5. О светской власти и церкви.

Больше всего разногласий у ученых вызывает трактовка Фомой Аквинским важнейшей темы сочинения: взаимоотношения церковной и светской власти. Здесь мы наконец получаем ответ на вопрос о том, к какой цели справедливый государь должен вести общество. Вы­сшая цель человеческого общества — вечное блаженство, но для ее достижения усилий правителей недостаточно. Забота об этой высшей цели возлагается на священников и, особенно, на наместника Христа на земле — папу, которому все земные правители должны подчи­няться, как самому Христу².

Подводя теоретическую базу под гегемонию церкви, Фома Аквинский задается вопросом о возможном нарушении правителем при установлении своих законов естественного закона. Ответ категоричен: во избежание смуты надо подчиняться и таким предписаниям, поскольку сохранение общежития основано на господстве и подчинении; не исключено также, что произвольные действия правителя – зло, ниспосланное подданным за грехи, в любом случае сопротивление – грех. «Ведь Петр учит нас смиренно подчиняться не только добрым и честным, но даже, – как сказано во втором послании Петра, – дурным господам».

Фома утверждает, что всякая власть от бога, но имеются исключения, когда правитель пришел к власти при помощи несправедливых средств, либо в случае несправедливого правления, то есть вопреки интересам церкви. Несправедливая власть может быть от бога лишь как наказание. Если правитель приходит к власти легальным путем, но недостоин ее, то подданные ему обязаны подчиняться. В случае узурпации власти его положение может легитимировать церковь¹.

Если, однако, произвол правителей по отношению к подданным хотя и не одобряется, но и не влечет никаких последствий, то, согласно учению Фомы, иначе обстоит дело при произвольных действиях власти, противоречащих божественному закону. Когда произвол правителя направляется против церкви и ее учения – правителю нельзя повиноваться; в таких случаях церковь может низложить тирана, его же подданные освобождаются от присяги. Тезис о верховенстве божественных, а по существу церковных законов используется Фомой Аквинским для обоснования теократических притязаний католической церкви. Подчинение светских феодалов божественному закону, настойчиво подчеркивал Фома, особенно важно в деле защиты религии – если государи карают фальшивомонетчиков, то тем строже они должны наказывать за «порчу веры», за ереси².

Фома выделяет в государственной власти элементы: сущность власти, формы (происхождение), использование³. Сущность власти, т.е. порядок управления (господства и подчинения), установлен Богом; именно так следует понимать слова апостола Павла: «Существующие же власти от Бога установлены». Власть блага, но ее искажают второй и третий элементы. Однако, продолжает Фома, отсюда, конечно, не следует, что каждый отдельный правитель поставлен непосредственно Богом и им же совершено каждое действие правителя. Князь может оказаться узурпатором, тираном, безумцем; он, как и каждый человек, имеет свободную волю, т.е. способность творить зло. В этих случаях суждение о законности происхождения и использования власти правителя принадлежит церкви. Высказывая такое суждение, даже и ведущее к низложению правителя, церковь не посягает на божественный принцип власти необходимый для общежития. В делах религии, касающихся спасения души, рассуждает Фома, следует подчиняться церковной власти, а не светской. Власть последней распространяется лишь на земные цели, гражданские блага. В одном из сочинений Фома писал, что духовная и светская власти «соединяются в лице папы, который стоит на вершине обеих властей»¹.

Относительно концепции взаимодействия церкви и светской власти существуют противоречия в научной среде. Так, Бойль Л., с которым И. Е. Малашенко полемизирует, считает, что данное место трактата нельзя истолковывать так, будто папа обладает верховной политической властью в христианском обществе. «Если в «De regno» говорится, что христианские короли должны подчиняться папе, как Христу, то только с точки зрения духовного правления, переданного Христом духовенству и в особенности папе». П. С. Грацианский пытается разрешить эту проблему, привлекая другие сочинения Аквината. Он пишет: «Рассматривая вопрос о соотношении духовной и светской власти, Фома стремится разделить сферу их действия. Светская власть должна управлять только внешними действиями подданных. Управление душами людей целиком относится к компетенции церкви: «Так как духовная власть и светская, обе производятся от власти божией, — пишет Фома в комментариях к «Сентенциям» Петра Ломбардского, — то светская власть настолько находится под духовной, насколько она ей Богом подчинена, а именно в делах, которые касаются спасения души; вследствие этого в таких делах следует скорее повиноваться церковной власти, а не светской. В том же, что касается гражданских благ, следует более повиноваться светской власти, чем церковной, в соответствии с поучением «Отдайте кесарево кесарю». Разве случайно и та и другая власть соединяются в лице папы, который стоит на вершине обеих властей. В целом Фома, как видим, в споре светской и церковной власти склоняется на сторону последней»². Эта точка зрения представляется наиболее убедительной.

В решении проблемы соотношения церковной и светской власти Аквинат отходит от концепции непосредственной теократии, под­чиняя светскую власть церковной, но, различая сферы их влияния и представляя светской власти существенную автономию, подобно тому, как различается в его философии сфера естественного и сверхъестественного, где «вера указывает разуму его ошибки и его границы, все же не пересекаясь со свободным занятием филосо­фией». Фома утверждает, что, поскольку служение его царству (Христа) вручено не земным правителям, а священникам и особенно высшему священнику, наследнику Петра, наместнику Христа папе римскому, которому все цари христианского мира должны подчиняться, как самому Господу Иисусу Христу. Ведь те, кому принадлежит забота о предшествующих целях, должны подчиняться тому, кому принадлежит забота о конечной цели, и признавать его власть¹.

Фома сравнивает папу с капитаном корабля (католического общества), а светского правителя – со строителем корабля. Первый руководит светским государством в той мере, в какой результат деятельности правителя должен способствовать высшей цели.²