Львов В. И

Творчество В. И. Львова

Владимир Ильич Львов родился 24 сентября 1949 года в деревне Пожня Торопецкого района Великолукской области. После окончания средней школы стал работать прессовщиком на льнозаводе в родном селе. Стихи любил всегда, сам пробовал сочинять с детства. Служил в рядах Советской армии на Камчатке, где и были впервые напечатаны его произведения. В 1982 году был замечен тверской прессой. После армии Владимир Ильич окончил Московский литературный институт имени Горького. Работал председателем сельского Совета, учителем. Долгое время являлся директором МОУ «Каблуковской средней общеобразовательной школы». Член Союза писателей России с 1992 г. Председатель общественной организации «Тверское содружество писателей». Литературный дебют состоялся на страницах армейской газеты в конце 1960-х гг. Автор 12-ти поэтических сборников. Организатор и художественный руководитель ежегодного международного поэтического фестиваля «Каблуковская радуга». Лауреат II Всесоюзного фестиваля народного творчества, литературной премии имени М.Е. Салтыкова-Щедрина, VI Московского международного поэтического конкурса «Золотое перо», премии Губернатора Тверской области.

Красной нитью в творчестве В. И. Львова проходит любовь к малой родине – торопецкой земле как части огромной России.

***

Вот она, земля моя родная.

Вот оно, любимое село...

***

Заплыли мохом дедовы следы.

К печищу сквозь олешник не пробраться...

***

Пахла избушка суслом,

Воском и хлебом свежим...

***

Дом родной! В нем молодость осталась,

На тропинке след уже не мой.

Господи! Как хочется под старость

Воротиться в молодость, домой...

***

Родина — это детство.

Солнечный палисад.

Бабушкино наследство:

Прялка, рушник, ухват.

Грустная песня зыбки.

Родина — хлеб да соль.

Родина — это цыпки.

Родина — это боль.

Мама. И русская печка.

Это герани цвет.

Родина — это свечка.

Родина — это свет.

Ладан и вкус просвирки.

Звонкие петухи.

Это в кармане дырки.

Это мои стихи.

Однако, в его стихотворениях есть и лирические ноты, ненавязчивые признания в любви жене – Татьяне Яковлевне:

***

Везло мне в жизни и не раз,

Но раз — как никогда:

В глухом краю я встретил Вас,

Прекрасная звезда!

В немом спокойствии зарниц

Я грозы позабыл.

И счастью не было границ —

Вот так я Вас любил...

***

Мой успех мне самому странен.

В чем же есть моих побед сила? —

Если б не было моей Тани,

Я не знаю, что б со мной было.

Никого у меня нет ближе.

Без нее я не смогу выжить.

Без нее закостенел я бы.

Это что выходит? — Я слабый?

Нет, как раз наоборот — сильный.

Родники её очей синих,

Как магниты, меня жить тянут.

Я хочу всегда быть с ней, с Таней!

Как известно, самое обманчивое в истинной поэзии — это простота слога. Именно этим отличается поэзия Львова, чью интонацию не перепутаешь ни с какой другой. Даже заядлых городских жителей не могут не зацепить его строки о родине, деревне, природе в целом.

Свое литературное мастерство В. И. Львов оттачивал, прибегая к помощи Ларисы Васильевой, которой присуще самобытность мышления и языка, природный талант, а также осознание необходимости теории стиха. В силу этого Львов блестяще использует весь поэтический арсенал: и размер, и мелодику, и ритм, и контрапункты, и многое другое. В сочетании с его уникальной интонацией это дает потрясающий эффект — одни и те же пейзажи любимой Пожни поэт описывает десятки раз и каждый раз по-разному.

Что касается языка, то не только весь словарь Даля живет в стихотворениях Львова, для каждой травинки, деревца, ручейка у него есть свои сердечные слова, он разговаривает с природой на родном языке. Также В. И. Львов постоянно ведет разговор с земляками, в нем также много боли и любви, поэт пытается пробудить в людях сострадание друг к другу, сберечь достоинство и помочь «никогда не унывать, жить в любови да в совете».

***

Конечно же, не всё катилось гладко.

А временами делалось темно.

Я горько жил, но прожитое — сладко.

Бывает рай! Бывает и земной!

Автора тревожат проблемы русского народа и деревни:

***

Давным-давно в селе порушен храм,

Вокруг руин могилы лишь остались.

Еще живем, но с горем пополам.

Друг с другом, будто псы, перекусались...

***

Спутано, унижено, забыто.

Бездорожье, дебри, беспросвет.

Однако, по-прежнему, не покидает юмор и способность к веселью, а это одно из свидетельств душевного здоровья общества. В. И. Львов безбоязненно использует в своих произведениях просторечие, «частушечность» с ее задорностью и диалекты.

*** (сватовство)

Я тебя люблю иначе,

Чем любил Седову Верку,

И Зареченскую Верку.

Верки были для примерки

(Не прошли проверки Верки),

А Наташка и тем паче.

Были, были и Наташки —

Иванова и другая,

Та, которая, пугая,

Что в тюрьму меня посадит,

До сих пор мне в душу гадит

Из-за этой... Из-за Дашки

Без фамилии, с которой

Пожениться мы хотели...

***

А по белой простыне

Вниз промчаться просто мне!

Ехать вверх тормашками,

Мельтеша голяшками,

Кувырком нестись и юзом,

Тормозя локтями, пузом,

Носом, попой, головой,

И орать:

— Ой-ой! Ой-ой!

Видеть, как земля кружится,

И удачно приснежиться

(Чтобы друг смог откопать),

И сначала, и опять...

Друг с фингалом, я хромой,

Без одной колоши.

Как теперь идти домой

Нам, таким хорошим?

Как человек исконно деревенский, успевший поработать даже пастухом и трактористом, В. И. не хочет искать «лёгкой жизни» в городе. В предисловии к сборнику "Веди себя" Леонид Нечаев написал, что у Львова есть «неутомимая любовь к отчизне, боль о страждущей земле».

***

Я ходил за птицею, я ходил за синею,

За далёкие леса, за дорогу-линию…

Там, там, там – во городе – каменные хатины

И на сером на асфальте ни следа, ни вмятины.

Церковушки старина – маковки из золотца,

Не звонят колокола… не с кем поздороваться…

От витрин огни, огни – солнечное крошево…

Хорошо там, хорошо… да ничего хорошего!

Лён, лён, лён, ольха, ольха, клён шуршит-качается…

Воротился я домой, - что же получается?

Всё окрест (на двадцать вёрст) местность нелюдимая!..

Ты прости меня, прости, сторона любимая!

Ты прости меня, прости, матушка родимая!