Сапанжа. Теория музея и музейности

- 81 -

музееведения/музеология на уровне международного научного общения. Эта трудность, начинающаяся на уровне названия самой науки, продолжается и в других, как в частных, так и в глобальных вопросах. Проблема унификации и гармонизации языка науки, безусловно, одна из самых острых для современной музеологии. Несмотря на то, что проблемы гармонизации были определены как актуальные на международном уровне еще в 1980-е гг.304, большинство терминов по-прежнему остаются дефинициями для «внутреннего» использования учеными различных стран305. Даже исследования в рамках прикладного музееведения не всегда могут быть точно переведены на другие языки. Так, например, в зарубежных исследованиях довольно часто встречается подмена понятий «музейный» (относящийся к музеям) и «музеологический» (относящийся к музеологии)306. Когда же речь идет о междисциплинарных исследованиях, проблема многократно усиливается. В связи с этим, перевод термина «музейность» представляет значительную сложность307.

До сегодняшнего дня теоретическое музееведение пользуется концепцией словацкого ученого З.Странского308. Выступив в 1960-х гг. с обоснованием музееведения как самостоятельной научной дисциплины, З.Странский указал на необходимость расширить предмет науки до сферы целей музейной деятельности, то есть вести разговор о смысле существования музея как социального института. Подобная трактовка дисциплины неизбежно приводила к исследованию проблем не столько музея (музейного дела), но иных проявлений потребности, положившей начало существованию музея, а также исследованию самого феномена этой потребности.

В работе 1966 года З.Странский рассматривал музей как учреждение, служащее удовлетворению потребностей «документирования и его общественного использования»309. Такая концепция явилась шагом на пути

304Лещенко А.Ю. Проблемы становления музееведческой терминологии на международном уровне// Музей.- №5.- 2009.- с.42-46. В статье, в частности, выделяются основные этапы терминологической гармонизации, анализируется ряд новых понятий музеологии.

305На эту разобщенность указывает, в частности, канадская исследовательница Л.Тизер в работе «Картографирование музеологии: от вавилонской башни к пограничным землям» (Museology at the Begining of the 3rd Millennium.- Brno, 2009. См. рецензию на сборник: Ананьев В.Г. Музеология в начале III тысячелетия// Музей.- №10.-2010.- с.48-50). Линн Тизер обращает внимание на то, что музеологический мир разделен языками, методами, страдает от недостатка общения и обмена идеями.

306Лещенко А.Ю. Проблемы становления музееведческой терминологии на международном уровне// Музей.- №5.- 2009.- с.42-46

307В англоязычной литературе можно встретить два термина, перевод которых возможен на русский язык как «музейность» - «museumness» и «museumhood», однако толкования этих понятий весьма различны.

308Необходимо отметить, что концепция З.Странского, предлагающая основные схемы музееведения как науки (объект и предмет, язык, структура и т..д.), подразумевала дальнейшее исследование частных фрагментов. Однако, весьма продуктивная, на наш взгляд, концепция музейности не получила достаточного развития. Так, в отечественной музеологии нет ни одной работы, основной задачей которой явилось бы изучение феномена музейности. Лишь сам термин периодически используется специалистами с формулировкой, предложенной З.Странским.

309Stransky Z. Predmet muzeologie// Sbornik materialu prveho muzeologickeho symposia.- Brno, 1966.- s.30-33.

- 82 -

расширения понимания музееведения. В работах 1970-80-х гг. ученый уточнил свое понимание науки и предложил дефиницию, с помощью которой стало бы возможно обозначить специфическую потребность человека и человечества.

З.Странский считал, что существует «специфическое отношение человека к вещественной стороне действительности, проявляющееся в приобретении и сохранении…истинных представителей ценностей». Использование этих ценностей создает и умножает человеческий потенциал, т.е. решает задачи культуры по сохранению культурной памяти. Выражением этого отношения является документальная ценность, обусловленная качествами носителей информации, которую ученый обозначил термином «музеальность» (в российской традиции - музейность)310. Еще раз, обращая внимание на то, что музей как таковой не может являться предметом познавательной интенции, З.Странский рассматривает его как средство реализации определенного способа познания реальности. Это познание осуществляется через «свидетельства» (натурфакты, артефакты). Именно изначальное обладание некоторыми свойствами делает эти свидетельства носителями «ценности культурной памяти», проецируемой как на отдельных личностей, так и имеющей значение для культуры общества в целом311. Таким образом, музейность представляется актуализацией сущностного свойства предметов реального мира человеком (обществом), позволяющей в процессе их внеутилитарного освоения превратить предмет реального мира в элемент культурной метареальности.

Очевидно, что музей в культуре XX века – наиболее законченное воплощение процесса познания музейности, где и собраны музейные предметы. Это наиболее очевидный результат процесса сохранения репрезентантов ценностей как попытки удержать разнообразия культуры. Однако не только музей является способом сохранения исторического потенциала человечества. Более того, процессы трансформации музейного пространства, принявшие на рубеже XX-XXI веков характер кардинальных преобразований, связаны с поисками новых вариантов представления музейности в рамках традиционного пока института. В тоже время, определенное размывание границ между музеями и иными площадками, претендующими на демонстрацию музейности (выставки, галереи, лофты, экспозиционные площадки в самых различных организациях, многообразные «частные» варианты воплощения музейности) позволяет предположить, что музейность как особая форма отношения к действительности становится все более демократичной.

Если определить музейность как способ наделения субъектом особыми свойствами объектов реального мира, имеющее целью сохранить исторический потенциал и творческий резерв опыта человечества и реализуемый в собраниях предметов, репрезентирующих опыт человека, сообществ, нации, человечества и т.д., основными задачами становятся определение этих объектов (вещей, предметов, артефактов, памятников),

310Stransky Z. Uvod do studia muzeologie.- Praha, 1980.- 167 s.

311Stransky Z/. Science and museum cultгre// Museology at the Begining of the 3rd Millennium.- Brno, 2009.- p.15.

- 83 -

которые человек наделяет особыми свойствами и процесса наделения объектов специфическими свойствами.

Для обозначения носителей информации, содержащих документальную или иную ценность, З.Странский предлагает использовать понятие музеалии312. Таким образом, фокус в выявлении сути музейности переносится с института на единицу, лежащую в основе образования института музея313, а также возникновения иных форм – с музея на музеалии, с процесса музеефикации на процесс музеализации.

И.Ян предложила сосредоточить внимание на исследовании структуры отношений «человек – музеалии – музей». Предположим, что последняя часть структуры может быть заменена на иные проявления музейности. Попадая в музей, музеалии приобретают статус музейного предмета. Не становясь частью музейного собрания, они, тем не менее, могут быть освоены и актуализированы человеком.

В.Энненбах понимал под музеалиями «материальные предметы, обладающие потенциальной или реализованной посредством музеализации музейной ценностью»314. Наличие в музеалиях «потенциальной» ценности стоит признать важным замечанием. Попадая в музей, музеалии в полной мере реализуют музейную ценность, но, не становясь частью музея, не теряют своих «внутренних» свойств, они лишь остаются неактуализированными. Музеалии, не подвернувшиеся музеефикации, тем не менее, продолжают оставаться носителями «потенциальной» ценности. При подобном подходе существует опасность подменить понятия «музеалии» и «предметный мир»: «потенциальной» ценностью теоретически может обладать любой объект реального мира. Более того, современные тенденции развития музейного и парамузейного пространства позволяют утверждать, что любой объект может стать предметом музейной (парамузейной) рефлексии. Например, увеличение числа музеев (собраний) одного класса предметов не просто включили в объект специфического музейного интереса культуру повседневности, но придали ей особый статус, зафиксировали ее значимость как части культурной памяти315.

312См.: Общетеоретические вопросы музееведения в научной литературе социалистических стран.- М., 1984.

313Так, например, И.Ян полагала, что ядром музейных исследований должно явиться изучение специфической деятельности, «которая превращает предметы реального мира в музейные».

314Общетеоретические вопросы музееведения в научной литературе социалистических стран.- М., 1984.-с.15.

315Интересны данные, представленные в работе американских историков Д.Телена и Р.Рзенцвейга, посвященной анализу восприятия истории в американской повседневности. Авторы, на основе данных социологических опросов, утверждают, что американцы (стоит думать, что они не являются исключением) демонстрируют большую компетентность в «малой» (семейной, групповой, региональной) культуре памяти, чем в представлениях о «большой» истории (Rosenzweig R. Thelen D. The Presence of the Past: Popular Uses of History in American Life.- Columbia University Press, 2000). Стоит думать, что интерес к собраниям, различным выставочным проектам, музеям, отражающим именно этот пласт памяти, продиктован отмеченными явлениями в культуре памяти, сочетающейся с отмеченной Г.С.Кнабе усиливающейся с конца XIX век отношением к вещи как носительнице индивидуальных смыслов. При этом, Д.Телен и Р.Рзенцвейг обращают внимание на высокий уровень доверия к музейным собраниям и материальным памятникам в целом при восприятии и

- 84 -

Объективно в пространстве культуры сосредоточено огромное количество «потенциальных» носителей музейной ценности – музеалиев. При этом, понятие «музеалиев» не тождественно понятию «культурное наследие», а гораздо шире. Культурное наследие понимается как часть материальной и духовной культуры, созданная прошлыми поколениями, выдержавшая испытание временем и передающаяся следующим поколениям как нечто ценное и почитаемое. Далеко не все из того, что создано руками и умом человека, удостаивается этого имени. Культурное наследие часто идеализируется, пользуется авторитетом и окружено ореолом. Положительные стороны преувеличиваются, а негативные преуменьшаются. В конечном итоге культурное наследие становится фактором сплочения нации, средством объединения в периоды кризисов и нестабильности316.

В то же время, в современной культуре понятие «наследие» претерпевает существенные изменения. Интересно, как трактуется понятие «наследие» в рамках культуры постмодерна. Т.Н.Калугина полагает, например, что в современной культуре утратила смысл сама идея наследия. Все созданное и накопленной прошлыми культурами воспринимается теперь не как нечто наследуемое (это было бы, по мнению исследовательницы, традиционным типом культурной переработки), а автоматически переносится в современность, превращается в объекты и ценности «здесь и теперь». Наследством же может стать абсолютно все317. Похожую мысль высказывает Я.Долак: «в рамках постмодернистской парадигмы, с ее навязчивым стремлением к разнообразию, начинает распадаться сама реальность окружающей реальности: реальность превращается всего лишь в сложно организованный носитель информации, в котором эта информация постоянно рождается и умирает»318.

Понятие «музеалии» часто связывается и с понятием «объект культуры». Объект культуры как феномен бытия культуры, воплощающий смыслы, значения, ценности в чувственно и интеллектуально воспринимаемых формах, является продуктом реализации социально значимой и целенаправленной активности субъекта культуры. Творение культурных объектов - специфически человеческая способность, восполняющая и дополняющая его биологическую природу. Объекты культуры, в отличие от объектов природы, являются знаками, символами, воплощающими в материальной форме духовное

«малой», и «большой» истории.

316Кравченко А.И. Культурология: словарь.- М.: Академический проект, 2000. Конвенция ЮНЕСКО 1972г. дает понятию культурное наследие детальную расшифровку, включая в него: а) произведения архитектуры, монументальной скульптуры, живописи и т.д., которые имеют ценность с точки зрения истории, искусства или науки; б) «достопримечательные места», представляющие универсальную ценность с точки зрения истории, эстетики, этнологии, антропологии и т.д. (например, национальные парки и заповедники, памятные места и др.). А.В.Соколов полагает, что культурное наследие является частью социальной памяти и включает неопредмеченную и опредмеченную части (духовное и материальное наследие соответственно). См.: Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации.- СП.: Издательство В.А.Михайлова, 2002.

317Калугина Т.П. Музеефикация или мумификация культуры («постмодернистская метафора» музея)// Музей и демократия.- М., 1997.- с.38.

318Museology at the Begining of the 3rd Millennium.- Brno, 2009.- p.36.

- 86 -

интерпретации. В конечном счете, интерпретативный артефакт320 и есть основная форма существования культурных феноменов321. Интерпретация музеалиев порождает очередной культурный артефакт – высказывание: от группы предметов и коллекции до музея, выставки и т.д. Таким образом, культурная форма, включающая домузейную, музейную и внемузейные варианты/этапы является образцом решения задачи по удовлетворению индивидуальной и/или групповой потребности и исторически реализуется во множестве культурных артефактов, рождающихся на основе осмысления музеалий, являющихся «скрытыми» носителями свойств музейности. «Скрытыми» в силу того, что наделить объекты реального мира свойствами музейности может только воспринимающий его субъект – человек, который становится центральным активным звеном процесса познания и представления музейности.

В итоге, активизация структуры «музеалии – музейность - музеализация» возможна только посредством деятельности познающего их субъекта. Музеализация, таким образом, это процесс актуализации музейности посредством освоения музеалий и наделения их особыми свойствами. Процесс музеефикации значительно уже процесса музеализации: первый стоит рассматривать как процесс определенной институциализации, второй - как процесс культурной самоидентификации, ибо объективно присутствующее в носителях музейности ценностное начало приводится в соответствие с субъективным мироощущением познающих его субъектов.

Рассматривая вопросы организационно-функционального измерения художественной культуры, М.С.Каган предлагает анализировать строение художественной культуры как системы социальных институтов, без которых невозможной была бы реализация художественного производства и художественного потребления. В системе художественного производства он выделяет организацию хранения художественного наследия. Обращаясь к результатам кибернетических исследований, М.С.Каган подчеркивает, что всякой самоуправляющейся системе необходима «память» - сохранение информации о прошлых состояниях. Причем, память культуры (в отличие от памяти человека как психологического механизма) не может действовать стихийно и в пределах индивидуального опыта, она «должна обеспечиваться сохранением объективированных, опредмеченных продуктов деятельности людей, предоставляемых тем самым каждому новому поколению как наследие, часть которого может быть им, этим поколением, актуализирована в соответствии с его потребностями, интересами, устремлениями»322. В свою очередь подсистема художественного потребления определяется как

320Как уже отмечалось, сам по себе памятник природы не является культурным артефактом, но особым образом осмысленный в рамках музейного (или иного) собрания он приобретает черты, свойственные культурному артефакту.

321Флиер А.Я. Культурогенез.- М., 1995.

322Художественная культура в докапиталистических формациях. Структурно-типологическое исследование/ Научный редактор М.С.Каган.- Л.: Издательство Ленинградского университета, 1984.- с.36

- 87 -

«конкретная социально-историческая форма организации восприятия публикой художественных творений». Сфера музейного производства связана с появлением различных организационных форм хранения культурной информации. Сфера музейного потребления – его восприятием. В схеме М.С.Кагана произведение искусства выступают в качестве носителей художественной ценности, они связывают производство и потребление этих ценностей. Указанные подсистемы, взаимодействуя, обеспечивают процесс художественного общения людей в соответствии с требованиями предъявляемыми к искусству каждым типом общества и культуры323.

Схема, предложенная М.С.Каганом, включающая три основных компонента: «художественное производство – художественные ценности – художественное потребление», может быть экстраполирована на процессы музейного освоения реальности, которая при таком подходе предстает как структура компонентов: «музейное производство – музейные ценности (музеалии) – музейное потребление».

Музеализация как процесс музейного производства и музейного потребления, представляющего в своей совокупности процесс музейной интерпретации музейных ценностей (музеалий) является процессом сохранения культурной памяти. Такое понимание музеализации разделяет Я.Долак, рассматривая ее как «специфический («музеальный») процесс освоения реальности, в рамках которого центр тяжести сносится с «вещей как таковых» и с их «потенциальных ресурсов» на мемориальную и культурную ценность реальности»324.

А.В.Святославский отмечает, что проблема культурной памяти является одной из ключевых тем европейской и северо-американской культурологии, социологии, истории последних тридцати лет. Анализируя многочисленные публикации проблемной области «memory studies» (работы П.Хаттона, М.Хальбвакса, П.Рикера, Д.Лоуэнталя, И.М.Савельевой, А.В.Полетаева и других), А.В.Святославский выделяет ряд терминов, границы которых до сих пор являются предметом дискуссий среди ученых: «социальная память», «культурная память», «историческая память», «коллективная память». Социальная память определяется им как комплекс средств и механизмов, обеспечивающих мнемотическую деятельность социума, т.е. позволяющих извлекать, обрабатывать, хранить социальные смыслы, передаваемые из прошлого в настоящее в результате актов исторической коммуникации325. При этом в Европе и США наиболее последовательно пользуются термином «коллективная память», истоки интереса к которому усматривают в работах М.Хольбвакса. Коллективная память определяется М.Хольбваксом как

323 Художественная культура в докапиталистических формациях. Структурно-типологическое исследование/ Научный редактор М.С.Каган.- Л.: Издательство Ленинградского университета, 1984.- с.34-36.

324Долак Я. Музеология – настоящее и будущее// Музеология-музееведение в XXI веке. Проблемы изучения и преподавания. Материалы Международной научной конференции.- СПб., 2009.- с.12.

325Святославский А.В. Проблемы культурной памяти в зарубежной науке: основные направления исследований// Вопросы культурологии.- №12.- 2010.- с.22-23.

- 88 -

непрерывный ход мыслей, когда из прошлого сохраняется только то, что еще живет или способно жить в сознании группы, которая ее поддерживает326. Этим она, в частности, отличается от исторической памяти, под которой понимают совокупность представлений об истории327.

А.В.Святославский полагает, что наиболее общим видовым понятием является понятие «культурная память», которая, будучи противопоставлена памяти физиологической представляет собой систему внегенетических, выработанных человечеством смыслов. Культурная память может быть проанализирована как комплекс механизмов с помощью которых становится возможным ее функционирование в социуме. Процессы музеализаци являются одним из таких механизмов. Иными словами, музеалии можно рассматривать как носители культурной памяти, музейность как отношение, определяемое стремлением эту память зафиксировать, а музеализацию как коммуникативный процесс актуализации культурной памяти.

Мысль М.С.Кагана о необходимости памяти как компонента развития системы позволяет рассматривать музейность как отношение, направленное на сохранение памяти о прошлых (и текущих, которые в недалеком будущем станут прошлым) состояниях, реализующееся в процессе музеализации, принимающей различные конфигурации. Музеализация – это коммуникативный процесс коммеморации328, реализации музейности.

Таким образом, определяя музейность, мы можем построить структуру, раскрывающую особое отношение к культурному пространству, на основе

326Хольбвас М. Социальные рамки памяти.- М.: Новое издательство, 2007. Интерес к проблемам коллективной памяти выявил ряд специальных тем исследования. Одним из таких направлений явилось, в частности, политика памяти. Представляется, что это направление имеет отношение к целой группе музеев, появившихся в наступившем столетии. Музей часто воспринимается как действенный способ зафиксировать событие, имеющее значение для жизни последующих поколений. Так, 8 августа 2009 года в Цхинвали открылся музей геноцида, посвященный годовщине со дня трагических событий августа 2008 года. Президент Южной Осетии отметил: «трудно вспоминать то, что произошло с малочисленным осетинским народом, но ради будущих поколений, чтобы такое больше не повторилось - это надо сделать» (http://kp.md/online/news/524858/). А.В.Святославский отмечает, что в последнее десятилетие на Западе появилось целое направление, связанное с изучением т.н. мемориализации «травмы», под которой подразумевается моральная травма национального масштаба (Святославский А.В. Проблемы культурной памяти в зарубежной науке: основные направления исследований// Вопросы культурологии.- №12.- 2010.- с.25). В итоге, в западной литературе возникло понятие памяти о «социальной травме», в границах изучения которой речь шла о «необходимости закрепления социальной памяти через официальную мемориальную политику трагических событий преследования тех или иных социальных групп по определенному признаку» (Святославский А.В. Проблемы культурной памяти в зарубежной науке: основные направления исследований// Вопросы культурологии.- №12.- 2010.- с.23-24

327Святославский А.В. Проблемы культурной памяти в зарубежной науке: основные направления исследований// Вопросы культурологии.- №12.- 2010.- с.23.

328Культура коммеморации – один из разделов научного направления, исследующего культуру памяти. В основе исследований по проблеме коммеморации находится поиск адекватных форм увековечения феноменов, имеющих значение для человечества. В основном, в центре внимания находятся события, связанные с серьезными социальными потрясениями, однако и частные эпизоды, подвергающиеся мемориализации, включаются в круг исследовательских проблем (См, напр.: Святославский А.В. Проблемы коммеморативной политики в современных зарубежных социогуманитарных исследованиях// Вопросы культурологии.- №6.- 2011.- с.52-56).

- 89 -

освоения которого появился музей как социо-культурный институт и иные внемузейные формы. Эта структура представляет собой последовательное раскрытие основных компонентов процесса освоения реальности: «музеалии – музейность – музеализация».

Музейность является в этой структуре центральным звеном, так как именно раскрытие ценности музеалиев позволяет осуществить музеализацию, являющуюся, по сути, процессом культурной коммуникации. Движущей же силой, активизирующей структуру, является деятельность человека.

Кроме того, анализ категории «музейность» позволяет пересмотреть существующую концепцию, согласно которой музей анализируется как культурная форма. Если культурная форма – это «совокупность наблюдаемых признаков и черт всякого культурного объекта (явления), отражающих его утилитарные и символические функции, на основании которых производится его идентификация и атрибуция»329, то именно музейность можно определить как эту совокупность. А.Я.Флиер отмечает: «артефактов, воспроизводящих одну и ту же культурную форму, может быть множество, сама же культурная форма остается исходным образцом для последующего прямого или вариативного репродуцирования», она «является тем исходным «атомарным» элементом культуры, из сочетания которых формируются культурные системы, конфигурации, стилевые феномены и т.п.»330.

Музейное пространство возможно анализировать как динамичную структуру культурных артефактов, представленных в конкретноисторической реальности, воспроизводящее культурную форму, которой является музейность. Наряду с музеем, в культурном пространстве представлены и иные артефакты как интерпретативные воспроизведения музейности. Категория музейности предельно важна для музееведения, так как позволяет не только прояснить проблему предмета науки, но изучить все многообразие «музейных» проявлений в культуре.

В то же время эта категория столь универсальна, что кажется понятным, почему она до сих пор не была достаточно исследована в рамках музееведения. Включение в круг исследований категорий «музеалии», «музейность», «музеализации» наряду с понятиями «музейный предмет», «музей», «музеефикация» определяет необходимость изучения исторических типов и форм музейности как выражения специфического отношения к музеалиям, наделение их особыми свойствами, а также построение морфологии музейности, раскрывающей многообразие форм представления музейности в культуре.

Предложенная работа затрагивает только часть проблем культурологического анализа музейности – историографические, методологические и историко-типологические. Отдельного рассмотрения

329Флиер А.Я. Культурология для культурологов. 2-е издание, исправленное и дополненное.- М.: МГУКИ, 2009.- с.195.

330Флиер А.Я. Культурология для культурологов. 2-е издание, исправленное и дополненное.- М.: МГУКИ, 2009.- с.195-196.

- 90 -

требует проблема морфологии музейности, которая должна явиться следующим шагом в развитии культурологической теории музейности.

Библиография

1.Ананьев В.Г. Музеология в начале III тысячелетия// Музей.- №10.- 2010.

2.Ариарский М.А. Прикладная культурология.- СПб.: ЭГО, 2001.

3.Ахмас К. Музей в эпоху трансмодерна// Музеология-музееведение в XXI веке. Проблемы изучения и преподавания. Материалы Международной научной конференции.- СПб., 2009.

4.Беззубова О.В. Музей как инстанция художественного, научного и идеологического дискурсов. Автореферат диссертации... кандидата философских наук. СанктПетербургский Государственный Университет.- СПб., 2003.

5.Библер В.С. От наукоучения к логике культуры: Два философских введения в XXI век.- М: Изд-во политической литературы, 1991.

6.Блауберг И.В. Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода.- М., 1973.

7.Бодрийяр Ж. Система вещей.- М.: Рудомино, 1999.

8.Бокач Н.Б. Культурная парадигма как объект социально-философского анализа. Автореферат диссертации...кандидата философских наук.- Волгоград, 1998.

9.Большаков В.П. Принципы развития современного понимания культуры// Фундаментальные проблемы культурологии. Том 1. Теория культуры.- СП.: Алетейя, 2008.

10.Бонами З.А. Музей и проблема трансляции культурно-исторических кодов// Музейное дело и охрана памятников: обзорная информация. Музей и образование.- М., 1989.- с. 2225.

11.Бореев В.Ю. Коваленко А.В. Культура и массовая коммуникация.- М.: Наука, 1986.

12.Бутиков Г.П. Воспитательный потенциал музеев.- СПб, 1998.

13.Валицкая А.П. От слова к событию: музей в образовательном пространстве культуры// Художественный музей в образовательном процессе. Научно-практическая конференция. Тезисы выступлений.- СПб: СпецЛит., 1998.- с.16-18.

14.Валицкая А.П. Музей в пространстве культуры// Музеи России: поиски, исследования, опыт работы. Сб. научных трудов. Вып. 5. Педагогика и культурология музейной деятельности.- СПб., 1999.- с.30-34.

15.Ванслова Е.Г. Музей и культура// Новая Российская классическая гимназия. Вып.1.- М., 1992.- с.11-16.

16.Ванслова Е.Г. Гнедовский М.Б. Дукельский Ю.В. и др. Социальные функции музея: споры о будущем. Материалы дискуссии в отделе музееведения НИИ культуры. Сборник научных трудов НИИ культуры.- М., 1989.