2. [Обращение к общему собранию товарищества мхт]

  

   Публикуется впервые, по машинописи, имеющей приписку Станиславского (No 1118/1). В приписке, датированной 15 [28] мая 1918 г., Станиславский указывает, что Н. А. Румянцев и С. Л. Бертенсон передали ему просьбу Немировича-Данченко взять на себя роль "диктатора" для осуществления планов преобразования МХТ, но общим собранием это предложение не было принято.

  

3. [Обращение к художественному театру]

  

   В записной книге Станиславского 1919--1920 гг. (No 834) имеются черновые наброски без названия и даты, вклеенные рядом с записями от 31 октября и 3 ноября 1919 г. В записной книжке (No 832) эти наброски, вызванные отклонением Художественным театром проекта Театра-Пантеона, переписаны, с небольшими стилистическими поправками, рукою Н. А. Подгорного, по-видимому, под диктовку Станиславского.

   Публикуется впервые, по рукописи (No 832).

   Мысли, изложенные Станиславским в этом документе, были высказаны им в речи на общем собрании "первой группы" МХТ 7 ноября 1919 г. В протоколе собрания, где дается краткое изложение речи, указывается, что, по мнению Станиславского, органическое соединение МХТ и Первой студии было бы приближением к Театру-Пантеону. Далее говорится, что в то время, когда идут разговоры о смерти МХТ, "единственный путь от действительной могилы Художественного театра, которая, несомненно, от него сейчас еще далека, -- это путь соединенной усиленной работы ради спектаклей в Театре-Пантеоне. Это будет лучшим доказательством жизнеспособности Художественного театра. В заключение Константин Сергеевич говорит, что с отнятием этой идеи -- Театра-Пантеона -- исчезнет смысл какой бы то ни было работы в театре".

   Станиславский именно в это время особенно настаивал на объединении театра со студиями потому, что Художественный театр, лишившись значительной части своей труппы, гастролировавшей на юге весной 1919 г. и отрезанной от Советской России белогвардейскими частями (см. прим. 9 на стр. 399 настоящего тома), не мог нормально функционировать без поддержки студий. Показательно, что из восьми постановок, шедших в сезоне 1919/20 г. на сцене МХТ, четыре постановки принадлежали студиям ("Сверчок на печи", "Потоп" и "Двенадцатая ночь" -- Первой студии и "Дочь Анго" -- Музыкальной студии).

   ¹В конспективных набросках к докладу о Театре-Пантеоне Станиславский призывает "спасать искусство, спасать Художественный театр". Он пишет далее: "Теперешний Художественный театр -- не художественный. Причины: а) потерял душу -- идейную сторону; б) устал и ни к чему не стремится; в) слишком занят ближайшим будущим, материальной стороной; г) очень избаловался сборами; д) очень самонадеян и верит только в себя, переоценивает; е) начинает отставать, а искусство начинает его опережать; ж) косность и неподвижность; э) плохие коммерсанты. Хотят обогатиться сокращением расходов, а не урегулировкой доходности; и) не имеют никакого плана и действуют, смотря на самую ближайшую цель дня; к) слишком боятся упустить власть, поэтому власть бежит от них; л) в иных случаях до расточительности добры, в других -- до жестокости бессердечны; м) очень непопулярны среди молодежи; н) бестактны и восстанавливают ее; о) деспотичны, так как хотят, чтоб все служило им, их искусству (а иногда и ремеслу)" (No 1117).

   ²После потрясения, вызванного неудачей с ролью Ростанева в "Селе Степанчикове", Станиславский писал Немировичу-Данченко 15 сентября 1917 г., что отныне он мыслит создание новых ролей не в Художественном театре. "Может быть, в другой области и в другом месте я смогу воскреснуть. Я говорю, конечно, не о других театрах, но -- о студиях". В речи на общем собрании Товарищества МХТ 31 декабря 1917 г. Немирович-Данченко отмечал, что Станиславский "впредь не будет ни играть новых ролей, ни ставить новых пьес иначе, как через студии".

   ³Оперная студия была создана Станиславским при Большом театре в 1918 г. Осенью 1919 г. в МХТ была организована Музыкальная студия, начавшая работать над комической оперой Ш. Лекока "Дочь Анго", а в дальнейшем -- над опереттой Ж. Оффенбаха "Перикола". В этой студии, руководимой Немировичем-Данченко и Лужским, Станиславский участия не принимал. Предполагавшаяся балетная студия при МХТ не была организована.

   ⁴Речь идет о намечавшихся длительных гастролях Первой студии в Петрограде. В черновых набросках, заключающих финансовые и организационные соображения Станиславского, опущенных в настоящей публикации, говорится: "Срепетировав "Балладину", наладив со мной другие постановки", Первая студия едет в Петроград, "приготовив мне и семье квартиру и содержание в Петрограде. Я делюсь между Москвой (где играю на разовых старые роли, пока я в Москве, плюс ставлю одну пьесу, плюс Большой театр и Вторая студия) и Спб., где я ставлю и играю в Первой студии" (No 834).

  

[О РАЗЛИЧНЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ В ТЕАТРАЛЬНОМ ИСКУССТВЕ]

  

   Цикл взаимосвязанных разделов или глав, помещенных под этим общим заглавием, представляет собой единое целое и является одним из важнейших трудов Станиславского по теории театрального искусства.

   Над этой темой Станиславский работал на протяжении ряда лет и особенно интенсивно с 1909 по 1922 г. В его архиве сохранилось множество вариантов рукописей об искусстве театра и основных, господствующих в нем направлениях, носящих различные названия: "Направление в искусстве", "Два направления и ремесло в искусстве", "Вступление", "Три направления в искусстве" и т. п. Часть этого материала, относящаяся к дореволюционному периоду (главы "Вступление" и "Искания"), напечатана в пятом томе Собрания сочинений (стр. 470--498).

   Этот свой труд Станиславский рассматривал первоначально как вступительный раздел к "системе", что и нашло отражение в плане 1911--1912 гг. (No 904) и во второй главе первой части "Работы актера над "собой". В послереволюционные годы Станиславский вначале рассматривал главы о ремесле, искусстве представления и искусстве переживания как вводную, теоретическую часть сочинения о работе актера над ролью (на материале "Горя от ума"). Позднее, на рубеже 20-х и 30-х гг., Станиславский предполагал выделить вопрос о различных направлениях и типах театров в особую книгу, которая, по его замыслу, должна была составить пятый том его сочинений (см. письмо к Л. Я. Гуревич от 23 декабря 1930 г.).