Уголовный процесс Современные проблемы Сборник Томин

дела, но у него сменился набор инструментов воздействия на следствие, из-

менился характер отношений с органом следствия, а главное изменилось от-

ношение прокурора к тому, как ведется следствие и к самому следователю

(оно стало более «бюрократическим», менее «вовлеченным»)1. Если раньше прокурор вместе со следователем расследовали дело, оперативно решая во-

просы и совместно принимая ключевые решения, то теперь прокурору дело становится интересным в профессиональном плане только после того, как следствие закончено и дело поступило к нему для утверждения обвинитель-

ного заключения.

Такое положение породило на практике целый ряд ранее не известных и законом не прописанных правил и даже обрядов (порочных по своей сути):

сроки представления прокурору уголовных дел, порядок принятия прокуро-

ром решений, формат отношений со следователем и руководителем след-

ственного органа и пр. и т.п. (всякого рода « перверсий» на этой почве предостаточно2). Запрет на вмешательство в следствие приводит к переносу активности прокурора на этап принятия решения об утверждении обвини-

тельного заключения и направлении дела в суд. На данном этапе бывает уже невозможным исправить следственные ошибки, но прокурор совершенно свободен в принятии решения, не затрудняя себя объяснением причин3. Про-

курор стал управлять следствием по принципу: чем больше отмен решений

1 Опросы выявили большое разнообразие практик по регионам. Есть места, где сложились рабочие отношения поднадзорных и надзирающих прокуроров (например, Калининград). 2Известны случаи харассмента со стороны прокуроров к следователям женщинам на почве утверждения статистических карточек или принятия процессуального решения по делу (Нижегородская область). Еще более распространены случаи фабрикации оперативными сотрудниками фактов преступлений и успешного их раскрытия. Известны судебные прецеденты осуждения за такие преступления. Система пожирает саму себя.

См. об этом: Бондаренко О. Офицер наркоконтроля пытался придумать уголовное дело //

РГ. 2011. 20 окт.

3 Практика наглядно демонстрирует тезис, что у нас есть законность калужская, рязанская, т.е. в регионах и даже на уровне районов складывается своеобразное понимание и применение процессуального законодательства. Собравшиеся в одном месте из различных регионов следователи неизменно обнаруживают этот феномен. Общепризнан факт, что к «своему прокурору» следователю надо приспособиться, а смена надзирающего прокурора ведет за собой смену формы общения и практики толкования закона.

161

следователя, дознавателя, возвращений дела и пр., тем лучше (у прокуроров свои планы и показатели результативности). Изменение правовых отношений с прокурором имело важнейшим следствием увеличение документооборота,

каждое процессуальное решение копируется и направляется следователем как минимум в две контрольно-надзорные инстанции: прокурору и руково-

дителю следственного органа (в некоторых регионах требуются еще большей копий).

В самом органе предварительного следствия появились новые

«надсмотрщики». Орган власти, конкурирующий с прокурором и угнетаю-

щий «самостийного» следователя – руководитель следственного органа. Это абсолютный диктатор, чьи решения для следователя неоспоримы, поскольку в его руках и процессуальная и дисциплинарная власть. Навязывать свою во-

лю следователю руководитель может в самых разнообразных формах, как предусмотренных законом, так и сложившихся неформально. В разных реги-

онах наблюдаются многообразие бюрократических проявлений этой власти:

например отобрание у следователя письменных обязательств об окончании дела (к 20 числу каждого месяца1), утверждение планов расследования, про-

ведения следственных действий по ним и принятие отчетов об исполнении,

ежедневные неоднократные планерки и пр. К этому надо добавить распреде-

ление уголовных дел, посредничество в отношениях с руководством органа внутренних дел и вышестоящим руководителем следственного органа.

Есть особенность в расстановке сил при выявлении и расследовании налоговых преступлений. После изменения процедуры возбуждения уголов-

ных дел по налоговым преступлениям, решение всех ключевых вопросов,

связанных с установлением фактов нарушения налогового законодательства,

замкнуто на ФНС. И мнение сотрудников ОЭБиПК состоит в том, что теперь это, во-первых, самый коррумпированный орган, во-вторых, из-за того, что он ориентирован, прежде всего, на возмещение вреда и оперирует только до-

1 Прокуроры теперь принимает дело для принятия решения о направлении в суд не по мере окончания, а все «готовые дела» в определенный срок и планово утверждают обвинительные заключения.

162

кументами, привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших налоговые преступления, мягко говоря затруднено. Следователи СК РФ рас-

следовать эти дела не умеют и загружены делами о преступлениях совер-

шенно иных категорий. Поэтому на практике именно оперуполномоченные,

которые придаются для оперативного сопровождения, по факту расследуют преступления данного рода.

Можно ли говорить об особой роли «стыков» между су-

дом/прокуратурой/следствием/полицией в формировании обвинительного уклона? Конечно можно. Сам президент об этом говорит (его спичрайтеры пишут): «нам, конечно, нужно будет разорвать обвинительную цепочку в ра-

боте следственных органов, органов дознания, следствия, предварительного судебного расследования, прокуратуры»1. В.В. Путин призывает демонтиро-

вать обвинительную связку правоохранительных, следственных, прокурор-

ских и судейских органов. Исключить из уголовного законодательства все рудименты советского правосознания2. Выше я уже говорил об этих стыках,

скрепах и швах, между прокурорско-следственной властью и судебной. Надо добавить еще о феномене сословности, кастовости среди правоохранителей.

Прокурорские – это белая кость, как правило, в прокуроры попадают дети прокуроров. Для новой генерации прокурорских работников характерно: не-

давний выпускник вуза, с поверхностным знанием следственной работы (да откуда ему взяться), но в избытке апломб и уже врожденное высокомерие по отношению к «ментам»3. Похожая картина с СК РФ. Если первоначально ту-

да брали следователей из МВД, то теперь установка прямо противоположная:

не брать. Руководители органов СК РФ в сотрудниках полиции видят потен-

циальных преступников.

1 http://premier.gov.ru/events/news/17798/

2Путин В.В. О наших экономических задачах // Ведомости. 2012. 30 января.

3 Это преобладающее мнение сотрудников ОЭБиПК о прокурорах. Есть и иные мнения: о высоком профессионализме прокуроров, готовности идти на контакт и оказание помощи в затруднительных ситуациях, связанных с вопросами квалификации, принятия процессуального решения.

163

Судьи – это вообще небожители в мире уголовной юстиции. Отсюда и их психология и отношения с полицейскими. Попасть в судейское или про-

курорское сословие постороннему (особенно из полиции) достаточно слож-

но. Последний раз когда приоткрыли дверь в храм Фемиды – это 2012 год.

Набирали штаты под новую апелляцию.

В самом низу социально-профессиональной лестницы – сотрудники полиции. В большинстве правоотношений, складывающихся в ходе досудеб-

ного производства по уголовному делу сотрудники полиции, в каком бы пра-

вовом статусе они не выступали, оказываются в подвластном положении.

Профессиональные просчеты и преступления уголовной юстиции, как прави-

ло, списывают на них. Отчеты же за успехи в раскрытии преступлений и

изобличении преступников без зазрения совести присваивают себе «нобили».

Хотя и среди полицейских своя иерархия. В привилегированных ходят, само собой, работники управленческих и контролирующих структур.

Чем можно объяснить наличие отдельных стран с похожей ситуацией

— Япония, Южная Корея? Есть ли исторические прецеденты такой ситуации,

и каковы они? Мне трудно говорить за другие государства. Но возникает во-

прос: а почему не Гондурас или Папуа Новая Гвинея? Может и там обнару-

жится обвинительный уклон.

В развитых странах элиты могут себе позволить держать правосудие на длинном поводке. Они более хитрые и наработали механизмы, позволяющие им маскировать свои интересы. Пиар хороший (Голливуд старается). Но суть везде одна: правосудие обеспечивает адаптацию системы к условиям окру-

жающей среды. Она обеспечивает существование и развитие системы.

Масштабы и формы борьбы с экономическими преступлениями в той или иной части России достаточно сильно разнятся. Сравнивать Москву и регионы нельзя. Например, по мнению оперативников из Чеченской Респуб-

лики, «дикая» экономическая преступность в республике ликвидирована.

Там нет, не только экономической преступности, но и игорный бизнес (кото-

рый неуязвим в других субъектах федерации) изведен, нет наркоторговли.

164

Даже ДТП стали редкостью. Остались только схемы по освоению федераль-

ных средств, направляемых в Дирекцию по распределению денежных средств, выделенных по федеральной целевой программе на восстановление экономики и социальной сферы в Чеченской Республике. Но в представлении сотрудников ОЭБиПК, это как бы и не преступность, по крайней мере, это не объект для расследования1.

И последний вопрос: «Существуют ли пути преодоления обвинитель-

ного уклона и, каковы эти пути?». Конечно, существуют. Это – реформа предварительного расследования и укрепление состязательности в уголовном процессе. Правильным решением было бы заимствование моделей, показав-

ших свою эффективность в развитых демократических государствах. Россия -

неразвитая демократия, ее уголовная юстиция страдает незавершенностью,

все это верно. Так надо создать уголовную полицию по западному образцу и установить состязательные порядки отправления правосудия по уголовным делам. Вот в чем выход2. Нужна, естественно, демократизация в широком плане всех государственно-правовых и общественных институтов.

Выводы такие. Не правда ли результат исследования предопределен исходной установкой? Социология права, безусловно, наука идеологическая.

Ее продукт зависит от исходной установки, заказа. «Идеологи» могут найти обвинительный уклон у того, у кого он и должен быть – у полицейских. От-

1Положение сотрудников ОЭБиПК в ЧР особенно затруднительно, поскольку у них тоже есть план на выявление преступлений, но доступная зона поиска субъектов криминальной активности ограничена.

2Кто не знает других систем, не знает и своей. Отнюдь не призываю копировать американский опыт. Но ведь есть примеры для подражания из ближнего зарубежья: Украина. УПК Украины, который также обвиняют в американизме, является, на мой взгляд, оптимальной моделью и для нас. На самом деле речь идет о германской уголовнопроцессуальной модели. Я уже не говорю о Грузии: по сравнению с грузинской уголовнопроцессуальной практикой (реализуемой в электроном виде) наша стоит на уровне каменного века. Ведь о качестве предварительного следствия у нас судят по толщине уголовного дела: чем больше в деле документов – тем лучше (в Москве уголовное дело по краже сотового телефона 100-120 листов, в Нижнем Новгороде – 80-100 листов, значит культура расследования выше в Москве).

165

сюда нехитрый вывод о необходимости дальнейшего ограничения вмеша-

тельства полиции в споры, требующие участие «квалифицированных юри-

стов». Одним словом – «обыдление» полиции. Я против этого. Очень наде-

юсь, что хотя бы отчасти смогу не дать полностью реализоваться данным планам.

По делам их суди их. Уже вполне можно видеть разрушительные по-

следствия реализации либерально-правовых проектов, под прикрытием кото-

рых разворовывают страну. Нужны другие меры и законы. Здесь стою на чем стоял и буду стоять: необходима реформа предварительного расследова-

ния, чтобы уголовная полиция приобрела положенное ей место в обвини-

тельной системе и получила современные правовые формы профессиональ-

ной деятельности. Уголовная полиция – институт обвинительной власти. У

следователя, сотрудника оперативного аппарата обвинительный уклон есть признак профессионализма и наступательной стратегии. Насколько полицей-

ский хорошо выполняет свою функцию – обвинять, осуществлять уголовное преследование – настолько же он полезен обществу. Важно только чтобы субъекты обвинительной деятельности были встроены в состязательную си-

стему, которая уравновешивала бы активность обвинения защитой от него.

Феномен «обвинительного уклона» естественен для состязательного (спра-

ведливого) уголовного процесса. Вопрос стоит об уместности его проявления со стороны того или иного субъекта процессуальной деятельности. Суще-

ствующие издержки обвинительного уклона у полиции порождены систем-

ными пороками современного уголовно-процессуального права. Применение порочного закона нарабатывает и порочную практику, с которой современ-

ное общество уже не может мириться. В условиях демократии нужен новый УПК.

Известно, что переубедить идейно убежденного человека невозможно.

Не ставя целью переубедить своих оппонентов, пользуюсь предоставленной возможностью обратиться к своим сторонникам и коллегам: вы не одни,

борьба за наши общие интересы ведется и на чужих площадках. Значит, ваш

166

голос будет услышан. Обывателям же, далеким от реалий уголовно-

процессуальной борьбы, пора освобождаться от навязываемых им стереоти-

пов: охрана прав предпринимателей (от нехороших «ментов») или разделе-

ние прокурорского надзора и следствия. Надо видеть за всеми подобными проектами конкретные интересы лоббистов и тех, кто заинтересован в даль-

нейшей деградации правоохранительной системы, чтобы безнаказанно обде-

лывать свои делишки.

Чего не хватает нашей социологии права? Плана на будущее. Можно бесконечно описывать существующее положение дел. Закон же в одночасье способен изменить правовую ситуацию. И надо менять законы. Создавать институты состязательного правосудия, в том числе институт уголовной по-

лиции. Надо повышать эффективность уголовной юстиции. Она определяет-

ся способностью пресекать наиболее общественно опасные деяния и изоли-

ровать наиболее опасные антисоциальные элементы. А убедить общество в справедливости уголовной юстиции (отсутствие у нее обвинительного укло-

на) должен пиар, пропаганда, в том числе этим занимается социологическая служба. Как это делается в уверенных в себе государствах, навязывающих свою волю другим не силой, а убеждением.

Приоритетная задача, которой я посвящаю свои силы: создание обви-

нительной власти в уголовном процессе, вооруженной законами, которые позволили бы ей получать доказательства обвинения всеми допустимыми средствами в отношении любого преступника. Все равны перед законом, и

никто не должен обладать иммунитетом от публичного уголовного преследо-

вания. Несправедливость, разъедающая организм российского общества, ко-

торому оно больно, еще сильнее обостряется установлением законодатель-

ных барьеров для борьбы с преступлениями, совершаемыми в сфере эконо-

мической, предпринимательской деятельности.

В.Н.Григорьев, А.В.Победкин, И.А.Зинченко

167

Лекция 6. О современных воззрениях на презумпцию невиновности

Мир, наверное, не только сегодня перенасыщен проблемами. Даже са-

ма уголовная юстиция как средство минимизации зла, причиняемого проти-

воречиями особого рода, не может не порождать новых противоречий. Не случайно, в последние годы отечественные правоведы (процессуалисты – не в последнюю очередь) все чаще обращаются к исследованию фундаменталь-

ных проблем уголовного судопроизводства.

При этом, заметим, ученые-юристы ощутили вкус свободы.

Покушаются на sancta sanctorum («святая святых» – лат.) – конституционные начала и назначение уголовного судопроизводства, его основания,

мотивацию и принципы. Не испытывают робости и перед эксплуатируемой в самых неожиданных направлениях презумпцией невиновности: для выяснения соответствия этому постулату упрощенных процедур судопроизводства1, факта признания обвиняемым своей вины2 и др. Между тем, далеко не все высказанные в литературе позиции убедительны и бес-

спорны. Однако проблемы затрагиваются столь фундаментальные, что вряд ли возможно оставить их без внимания. Ниже рассмотрены некоторые из них, такие как:

-отнесение презумпции невиновности к числу идеологем;

-представление о ее действии лишь на определенных этапах уголовно-

го судопроизводства; - низведение ее до субъективного отношения участников судопроиз-

водства к содеянному и виновному в этом; а также сформулированы автор-

ские позиции по этим и другим затронутым вопросам.

1Безруков С.С. Принцип презумпции невиновности в условиях реформирования уголовнопроцессуального законодательства // Бюллетень Международной ассоциации содействия правосудию. 2011. № 1 (5). С. 13-18.

2Будников В.Л. Признание обвиняемым своей вины не является доказательством // Российская юстиция. 2007. № . С. 45.

168

1. В.П.Проценко отнес презумпцию невиновности, наряду с состяза-

тельностью и свидетельским иммунитетом, к числу идеологем1. Такой под-

ход, на первый взгляд, представляется привлекательным. Почему бы и не ис-

следовать в качестве таковых ряд категорий уголовно-процессуального пра-

ва, в том числе и презумпцию невиновности? Тем более, что традиционно отечественное законодательство, в отличие от зарубежного (прежде всего,

стран «дальнего зарубежья»), значительно политизировано и изобилует идеологически окрашенной фразеологией. Но вот вопрос – перспективен ли этот подход? Прирастет ли инструментарий науки уголовного процесса в ре-

зультате внедрения нового понятия или идеологема лишь синоним деклара-

тивной нормы? Попытаемся составить представление об этом.

Принято считать, что термин идеологема введен в научный оборот аме-

риканским философом и культурологом Фредриком Джеймисоном в работе

«Политическое бессознательное» (1981 г.)2. Введен во вполне определенном контенте – для обозначения политической и социальной фразеологии в ху-

дожественных произведениях и научных текстах.

В философии и политологии под идеологемой принято понимать фра-

зеологизм, являющийся элементом идеологической системы3. Значение идеологем может меняться в зависимости от политической конъюнктуры.

Неоднозначно, например, отношение к таким идеологемам как «оранжевая революция», «запад – наше все», «рабочая элита». Как правило, идеологема должна быть позитивно либо негативно маркирована (например, «мирное существование» или «звериный оскал капитализма»). Язык – мощное сред-

ство изменения образа мышления, поэтому очевидно, что идеологемы актив-

но влияют на самосознание народа. Такая идеологема, например, как «права

1Проценко В.П. Система и антисистема права: уголовно-процессуальный, философский и нравственный аспекты. – Краснодар: Сов. Кубань, 2004. С. 133-154, 354-399.

2Jameson Fredric. Political Unconscious: Narrative as a Socially Symbolic Act. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1981. URL: ariom.ru/wiki/FredrikDzhejjmison (дата обращения 05.05.2013).

3См.: Фельдман Д.М. Терминология власти: советские политические термины в историкокультурном контексте. – М.: РГГУ, 2006. С. 10.

169

человека» может превратиться в «священную корову», покушение на кото-

рую зачастую жестоко карается.

Лингвисты также трактуют идеологему как вербально выраженную идеологическую идею. «Под идеологемой, - пишет Г.Ч. Гусейнов, привлекая к своим рассуждениям семиотический аспект, – понимается знак или устой-

чивая совокупность знаков, отсылающих участников коммуникации к сфере должного – правильного мышления и безупречного поведения – и предосте-

регающих их от недозволенного»1. Примеры идеологем – сталинизмы: «жить стало лучше, жить стало веселей», «кадры решают все».

С идеологемами смыкаются идеологические клише (вербальные сте-

реотипы), используемые в публицистике, – «империя зла», «политическая проститутка», «желтая пресса», «питерские».

Логично было бы и в праве, хотя бы операционально, определить идео-

логему как идеологически маркированную норму (например, «равенство граждан перед законом и судом») или иной, используемый в юридических текстах, идеологически окрашенный фразеологизм (например, «правовое государство»).

Однако В.П.Проценко следует принципиально иной логике. Его пози-

ция базируется на том, что: 1) существует правило: та часть правовой идео-

логии, которая воспринята большинством народа, должна закрепляться в ви-

де норм-принципов; 2) если это правило не соблюдается, и в уголовно-

процессуальном праве закрепляется отторгаемая большинством населения часть идеологии (в виде принципов уголовного процесса и других нерегуля-

тивных идеологических установлений), то, по мнению автора, эти нормы-

принципы трансформируются в идеологемы – инородные для данной отрасли права субъективные теоретические положения; 3) идеологемы, в отличие от принципов, не имеют никакого отражения в реальной действительности2.

1Гусейнов Г. Советские идеологемы в русском дискурсе 1990-х. – М.: Три квадрата, 2003.

С. 13.

2Уголовный процесс. Проблемные лекции: Учебник для магистров. С. 127.

170