Он принес букет, который неловко кладет на могильную плиту к другим, еще свежим или уже увядшим цветам.

Вдалеке траурная церемония закончилась; большинство ее участников расходятся. Они по вымощенной плитами дорожке проходят совсем рядом.

Идут Брейер с Матильдой. Он бросает взгляд в сторону могилы Якоба и видит Фрейда, который, подняв голову, смотрит на него.

Фрейд делает шаг навстречу. Но Брейер уже ступил на боковую тропин­ ку, ведущую к могиле Якоба.

Они обмениваются рукопожатием.

Фрейд. Я узнал..

Брейер. Оставьте это... Мы с братом не общались более трид­ цати лет. Я здесь только ради приличия. (Подходит к могиле, смотрит на нее.) Я любил вашего отца. Его смерть причинила мне больше горя, нежели смерть моего брата Шарля... Как вы пожи­ ваете?

Фрейд. Я теперь другой. (Показывает на могилу.) Частица меня похоронена здесь. Брейер, всему виной я.

Он спокойно, без теплоты, но с глубокой искренностью смотрит на Брей­ ера

Брейер. Нет. Нас разлучила Сесили. (Он глядит на могилу и кладет руку на решетку, окружающую надгробие.) К тому же... Я часто думал об этом, Фрейд: я считал себя вашим духовным отцом... Хотя я и не завистник, но... когда я почувствовал, что вы пойдете дальше меня... Это настроило меня против вас и ваших идей. (С иронической усмешкой.) Вы казались молодым парнем, а я ощущал себя старой курицей. Да что там! (Он делает движе­ ние головой, означающее, что все уже в прошлом.) Как по­ живает Марта?

Фрейд. Марта любит своих детей, она великолепная хозяйка, по-моему, она и меня любит так же, как в день нашей свадьбы. Но что-то в наших отношениях... больше не повторится. Никогда. Брейер, я прошу у вас прощения. Знаете, со дня похорон я не осмеливался прийти на могилу своего отца. Сегодня я вернулся сюда потому, что надеялся увидеть вас.

Брейер, я применил ваш метод к самому себе. В одиночку. И я буду продолжать.

Я любил своего отца и ревновал к нему. Я просто не мог его видеть без того, чтобы не ощутить в себе какой-то чудовищной агрессив­ ности...

Брейер. Агрессивности? В отношении столь мягкого человека?

300

Фрейд. Именно. Его мягкость обезоруживала меня Я хотел бы иметь отцом Моисея. Закон!

Брейер. Чтобы восставать против него?

Фрейд. И чтобы ему повиноваться. Какое-то время эту роль играл Мейнерт. (Улыбается.) Это был трансферт.

Брейер. И что же, я тоже играл подобную роль?

Фрейд. Да. Целых десять лет. Я ненавидел Мейнерта, который проклял меня. К вам я питал только любовь и почтение. Мейнерт умер, попросив у меня прощения, это освободило меня от него. Вы были единственным моим отцом, предметом моих двойственных чувств. Я счел вас слабым, что привело меня в безумную ярость. Но не вашу слабость я ненавидел, а слабость Якоба Фрейда.

(Показывает на могилу.) Брейер (искренне). Я слаб.

Фрейд. Нет. Вы добры.

Брейер. А Флисс?

Фрейд. Это мираж. Я принимал его за демона а он оказался лишь конторским служащим. Это не имеет значения: я уважал его силу, вернее, то, что принимал за его силу, и она позволяла мне ненавидеть то, что я считал вашей трусостью.

Брейер (улыбаясь). Сколько отцов! Большую часть вашей жиз­ ни вы имели сразу двух отцов.

После этой реплики оба мужчины исчезают, а мы видим старого и больно­ го Мейнерта, который сидит в своем кабинете под огромной статуей Моисея.

Голос Фрейда за кадром. Да. Я боялся себя, я отказывался становиться взрослым. Взглянуть истине в глаза Брейер, я без конца мучился: я признавал всех этих отцов, чтобы защититься от самого себя, и не было мне покоя до тех пор, пока я не уничто­ жил их всех.

Все вы завораживали меня, и в вас я хотел убить своего отца! (В кадре снова могила Якоба Фрейда.) Он умер. И вместе с ним погребены мои приемные отцы. Я остался наедине с самим собой, и я больше ни к кому не питаю ненависти.

Брейер. Но сможете ли вы любить?

Фрейд. Да. Любить родных детей и детей приемных — тех людей, если таковые найдутся, что поверят в мое учение. Теперь отец — это я. Брейер, я воспользовался вами как средством, чтобы потерять себя и обрести вновь. Простите ли вы меня?

Брейер ласково берет и пожимает руку Фрейда. (Пауза.)

301