Psikhologia_1_i_2

Любой курс лекций по основам какой-либо науки начинается обычно с определения ее предмета. Но по отношению к психологической науке дать такое определение крайне сложно. Во-первых, как писал известнейший отечественный психолог Лев Семенович Выготский (1896-1934), "предмет психологии - самый трудный из всего, что есть в мире, наименее поддающийся изучению; способ ее познания должен быть полон особых ухищрений и предосторожностей, чтобы дать то, чего от него ждут" . Вовторых, психология как наука развивается в условиях крайнего плюрализма разных точек зрения и мнений по поводу решения самых фундаментальных вопросов, в том числе проблемы предмета психологии. С тех пор как немецкий философ Христиан Вольф (1679-1754) ввел в научный обиход термин "психология", прошло более двухсот лет, сопровождавшихся ее становлением, кризисами, научными революциями в системе знаний и методов "науки о душе". Психологию трактовали как науку о субъективном опыте, сознании, поведении и т.д. При этом считалось, что доподлинно известно, что такое "непосредственный субъективный опыт", "сознание", "поведение". Наиболее распространенным и ненаучным является тавтологичное определение: "психология - наука о психике". Это - "определение, которого стыдятся". Следует утешиться лишь тем, что до настоящего времени не предложено ничего лучшего. По крайней мере, в этом определении фиксируется, что существует некая особая реальность, отличная от прочих видов реальности, которая может быть изучена с помощью научных методов.

Во-первых, мало кто из взрослых людей сомневается в наличии у себя субъективной реальности: переживаний, чувств, мыслей, снов. Она периодически демонстрирует свое отличие от реальности объективной: в неадекватности отражения, в снах, иллюзиях, галлюцинациях и т. д. Каждый человек является обладателем психической реальности: все мы переживаем эмоции, видим окружающие предметы, чувствуем запахи, - но мало кто задумывался, что все эти явления принадлежат нашей психике, а не внешней реальности. Психическая реальность дана нам непосредственно. По большому счету, можно сказать, что каждый из нас и есть психическая реальность и только через нее мы можем судить об окружающем мире. Для

чего нужна психика? Она существует для того, чтобы объединить и интерпретировать информацию о мире, соотнести ее с нашими потребностями и регулировать поведение в процессе адаптации - приспособления к реальности. Еще в конце XIX в. Уильям Джемс (1842-1910) считал, что основной функцией психики является регуляция целенаправленного поведения. В повседневной жизни мы не отличаем субъективную реальность от объективной. Только в особых ситуациях и при особых состояниях она дает о себе знать. Когда образы неадекватны и приводят нас к ошибкам восприятия и неверной оценке сигналов, например удаленности до объекта, мы говорим об иллюзиях. Типичной иллюзией является картина луны над горизонтом. Видимый размер луны в момент захода значительно больше, чем когда она расположена ближе к зениту. Галлюцинации - это образы, возникающие у человека без наличия внешних воздействий на органы чувств. Они также манифестируют нам, что психическая реальность самостоятельна и относительно автономна. Нам дана лишь собственная психическая реальность, но мы считаем, судя по поведению и высказываниям других людей, что они тоже испытывают чувства, думают, планируют действия и осуществляют свои намерения, как и мы. Но их поведение иногда очень отличается от нашего. Очевидно, у каждого из них есть собственный внутренний мир, в чем-то не похожий на наш. Автолюбители знают, что есть люди, не различающие красный и зеленый или синий и желтый цвета. Существуют люди с абсолютным музыкальным слухом и люди, не способные без фальши прочесть и одну музыкальную фразу. Многообразие психических качеств людей столь велико, что не может не бросаться в глаза.

Во-вторых, наблюдая за поведением других людей, своим, живых существ, а также движениями неодушевленных предметов, человек бессознательно выделяет то общее, что "сближает" его с окружающим миром, а именно - одушевленность.

В-третьих, не может не вызывать удивления разнообразие в особенностях и мотивах поведения людей, их характеров, привычек, способностей. Наличие психики как реальности, детерминирующей поведение индивида, особенно проявляется при психических расстройствах, травмах центральной нервной системы и соматических болезнях, ведущих к изменению "состояний сознания".

Психологические факты и психические явления

Но един ли и монолитен класс явлений, которые по традиции подлежат психологическому изучению? Ответ лежит на поверхности: такого единства нет. Его нет, даже если мы будем опираться только на феноменологию. Одно дело, когда мы ведем речь о субъективной реальности, данной только самому субъекту и никому более (об ощущении красного цвета, о вкусе ухи или переживании мыслей о смерти и бессмертии). Другое дело, когда речь идет о фиксации и изучении причин внешнего поведения

других людей: мы лишь условно можем считать, что это поведение объясняется особенностями их "субъективной реальности", сходной и отличной от субъективной реальности исследователя. После открытий французских психиатров конца XIX в., которые теоретически осмыслил Уильям Джемс (1842-1910), мы не вправе считать, что осознаваемая субъективная реальность исчерпывает собой всю психику, поскольку существуют области подсознательного и бессознательного. Для объяснения происходящих там процессов можно применить систему традиционных для психологии сознания понятий (образ, эмоция, влечение и т.д.). После работ Эрнста Кречмера (1888-1964) и особенно Уильяма Герберта Шелдона (1898) стало ясно, что существует единая детерминация характерологических и физиологических особенностей индивида, которая определяется индивидуальной конституцией. Понятие "конституциональные особенности психики" не нуждается в представлении о субъективной реальности исследуемого индивида (так же как и вся Чертографическая парадигма исследования личности). Таким образом, можно выделить, по крайней мере, несколько областей реальности, взаимосвязанных друг с другом, но различных по своей природе: осознаваемая субъективная реальность, бессознательные процессы, структура индивидуальных психических свойств, внешнее наблюдаемое поведение, которые в той или иной мере важны для психологов в качестве предметов изучения. (См. дополнительный иллюстративный материал.) Юлия Борисовна Гиппенрейтер под психической реальностью предлагает понимать два ряда явлений:

•Под психическими явлениями понимаются субъективные переживания или

•элементы внутреннего опыта субъекта.

Под психологическими фактами понимается гораздо более широкий круг проявлений психики, в том числе их объективные формы (в виде актов поведения, телесных процессов, продуктов деятельности людей, социально-

культурных явлений), которые используются психологией для изучения психики - ее свойств, функций, закономерностей.психические явления как таковые и психологические факты.

Предмет и объект психологии как науки

Все вышесказанное позволяет нам с достаточной долей уверенности предположить, что предметом психологии является изучение строения и закономерностей возникновения, развития и функционирования психики в различных ее формах, в том числе сознания как высшей формы психического отражения. Учитывая, что "психология находится в особом положении потому, что в ней как бы сливаются объект и субъект познания", а также представляя, в каком соотношении находятся обычно объект и предмет научного познания, под объектом психологии мы в дальнейшем будем

•часть материального мира, которая непосредственно и опосредованно влияет на психику;понимать единство трех элементов:

•те изменения в материальном мире, которые непосредственно и опосредованно• являются следствием психической активности;

собственно психические явления, объясняемые сначала как следствие, а затем как причина фиксируемых материальных индикаторов, показателей, критериев оценки психики. Такое понимание объекта психологии, вообще, раскрывает большие возможности перед исследователями в формулировании и уточнении объектов различных отраслей психологии.

длительного периода времени, вплоть до освобождения передних конечностей животного для этой цели. Низший уровень стадии элементарной сенсорной психики, на котором находятся простейшие и низшие многоклеточные организмы, живущие в водной среде, характеризуется тем, что здесь в достаточно развитом виде представлена раздражимость - способность живых организмов реагировать на биологически значимые воздействия среды повышением уровня своей активности, изменением направления и скорости движений. Чувствительность как способность реагировать на биологически нейтральные свойства среды и готовность к научению методом условных рефлексов еще отсутствует. Двигательная активность животных еще не имеет поискового, целенаправленного характера. Следующий, высший уровень стадии элементарной сенсорной психики, которого достигают живые существа типа кольчатых червей и брюхоногих моллюсков, характеризуется появлением первых элементарных ощущений и челюстей как органа манипулирования. Изменчивость поведения здесь дополняется появлением способности к приобретению и закреплению жизненного опыта через условнорефлекторные связи. На этом уровне уже существует чувствительность. Двигательная активность совершенствуется и приобретает характер целенаправленного поиска биологически полезных и избегания биологически вредных воздействий. Виды приспособительного поведения, приобретаемые в результате мутаций и передаваемые из поколения в поколение благодаря естественному отбору, оформляются в качестве инстинктов - наследственно закрепленных, структурно и функционально довольно жестких систем целесообразно устроенных органических и поведенческих реакций. Качественный скачок в развитии психики и поведения животных происходит на следующей, перцептивной стадии. Ощущения здесь объединяются в образы, а внешняя среда начинает восприниматься в виде вещно оформленных, расчлененных на детали в восприятии, но образно целостных предметов, а не отдельных ощущений. В поведении животных с очевидностью выступает тенденция ориентироваться на предметы окружающего мира и отношения между ними. Наряду с инстинктами возникают и более гибкие формы приспособительного поведения в виде сложных, изменчивых двигательных навыков. Весьма развитой оказывается двигательная активность, включающая движения, связанные с изменением направления и скорости. Деятельность животных приобретает более гибкий, целенаправленный характер. Все это происходит уже на низшем уровне перцептивной психики, на котором, по предположению, находятся рыбы, другие низшие позвоночные, некоторые виды беспозвоночных и насекомые. Следующий, высший уровень перцептивной психики включает высших позвоночных: птиц и некоторых млекопитающих. У них уже можно обнаружить элементарные формы мышления, проявляемого в способности к решению задач в практическом, наглядно-действенном плане. Здесь мы обнаруживаем готовность к научению, к усвоению способов решения таких задач, их запоминанию и переносу в новые условия (в ограниченных, правда, пределах). Наивысшего уровня развития перцептивной психики достигают обезьяны. Их восприятие

Первый подход в большей степени рассматривает психику животных,

•Вся активность животных определяется биологическими мотивами. Это хорошо выражено в часто цитируемых словах немецкого психолога А.Гельба: "Животное не может делать ничего бессмысленного. На это способен только

•человек".

Вся деятельность животных ограничена рамками наглядных конкретных ситуаций. Они не способны планировать свои действия, руководствоваться "идеально" представляемой целью. Это проявляется, например, в отсутствии

•у них изготовления орудий впрок.

Основу поведения животных во всех сферах жизни, включая язык и общение, составляют наследственные видовые программы. Научение у нихвторой - человека. Отличие первой от второй заключается в следующем:

ограничивается приобретением индивидуального опыта, благодаря которому видовые программы приспосабливаются к конкретным условиям

•существования индивида.

У животных отсутствуют закрепление, накопление и передача опыта поколений в материальной форме, т. е. в форме предметов материальной культуры. Человек в своих психологических качествах и формах поведения представляется социально-природным существом, частично похожим, частично отличным от животных.

•оказавшегося несостоятельным; невозможность объяснить ряд основополагающих проблем самой

психологии, в частности - связь психических явлений с физиологическими и поведением человека.

Одновременно обнаружился значительный разрыв между теорией и практикой. Множество теоретических конструкций, которыми располагала психология к тому времени, не были достаточно хорошо обоснованы и подтверждены экспериментальными данными, а те из них, которые приводились в доказательство соответствующих теорий, не выдерживали критики с точки зрения статистической достоверности. Положения, постулаты интроспективной, атомистической (ассоциативной) психологии очень трудно было примирить с новыми фактами, тенденциями преобразования, проявившимися в различных других областях знаний. К этому времени образцом науки становятся точные и естественные знания. Психология соответствующим требованиям не отвечала. Кризис привел к краху сложившихся основных направлений в психологии. Возникшие попытки его преодоления были направлены на решение сформулированных выше проблем. Таких попыток оказалось несколько, и наибольшую известность из них получили три, вскоре оформившиеся в самостоятельные направления: бихевиоризм, гештальтпсихология и психоанализ (фрейдизм).

Основные зарубежные психологические школы

Основоположником бихевиоризма является американский ученый Джон Бродес Уотсон (1878-1958), который открыто провозгласил необходимость замены традиционного предмета психологии (душевных явлении) на новый (поведение), объявив психические явления принципиально непознаваемыми естественнонаучными методами. Уотсон считал, что конечная цель науки о поведении состоит в том, чтобы понять и объяснить его, а не душевные феномены, без которых наука о поведении вообще может обойтись. Для достижения этой цели вполне достаточно выполнить три условия: точно описать само поведение, выяснить те физические стимулы, от которых оно зависит, и установить связи, существующие между стимулами и поведением. Научный поиск бихевиористов в основном и был направлен на выяснение соответствующих связей, чтобы на их основе объяснять поведение как реакции на стимулы. С точки зрения бихевиориста (того времени), поведение животного и человека принципиально одинаково. Поэтому вполне допустимо, изучая поведение животных, непосредственно переносить на человека результаты соответствующих исследований и, наоборот, "почеловечески" трактовать виды и формы поведения животных. Утверждалось, что человек отличается от животного только большей сложностью своих поведенческих реакций и большим разнообразием стимулов, на которые он способен реагировать. Уотсон, однако, не мог полностью отрицать ни наличия, ни значения психических явлений в жизни человека. Их он считал "функциями", которые выполняют некоторую активную роль в приспособлении организма к условиям жизни, но вместе с тем признавал, что точно определить этой роли не может. Уотсон отрицал принципиальную возможность научного исследования сознания человека. Поскольку при объективном изучении поведения человека методами, заимствованными из естественных наук, бихевиорист "не наблюдает ничего такого, что он мог бы

назвать сознанием, чувствованием, ощущением, воображением, волей, постольку он больше не считает, что эти термины указывают на подлинные феномены психологии". Стремление к объективизации науки о поведении, безусловно, было положительным моментом по сравнению с наукой о душе, оторванной от реальных жизненных проблем. Однако полностью отказаться от изучения психических феноменов было нельзя, учитывая их фактическое значение в жизни и поведении человека. Поэтому довольно скоро ортодоксальные взгляды основоположника бихевиористского учения были смягчены его последователями, которые одновременно пытались приблизить науку о поведении к действительности, примирить ее со сложившимся философским пониманием человека, в жизни которого психические явления играют заметную положительную роль. Это было сделано необихевиористами в 30-е годы XX столетия, и наибольшую известность из них получили Эдуард Чейс Толмен (1886-1959) и Кларк Леонард Халл (18841952). Восприняв основные бихевиористические идеи, включающие естественнонаучную поведенческую ориентацию исследований и стремление сделать психологию объективной, практически полезной наукой, Толмен отказался от понимания поведения только как системы реакций на стимулы и ввел представление об имманентной активности (не реактивности) организма, о целенаправленности, разумности и целесообразности поведения. Цель явилась организующим и направляющим началом поведения для Толмена, ее стали понимать как конечный результат, который должен быть достигнут в итоге практического выполнения организмом серии взаимосвязанных поведенческих актов. Толмен пришел к выводу, что связи между стимулами и поведенческими реакциями являются не прямыми, а опосредованными. Их изменяют, модифицируют так называемые "промежуточные переменные", среди которых много собственно психологических явлений. Важнейшие из них у человека следующие: цель, ожидание, гипотеза, когнитивная карта мира, знак и его значение. "Поведение, - писал Толмен, - ...является целевым и когнитивным. Цели и познавательные моменты составляют его непосредственную основу и ткань". Идеи, высказанные Толменом, получили дальнейшее развитие в работах К.Халла.Как бихевиоризм, так и необихевиоризм не исследовал того, что происходит в сознании человека, поэтому данный подход в целом иногда называют подходом к человеку с позиции "черного ящика". Психологи, придерживающиеся данной философии и методологии, считают, что наука, объясняя человеческое поведение, должна иметь дело только с тем, что наблюдаемо, измеряемо, входит в организм в виде стимулов и выходит из него в форме реакций на эти стимулы. На этом строится халловская теория научения, основанная на системе физиологических постулатов и ряде законов, связывающих между собой стимулы и реакции. Второе направление, которое заявило о себе в период кризиса психологии, - гештальтпсихология. Если бихевиоризм, как один из путей выхода из состояния кризиса психологии, возник и получил развитие в США, то данное направление зародилось в Германии и получило признание в Европе. Гештальтпсихология тоже ориентировалась на естественные науки как на образец научного знания, но больше использовала достижения физики и

математики, а не физиологии организма. Представителей этого направления, среди которых можно назвать Макса Вертгеймера (1880-1943), Вольфганга Келера (1887-1967), Курта Левина (1890-1947) и других, больше всего не устраивал упрощенный атомистический подход к изучению и анализу психических явлений, характерный для ассоциативной интроспективной психологии. Такая психология разлагала все сложные явления на элементарные, стремясь из их сочетания по ассоциативному принципу вывести законы формирования целостных структур психического. Психические явления, по сути дела, сводились к разнообразным сочетаниям простейших элементов по ограниченному числу законов. Гештальтпсихологи заявили о себе утверждением о существовании собственных законов формирования сложных, целостных систем психических явлений, не сводимых к элементарным законам сочетания элементов. Вертгеймер, характеризуя специфику этого подхода в психологии, писал: "Основную проблему гештальттеории можно было бы сформулировать так: существуют связи, при которых то, что происходит в целом, не выводится из элементов, существующих якобы в виде отдельных кусков, связываемых потом вместе, а, напротив, то, что проявляется в отдельной части этого целого, определяется внутренним структурным законом этого целого". В исследованиях гештальтпсихологов изучение сложных явлений по элементам и их связям было заменено выяснением структуры этих связей и законов ее формирования. По этой причине данное направление в истории психологии иногда называют структурной психологией (один из переводов слова "гештальт" на русский язык как раз и означает "структура"). Многие представители гештальтпсихологии, кроме психологического, имели базовое образование в области одной из точных наук, и это оказало влияние на их психологические взгляды. В.Келер, например, изучал физику и пользовался соответствующими знаниями при объяснении процессов восприятия и мышления. Идеи гештальтпсихологии сыграли положительную роль в разработке ряда важных проблем психологии. Они затронули восприятие, мышление, память, личность и межличностные отношения. Они также способствовали применению в области психологии полезных для нее теорий и понятий, заимствованных из естественнонаучных исследований. Они преобразовали старую интроспективную психологию, сделав ее более соответствующей достижениям естественных наук. Вместе с тем основные проблемы, породившие общий кризис психологической науки, гештальтпсихология так же, как и бихевиоризм, не решила, а только несколько снизила их остроту, привлекая внимание исследователей к новым интересным проблемам. Третьим направлением, возникшим в период кризиса, стал психоанализ. Его основы были разработаны австрийским психиатром и психологом Зигмундом Фрейдом (1856-1939). Представители психоанализа в отличие от бихевиористов и гештальтпсихологов не ориентировались на точные и естественные науки как на образец для построения научного психологического знания. Они стремились найти выход из кризиса в самой психологии, образовав более тесный ее союз с другими науками, также имеющими дело с психическими явлениями, например с медициной. Фрейдизм - и в этом его заслуга - стремился наполнить