Вопрос 43,46,47
.docx43.Субкультуры современной России. Государственная политика России в области молодёжных субкультур.
Характерные черты молодёжи – стремление ко всему новому, необычному, интерес к технике, желание быть «на ровной ноге» с взрослыми, стремление к активной деятельности. Именно в подростковом возрасте происходит ломка многого из того, что являлось привычным, уже сложившимся у подростка. Это касается почти всех сторон его жизни и деятельности. Особенно заметные изменения претерпевает характер учебной деятельности, – в подростковом возрасте начинается систематическое усвоение основ наук. Это требует изменения привычных форм работы и перестройки мышления, новой организации внимания, приёмов запоминания.
Изменяется и отношение к окружающему: подросток уже не ребёнок и требует иного к себе отношения.
Подростковый возраст, особенно с 13-15 лет – это возраст формирования нравственных убеждений, принципов, которыми подросток начинает руководствоваться в своём поведении. В этом возрасте появляется интерес к мировоззренческим вопросам, таким, как возникновение жизни на Земле, происхождение человека, смысл жизни.
Формированию у подростка правильного отношения к действительности, устойчивых убеждений необходимо придавать первостепенное значение, т.к. именно в этом возрасте закладываются основы сознательного, принципиального поведения в обществе, которые дают о себе знать и в будущем. Нравственные убеждения подростка складываются под влиянием окружающей действительности. Они могут быть ошибочными, неправильными, искаженными. Это имеет место в тех случаях, когда они складываются под влиянием случайных обстоятельств, дурного влияния улицы, неблаговидных поступков.
В тесной связи с формированием нравственных убеждений молодых людей складываются их нравственные идеалы.
Анализируя всё выше сказанное можно обобщить и выявить следующие возрастные особенности характерные для подросткового периода: 1. Потребность в энергетической разрядке; 2. Потребность в самовоспитании; активный поиск идеала; 3. Отсутствие эмоциональной адаптации; 4. Подверженность эмоциональному заражению; 5. Критичность; 6. Бескомпромиссность; 7. Потребность в автономии; 8. Отвращение к опеке; 9. Значимость независимости как таковой; 10. Резкие колебания характера и уровня самооценки; 11. Интерес к качествам личности; 12. Потребность быть; 13. Потребность что-то значить; 14. Потребность в популярности; 15. Гипертрофия потребности в информации
Молодежные субкультуры в современной России охватывают в основном школьников старших классов. Психологи утверждают, что так тины формируют самооценку, им легче самоутвердиться в группировках, чем реальными поступками, свидетельствующими о взрослости.
Формирование подростковых субкультур в России имеет свои специфические причины, отличные от стран Запада. Прежде всего, это — социальная и экономическая неустойчивость общества. Экономический подъем, наблюдавшийся в последние годы, принципиально картину не изменил. Проще говоря, нашу молодежь волнуют не те потребности, которые стимулируют различные молодежные движения на Западе, а проблема преодоления жизненных трудностей, порой и просто физического выживания. Во-вторых, наиболее желанной перспективой для сегодняшних подростков представляется быстрое достижение престижного социального положения.
С 60-х годов ХХ века к этой проблематике обратились ведущие социологи разных стран мира, в отечественной же социологии анализ молодежных субкультурных феноменов до конца 1980-х годов велся в очень узких рамках и не был сколько-нибудь значимой областью молодежных исследований. С конца 1980-х годов внимание исследователей к молодежным субкультурам России стало более заметным — как у нас, так и за рубежом. В 2000-е годы исследовательская активность в этом направлении усилилась. Что же предопределяет российскую специфику субкультурных образований в молодежной среде, а точнее — их слабую развитость в традиционном для Запада понимании? Три фактора, как нам представляется, здесь играют основную роль.
Первый — социальная и экономическая неустойчивость российского общества на протяжении последних полутора десятилетий и обнищание основной части населения. В 2000 г., согласно данным Госкомстата России молодежь (16–30 лет) составляла в численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума 21,2%, а в своей возрастной группе доля бедных была 27,9%. Среди безработных молодежь в возрасте до 29 лет тогда же составила 37,7%. Хотя в последующие два года отмечался некоторый экономический подъем, принципиально картина не изменилась. Для значительной части молодежи проблема физического выживания отодвигает на задний план потребности, реализуемые в формах молодежных субкультур.
Второй фактор — особенности социальной мобильности в российском обществе. Каналы восходящей социальной мобильности в 1990-е годы претерпели коренные изменения, и молодежь получила возможность достигать престижное социальное положение в очень короткие сроки. Первоначально (в начале десятилетия) это привело к оттоку молодежи из системы образования, особенно высшего и послевузовского: для быстрого успеха (понимаемого как обогащение и достигаемого в основном в сфере торговли и услуг) высокий уровень образования был скорее помехой, чем помощью. Но позже вновь усилилась тяга к получению образования как гаранта личного жизненного успеха. Кроме того, действует фактор укрывания юношей от службы в армии.
Возможность быстро достичь успеха, стать богатым, в действительности слишком часто основанная на криминале, является, тем не менее, основой для социальных установок и ожиданий значительной части российской молодежи. Этим во многом вытесняется идентификация с субкультурными ценностями в западном смысле, поскольку такая идентификация в российских социокультурных условиях противоречит реализации установок на материальное благополучие.
Третий фактор — аномия в российском обществе в Дюркгеймовом смысле, т. е. утеря тех нормативно-ценностных оснований, которые необходимы для поддержания социальной солидарности и обеспечения приемлемой социальной идентичности. В молодежной среде аномия ведет к парадоксальному сочетанию актуальных оценок и глубинных ценностных предпочтений.
В последние годы становится все более актуальной такая малоизученная проблема, как ксенофобия среди молодежи, ведущая к созданию ультраправых групп и различным проявлениям нетерпимости: от "языка вражды" до преступлений ненависти. Питательной средой для развития таких группировок являются как в целом высокий уровень ксенофобии в обществе, так и ультраправые молодежные субкультуры, которые сегодня активно развиваются в России. Поскольку 2009 год объявлен Годом молодежи, молодежная политика стала приоритетной сферой в деятельности государственных органов. В настоящее время государственная политика в сфере профилактики ксенофобии в молодежной среде представлена либо межкультурными мероприятиями различного масштаба, либо "борьбой с экстремизмом" такими репрессивными методами, как введение "комендантского часа", Сегодня крупнейший исследовательский центр, который занимается проблемами национализма и преступлений ненависти в России, информационно-аналитический центр "СОВА", не выделяет молодежь в отдельную категорию и оперирует термином "ультраправые" в целом. Изучением ксенофобии в молодежной среде с социологической точки зрения занимался ульяновский научно-исследовательский центр "Регион" в рамках проекта "ПОКОЛЕНИЕ.NET" в 2005–2007 годах. В частности, партнерами центра изучались неформальные субкультуры, государственная политика в сфере профилактики экстремизма, проблема соотношения ксенофобии и экстремизма. Однако эти исследования не нашли отражения в деятельности неправительственных организаций и политики государственных органов, оставшись достоянием академических кругов. В 2006–2007 годах отдел социологии молодежи Института социально-политических исследований (ИСПИ) РАН в рамках проекта "Экстремизм в российской молодежной среде" (руководители – член-корреспондент РАН М. Горшков и доктор социологических наук Ю. Зубок) провел серию исследований по данной тематике, в том числе всероссийское социологическое исследование "Отношение к экстремизму в молодежной среде", всероссийское исследование "Экстремистские проявления в молодежных движениях" и экспертный опрос. Результаты этих исследований учитываются при разработке государственной молодежной политики. В процессе исследования изучалось "состояние экстремальности молодежного сознания", что связано с очень широким пониманием экстремизма как комплексного явления, затрагивающего политическую, экономическую, социальную, религиозную и другие сферы жизнедеятельности общества.
46.Социальные институты управления культурой.
Понятию «социальный институт» в отечественной социологии отводится значительное
место. Социальный институт определяется как единый компонент социальной
структуры общества, интегрирующий и координирующий множество индивидуальных
действий людей, упорядочивающий социальные отношения в отдельных сферах
общественной жизни.
Под институтом, кроме того, подразумевают относительно стабильную
совокупность символов, верований, ценностей, норм, ролей и статусов, которая
управляет конкретной сферой социальной жизни: это семья, религия,
образование, экономика, управление.
Если суммировать всё множество подходов разных учёных к пониманию социальный
институт, то их можно разделить на следующие. Социальный институт
представляет собой:
· ролевую систему, в которую включены также нормы и статусы;
· совокупность обычаев, традиций и правил поведения;
· формальную и неформальную организацию;
· совокупность норм и учреждений, регулирующих определенную
сферу общественных отношений;
· обособленный комплекс социальных действий.
Понимая социальные институты как совокупность норм и механизмов, регулирующих
определенную сферу общественных отношений (семья, производство, государство,
образование, религия), социологи углубили представление о них как о базовых
элементах, на которых покоится общество.
Приспосабливаясь к среде, общество в течение истории вырабатывает
инструменты, пригодные для решения множества задач и удовлетворения важнейших
потребностей. Эти инструменты и называются социальными институтами.
Типичные
для данного общества институты отражают культурный облик этого общества.
Институты разных обществ отличаются друг от друга. Например, институт брака у
разных народов содержит своеобразные обряды и церемонии, опирается на
принятые в каждом обществе нормы и правила поведения.
Внутри совокупности социальных институтов можно выделить подгруппу культурных
институтов как вид частных социальных институтов. К примеру, когда говорят,
что пресса, радио и телевидение представляют собой «четвертую власть», по
существу их понимают как культурный институт. Коммуникационные институты
являются теми органами, через которые общество посредством социальных
структур производит и распространяет информацию, выраженную в символах. Они
являются главным источником знаний о накопленном опыте. Подвидом
коммуникационных институтов являются библиотеки, музеи, школы и университеты,
телевидение, газеты, книгопечатание, радио, кино. Совокупность всех
технических устройств, включая здания, работников и фонды библиотек, музеев и
школ, составляет инфраструктуру институциональной системы культуры.
Социальные институты помогают решать жизненно важные проблемы большому
количеству людей. Например, миллионы людей, влюбившись, прибегают к помощи
института брака и семьи, а заболев – к институтам здравоохранения и т.д.
Законный порядок в обществе обеспечивают такие институты, как государство,
правительство, суды, полиция, адвокатура и т.д.
Институты одновременно выступают и инструментами социального контроля, т.к.
благодаря своему нормативному характеру заставляют людей подчиняться принятым
нормам и соблюдать соответствующую дисциплину. Поэтому институт понимается
как совокупность норм и образцов поведения.
По мнению
С.С. Фролова, правильнее говорить не об элементах, входящих в структуру
института, а об институциональных признаках, т.е. общих для всех институтов
чертах и свойствах. Таковых пять:
1. установки и образцы поведения (привязанность, лояльность,
ответственность и уважение в семье, послушание, лояльность и субординация в
государстве);
2. символические культурные признаки (обручальное кольцо, флаг,
герб, крест, иконы и др.);
3. унитарные культурные черты (дом для семьи, общественные здания
для государства, магазины и фабрики для производства, учебные классы и
библиотеки для образования, храмы для религии);
4. устный и письменный кодексы (запреты, правовые гарантии,
законы, правила);
5. идеология (романтическая любовь в семье, демократизм в
государстве, свобода торговли в экономике, академические свободы в
образовании, православие или католицизм в религии).
Все социальные институты обычно подразделяют на главные и неглавные. Вторые
скрываются внутри первых, представляя собой более мелкие образования. Помимо
деления институтов на главные и неглавные, их классифицируют и по иным
критериям. К примеру, институты различаются временем своего взаимодействия и
продолжительностью существования (постоянно действующие и кратковременные
институты), жесткостью применяемых санкций за нарушение правил, условиями
существования, наличием или отсутствием формальных правил и процедур.
Р. Миллс насчитывал в современном обществе пять институциональных подходов,
подразумевая главные институты:
1. экономический – институт, организующий хозяйственную деятельность;
2. политический - институт власти;
3. семейный – институт, регулирующий половые отношения, рождение и
социализацию детей;
4. военный – институт, организующий законное наследие;
5. религиозный – институт, организующий коллективное почитание богов.
Предназначение институтов - удовлетворять важнейшие
жизненные потребности коллектива или общества в целом.
Пять основных потребностей и институтов:
1. потребность в воспроизводстве рода (институт семьи и брака);
2. потребность в безопасности и социальном порядке (политические институты,
государство);
3. потребность в средствах существования (экономические институты,
производство);
4. потребность в получении знаний, в социализации подрастающего поколения,
подготовка кадров (институты образования в широком смысле, т.е. включая науку
и культуру);
5. потребность решения духовных проблем, смысла жизни (институт религии).
Как уже говорилось, внутри главных институтов находятся неглавные, которые
называются также социальными практиками или обычаями. У каждого
главного института существуют свои системы наработанных практик, методов,
процедур.
Например, экономические институты не могут обойтись без таких
механизмов , как конвертация валюты, защита частной собственности,
профессиональный подбор, расстановка и оценка труда работников, маркетинг,
рынок и т.д. Также внутри института семьи и брака, находятся и институты
материнства и отцовства, родовой мести, побратимства, наследования социального
статуса родителей и т.д.
Функцию социального института можно определить как совокупность решаемых им
задач, достигаемых целей, оказываемых услуг.
Первой и важнейшей функцией социальных институтов является удовлетворение
важнейших жизненных потребностей общества, т.е. того, без чего общество не может
существовать как таковое. Оно не может существовать, если не будет постоянно
пополняться новыми поколениями людей, приобретать средства проживания, жить в
мире и порядке, добывать новые знания и передавать их следующим поколениям,
заниматься решением духовных вопросов.
Не менее важной является функция социализации людей,
осуществляемая практически всеми социальными институтами (усвоение культурных
норм и освоение социальных ролей). Её можно назвать универсальной
Наряду с универсальными существуют и специфические функции, т.е.
такие функции, которые присущи одним и не присущи другим институтам, например,
воспроизводство новых поколений (институт семьи), добывание средств
существования (производство), наведение и поддержание порядка в обществе
(государство), открытие и передача новых знаний (наука и образование),
отправление ритуалов (религия).
Если институт вместо пользы приносит обществу вред, то такое действие называют
дисфункцией. К примеру, функция института образования - готовить
всесторонне развитых специалистов. Но если он не справляется со своей задачей,
если образование поставлено из рук вон плохо, то необходимых специалистов
общество не получит. Школы и вузы выпускают в жизнь дилетантов. Функция
превращается, таким образом, в дисфункцию.
Вся совокупность социальных институтов образует некую целостность, которую
называют институциональной структурой общества.
Нормативная система является не хаотичной суммой разрозненных элементов, а
подвижной целостностью, все части которой связаны друг с другом и выполняют
определенные функции позволяющие менять элементы в зависимости от
изменившейся ситуации, перестраивать содержание оставшихся и вносить другие
изменения, позволяющие сохранять устойчивость на протяжении столетий и
тысячелетий.
Нравы – это строго соблюдаемые и не нарушаемые обычаи. Нравы
воспринимаются окружающими очень серьезно. Они сопровождаются оценкой
правильности и неправильности. Поведение, нарушающее нравы, именуются
аморальным, безнравственным и осуждается обществом.
Условности – этот термин употребляется в двух значениях. Будучи
разновидностью нравов и обычаев, условности тоже возникли в далеком прошлом.
Они не регулировались никакими административными постановлениями и не и не
касались важных сфер человеческого поведения, в отличие от обычаев и нравов. Их
сфера – область вежливого обхождения. Условности касаются манеры выражения,
форм одежды, обстановки, украшений.
Этикет – кодекс вежливого поведения. который часто путают с
манерами. Манеры выражают отношение или установку по отношению к другим людям.
Можно хорошо знать книжный этикет и в тоже время иметь дурные манеры.
Существуют хорошие и дурные манеры, но дурного этикета – нет.
Традиции – можно уподобить тенденциозно изложенной истории.
Писаные традиции передают истинную историю в легендарном виде. Таковы легенды,
предания, сказания и прочие. Когда говорят о каких-то национальных традициях,
например, о традиции гостеприимства или о традиции демократичного общества, то
подразумевают целый ряд исторических явлений, представляющихся типичными и
осознаваемых как общественная ценность
47.Культура, природа, жизнь: проблема соотношения.
1. Естественное и искусственное
Традиционные определения культуры коренятся в ее сопоставлениях с природой. Природа обычно рассматривалась как общий фон, позволяющий выявлять особенности культуры. Действующие в природе силы рисуются лишенными меры, неуравновешенными, то и дело вступающими в конфликты. Человеку с его деятельностью необходимо укрепить свои позиции в этом мире неупорядоченных стихий. Придавая им согласованность и меру, формируя в растениях, животных и вещах полезные для себя свойства, вырабатывая все более изощренный инструментарий своей деятельности, сохраняя и передавая соответствующие способности и знания, человек создает культуру, особый мир вещей, инструментов, живых и действующих сил, наделенных связью, последовательностями и соответствиями.
Такое разделение мира на культурный и дикий, неупорядоченный переносится позже и на понимание человеческого сообщества. Наряду с культурными народами, живущими по закону, выделяются дикие народы, варвары, существующие как будто по природе, стихийно, без норм и законов. Это деление, характерное для античности, по сути, фиксировало лишь различие между своими и чужими, отождествление своего с культурным, чужого с диким.
Эпоха Возрождения во многом была связана с интересом к античности, к античной культуре. Однако попытка воспроизведения человеческой меры античности оказалась сопряженной с иным, нежели в античной традиции отношением к природе, с иной логикой и эстетикой понимания природы,
Природа более не трактуется как дикий и хаотический мир. В ней видят и простую меру, которой следует подражать, и ясную законосообразность, которую можно разуметь, и плотность, осязаемость форм, соразмерную с обычным человеческим опытом. Природа как будто становится внешним масштабом для характеристики и оценка культуры. Вместе с тем она становится и внутренним ориентиром культуры, регулятивной идеей построения морали, права, экспериментальной науки, знания об обществе и человеке. Стремление к естественному порядку вещей доминирует и в научном познании, и в устроении общественной жизни. Логос культуры, кажется, уступает логосу натуры. Но проходит сравнительно немного времени и выясняется, что порядок природы, служивший образцом для культуры нового времени, был лишь косвенным выражением развития практических и теоретических форм деятельности человека. Заполнившись и замкнувшись, пространство этих форм подчинило себе потенции человеческой жизни, индивидуального развития людей, но не приблизило человека к живительному источнику природы. Сближения с природой не произошло; это одна культурная формация сменилась другой, и, когда смена произошла, выяснилось: природа по-прежнему обступает движение человеческой истории, по-прежнему остается внешней и посторонней этому потоку.
И вновь последовали призывы сближения с природой, возвращения человека к природе. Философия начала XIX в. разнообразно варьировала этот мотив и в романтической, и в материалистической, и в спиритуалистической тональностях. Однако желаемого возврата к природе все-таки не происходило. Там, где он как будто определялся, обнаруживался натурализм: возникали упрощенные представления о природе, вульгаризировавшие и культурную проблематику. Там, где природа по-прежнему воспринималась в ее жизненном величии и оставалась внешним фоном истолкования культуры, она оказывалась недостижимой и для человека, и для предлагаемых им измерений.
Но двоился и образ культуры: на виду была культура стандартов и норм, во многом близкая природе, понимаемой как логика вещей; скрытой оставалась культура потенциальная, творческая, не реализуемая через стандарты, но их развивающая и модифицирующая.
Эта двойственность культуры и мешала ей приблизиться к природе в тех случаях, когда культура жаждала возврата к естественному состоянию. Культура периодически превращала окна человеческого дома в зеркала. И связь культуры с природой оказывалась отгороженностью культуры от внешнего мира. Человек, пытаясь понять свою природу, вглядывался в естественный мир, а видел натурализм. Отпрянув от этого изображения, он возвращался в круговорот культурных форм, демонстрировавших свою ограниченность, провоцирующих периодическое возрождение тезиса о невыразимости человеческой природы.
Двоящиеся образы природы и культуры
Природа это действительность, понятая посредством обобщений, отвлекающихся от конкретно-индивидуальных особенностей предметов. Это конструкт, получаемый в результате использования абстрактно-общих понятий, причинно-следственных зависимостей, соответствующих объяснений, т.е. аппарата классического естествознания, например, теоретической механики.
Культура это действительность, выявляемая индивидуализирующим подходом, т.е. представленная в ее уникальных, неповторимых, единичных образцах. В этом пункте, правда, была одна незаметная на первый взгляд сложность. В одних случаях Риккерта можно понять так, что сама действительность (в отличие от препарированной природы) существует в совокупности своих индивидуальных проявлений. В других он рассуждает так, как будто индивидуализированная реальность есть результат приложения особой идиографической методологии, индивидуализирующего понятия.
Оказываются в принципе возможными два образа культуры и два образа природы. Один и тот же объект может быть представлен и как объект природы, и как культурная индивидуальность.
Возникли и новые попытки представить образ культуры как сочетание творческой динамики и натуроподобного ее функционирования.
Наиболее ярким примером такого рода является Шпенглеровское сочетание культуры и цивилизации. У Шпенглера культура в ее уникально-творческой форме и культура как машинизированный стандарт оказываются разными фазами ее бытия. Первая, - условно говоря, фаза восхождения, - есть интервал, в котором культура создает основные понятия, образы, модусы поведения, общения, личностного бытия. Во второй фазе происходит тиражирование, распространение и мельчание этих форм, вместе с тем - и угасание возбуждавших их творческих сил; культура превращается в цивилизацию.
В форме цивилизации культура переходит в естественноисторическое состояние, уподобляется механически освоенной человеком природе. Интенсивное развитие культуры как определенной целостности на этом завершается, далее она может эволюционировать, только растекаясь в социальном пространстве; ее собственные источники исчерпаны. Такова, по Шпенглеру, судьба, например, европейской культуры.
Расслоение и усложнение образа культуры должно было привести и к усложнению образа природы. Как только общество на практике столкнулось с проблемой создания и освоения сложных технических, социальных и природных систем, оно приступило к переосмыслению своего отношения к природе, понимания природы, понятия природы.
Решающим обстоятельством в выработке новой концепции природы является экологическая проблематика. Именно она жестко диктует правила дальнейшей методологической игры в отношениях человека и природы и в научно-философском переосмыслении этих отношений.
Первое это преодоление традиционного дуализма природного и культурного, расслаивающегося в сопоставления естественного и искусственного, дикого и оформленного, рутинного и творческого.
Второе понимание того, что культура является одной из систем природы, системой особенной, сложной, но находящейся внутри природы, в окружении не менее сложных и своеобразных систем. Единое правило взаимодействия культуры и природы является культурно-исторической иллюзией; культура, ориентированная на равновесие с внешним миром, "обречена" на создание логик практического и теоретического взаимодействия с различными природными комплексами.
Третье уяснение сути экологической проблемы как проблемы культуры. Дисбаланс культуры и внешнего окружения это результат деятельности самих людей, их организации, норм и ориентиров последней. Исправление экологических аномалий, стало быть, сопряжено с изменением характера человеческих организаций, норм и ориентиров их деятельности.