reimers_n_f_shtilmark_f_r_osobo_ohranyaemye_prirodnye_territ

Они пришли к нам из древности, как императорские, царские, ханские, княжеские и другие угодья, где добыча «королевского оленя» каралась смертью. В середине прошлого века охраняемые территории приобрели значение национальных, т. е. государственных, парков — заповедников, создаваемых для «любования» (иногда отнюдь не бесплатного) природой, отдыха на ее лоне. Этот подход укоренился столь глубоко, что голоса русских естествоиспытателей конца XIX — начала XX в. — Докучаева, Талиева, Бородина, Кожевникова и др., взывавших к сохранению эталонов природы для науки, были услышаны по сути дела лишь только в России, где стали создаваться заповедники как научные учреждения.

Парки и эталоны природы требовали нетронутого человеком, «дикого» ландшафта. Именно такие места радовали глаз, именно здесь находили себе последние убежища редкие растения и животные. Острова прошлого в мире настоящего — вот чем стали природные охраняемые территории.

Напряженная экологическая ситуация наших дней вызвала настоящий взрыв научного интереса к эталонам природы. Где, как не здесь, лучше всего наблюдать фоновые изменения окружающей среды, происходящие во всей биосфере Земли?! Где, как не здесь, можно вычленить местные острые влияния, оказываемые на природу центрами урбанизации?! Такие исследовательские полигоны получили наименование биосферных заповедников, хотя их, как предлагают авторы этой книги, правильнее было бы назвать мониторинговыми — следящими за изменениями окружающей среды.

Так или иначе, сегодня можно со всей определенностью сказать, что стержневая линия в создании заповедников, национальных парков утвердилась, их прямые цели определились: это - сохранение ранее не нарушенного природного комплекса для обозрения, изучения и контроля за его изменениями во времени.

Природоохранители — специалисты в области заповедного дела — обычно ставят на этом точку, переходя затем к

воспеванию красот и редкостей заповедных земель. Книги о них снабжаются красочными фотографиями, описаниями удивительных феноменов, туристскими схемами и другими атрибутами. Этот стиль изданий пошел от тех пленяющих взор первых национальных парков, которые создавались для «радости людей». В нашу отечественную литературу он проник, как говорится, с «черного хода», так как наши заповедники — прежде всего научные учреждения, не требующие широкой рекламы.

Пожалуй, именно этот стиль описаний природы перебросил мостик между строго охраняемыми природными территориями и индустрией туризма. На этом мостике и развернулись многочисленные «схватки» неутомимых туристов и стойких служителей заповедного дела. Возник конфликт между целями эталонности и рекреации, наукой и развлечениями.

Тогда-то и родился вопрос, который остается спорным вот уже несколько десятилетий: не слишком ли больших жертв требует наука у народного хозяйства, навечно изымая с заповедными территориями естественные ресурсы? Оправдывает ли цель средства?

В пылу споров в тени остались другие виды природных охраняемых территорий. Никто не написал, скажем, книгу «Заказники в СССР», хотя этих заказников довольно, много (и самых разных) — ботанических, зоологических, охотничьих и т. п. Чуть больше повезло средоохранным и реcурcозащитным лесам. О них изредка вспоминают. Но везенье это весьма сомнительное, и порой кажется — лучше бы не вспоминали. Так, полосы вдоль рек, составляющие водоохранные леса I группы, уже не раз подвергались атакам со стороны местных лесозаготовителей. Тут срабатывает традиционное представление: леса I группы перестаивают, «гибнут для хозяйства», значит, их следует рубить, а раз так... кое-где лесоруб дошел со своим топором почти до уреза воды.

Лес нужен стране, это бесспорно. Но разве менее нужна вода, рыба, неэродированная почва, обеспечивающая высокие урожаи, места для отдыха трудящихся, тот же лес как средообразователь

— источник кислорода и поглотитель вредных отходов цивилизации? Вопрос как будто бы элементарен, но за ним скрывается огромной важности — и отнюдь не только экономической! — проблема: как взвесить эффективность использования и эффективность неиспользования, сохранения того или иного ресурса, как обеспечить действительно комплексное, сбалансированное освоение природных богатств?

Природа едина, пользователь богатств в нашей стране тоже один — общенародное государство. У нас не должно быть конкуренции в использовании ресурсов, их потребление определяется научно обоснованным планом.

Таких проблем возникает немало. В книге «Особо охраняемые природные территории» авторы излагают свой подход к ним. Они объединили все виды природных охраняемых территорий в единую систему, вычленили ее экологические, социальноэкономические и культурно-просветительные аспекты. По их мнению, природные охраняемые территории полностью общественно оправданы именно как системное, комплексное объединение. Такой подход дает возможность раскрыть роль всех видов охраняемых территорий в поддержании экологического равновесия на региональном и более широких уровнях, в сохранении генетического фонда планеты, в создании благоприятной среды жизни для людей.

Каждая из форм природных охраняемых территорий выполняет свои задачи, но одновременно «берет на себя» и некоторые функции своих «соседей». Полоса леса вдоль реки не просто водоохранная полоса, но и почвозащитная, заказная для многих видов животных и растений, средообразующая для отдыхающих и т. д. Иначе говоря, система природных охраняемых территорий, как целое, значительно больше, чем сумма ее частей. Она обеспечивает людям здоровье и развитие их хозяйства.

Полифункциональность и вместе с тем целевое назначение системы природных охраняемых территорий особо подчеркивается авторами. Элементы подхода к охраняемым участкам с точки зрения поддержания эко-логического

равновесия, в широком понимании этого термина, в общем-то можно найти и в уже известных работах, в частности в трудах Д. Л. Арманда, Ю. Одума и других ученых. Но авторы делают следующий шаг: концепцию системности охраняемых территорий они кладут в основу своей книги и последовательно проводят во всех главах.

Нельзя не отметить и то обстоятельство, что здесь во главу угла поставлена не задача пассивной охраны природы и прежде всего генетического фонда планеты, а цель активного управления природными комплексами высокого иерархического уровня путем заповедания экосистем более низкого ранга.

Это новый подход. В таком свете заповедание определенного участка предстает не как изъятие его из хозяйственной сферы, а лишь как ограничение традиционного утилитарного использования. Этот участок просто «переподчиняется», вовлекается в особый хозяйственный цикл, социальноэкономически может быть даже более значимый, чем традиционные хозяйственные циклы, так как он обеспечивает долговременное экономическое развитие и саму возможность жизни и сохранения здоровья людей. А если это так, то должен измениться и подход к управлению природными охраняемыми территориями. Авторы считают правомерным рассматривать систему охраняемых природных территорий как особую отрасль народного хозяйства, его равноправный сектор, обеспечивающий прирост национального продукта, правда не прямо, а косвенно, через поддержание экологического баланса. Этот тезис, на наш взгляд, заслуживает особого внимания.

Отсюда — экономическая оценка заповедных территорий не как площадей, изъятых из хозяйства, а как особо хозяйственноважных. Авторами подчеркивается значение разработки специального территориально-земельного или экологического кадастра и плана, обеспечивающих успешное функционирование системы природных охраняемых территорий. Да и в сами принципы выделения природных охраняемых территорий, создания заповедников, заказников и т. д. авторы вносят сущест-

венные изменения. Взамен принципа «один географический район

— один или несколько заповедников» предлагается принцип «природных охраняемых территорий должно быть столько, чтобы они поддерживали экологическое равновесие, и в том числе среду жизни людей, в целесообразном (оптимальном) состоянии». Следовательно, общепринятое исчисление количества заповедников по числу биогеографических районов отходит на второй план. Ставится вопрос об экологическом планировании как части единого государственного плана. Такое планирование могло бы стать надежным инструментом управления возобновимыми естественными ресурсами, окружающей средой и природоохранной деятельностью общества.

В книге не содержится детальных рецептов практике. И это вполне закономерно: выдвинутые методологические рекомендации ещё должны пройти проверку опытом. Вместе с тем авторы дают некоторые общие прогнозы развития системы природных охраняемых территорий, раскрывают основы проектирования заповедников и других охраняемых участков. Здесь сказывается удачное сочетание индивидуальных наклонностей авторов: Н. Ф. Реймерс более тяготеет к теоретическим обобщениям; знаток истории заповедного дела Ф. Р. Штильмарк имеет большой опыт практической работы как научный руководитель разработки нескольких проектов новых заповедников.

Авторам удалось хорошо показать неразрывную связь формирования природоохранных площадей с хозяйственными нуждами. Будучи биологами, они сумели выйти за рамки биологического подхода. И хотя социальные моменты рассматриваемых ими проблем нередко остаются «за кадром», тем не менее многие положения, — а глава «Социальноэкономические основы создания природных охраняемых территорий» в целом, — видимо, привлекут внимание и представителей общественных наук.

Некоторые, а может быть и многие, положения авторов этой книги являются дискуссионными. Очевидно, какие-то из их

концепций будут оспорены или отклонены. Но оригинальный подход, смелая попытка по-своему осмыслить одну из важнейших проблем наших дней, думается, не могут не привлечь на сторону авторов многих ученых.

И. Лаптев

ОТ АВТОРОВ

XXV съезд КПСС, определяя основные задачи развития хозяйства страны на 1976—1980 гг., выдвинул семь перспективных направлений. Каждое из них содержит природоохранительный .аспект или указывает на необходимость улучшения условий быта и отдыха населения. Проблемы охраны и улучшения окружающей человека среды тесно связаны с обеспечением устойчивого роста отечественного производства, повышением народного благосостояния, ростом эффективности общественного производства, улучшением качества продукции многих отраслей народного хозяйства, режимом экономии в нем. Ускорение темпов научно-технического прогресса даст возможность улучшить условия труда и охрану окружающей среды, рационально использовать природные ресурсы. Планы по охране природы стали составной частью совершенствования управления народным хозяйством СССР. Особое внимание проблемам охраны окружающей человека среды, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов уделено в специальном — шестом — пункте «Основных направлений развития народного хозяйства СССР на 1976—1980 годы». Кроме того, поставленная задача «последовательно развивать и углублять всестороннее сотрудничество с социалистическими странами, способствовать укреплению мировой системы социализма»2, как известно, имеет тесную связь с двусторонними и многосторонними программами международного сотрудничества нашей страны в области охраны природы и защиты среды жизни. Обширная программа такого рода осуществляется в рамках СЭВ.

Все это говорит о том, как Советское государство заботится о сохранении природы. Такой подход нашего государства к

2 «Материалы XXV съезда КПСС». М., 1976 г., с. 175.

проблеме охраны и улучшения окружающей среды подтверждает и статья 18 Конституции СССР.

Теория и практика создания, размещения и деятельности заповедников, заказников, национальных парков, памятников природы и других особо охраняемых природных участков привлекают и наши дни общее внимание и неизменно вызывают острые дискуссии. Возникает множество спорных, нелегко разрешимых проблем. Где быть новым заповедникам и природным паркам? Какую они должны занимать площадь? Нужно ли регулировать в них численность животных? Пускать ли туда туристов? Десятки подобных вопросов пока не находят однозначного решения из-за недостаточной разработки теоретических основ заповедного дела. Нет исчерпывающего ответа даже на коренной вопрос: для чего, с какой социально-экономической и экологической эффективностью работает ныне созданная сеть природных охраняемых территорий, каковы общественные основы ее успешного функционирования?

В предлагаемой книге сделана попытка ответить как на этот главный вопрос, так и на максимум частных. При этом авторы рассматривают не отдельные типы охраняемых участков, а всю их совокупность, начиная от заповедников и кончая различными лесами I группы (защитными, водоохранными и т. д.). По убеждению авторов, ни одно из ныне действующих природоохранных подразделений, даже самых высоких заповедных рангов, не приведет к успеху вне создания общей системы охраняемых природных территорий, предназначенных прежде всего для поддержания экологического баланса в целом, а также для решения обширного комплекса общественных, научных и хозяйственных задач. Этот тезис подробно обоснован и развит в ряде разделов книги и является ее главным смысловым стержнем.

Наша литература довольно богата описаниями заповедников и различных природных достопримечательностей. В этой книге они отсутствуют. Избегают авторы также частных, конкретных рекомендаций, ибо такие рецепты могут быть результатом лишь

поддержание экологического равновесия во всех эксплуатируемых или непосредственно неиспользуемых угодьях в любых географических зонах.

Говоря о природных охраняемых территориях, обычно подразумевают сушу. Однако не менее важны особо охраняемые акватории в составе континентальных и морских водоемов. Принципиальной разницы в функционировании первых и вторых нет. Необходимо лишь заметить, что теоретические (географические, экологические и социально-экономические) основы рационального выделения охраняемых акваторий разработаны еще слабее, чем для суши. В нашей книге мы не отрываем экосистемы суши и океана и подразумеваем под особо охраняемыми природными территориями также и акватории.

Объемность, трехмерность охраняемых природных участков характерна не только для акваторий, но и для территорий суши. Охраняемая экологическая система, включающая живые организмы как управляющую подсистему (а таково понимание биосферы и ее подразделений В. И. Вернадским), никогда не бывает плоскостным образованием. Она всегда включает часть литосферы, гидросферы и атмосферы. Разница заключается лишь в степени участия этих оболочек в формировании средообразующих компонентов той или другой экосистемы. Трехмерность — характерная черта природных охраняемых территорий.

До сих пор не было случая выделения в качестве охраняемого пространства глубинного образования без соответствующего участка поверхности — только слоя в толще литосферы или, скажем, глубоководной впадины в океане. Охраняемые участки моря имеют характер мелководных образований. Юридически заповедная территория охраняет и литосферу, однако допускается извлечение минеральных ресурсов, например железной руды, нефти, наклонным бурением или закладкой таких же шахт и не учитываются горизонтальные перемещения вод, иногда токсичных, на глубинах под охраняемой природной территорией.

В силу этих причин близлежащий от заповедной территории карьер или разрез может привести к резкому снижению уровня грунтовых и глубинных вод или, наоборот, токсичные воды могут

подняться к поверхности. Охраняемая экосистема при этом деградирует. Поэтому в перспективе целесообразно выделение в качестве особо охраняемых монолитов земных недр и морских глубинных экосистем. Такая необходимость будет возникать в связи с дальнейшим проникновением человека, и особенно элементов его хозяйства, в глубь литосферы и гидросферы. Уже сейчас, например, закачка отходов в глубокие скважины и захоронение сильно ядовитых веществ и радиоактивных остатков в морях заставляют ставить вопрос о необходимости трехмерного подхода к теории и практике выделения особо охраняемых природных компонентов.

Это должно касаться и атмосферы над природной охраняемой территорией или акваторией. Полеты самолетов и вертолетов порой не только не запрещены, но специально производятся с целью учета зверей в заповедниках. Для абсолютных резерватов такая практика не может считаться научно обоснованной, поскольку шум самолета пугает животных.

Многообразная по формам и назначению сеть охраняемых природных территорий пока не сложилась в единую организованную систему, ее еще предстоит создать, и только тогда она сможет успешно функционировать и развиваться. Указанные выше конституционные и юридические законоположения предопределяют возможность существования и деятельности такой системы, которая находится в стадии формирования, и в этом плане предстоит очень большая и нелегкая работа.

Несмотря на всю несомненную значимость охраняемых природных территорий, до сих пор почти не было попыток их научной организации с увязкой эколого-географических и социально-экономических целей в пределах какой-либо местности или тем более крупного региона. Крайне необходима разработка планов, которые на основе глубоких эколого- социально-экономических анализов определили бы истинное место природоохранных участков как функциональной системы. В самое последнее время и очень медленно начинает складываться научный подход для решения этой трудной задачи.

Имеются некоторые наметки по разработке географической: сети охраняемых природных территорий, например

«Перспективный план географической сети заповедников СССР» (Лавренко и др., 1958), одобренный постановлением Президиума АН СССР от 13 сентября 1957 г., «О рациональной сети заповедников СССР» (Хроника, 1958) и «Перспективы организации заповедников в СССР» — работа, опубликованная в 1974 г. группой авторов (Банников и др.). Сделаны попытки обобщения накопленного опыта в области создания природных охраняемых территорий (Стойко, 1972, 1973; Зыков и др., 1974; Штильмарк, 1974, и др.). Однако стройной теории экологогеографического их отбора и размещения пока не создано. Тоже следует заметить и об экологических принципах управления природными процессами на охраняемых территориях, хотя вопросам регулирования природных компонентов, и особенно численности животных, посвящена огромная литература (см., в частности, сводные работы А. А. Насимовича, 1966, 1970 и др.). Менее обильны публикации по планированию охраняемых природных территорий (например, Ray, 1973), и особенно по экологическим принципам определения рационального размера их площадей (из последних работ любопытны статьи: Hooper, 1971; Теrborgh, 1975; Diamond, 1975; Kalata, 1974; May, 1975;

Второв, 1975, и др.).

Вся масса литературных выступлений, посвященных охраняемым природным территориям, совершенно необозрима. Достаточно сказать, что в разделе «Заповедники, национальные и природные парки и другие заповедные территории» отдельного выпуска реферативного журнала «Охрана природы и воспроизводство природных ресурсов» Всесоюзного института научной и технической информации (ВИНИТИ) ежемесячно помещается два-три, а то и четыре десятка рефератов статей этого профиля.

Специальный обзор литературы по данной проблеме в период, когда буквально каждый день приносит новые публикации, нерационален. Выборочные упоминания источников не означают пренебрежения трудом неназванных коллег. Просто приходится довольствоваться минимумом ссылок, с глубокой благодарностью используя мысли и факты, заключенные в доступном нам круге работ авторов, фамилии которых не нашли отражения в прилагаемом списке литературы.

Исходя из литературных данных и существующей практики, можно наметить три господствующих подхода при выборе участков для особой охраны. Первый из них, весьма древний и основанный на глубоком эмпирическом опыте, заключает в себе идею необходимости ресурсоохраны. Это — водоохранные,

почвозащитные, склонозащитные и некоторые другие участки. Первопричиной второго была тревога из-за гибели видов

живого — генетических ресурсов. Эмоциональность сочеталась здесь с трезвым расчетом, пониманием значения охраны растений и животных. Так возникали различные формы заказников и заповедников-резерватов.

Третий подход первоначально имел чисто эмоциональную окраску, связанную со стремлением сохранить красоты дикой природы, ее эстетическую ценность. Однако такие доводы были недостаточны, чтобы в условиях капиталистического общества отказаться от различных хозяйственных перспектив. Поэтому во главу угла была поставлена возможность выделения таких территорий ввиду их малой традиционно-экономической значимости для общества. Такой первоначально интуитивноэмоциональный путь позже привел к созданию за рубежом национальных парков и подобных им территорий как особого типа доходных предприятий рекреационного назначения.

Вторичными по отношению к трем перечисленным подходам были религиозно-культовые основания, узковедомственные хозяйственные устремления самого различного типа, местные социально-психологические нужды, познавательные и научные цели. Все эти подходы и сами функции выделенных так или иначе участков были весьма многообразны и порой трудноразличимы.

Разумеется, на практике бывает так, что какие-нибудь леса или земли, предназначенные для сугубо хозяйственных целей, но еще не освоенные промышленностью, на взгляд эколога, представляются более ценными в природном отношении, нежели особо оберегаемые лесопарки или защитные лесополосы. Именно поэтому главным критерием при определении мест охраняемых природных территорий должны быть их функции, а не фактическое состояние тех или иных биоценозов. Дело в том, что «неосвоенность» и «отдаленность» отдельных участков — понятия весьма относительные и сугубо временные.