Глава XXIV. — так называемое первоначальное накопление 737

бедностью. Отсюда энергичнейшая полемика в экономической литературе того времени от-

носительно «огораживания общинных земель». Из огромного материала, лежащего передо

мной, я приведу только немногие места, особенно ярко иллюстрирующие положение того

времени.

«Во многих приходах Хартфордшира», — пишет одно возмущенное перо, — «24 фермы по 50—150 акров в

каждой соединены в 3 фермы»207). «В Нортгемптоншире и Лестершире очень распространилось огораживание

общинных земель, и большинство новых лордств, образовавшихся благодаря огораживанию, превращено в па-

стбища; вследствие этого во многих лордствах не распахивается и 50 акров, хотя раньше распахивалось до 1500

акров... Развалины стоявших здесь некогда жилых домов, сараев, конюшен и т. д.» — вот единственные следы,

оставшиеся от прежних жителей. «В некоторых местах от ста домов и семей осталось всего... 8 или 10... В

большинстве приходов, где огораживание началось всею 15 или 20 лет тому назад, сохранились лишь очень

немногие из тех земельных собственников, которые обрабатывали землю раньше, когда поля еще не были ого-

рожены. Далеко но редки случаи, когда 4 или 5 богатых скотоводов узурпируют большие недавно огороженные

лордства, которые раньше находились в руках 20—30 фермеров и такого же количества мелких собственников

и других жителей. Все они с их семьями изгнаны из своих владений, вместе с ними изгнано и много других

семей, которые находили у них работу и пропитание»208).

Под предлогом огораживания лендлорды захватывали не только пустующие соседние

земли, но зачастую также и земли, обрабатываемые сообща или отдельными лицами, арен-

дующими их у общины за определенную плату.

«Я говорю здесь об огораживании открытых до того времени полей и земель, которые уже были обработа-

ны. Даже авторы, защищающие огораживания, признают, что вследствие огораживаний усиливается монополь-

ное положение крупных ферм, повышаются цены на жизненные средства и сокращается население... Даже ого-

раживание пустошей, в том виде, как оно практикуется в настоящее время, лишает бедняков части их средств

существования и увеличивает фермы и без того уже слишком крупные»209). «Если земля», — пишет доктор

Прайс, — «попадает в руки немногих крупных фермеров, то мелкие фермеры» (которых он раньше характери-

зовал как «массу мелких собственников и фермеров, обеспечивающих себя и свои семьи продуктами обрабаты-

ваемой ими земли, овцами, которые содержатся на общинной земле, птицей, свиньями и т. д., так что им почти

не приходится покупать средства существования на рынке») «превращаются в людей, вынужденных добывать

себе средства к существованию трудом на других и покупать все, что им нужно, на рынке... Выполняется, быть

может, больше труда, так как больше принуждают к труду...

207) Thomas Wright. «A short address to the Public on the Monopoly of large farms», 1779, p. 2, 3.

208) Rev. Addington. «Inquiry into the Reasons for and against Inclosing Open Fields». London, 1772, p. 37—43,

passim.

209) Dr. R. Price. «Observations on Reversionary Payments», 6 ed. By W. Morgan. London, 1803, v, II, p. 155.

Прочтите Форстера, Аддингтона, Кента, Прайса и Джемса Андерсона и сравните с ними жалкую сикофантскую

болтовню Мак-Куллоха в его каталоге: «The Literature of Political Economy», London, 1845.

ОТДЕЛ СЕДЬМОЙ. — ПРОЦЕСС НАКОПЛЕНИЯ КАПИТАЛА 738

Города и мануфактуры будут расти, потому что туда сгоняется все большее количество людей, вынужденных

искать себе занятий. Вот те результаты, к которым неизбежно должна приводить концентрация ферм и к кото-

рым она действительно приводит в нашем королевство в течение уже столь многих лет»210).

Общие последствия огораживаний он резюмирует следующим образом:

«В общем положение низших классов народа ухудшилось почти во всех отношениях, мелкие землевладель-

цы и фермеры низведены до уровня поденщиков и наемников; в то же время добывать средства к жизни в этом

положении им стало труднее»211).

Действительно, захват общинной земли и сопровождавшая его революция в земледелии

отразились так резко на положении сельскохозяйственных рабочих, что, по словам самого

Идена, заработная плата их в 1765—1780 гг. стала падать ниже минимума, вследствие чего

ее приходилось дополнять из средств официальной благотворительности. Их заработной

платы, говорит он, «хватало лишь для удовлетворения абсолютно необходимых жизненных

потребностей».

Послушаем теперь одного защитника огораживаний и противника д-ра Прайса.

«Неправилен вывод, будто страна обезлюдела, поскольку население не расточает более свой труд на откры-

тых полях... Если после превращения мелких крестьян в людей, вынужденных работать на других, приведено в

движение большее количество труда, то это только выгодно и желательно для нации» (к которой претерпевшие

превращение крестьяне, разумеется, не относятся) «... Продукта получается больше, если их комбинированный

труд применяется на одной ферме: таким путем создается излишек для мануфактур и, следовательно, число

мануфактур — этих золотых россыпей нашей страны — возрастает соответственно количеству производимого

хлеба»212).

210) Dr. R. Price, цит. соч., стр. 147.

211) Там же, стр. 159. Это напоминает Древний Рим. «Богатые овладели большей частью неразделенных зе-

мель. Полагаясь на благоприятно сложившиеся для них условия того времени, они не боялись, что земли эти

будут у них отобраны обратно, и потому покупали расположенные по соседству участки бедняков, частью с

согласия последних, частью же брали их силой, так что теперь они стали распахивать сразу очень обширные

площади вместо разбросанных полей. При этом для земледельческих работ и скотоводства они употребляли

рабов, так как свободные люди были бы взяты на военную службу и, следовательно, не могли бы у них рабо-

тать; обладание рабами приносило им крупную выгоду еще и потому, что вследствие освобождения от военной

службы рабы могли беспрепятственно размножаться и имели много детей. Таким образом сильные люди со-

средоточили в своих руках все богатства, и вся страна кишела рабами. Италийцев же становилось все меньше

из-за свирепствовавшей среди них нищеты, налогов и военной службы. А когда наступали мирные времена,

они были осуждены на полную бездеятельность, так как богатые владели всей землей и вместо свободных лю-

дей использовали рабов для возделывания земли» (Appian. «Romische Burgerkriege», I, 7). Это место относится к

эпохе, предшествовавшей закону Лициния201. Военная служба, так сильно ускорившая разорение римского

плебса, для Карла Великого была главным средством быстрого превращения свободных немецких крестьян в

феодально зависимых и крепостных.

212) [J. Arbuthnot.] «An Inquiry into the Connection between the Present Price of Provisions etc.», p. 124, 129. По-

добные те рассуждения, но с протииоположиуй тенденцией, мы находим у другого автора: «Рабочие изгнаны из

своих коттеджей и вынуждены устремиться в города в поисках занятий, — но при этом получается больше