5 Культура

Ф. Ницше говорит о поясах культуры, и приводит аналогию поясов культуры с климатическими поясами. Предыдущий Ницше период культуры похож на тропический климат, а современный ему – умеренный. Тропическая культура включает в себя страшные противоположности, резкую смену дня и ночи, почитание всего таинственного, внезапного, ужасного, всюду расточительное переливание через край рога изобилия природы. Умеренная же культура, это ясное не сияющее небо, чистый воздух, прохлада. И мы должны радоваться такой перемене. Ведь само существование умеренного пояса культуры означает прогресс.

«Культура возникла, как колокол, в оболочке из более грубого и низменного материала: неправда, насильственность, безграничное расширение всех отдельных Я, всех отдельных народов были этой оболочкой». Настало ли время снять эту оболочку? – вопрошает Ницше. Сможем ли мы избавиться от заблуждений религии и поддержки метафизики, сохранив целостность колокола? Ницше говорит, что ответить на эти вопросы мы сможем, если будем использовать наше собственное понимание, а не свидетельство божества.

Лучшее будущее, по мнению Ницше, есть и худшее будущее. Лучшее будущее, в частности, означает отсутствие многого из того, что строилось на заблуждениях. Так может отсутствовать религия, и то, что выросло из религии не сможет больше расти и развиваться.

Свою эпоху Ницше называет «эпохой сравнения». Люди воспроизводят одновременно все роды художественного стиля, все ступени и виды нравственности, обычаев, культур. Чего не было прежде. Это «заставит вымереть большинство из них - именно те, которые отвергнуты этим приговором».

Мы должны идти только вперед, призывает Ф. Ницше. Несмотря на то, что живя в переходное время, когда старые культуры отчасти еще живы и возникает соблазн их возрождения. Такой путь есть заблуждением. Движение вперед – то что нам нужно.

Еще Ницше замечал чрезмерно возросшую тяжесть культуры, что приводит к опасности сильного истощения нервных и умственных сил. С того времени тяжесть культуры лишь возрастала, а мы все больше приближаемся к безумию.

Ницше видит в чрезвычайном могуществе зло с проблесками блага: «Ужасные энергии - то, что зовется злом, - суть циклопические архитекторы и пролагатели путей гуманности». Таким представляется Ницше гений культуры: «Он употребляет в качестве своих орудий ложь, насилие и самый беззастенчивый эгоизм столь уверенно, что его можно назвать лишь злым, демоническим существом; но его иногда просвечивающие цели велики и благи». Но и эти проблески блага такой мощи, что их достаточно для созидания нового.

Хорошие манеры исчезают с каждым поколением. И Ницше подмечает любопытный факт: «Никто уже не умеет утонченно чествовать и льстить; этим объясняется смешной факт, что в тех случаях, когда теперь необходимо чествовать (например, великого государственного деятеля или художника), пускаются в ход слова, выражающие глубочайшее чувство и непоколебимую честную преданность - благодаря неумелости и отсутствию остроумия и грации». Потому наблюдая за публичными встречами, можно заметить, что они становятся все более неловкими, но более глубокими по чувству.

Согласно Ницше есть три основных удовольствия, которые делают познание радостным. Первое это удовольствие от осознания собственной силы. Такое же как спортсмен получает от тренировок без зрителей. Второй удовольствие возникает по причине осуществления победы. Когда открывая что-то новое, опровергается старое. Третье удовольствие от того, что мы думаем, что только мы знаем истину. Существует еще множество второстепенных, индивидуальных оснований для тяги к познанию.

Ценность науки для человека не в том, чтобы накапливать знания, а в том, чтобы совершенствовать умения. Поскольку накопленные знания в любом случае будут лишь каплей в море изученных и неизученных явлений. И способность к умозаключениям и умение целесообразно достигать цели будет значительно полезнее для науки в целом и человека в отдельности.

Ницше неоднократно высказывает мнение (и даже грусть) о возможности открытия всех тайн, всех истин природы: «Правда, теперь мы еще живем в юношескую пору науки и ухаживаем за истиной, как за прекрасной девушкой; но что, если она в один прекрасный день превратится в стареющую женщину с хмурым взором?». И потере интереса к науке в человеке.

«В греческих матерях греческий гений постоянно возвращался к природе», - заключает Ф. Ницше. Поэтому греческая культура сохранялась юной долгое время. Женщинам отводились лишь функции деторождения и сладострастия, не было с ними духовного общения и настоящей любовной связи. Причиной этого было эротическое отношение мужчин к юношам. Столько внимания и любви культивировали лучшие качества. Женщины должны были производить прекрасные могучие тела, «в которых характер отца продолжал бы жить по возможности неослабленным, и тем противодействовать распространяющемуся нервному переутомлению столь высоко развитой культуры».

Школа должна обучать строгому мышлению, осторожности в суждениях, последовательности в умозаключениях. Если существуют предметы непригодные для этого, школа обязана от них отказаться. Ведь так важно не потерять научный дух, которым, к примеру, не обладает Азия. Она не может различить правду и поэзию, основаны ли убеждения на наблюдении или на фантазии.

Изучение языков, по мнению Ницше, весьма вредно, так как препятствует приобретению основательных знаний и придает человеку соблазнительный вид в общении. Но изучение языков есть необходимым злом, вызванным сначала международной торговлей, а впоследствии и потребностью в духовном общении народов.

Сострадание к самому себе перед лицом низшей культуры является признаком более высокой культуры. Подобно тому, как погружаясь в обстановку нашего детства, мы испытываем сострадание к нам самим. Этот факт говорит о том, что более высокая культура не увеличивает количества счастья. «И кто хочет пожинать в жизни счастье и довольство, тот пусть всегда избегает встречи с более высокой культурой».

«Лучшие открытия о культуре человек делает в себе самом». Этим тезисом руководствовался Ницше открывая большинство истин, и далеко не только в культуре. Этим Ницше призывает пользоваться и нас.