Классическая музыка для чайников

Глава 14

Десять классных терминов, чтобы блеснуть на дружеской вечеринке

На вечеринках с коктейлем можно услышать следующий характерный (и вполне реалистичный) диалог.

Андрэ: Скажи, тебе понравился вчерашний концерт?

Зубин: Не то слово. Я пережил лучшие минуты в моей жизни!

Андрэ: Согласен, это было выше всяких похвал. Ты заметил, с первых минут “Трех пьес” Берга аудитория слушала, затаив дыхание, а ведь это атональная музыка!

Зубин: Да, а как ясно звучали у Курта все мелодии, несмотря на обильную оркестровку! Андрэ: А потом, помнишь, скрипичный концерт под его управлением?

Зубин: Что и говорить, дирижер он первоклассный. А как играл Исаак — будто верну- лись прежние добрые времена! Чистота интонации — это высший пилотаж!

Андрэ: Да, и в его репертуаре такие сложные пьесы, как концерт Брамса! Должно быть, он стирал пальцы в кровь, когда репетировал.

Зубин: Точно. Знаешь, во время экспозиции я как раз подумал: “Мне хорошо знаком этот концерт, но сейчас я будто слышу его впервые”. Его рубато сногсшибательно.

Андрэ: Темп можно было бы задать и побыстрее.

Зубин: А по-моему, так даже лучше: контрапункт становится прозрачнее. Андрэ: А каденция — помнишь?

Зубин: Да, великолепная. Я никогда не слышал, чтобы ее исполняли так красиво и с та- ким эффектным крещендо в конце. У меня просто дух захватило.

В этом диалоге прозвучали все 11 из следующих десяти классных музыкальных терминов для вечеринок.

Атональность. Большинство произведений опирается на определенную гамму. Мы говорим, что пьеса написана в некотором ключе, или тональности: например, в до мажоре. Но есть произведения, о которых нельзя сказать, что они написаны в какой- то определенной тональности. Их тональность нельзя определить. Это — атональ- ные произведения.

Пример атональной музыки: нестареющая Весна священная Игоря Стравинского.

Каденция. В конце первой части концертов обычно наступает кульминационный мо- мент, когда все инструменты, за исключением солиста, замолкают, и он некоторое время играет в полной тишине. При этом он импровизирует на одну из тем этой части. Каденция длится от нескольких секунд до пяти минут: в ней композитор дает исполни- телю возможность продемонстрировать свое мастерство импровизатора и виртуоза.

Глава 15

Десять великих произведений для камерного оркестра

Камерная музыка — это произведения для небольшой группы инструментов, первона- чально предназначавшиеся для исполнения в гостиных (“камере”, т.е. комнате), а не

вконцертном зале. Сегодня их исполняют в небольших аудиториях, например в актовых за- лах университетов.

В главе 3 рассказывалось о камерных ансамблях различного состава: дуэтах, трио, квар- тетах и пр. Камерные ансамбли играют обычно без дирижера.

Камерные оркестры собирают гораздо меньше слушателей, чем большие симфонические, поэтому билеты на них дешевле, иногда вход даже свободный. Но это не значит, что они не достойны внимания, напротив, хорошее исполнение камерного произведения оставляет глу- бокие и яркие впечатления.

Состав исполнителей невелик, и все они в равной степени важны. Каждый инструмент развивает самостоятельную партию, которая гармонично вплетается в общую “беседу”. Не- большой состав и возможность равноправного сотрудничества делают камерные ансамбли особенно привлекательной формой группового исполнения для многих музыкантов. Аудио- записи камерной музыки — это, как правило, незаурядные и мастерские работы музыкантов.

Ниже перечислены некоторые самые известные и популярные камерные произведения,

скоторыми мы настоятельно рекомендуем познакомиться.

Джованни Габриели (1551–1612). Canzona noni toni для трех групп медных духо- вых (12 исполнителей). В переводе с итальянского “canzona” означает “песня”. Кан- цона — одно из множества произведений, написанных великим мастером эпохи Ре- нессанса для исполнения в соборе св. Марка в Венеции. Благодаря удивительной акустике собора звуки, извлекаемые тремя порознь сидящими группами музыкантов, буквально отскакивают друг от друга, оно же придает общему звучанию теплый и величественный колорит.

Вольфганг Амадей Моцарт (1756–1791). Серенада № 12 до минор для деревянных духовых. Это торжественное произведение было написано Моцартом в качестве му- зыкального сопровождения к вечерним театральным представлениям. Начинаясь мрачным до минором, оно все больше просветляется к концу и завершается ликую- щими фанфарами.

Людвиг ван Бетховен (1770–1827). Струнный квартет № 3 до мажор, оп. 59. Это один из трех квартетов Разумовского, посвященных композитором богатому рус- скому графу. В каждом квартете можно найти по меньшей мере одну обработанную русскую народную песню. Попробуйте ее узнать в квартете до мажор.

Франц Шуберт (1797–1828). Квинтет ля мажор (Форель). В квинтете пять частей, в каждой из которых по очереди солируют фортепиано, скрипка, альт, виолончель и контрабас (едва ли мы сумели бы найти другое произве- дение с такой своеобразной трактовкой понятия “ансамбль”!). Четвертая часть представляет собой вариации на тему одной из популярных шубер- товских песен Форель. Если и есть произведение, способное превратить ярых противников камерной музыки в ее горячих приверженцев, то это Фо- рель Шуберта.

Феликс Мендельсон (1809–1847). Октет ми-бемоль мажор, оп. 20. С этим произведением связаны, по меньшей мере, два удивительных обстоятельст- ва: во-первых, Феликс написал его в возрасте 16 лет, а во-вторых, это было его 20-е по счету опубликованное произведение! Октет — одно из лучших его творений.

Иоганнес Брамс (1833–1897). Квинтет с кларнетом си минор, оп. 115. Из струнных в нем участвуют две скрипки, альт и виолончель. Один критик, которого ввело в заблуждение название, сказал о нем (ни разу его не слы- шав): “Пьеса хороша, — писал он в музыкальном обзоре, — но пять кларне- тов одновременно — это, что ни говори, многовато”.

Цезар Франк (1822–1890). Соната для скрипки и фортепиано ля мажор.

Эту торжественную пьесу Франк написал незадолго до своей смерти, ее зрелось и мастерство удивительны. Нередко вместо скрипки ее исполняет флейта или виолончель.

Клод Дебюсси (1862–1918). Соната для виолончели и фортепиано. Совре-

менную музыку часто обвиняют в отсутствии мелодий. Что же получается, когда великий композитор-экспрессионист Дебюсси избирает для своего произведения самый певучий инструмент в мире — виолончель? Именно это и получается: лирическая, красочная, эта соната либо обратит вас в од- ного из горячих поклонников экспрессионизма, либо... получайте свои деньги обратно.

Дмитрий Шостакович (1906–1975). Струнный квартет №3. Шостакович создал 15 струнных квартетов, из которых третий отличается наибольшей жизнерадостностью. Квартет написан в традиционной сонатной форме (см. главу 3), но по характеру — это модерн, полный блеска и юмора.

Игорь Стравинский (1882–1971). L'histoire du soldat (История солдата). Мы включили в список это произведение, хотя и с некоторой оговоркой, так как ввиду ритмической сложности оно исполняется с дирижером. В составе ис- полнителей семь инструментов: скрипка, контрабас, кларнет, фагот, труба, тромбон и барабан, а также чтец, который рассказывает историю о солдате, принцессе и дьяволе. Это талантливая, энергичная, экспрессивная музыка.

Глава 16

Десять анекдотов о музыкантах

Работа музыканта труднее, чем думает большая часть простой публики. К концу рабо- чего дня музыкант выжат, как лимон, и вот тут-то и наступает время для анекдотов.

Мы поделимся с вами теми, которые удалось запомнить.

Первый среди равных

Три знаменитых дирижера — Джордж Селл, Леонард Бернстайн и Герберт фон Караян — спорили, кто из них более выдающийся.

“Я самый выдающийся, — заявил Селл. — Я взял никому не известный оркестр и сделал его лучшим в мире”.

“Нет, я! — сказал Бернстайн. — Мне открыто самое сердце музыки, ведь я еще и компо- зитор. Во время исполнения моей Мессы сам Господь вдохновлял меня”.

“Неправда, это был не я”, — возразил Караян.

Божественная немузыкальность

Одна великая скрипачка умерла и отправилась на небо. Попав в Небесный симфониче- ский оркестр, она, к своему удивлению, обнаружила, что сидит в самом конце скрипичной секции.

Оглянувшись вокруг, она поняла, в чем дело. Оркестр состоял из самых знаменитых вир- туозов всех времен, а впереди нее расположились величайшие скрипачи: Паганини, Хейфец, Иоахим и прочие — все как один были налицо.

Появился Маэстро, взял палочку и стал дирижировать. Но, сказать по правде, выходило это у него не очень хорошо: ритм неровный, фразы непродуманные.

Скрипачка обернулась к соседу и прошептала: “Кто это?” “Это Господь, — ответил сосед, — он думает, что он дирижер!”

Продувные типы

Молодая женщина отправилась на свидание с трубачом. Когда она вернулась, подруга, делившая с ней комнату, поинтересовалась: “Ну как, хорошо он целуется?” “Не-а. У него вместо губ такие сухонькие, тверденькие, малюсенькие морщинки. Нисколько не приятно”.

На другой день ее пригласил тубист. “Хорошо ли он целуется?” — спросила ее подруга, когда она вернулась. “Фу! — воскликнула девушка. — У него не губы, а громадные, толстые, тягучие, слюнявые лепешки. Гадость!”

Третий вечер был за валторнистом. “Ну, а его поцелуи тебе понравились?” — снова спро- сила подруга, когда та вернулась. Девушка задумалась. “Поцелуи были так себе, — наконец сказала она, — зато объятия — первый сорт!”