Министерство образования и науки Украины

Приазовский государственный технический университет

Кафедра социологии и социальной работы

Т.В. Черепанова

КОНСПЕКТ ЛЕКЦИЙ ПО ДИСЦИПЛИНЕ

„ ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ”

для студентов специальности 6.030102 „Бакалавр социальной работы” инженерно-педагогического факультета (108 часов лекционных, 54 часов практических)

Мариуполь 2012 г.

УДК 36.05

„История и теория социальной работы”

Конспект лекций (для студентов 1-2 курса „Бакалавр социальной работы” инженерно-педагогического факультета).\ ПДТУ. Каф социологии и социальной работы; сост. Т.В. Черепанова.- Мариуполь, 2012.-235с.

Конспект лекций содержит основные материалы для изучения дисциплины „История и теория социальной работы”, являющейся базовой для бакалавров социальной работы.

К каждой теме приведен план, соответствующий программе дисциплины, а также дан перечень основных понятий. После каждой темы представлен перечень вопросов для самопроверки. В конце пособия содержится список рекомендованной литературы и список вопросов для подготовки к экзамену.

Рецензент: Л.А. Москвичева доц. к.ф.н.

Составитель: Т.В. Черепанова доц., к.соц.н.

Ответственный за выпуск Зав. каф. Харабет В.В. доц.,к.пед.н.

Утверждено на заседании кафедры социологии и социальной работы

Протокол №3 от 10 октябрь 2012 г.

Утверждено на заседании ученого совета

инженерно-педагогического факультета

Протокол № 4 от 20 ноября 2011 г.

Согласованно: председатель учебно-методической

комиссии факультета ст..преп. Ивашко А.Р.

Декан ИПФ проф.., к.т.н. Марченко Ю.Л

Содержание

Донаучный этап развития практики социальной помощи 4

Древние формы социальной помощи нуждающимся. 14

Религиозные корни благотворительности 23

Средневековый период становления социальной помощи. 37

Становление системы государственной системы социальной защиты в Европе в XVII-XIX вв 45

Практика защиты социально уязвимых слоев населения и осмысление социальных проблем 50

Европейские модели социальной работы в ХХ веке 63

Древнейшие формы социальной помощи в славянских общинах 68

Крещение Руси и социальная поддержка 76

Российская практика общественного призрения и частной благотворительности 84

Развитие социальной работы в хх веке 98

Основная литература 102

Донаучный этап развития практики социальной помощи

1. Теория филантропии и милосердия

2. Социокультурный смысл благотворительности.

3. «Человек-помогающий» — философские основания альтруистического поведения.

Ключевые слова: благотворительность, агапе, филантропия, эрос, милосердие, человек помогающий.

1. Теория филантропии и милосердия

Благотворительность - Начало благотворительной деятельности уходит дале­ко вглубь человеческой истории. И сама благотворительность - историческое явление, которое имеет психологические, социальные, культурные и мораль­но-нравственные корни.

С точки зрения этого бытия благотворительность, с одной стороны, есть продукт антропогенеза, обеспечивающий выживание человеческого рода в це­лом, а с другой стороны, она - порождение той или иной исторической эпохи, конкретных социальных и культурных условий. Если практику творить благо ближ­нему можно отнести к общечеловеческим, родовым свойствам, то именно кон­кретные социальные и культурные условия определяют формы проявления бла­готворительности, ее масштабы, методы и направления реализации.

В современных исследованиях благотворительность в качестве социально­го феномена часто «характеризуется наличием целенаправленного внимания к людям, не способным, в силу определенных причин, обеспечить себе условия содержания, оказанием им посильной помощи».

В литературе также дается следующее определение: «Благотво­рительность... в узком смысле — оказание частными ли­цами или организациями безвозмездной помощи нуждаю­щимся людям или социальным группам населения. В ши­роком смысле — безвозмездная деятельность по созданию и передаче финансовых, материальных и духовных ценно­стей (благ) для удовлетворения насущных потребностей человека, социальной группы или более широких общно­стей, попавших в трудную жизненную ситуацию» (Сло­варь-справочник по социальной работе. М., 1997).

С весьма популярной в XX веке социально-экономической позиции анали­за различного рода исторических и культурных явлений благотворительность вообще выглядит как социокультурная практика безвозмездных подарков, беско­рыстной донации ресурсов, осуществляемой по воле дарителя. Но это слиш­ком общая и односторонняя позиция, не учитывающая конкретных особеннос­тей данного явления. Гораздо определеннее благотворительность можно рас­сматривать в качестве одного из существенных элементов социального и куль­турного бытия, ибо благотворительность предполагает такое поведение по отношению к себе подобным, которое требует сострадания, сопережива­ния, сознательного оказания помощи и поддержки тем, кто в них настоятель­но нуждается. Более того, благотворительность требует от человека жерт­венности, самоограничения, готовности к самоотречению во имя блага дру­гого. А это все специфически человеческие черты и свойства, возникновение которых очень трудно объяснить лишь социально-экономическими целями и интересами. С другой стороны, как природное, так и общественное бытие изна­чально предполагают наличие неравенства между человеческими индивидами на уровне полов, возраста, здоровья, сил и способностей к труду и общественно значимой деятельности. К этому обязательно добавляются статусное неравен­ство, а вслед за ним и неравенство имущественное. Суть собственно человеческого бытия предполагает, что любой член общества не только служит ему, но и имеет право на помощь с его стороны, если, в силу тех или иных обстоятельств, он не может самостоятельно, общественно значимыми и легаль­ными средствами обеспечивать себе нормальное существование.

Благотворительная деятельность может носить как групповой, коллектив­ный, общественный, так и личный характер. Она может быть стихийной или организованной. Более того, она может осуществляться общественными орга­низациями самой различной структуры и направленности, а также отдельными людьми. По мере формирования госу­дарственных структур и отношений, обеспечивающих устойчивое существова­ние крупных человеческих объединений, государство, заинтересованное в со­хранении и развитии своего социокультурного фундамента, также начинает иг­рать заметную роль в деле благотворительности, внося в него целесообразность и организованность.

Благотворительность как социокультурной явление можно отнести к обла­сти социальной взаимопомощи, взаимоподдержки, т.е. того, что отличает людей от животных. Однако это весьма специфическая поддержка, которая осуще­ствляется без надежды на соответствующее воздаяние со стороны тех, кому она оказывается. На первый взгляд, благотворительность выглядит как соци­альная практика безвозмездных подарков, бескорыстной донации ресурсов, осу­ществляемой по воле дарителя. Однако некоторых исследователей смущает идея бескорыстности благотворительной деятельности. Так, например, Е.Р. Смирнова утверждает, что каждый дар должен быть возвращен дарителю в каком-либо виде: «Хотя мы и привыкли понимать благотворительность именно так, по-христиан­ски, все же порой мы чувствуем, что бескорыстных подарков в действительнос­ти не бывает. Отношения дарения подразумевают компонент отдаривания, благодаря чему восстанавливается необходимое равновесие взаимодействую­щих сторон. Дар, который ничего общего не имеет с солидарностью, есть проти­воречие. Теория дарения имеет очень много общего с теорией социального обмена, варианты которой развивались в социологии, социальной психологии, экономике, социальной антропологии, политологии.

Творящий материальное, зримое благо действует, чаще всего, не из материальных побуждений. В процесс благотво­рительности изначально вмешивается нечто такое, что имеет отношение к сфере духовной деятельности человека, духовных побуждений. Именно в этой сфере лежит то, что стимулирует благотворительность в собственном смыс­ле этого слова. Благотворитель­ность относится не только к области материальной, но и духов­ной культуры, причем культуры специфической.

Понятие и явление благотворительности уже в античности тесно переплетается с понятием и явлением филантропии. При этом довольно трудно опреде­лить, что в данном случае является первичным -любовь к человеку или стрем­ление творить благие дела и поступки ради собственного удовлетворения и со­вершенствования. В античной культуре встречаются и та, и другая побудитель­ные причины. Однако в любом случае первоначальное творение блага предпо­лагает наличие любви к ближнему, который понимается как ближний по роду, соседству или общему делу.

Такая любовь существовала и существует как в дохристианской, так и вне христианской культуры. Не случайно все мировые религии, при всем различии между ними, так или иначе апеллируют именно к принципу любви. Это характерно и для различных форм христианства, и для ислама, и для буд­дизма и даже для архаических и языческих религий, различным образом прославлявших Эрос.

Изначально любовь к ближнему проявляется, прежде всего, на уровне живого, непосредственного чувства, которое еще не ведает рефлексии, но, независимо от этого, выполняет важную функцию поддержки и сохранения ранних социокультурных образований. Филантропия в собственном смысле этого слова, т.е. как осознанное чувство любви к человеку, появляется под влиянием социальной жизни и развития рефлексии. Тем самым создаются условия для ее понимания в качестве свойства не природного индивида, а человека как такового.

2. Социокультурный смысл благотворительности.

История человеческой культуры и социальности говорит о том, что на ранних этапах человеческой истории, т.е. на уровне первобытных или традиционных обществ, филантропия как чувство и благотворительность, как практика его удовлетворения не простираются на представителей иных социальных групп. Даже в сравнительно более поздний период классической древности чувства греков не были одинаковыми к согражданам и варварам или к свободным и рабам. Для древних римлян иноплеменник был почти что врагом.

Постепенное преодоление чувства ограниченности родоплеменными, государственными или гражданскими требованиями и интересами выводит человеческое сознание на уровень осознания других в каче­стве себе подобных.

Суть этого осознания невольно обусловливает переход от естественной, стихийной и персонально ориентированной симпатии к возникновению симпатии безличностной или личностно отчужденной, которая органически, по крайней мере, на уровне идеи, связывает человека с теми, кого он рассматри­вает в качестве себе подобных.

Если благотворительность отождествлять с оказанием бескорыстной помощи ближним - родственникам, сородичам, сосе­дям, членам общества или согражданам, - то имеет смысл обратить внимание на тот факт, что благотворительность как проявление сострадания к ближнему и нравственная обязанность имущего спешить на помощь неимущему была весь­ма ограниченной в классической древности. Древние греки и римляне, оказывая помощь и поддержку родственникам и близким, «старались по возможности избежать самого вида нищеты, которая внушала им одно лишь отвращение и ужас; встретить нищего считалось даже дурным предзнаменованием»".

Идея о единстве человечества способствовала и оформлению идеи любви к человеку вообще, что нашло отражение в трудах ряда античных авторов и выглядит как полухристианство. Здесь идея явно доминирует над чувством.

Слабость философии в этом отношении открывала возможность для возник­новения мировоззрения, способного удовлетворить сочувствующего, сопере­живающего, сострадающего человека. Ограниченность античной философс­кой рефлексии и ее доступность преимущественно ограниченному кругу избран­ных в известном смысле предопределяла возникновение христианства как куль­турно-мировоззренческого ответа на социальную и духовную потребность про­стого человека античного мира.

Поэтому не случайно, наверное, наиболее сильной стороной христианства, быстро завоевавшего огромную массу приверженцев во всех слоях античного общества, стала обращенность именно к миру живых человеческих эмоций, чело­веческого отношения к человеческому, своего рода попытка легализовать их в глазах античного человека и одухотворить. Это изначально сообщило античной благотворительности новую направленность - собственно общественную, посколь­ку ранняя христианская церковь была именно самодеятельной общественной орга­низацией - и наполнило любовью к человеку, тождественной любви к Богу. Это привело к тому, что произошла сакрализация чувства любви к человеку и благо­творительности как ее практической реализации, произошло их одухотворе­ние чувством божественного, предопределившим формирование принципиаль­но новой системы отношений между людьми.

Именно с этого момента можно говорить о формировании подлинной благотворительности, благотворительности в собственном смысле этого слова, где отчетливо проявляются, просматриваются морально-нравственные корни, питае­мые религиозной почвой. Также можно утверждать, что намечается переход от спонтанной, стихийной благотворительности, которая осуществлялась преиму­щественно частными лицами из прагматических побуждений, к организованной или цивилизованной благотворительности под руководством и патронажем госу­дарства или такой общественной организации, какой становится христианская цер­ковь. Уже в рамках античной культуры частные лица, общественные организации и государство начинают выступать в качестве главных субъектов благотворитель­ной деятельности, и они же определяют ее главные формы. Как следствие, с возникновением христианства благотворительность начинает существо­вать в трех своих главных формах - как личная, общественная и государ­ственная. Причем личная благотворительность преимущественно сохра­няет черты спонтанности и стихийности, а общественная и государ­ственная получают импульс к институциализации в целесообразно орга­низованной форме.