Полтавский бой

27 июня в 2 часа утра вся шведская армия выступила из лагеря и приняла боевой порядок, надеясь напасть врасплох на русских. Шведы построили свою армию в две линии. Впереди в четырёх колоннах двигалась пехота, за ней в шести колоннах следовала конница под командованием принца Виртембергского и полковников Фиельда и Гамильтона. При этом Карл XII выделил два батальона пехоты, шесть эскадронов конницы и 3 000 казаков сторонников Мазепы (всего около 6 000) для продолжения блокады Полтавы и охраны коммуникации в виде небольших постов вниз по реке Ворскла, а часть из них составляла резерв и прикрывала артиллерию и обоз. Раненый накануне шведский король не мог сам сидеть на лошади и поручил общее руководство боем фельдмаршалу Реншельду. Однако, желая ободрить войско своим присутствием, Карл приказал вынести себя на носилках и, обращаясь к Реншельду, сказал: «Начинайте с богом!». Карл XII не дал своим войскам хорошо продуманной диспозиции боя, так как расположение русских войск было прикрыто передовыми отрядами конницы и не было точно известно шведам. Достоверных разведывательных данных о русских шведы не имели. Окончательный план боя король хотел сообщить начальникам колонн тогда, когда выяснится обстановка.

Пётр приказал занять передовые редуты двумя батальонами пехоты. За редутами было выстроено 17 полков регулярной кавалерии. Вправо для связи с гетманом Скоропадским было поставлено 6 кавалерийских полков под начальством Волконского. Главные силы русской армии — 56 батальонов и все орудия находились в укреплённом лагере.

Заметив наступление шведов, Меншиков двинул навстречу свою конницу и сообщил о приближении неприятеля Петру и Шереметеву. В свою очередь шведская конница через интервалы между пехотными колоннами выдвинулась в голову. Коннице Меншикова, выполнявшей роль авангарда, удалось несколько раз отбить на передовой позиции выдвинувшуюся вперёд шведскую кавалерию, но противник всё же стремительно продвигался вперёд. В третьем часу утра перед передовой позицией русских уже шёл горячий бой. Меншиков упорно сдерживал натиск шведов, чтобы дать возможность русской армии привести свои силы в боевую готовность.

В 4 часа утра главные силы русской армии уже были готовы к бою. Поэтому коннице Меншикова, удачно выполнившей возложенную на неё задачу, следовало бы отойти назад к главной позиции согласно диспозиции боя. Но Меншиков, увлечённый успехами, забыл о сранительно ограниченной задаче, поставленной ему Петром, и, упуская из виду общий план боя, продолжал оставаться на передовых позициях. Он решил разбить врага на линии редутов, о чём послал донесение Петру, прося подкрепить его конницу несколькими полками пехоты для развития успеха.

Иначе на это дело смотрел Пётр. В то время как кавалерия Меншикова дралась «в великом огне», Пётр успел ещё раз объехать свои полки и осмотреть поле боя. Пётр твёрдо убедился, что «инфантерия (пехота) тогда стояла вся под ружьём во всякой исправности», готовая вступить в бой с противником. Дальнейший же бой русской конницы против шведов на передовых позициях казался Петру не только бессмысленным, но и опасным, так как он не отвечал принятому плану сражения и мог повести к поражению русской армии по частям. Пётр приказал Меншикову отвести конницу на правый фланг укреплённого лагеря и расположить её севернее ретраншемента.

Между тем горячий бой на передовых позициях продолжался. Шведы хотя медленно, но продвигались вперёд. В пятом часу утра шведы атаковали два ближайших к ним редута (возведённые в последнюю ночь, но ещё незаконченные). Несмотря на большие потери, шведам всё же удалось взять редуты, но когда противник продвинулся вперёд — перед ним оказалось ещё два редута, построенных перпендикулярно к фронту шведской армии. Оборудование этих редутов было закончено. Встретив здесь более сильное сопротивление, шведы вынуждены были замедлить движение.

Перед Карлом XII стал вопрос, что же делать дальше? Либо попытаться атаковать эти редуты, как два передних, либо обойти их с севера или с юга. Карл понимал, что атака редутов потребует много сил. Ему казалось, что целесообразнее совершить обход. Но и обход был сопряжён с большими трудностями. Нужно было совершить сложный манёвр, так как редуты находились против середины фронта шведской армии. Площадь между поперечной линией редутов и лесами была так тесна, что не могла вместить полностью боевой порядок шведской армии ни с одной ни с другой стороны. Создавалась опасность разделения армии при манёвре на две части. Учитывая все эти соображения, Карл XII предпочёл атаковать редуты. Шведы произвели ряд ожесточённых атак, понесли большие потери, но редутов взять не могли. Убедившись в трудности штурма редутов, Карл решил отказаться от первоначального плана и приказал войскам отойти несколько назад, плотнее сомкнуть ряды и попытаться обойти редуты с северной стороны. Шведы начали совершать этот сложный манёвр. Под огнём фронтальных редутов шведская кавалерия вынеслась вперёд и развернула фронт влево от дороги из Полтавы в Петровку.

Русская кавалерия, руководимая Меншиковым, быстро заметила этот манёвр шведов и, передвинувшись к северу, заняла промежуток между редутами и Будищенским лесом. Лихие кавалеристы вновь вступили в бой и смелыми атаками не допустили противника за линию поперечных редутов.

Солдат Нижегородского полка Авраам Иванович Антонов, прокладывая себе дорогу саблей, первым захватил трофей — полковое знамя шведов. В этой схватке было взято 14 знамён и штандартов. Они были отправлены Меншиковым Петру как доказательство успеха на передовой позиции. Атаки шведской конницы были отбиты.

Опасения Карла XII относительно расчленения армии при обходе продольной линии редутов были не напрасными: боевой порядок шведов действительно не поместился на поляне между редутами и Будищенским лесом. Как только шведы начали перестраивать свой боевой порядок под огнём русских и Росс подступил со своей колонной к третьему перпендикулярному редуту, его войска попали под перекрёстный огонь двух перпендикулярных и трёх фронтальных редутов. Это заставило колонну Росса отделиться от главных сил, отступить от редутов вправо и укрыться в лесу. Участок правее дороги, идущей от Полтавы к деревне Петровка, был очищен от шведских войск, а колонне Росса угрожала опасность остаться отрезанной от главных сил.

Видя такую опасность, шведы в создавшийся промежуток двинули свою кавалерию. Встреченная русской конницей и сильным артиллерийским и ружейным огнём из редутов, она была вынуждена замедлить своё движение.

При перегруппировке сил шведская армия действительно разделилась на две части. Шесть батальонов и несколько эскадронов во главе с генералами Россом и Шлиппенбахом оказались отрезанными продольными редутами и, опасаясь поражения, укрылись в южном лесу ближе к Полтаве.

Пётр I, внимательно следивший за полем боя, к 6 часам утра имел точные сведения о действиях русской конницы на передовых позициях, а также знал об опасном положении укрывшейся в лесу оторвавшейся шведской колонны Росса. Пётр приказал Меншикову с пятью кавалерийскими полками и пятью батальонами пехоты уничтожить отрезанную от армии колонну, пока шведы производят перегруппировку. Боуру было приказано принять начальствование над остальной конницей и начать отход к правому флангу укреплённого лагеря.

Дальнейший ход событий показал правильность тактического решения Петра. Пока Меншиков успешно громил отрезанные отряды шведов, Карл XII своими главными силами атаковал шесть поперечных редутов. Атака была успешно отбита русскими войсками. Тогда Карл приказал своим войскам пройти между редутами. Несмотря на сильный ружейный огонь, шведы прорвались через редуты и стали медленно продвигаться за отходившей русской конницей. Пыль, поднятая отступающей русской конницей, и облака дыма от непрерывной артиллерийской стрельбы заслонили от шведских колонн укреплённый лагерь. Не заметив его, правофланговая часть пехоты шведов под командованием Левенгаупта почти вплотную подошла к главным русским укреплениям. Когда правый фланг шведов оказался в 60 м от лагеря, русская артиллерия открыла ураганный огонь картечью. В панике шведы бросились в Будищенский лес, где стали приводить в порядок свои поредевшие ряды, чтобы вновь повторить наступление на русские позиции.

Между тем Меншиков в точности выполнил приказ Петра I. Он разбил отрезанную колонну Шлиппенбаха и взял его в плен. При этом Меншиков на своём пути обнаружил резервный отряд в 4 000 человек, стоявший у леса и прикрывавший правое крыло шведов. Русские мужественно атаковали их. «Шведы столь же стойко сопротивлялись, но были вынуждены податься. Меншиков совершенно уничтожил этот отряд, перебив одних и пощадив немногих остальных».

Остатки колонны Росса прорвались к Полтаве. Шведы надеялись укрыться в своём лагере, но гарнизон Полтавы произвел вылазку и захватил лагерь шведов. Попытка Росса укрыться в одном из редутов под Полтавой успеха не имела. Шведы вынуждены были капитулировать. В руки русских попала вся их артиллерия.

После отступления шведов к Будищенскому лесу Пётр I построил часть пехоты на флангах укреплённого лагеря, откуда удобно было атаковать или вести стрельбу по противнику, если он перейдёт в атаку. Между тем шведы продолжали стоять «в логовине у лесу без действа». Это наглядно доказывало сильную «конфузию» шведской армии после первого этапа боя. Пётр I, внимательно следивший за противником, не мог не заметить этого и начал беспокоиться о том, чтобы шведы, потерпевшие уже частичный разгром, не уклонились от решительного боя и не предприняли бы меры к планомерному отступлению за Днепр.

На решение Карла XII уклониться от боя с русскими могло также повлиять то обстоятельство, что русская армия выстраивалась в боевой порядок на глазах у противника, вследствие чего шведы не могли не заметить количественного превосходства сил Петра I.

Учитывая все эти соображения, Пётр I принял следующее решение: большую часть армии вывести из ретраншемента и построить боевой порядок с таким расчётом, чтобы обеспечить свободу маневрирования, продолжая выяснять обстановку; меньшую часть армии оставить в ретраншементе в качестве резерва. Для этой цели Пётр назначил восемь пехотных батальонов, один батальон гренадер и несколько сот человек из резерва дивизий. Командование резервом было возложено на полковника Гинтера. Для охраны коммуникации с Полтавой Пётр назначил три батальона пехоты под командованием полковника Головина, а шесть драгунских полков под начальством Волконского послал к Скоропадскому для установления с ним связи, образования заслона на случай отступления шведов за Днепр и для преследования разбитого врага.

Около 6 часов утра главные силы русской армии стали выходить из лагеря и выстраиваться фронтом к Будищенскому лесу. В центре боевого порядка построилось 42 батальона пехоты под командованием Шереметева, на правом фланге — 18 драгунских полков под начальством Боура, на левом фланге — шесть драгунских полков под начальством Меншикова, который успел уже к этому времени разбить резервную колонну Шлиппенбаха.

Русская армия выстроилась в две линии, имея впереди артиллерию, расположенную по всему фронту. При этом первая и вторая линии были составлены из батальонов одного полка; за каждым батальоном первой линии стоял второй линейный батальон того же полка. Этим была обеспечена взаимная выручка. Вторая линия превратилась в линию поддержки, и боевой порядок русской армии получил глубину, что в бою обеспечивало необходимую устойчивость. Пётр дал классический образец применения линейной тактики. Это был крупный шаг вперёд в развитии тактических форм борьбы. Всего в строю русские имели около 32 000 человек против 25 000 шведов. В первой линии русская армия имела не более 10 000 человек. Шереметев крайне беспокоился за действия главных сил в связи с выделением значительной части войск к моменту решительной битвы для охраны коммуникации с Полтавой и организации заслона на случай отступления шведов. Пётр ему заметил, что «больше побеждает разум и искусство, нежели множество».

Закончив построение частей к бою, Пётр ещё раз обратился к войскам и устно отдал им приказ, в котором говорил: «Воины! Вот пришёл час, который решит судьбу отечества. — Итак не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру порученное, за отечество... Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого, которой ложь вы сами своими победами над ним неоднократно доказывали... А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и в славе для благосостояния нашего!»

Главные силы шведской армии также готовились повторить наступление.

Перед сражением шведский король ещё раз в качалке объезжал свои войска, напоминая им о прошлых победах. Но это была уже не Нарва. Перед ним железными рядами стояла новая, прошедшая боевую выучку и уже одержавшая неоднократные победы над шведами русская регулярная армия, во главе которой стояли русские генералы и офицеры.

«И, злобясь, видит Карл могучий

Уж не расстроенные тучи

Несчастных нарвских беглецов,

А нить полков блестящих, стройных,

Послушных, быстрых и спокойных

И ряд незыблемых штыков».

С целью удлинения фронта Карл XII выстроил пехоту в одну линию. Кавалерия разместилась на флангах в две линии. Это построение шведов привело к тому, что в количественном отношении силы противников, непосредственно принимавшие участие в бою, были почти равны. Но русские солдаты и генералы сознавали, что они сражаются за судьбу своей родины, за независимость Русского государства. У русских солдат отмечался исключительно высокий подъём духа. Те из них, которые были оставлены в резерве, просили Петра дать им возможность тоже принять участие в битве.

В 8 часов утра шведская армия начала наступление. Заметив это, русские войска стремительно двинулись вперёд и остановились на расстоянии пушечного выстрела от противника. Русская артиллерия открыла огонь, но шведы упорно продвигались вперёд. Сойдясь на ружейный выстрел, войска открыли огонь. Рурские и шведы, стреляя залпами, сблизились. Начался рукопашный бой.

В начале шведам удалось опрокинуть первый батальон Новгородского полка. Но прежде чем этот батальон отошёл назад, он вывел из строя несколько шеренг шведской пехоты, которая в этом месте имела численное превосходство. В первой линии боевого порядка русских образовался прорыв. Пётр во главе двух батальонов новгородцев бросился в контратаку и восстановил положение. Во время ожесточённой схватки одна пуля пробила шляпу на голове Петра, вторая расплющилась о висевший на его груди крест, третья застряла в седле.

Воодушевлённые личной храбростью Петра и его стремлением выручить батальон своего полка, новгородцы с такой стремительностью ударили в штыки, что им удалось не только остановить натиск шведов, но и заставить их отступить. Вслед за этим в русском лагере был дан сигнал для перехода в общее наступление по всему фронту. Кавалерия стала охватывать фланги шведской армии.

Шведские войска упорно стремились остановить натиск русской пехоты. Но русская кавалерия уже охватывала фланги шведской армии, и шведы дрогнули. Напрасно король кричал: «Шведы, остановитесь!» В этот момент ядро разбило носилки Карла, и он упал на землю. Придя в сознание, Карл приказал посадить себя на скрещенные пики и, высоко подняв вверх, нести перед пехотой, чтобы воодушевить её. Но расстроенные шведские полки уже в беспорядке хлынули назад к Будищенскому лесу. К 11 часам окончательно определился исход сражения. Русская конница стремительно преследовала бегущего противника. Сам король чуть не попал в плен. Пётр I в своей «Истории свейской войны» так отзывается об этом победном сражении: «Хотя и зело жестоко в огне оба войска бились, однако же то все долее двух часов не продолжалось, ибо непобедимые господа шведы скоро хребет показали».

После боя русские войска были отведены на отдых. Вокруг царя собрались генералы. Он преклонил перед ними свой меч и сказал:

«Здравствуйте, сыны отечества, чады мои возлюбленные. Потом трудов моих родил вас, без вас государству как телу без души и жить невозможно. Вы, имея любовь к отечеству, славе и ко мне, не щадили живота своего и на тысячу смертей устремились небоязненно. Храбрые дела ваши никогда не будут забвенны у потомства».

Затем царь объезжал русские полки, благодарил их за проявленную самоотверженность, указывая, что их подвиги не забудет потомство. Во время обеда, на котором присутствовали пленные шведские военачальники, Пётр провозгласил тост за своих учителей.

«Кто же эти учителя?» — спросил Реншельд.

«Вы, господа шведы», — ответил Пётр.

В тот же день к вечеру за отступавшим неприятелем были посланы отряды Голицына и Боура.

На другой день и Пётр I с двумя полками выступил к Переволочне, куда бежали с остатками разбитой шведской армии Карл и гетман Мазепа. Карл XII не хотел верить, что его армия совершенно разгромлена, и даже высказал мысль повернуть отступающие остатки своих войск снова против русских.

Но окружавшие короля генералы сообщили ему, что Пипер, Реншельд, принц Виртембергский и ещё многие генералы взяты в плен. Тогда король отказался от этой безумной мысли и приказал двигаться дальше. К вечеру 29 июня шведы достигли Переволочны. К этому времени сюда уже подходили передовые части русских войск. Генералы уговорили короля немедленно переправиться на правый берег Днепра, так как оставаться на левом берегу было уже опасно. Он согласился. Передав Левенгаупту командование, Карл вместе с Мазепой и небольшой группой своих приближённых за несколько часов до подхода русских успел переправиться через Днепр и бежал в Бендеры.

Русские отряды прижали остатки шведской армии к Днепру. Шведские солдаты уже не исполняли приказаний своих офицеров. Многие из них в беспорядке устремились к переправе. Но «при давке от столпившегося народа и в попытках переплыть реку погибло в волнах множество людей».

Шведские генералы, собравшись у Левенгаупта, решили послать парламентёра в русский лагерь с предложением перемирия. Меншиков категорически потребовал, чтобы они сложили оружие и сдались. Получив этот ответ, Левенгаупт после совета с генералами решил сдаться. «Неприятель... ружье своё, яко воинские полонянники положа, сдались... купно со всею артиллерию, и принадлежащею к тому воинскою казною, канцеляриею и всеми знамены, штандарты, литавры и барабаны, посланному генерал-лейтенанту Боуру отдали».

К моменту капитуляции шведов к Переволочне прибыл Пётр. Узнав, что Карла нет среди сдавшихся в плен, он поручил Меншикову отправить Волконского преследовать шведского короля. Волконский быстро переправился через Днепр и предпринял погоню за шведским королём и Мазепой. Он догнал свиту короля уже у переправы через Днестр и прижал шведов к реке. «До 3 сот человек бросившихся в воду потонуло, а 5 сот были взяты в плен и отведены в Полтаву, только королю и в этот раз удалось уйти, хотя не далее как до места, с которого мог зреть гибель, постигшую его спутников». Потери шведов под Полтавой исчислялись в 9 234 человека убитыми. В сражении под Полтавой и на переправе у Переволочны было взято в плен свыше 18 000 человек. Среди них был весь шведский генералитет, включая фельдмаршала Реншельда, министра Пипера и 1 160 офицеров. Всё оружие и обоз, который шведы не успели сжечь или бросить в Днепр, достались победителям. Шведская армия, год назад наводившая ужас на Европу, была полностью уничтожена.

«Карл XII, — писал Энгельс, — сделал попытку проникнуть внутрь России; этим он погубил Швецию и показал всем неуязвимость России».