе о «Воспоминании» мне представится возможность продемонстрировать на примере, что сильнейшие чувственные воспоминания детства всегда привязаны к переживаниям, которые в широком смысле слова могут быть названы сексуально-эротическими. И именно из-за такого характера они сохраняются, самое позднее, в ранней юности, а в последствии все они или, по меньшей мере, самые предосудительные, стираются из памяти. Таким образом, сохраняется только незначительная часть этих воспоминаний, которая легко вводит нас в заблуждение о сексуальной природе детского восприятия и ощущения.

Наблюдая за ребёнком в процессе его душевного развития, за тем, как он действительно воспринимает, чувствует и думает, мы должны отметить некоторые проявления его духовной и душевной жизни, объяснения которым мы напрасно ищем в книгах. Едва ли в какой-либо научной работе отмечается, какой интерес проявляет ребёнок к важнейшим функциям тела и органам, созданным природой для их выполнения; как сильно его уже в возрасте двух-трёх лет занимают проблемы наготы и пола. Благородная наука аккуратно обходит стороной прекрасно известные каждой няне факты и, таким образом, упускает из виду источники сил, определяющих развитие характера. Психоаналитические исследования доказали, что люди с ярко выраженной в детстве анальной эротикой¹⁾, которая считается неприличной и осуждается, впоследствии становятся чрезмерно чистоплотными, педантичными, проявляют навязчивую любовь к порядку, в то время как те, чья сексуальная любознательность выражалась в скрытой форме, испытывают тяжёлые психические нарушения в любовной жизни²⁾. Такие процессы преобразования необъяснимы, пока детские переживания и эмоции в этой области остаются без внимания.

Таким образом, пока проявления душевной жизни ребёнка рассматриваются в педологических исследованиях с точки зрения разрешаемого и осуждаемого, не следует ожидать, что мы узнаем правду о детском развитии. Только когда будут выполнены кардинальные требования психоаналитического метода, обязательно подразумевающие лишённую критики открытость, в том числе и при наблюдении за ребёнком, сделанные при этом заметки не только сыграют огромную роль в понимании детской души, но и откроют новые перспективы в изучении психического переживания взрослых. Загадочное и необъяснимое будет в достаточной степени истолковано благодаря раскрытию связей между зрелой и детской душой, и, зная скрытые источники, мы сумеем понять бурный поток страстей. Только тогда, когда наука, использующая абсолютно точные методы, перестанет отвергать психоаналитическое учение и увидит с его помощью первопричины в душе, мы сможем расшифровать запутанные письмена, скрывающие события, происходящие в ней. Мы станем для наших детей более справедливыми родителями, более мягкими воспитателями и учителями, когда на страшную темноту некоторых душевных побуждений прольётся свет новых исследований. В недостатках в характере ребёнка, которые кажутся родителям невыносимыми и унизительными, которые отталкивают учителей и нередко способствуют их жёсткости и нетерпимости, обнаружатся последствия неверно направленной сексуальности ребёнка. Придёт время, когда огромное значение сексуальности в жизни человека будет признано и в воспитании будущего поколения она станет объектом основного внимания; на основании её сущности и силы в жизни ребёнка сексуальности будет отведено соответствующее место. Но сначала мы должны научиться рассматривать её существование как факт, обусловленный природой, должны научиться смотреть на проявления инфантильной сексуальности не как на что-то неподобающее и неприличное, а видеть в них необходимых предвестников того самого фактора, который в зрелости делает нашу жизнь адом или раем, того влечения, при сублимации которого рождаются прекраснейшие произведения искусства и глубочайшие мысли.

И ещё несколько слов о расположении материала в данной работе. Среди разнообразных критериев распределения, по которым один исследователь ставит на первый план новоприобретения в разных областях восприятия и пишет сначала о «трёх глупых месяцах», а потом об «улыбающемся, смотрящем, бегающем, хватающем, говорящем ребёнке», а другой просто выделяет первый год, жизнь маленького ребёнка (до конца третьего года) и позднее детство, в котором во время пубертатного периода происходит переход к годам взрослой жизни, существует также и следующий, состоящий в использовании самого сильного вспомогательного средства человеческой психики — языка — в качестве меры душевного развития. Поскольку это разделение является целесообразным при исследованиях чисто языково-психологического характера, то при рассмотрении психического становления ребёнка мне представляется более полезным не присваивать среди всех развивающихся способностей ребёнка доминирующую роль именно языковым, а, следуя указаниям природы, выделить отдельные периоды по характерным для них видам деятельности ребёнка: время грудного кормления, время игр и время обучения. Данная работа посвящена первым двум периодам.

«Грудной» возраст, время, когда психическая жизнь складывается, главным образом, из наполненных удовольствием или неудовольствием реакций на питание, уход за телом и последовательную смену сна и бодрствования, становится в последние месяцы первого года подготовительной ступенью для второго основного периода — времени игр. Оно охватывает годы, в течение которых ребёнок сознательно превращает всё в игру и использует любой предмет в качестве игрушки; этот период длится с конца первого года жизни до поступления в школу — самого значимого события в жизни ребёнка. Первый день в школе — это поворотный момент в жизни ребёнка, когда он переходит из мира малышей в ряды «больших, умных» товарищей по учёбе; в ребёнке просыпается сильное чувство собственного достоинства, поэтому он и несёт портфель с букварём и доской с такой гордостью. С приходом времени учёбы игра должна уступить первое место обязанности, скрашиваемой светлыми воспоминаниями о весёлых часах и обещанием будущих радостей. Обязанности начинаются с раннего подъёма в первый учебный день, шагают в ногу с юной человеческой душой, помогают ей созревать и крепнуть для жизненной борьбы и ведут её к внутренней свободе. Игра же остаётся в течение этого подготовительного времени благосклонным спутником взрослеющего человека, переменчивого внешне, но верного себе внутренне; фантастический элемент, оживление и превращение любого предмета ради забавы с каждым годом всё больше отступает на задний план и уступает место, с одной стороны, честолюбивым играм — будь то физическое или духовное превосходство над другими, с другой стороны, - способности получать более сдержанное удовольствие от бессмертных творений писателей и произведений изобразительного искусства. Фантазия скрывается в тайных уголках души, где все желания периода полового созревания направлены к одной цели. Годы пубертатного периода, отмеченные неутолённой тоской по дружбе и любви, по свободе и желанию быть большим, представляют собой выход из детства и одновременно вход в возраст, когда человек берёт на себя ответственность за все свои поступки. Этот третий период, время обучения ¹⁾ охватывает школьные годы как таковые и, продолжаясь после них, протекая индивидуально, завершается неожиданными внешними и внутренними переживаниями.

Несмотря на всяческие сомнения я, в отличие от большинства авторов, выбрала деление материала по основных эпохам детства. Я полностью осознаю, что при этом мне придётся повторяться; но мне кажется, что этот недостаток сгладит большее достоинство: при описании развития инфантильной души в зависимости от возраста складывается картина, представляющая каждый период в единстве всех компонентов переживания и реагирования, в то время как те описания, в которых отдельные области психической жизни рассматриваются отдельно друг от друга на протяжении всего детства, требуют от читателя старательного группирования, если он желает составить полное представление об определённой ступени жизни.

Я также посвящаю отдельные главы развитию функций органов чувств, интеллекта, языка, чувств, но только поскольку этого требует основа моего труда — гениальная теория Фрейда. При этом я использую, главным образом, материал, в огромном объёме содержащийся в работах Прейера, Шина, Скапена, Селли и других; да, я намеренно использую его, чтобы не быть обвинённой в том, что в данной работе представлены только такие процессы душевного развития, которые встречаются только у детей, чьи особые наклонности не являются нормой. Кроме того, представляется возможность пересмотреть в свете психоанализа наблюдения таких исследователей как Тидеман, Дарвин и других, живших задолго до появления учения Фрейда, и наших современников, нисколько не опирающихся на его труды.

Время грудного кормления.