Разговоры

Летающий дом

Летел себе Дом — хороший такой зеленый Дом с ве- селой трубор, красной крышей и двумя очаровательными окошками — из которых, как крылья, развевались две за- навесочки. Летел и улыбался во всю дверь.

Очень симпатичный Дом.

Этот Дом подыскивал себе Хозяина. Дело было серьез- ное, потому что не каждый ведь может быть Хозяином. Хозяином и вообще-то быть трудно. А потом нужно, что- бы Дому Хозяин нравился. Вот Дом и смотрел по сторо- нам: не понравится ли ему кто-нибудь. Но как-то никто особенно не нравился: один был неряха, другой разгиль- дяй, третий просто галстук носил голубой.

И Дом устал. И решил: кого первого встречу — тот и будет Хозяином. Потому что без Хозяина Дом сирота! И потому что вообще... хватит!

Тут Дом и увидел какого-то Человека в толстом шарфе вокруг шеи и тонких очках на кончике носа. Дом подлетел к Человеку и, улыбнувшись ему ясной улыбкой, сказал:

• Здравствуйте, хотите во мне жить?

Человек очень подозрительно посмотрел на Летаю- щий Дом и спросил:

• А Вы теплый?

• Теплый...— растерялся Летающий Дом и доба- вил:— Кажется...

• А Вы с удобствами?

• С удобствами,— ответил Летающий Дом и доба- вил: — Вроде бы.

Тогда Человек поразмыслил (так он всегда делал) и сказал:

— А вот интересно знать, почему Вы летаете? Летающий Дом пожал занавесочками и спросил:

• А что?

67

• Да-да,— оживился Человек,— как Вы начали ле- тать? Это интересно!

Летающий Дом с охотой объяснил:

• Никто во мне, видите ли, не жил. Я стоял себе, сто- ял у дороги... мимо меня ездили машины, ходили люди — и так было каждый день. Представляете, каждый день! Од- нажды мне от этого стало совсем не по себе, и я захотел куда-нибудь улететь, но не знал как. И тогда я, знаете, весь подобрался, набрал воздуху полную грудь, оттолкнулся от земли — и как полечу! С тех пор и летаю...— И Летающий Дом опять улыбнулся ясной улыбкой.

• Нет,— сказал Человек, подумав (так он всегда де- лал).— У меня не получится. И вообще,— вдруг добавил он,— если бы я был нормальный положительный дом, я бы не полетел.

• Это как сказать...— уклончиво ответил Летающий Дом.

• А потом...— замялся Человек,— у меня есть жена и дети: мальчик и девочка. Все они могут огорчиться, если их муж и отец внезапно полетит. И мои коллеги по рабо- те... они сочтут это глупым.

• Ничего,— утешил его Летающий Дом.

• И наконец,— подвел итог Человек (так он всегда де- лал),— у меня есть родители: мама и папа. Они часто пи- шут мне письма. Как же письма найдут меня в Летающем Доме?

• Найдут,— уверил его Летающий Дом.— Письма ведь умеют летать.

• М-да, пожалуй.. .■— в первый раз согласился Человек.

• А где сейчас Ваши дети?

• Да вон... играют в песочнице.

Дети сразу понравились Летающему Дому: у них были светлые головы и зеленые глаза.

— Значит, так, дети...— сконфуженно произнес Чело- век, подойдя к ним.— Этот дом предлагает нам в себе жить.

Дети сразу очень обрадовались и захлопали в ладоши: «Мы согласны, согласны!»

МАЙСКИЙ ЖУК,

который ИЗОБРЕЛ улыбку

• Ага-а-а! — загудел Майский Жук.— Значит, и на все это право никому не принадлежит! Тогда я сделаю еще одно заявление!

И Майский Жук действительно сделал еще одно заяв- ление:

• Заявляю, что я, Майский Жук, изобрел колесо, хлеб и форточку. И прошу вас дать мне документы, удос- товеряющие это.

• Не ]\&юго ли документов у Вас будет? — поинтере- совались академики и посовещавшись добавили: — Небо тоже неизвестно кто изобрел. И землю. И воду.

• На меня, на меня запишите! — взревел Майский Жук.— Это я тут все у вас изобрел — и небо, и землю, и воду!

Академики опять посовещались и спросили:

• А чем, Глубокоуважаемый Майский Жук, Вы мо- жете это доказать?

• Чего ж доказывать, если все существует? И улыбка существует, и... что там еще — колесо, хлеб, форточка, небо, земля, вода! — Майский Жук развалился в кресле и свысо- ка поглядывал на академиков.— Вот захочу — и отменю улыбку. И колесо отменю, и хлеб. Голодными будете. И фор- точку отменю, чтобы вы тут все задохнулись! И задохнетесь.

• Нам кажется,— заключили академики после некото- рого раздумья,— что Вы, глубокоуважаемый Майский Жук, просто обнаглели. Может быть, Вы считаете, что Вы — Бог?

• Конечно Бог, а чего же? — простодушно согласил- ся Майский Жук.— Отныне называйте меня не Майский Жук, а Майский Бог.

Тут один из академиков не выдержал, подошел и ле- гонько щелкнул Майского Бога по носу. От этого щелчка Майский Бог вылетел через открытую форточку, которую он изобрел, в небо, которое он изобрел, и потом упал на землю, которую он изобрел...

А академики облегченно вздохнули в своей Академии наук и снова вернулись к повседневным заботам. Может быть, по отношению к Майскому Жуку они поступили не- множко сурово, но посудите сами: кому ж приятно, если все, что есть в мире, будет зависеть от... Майского Жука?

ч^та история случилась тогда, когда настала самая первая осень на свете. А до этого никакой осени никогда не было — и никто не знал, что должно происходить с де- ревьями осенью.

Вот почему они так удивились, увидев однажды утром не зеленый, а желтый... ну совершенно желтый Клен. Де- ревья прямо-таки обомлели — и долго в лесу было тихо. Потом Дуб спросил:

• Что это значит?

И вопрос прозвучал чрезвычайно сурово. Юный Клен с ужасом оглядел себя и покачал ветками: он и сам никогда не видел ничего подобного.

• Ну что ж...— задумчиво проговорил Дуб, спустя не- которое время.— Это даже интересно. Вот так живешь с кем-нибудь бок о бок и вдруг узнаешь в одно прекрасное утро, что он желтый. Оч-чень интересно.

Деревья, как одно, закивали кронами: они тоже нахо- дили это интересным.

• А как же Вам удалось так долго скрывать от нас, что Вы желтый? — снова обратился к Юному Клену Дуб.

• Я... не скрывал, я наоборот,— сразу начал запуты- ваться Юный Клен.— Я ведь раньше был зеленый, такой же, как и вы,— не помните?

• Что касается меня, то я не помню,— твердо сказал Дуб.— Но, может быть, другие помнят?

Деревья, как одно, замотали кронами: не помнил никто.

• И более того,— продолжал Дуб.— Мне кажется, эту склонность к некоторой... гм, желтизне я отмечал в вас всегда.

• Да помилуйте! — взмолился Юный Клен.— Какая там желтизна — об этом и речи никогда не было! Никто ведь не знал, что такое случается... и я не знал!

• Ну уж и не знали! — тонко улыбнулся Ясень — Видали мы таких...

• Каких? — не понял Юный Клен.

• Всяких...— уклончиво ответил Ясень.

• Но как же так? —трепетал Юный Клен.— Мы ведь росли вместе!

• Мы росли рядом, а не вместе,— холодно поправила Ольха.— Это разные вещи. Не надо их путать. И не надо так поспешно сбрасывать листья.

Юный Клен в недоумении проводил взглядом слетев- ший с него желтый листок и пробормотал:

• Я не наррчно... я сам не понимаю, что со мной.

• И все-то Вы прекрасно понимаете,— опять попра- вила его Ольха.

Юный Клен всплеснул ветвями:

• А если и вы все завтра утром проснетесь желты- ми — тогда как?

• Едва ли,— коротко ответил Дуб.

• Я предлагаю,— сказала Осина осиновым голосом,— дать ему ночь на размышление.

• На размышление о чем? — спросил Юный Клен.

• Обо всем,— откликнулся Ясень, мастер давать уклон- чивые ответы.

И Юному Клену дали ночь на размышление.

Он размышлял обо всем, как и посоветовал ему Ясень. Но размышления обо всем обычно не приводят ни к чему. И после такой вот бессонной ночи Юный Клен понял, что размышлял впустую, поскольку дело сделано: он жел- тый — и тут уж ничего не попишешь.

А когда наступило утро, Юный Клен не поверил сво- им глазам. Спящие деревья были желтыми — все до од- ного! Откуда ж ему было знать, что в лесу просто насту- пила осень? Ведь до этого никакой осени никогда не было — и никто не знал, что должно происходить с дере- вьями осенью.

Но у Юного Клена все равно отлегло от сердца.

— Теперь они оставят меня в покое! — сам себе ска- зал он и уснул спокойным сном.