_02_Panfilov-m

Денежно-финансовый аспект прогнозирования экономической динамики

финансовых институтов в результате как образования новых, так и кардинальной трансформации существующих.

Отдельно необходимо упомянуть бурный рост рискованных кредитов, который был бы невозможен без соответствующего фондирования. В свою очередь такое фондирование основывалось на эмиссии деривативов типа CDO, MBO, CDS и др. За этот период рынок деривативов достиг совершенно немыслимых для традиционного сознания масштабов (объем операций с деривативами достиг запредельных уровней в сотни триллионов долларов), и они явились одним из важнейших факторов, с одной стороны, увеличения платежеспособного спроса на товарных и жилищных рынках, а с другой – сомнительных долговых обязательств. В результате использование финансовой системы позволяло реальному сектору и домашним хозяйствам распоряжаться и приумножать материальные ресурсы, которые в первом случае были бы имнедоступны, авовторомслучае немогли бытьсозданы.

Стехнической точки зрения финансовые институты и технологии усиливают экономическую динамику с помощью финансового рычага (мультипликатора, левериджа). Возникновение банков позволило сконцентрировать и мобилизовать относительно небольшие и разрозненные денежные капиталы на финансирование экономического развития. Появилась возможность учета векселей, а соответственно и бурного развития вексельного обращения. Революционный прорыв в доступности финансовых ресурсов возникврезультате, собыденной точки зрения, мошенническойпрактики.

Финансовые институты стали выдавать кредиты, не имея под них соответствующей ресурсной базы. В результате были преодолены границы вексельного обращения и появился финансовый рычаг первоначально в виде коэффициента усиления, равного 1,4-1,6, который оказался в распоряжении эмиссионных банков. В этих условиях процент снизилсядоуровня, позволившего«снятьпечать» ростовщичестваскредитаисформировать постоянныйспроснаразработкуираспространениетехническихнововведений.

К 20-м годам прошлого века значение коэффициента усиления для солидных финансовых институтов увеличилось в 5-7 раз, к середине 1990-х годов – в 10-11, а

врезультате предкризисной модернизации финансовой сферы США – достигло для консервативных финансовых институтов 33 раз, а для инвестиционных банков превысило 100 раз. В результате риск убытков от использования финансового рычага многократно превысил рациональный доход от его использования.

Ссодержательной точки зрения финансовый рычаг позволяет субъектам экономики не только использовать имеющиеся ресурсы, но и рассчитывать на ресурсы будущего, иногда весьма отдаленного. Использование рычага представляет собой как огромную возможность развития, так и масштабную угрозу социально-экономической стабильности. Неспособность финансовой системы рефинансировать долги и создавать эффективный дополнительный спросприводитккризисам различного масштаба.

Современный финансово-экономический кризис является кризисом мирового масштаба. Неудовлетворенность многих субъектов мировой политики господствующей ролью США и доллара выражается в требовании коренной реформы мировой финансовой системы. Однако преобразования в условиях кризиса основополагающего элемента мировой экономической системы таят в себе колоссальные угрозы. Существование полноценных (выполняющих функции меры стоимости, средства платежа, средства накопления) мировых денег является глобальным общественным благом. Результатом конфликтного преобразования мировой финансовой системы будет уничтожение этого блага, поскольку, как уже отмечалось, деньги основаны на доверии. В этой связи рациональным ответом на проблемы мирового финансового устройства может быть либо длительный поиск консенсуса, либо косметическая трансформация финансовой «архитектуры».

15

В.С. Панфилов

Результаты анализа дают основание утверждать, что мировая экономика вследствие исчерпания источников финансирования развития вступает в новое качественное состояние, превращаясь из экономики роста в экономику спада, в лучшем случае – в экономику стагнации.

Вялое экономическое восстановление, которое началось после резкого падения экономической активности, обеспечивается несоразмерно стимулирующими мерами. Наиболее развитые страны мира демонстрируют экономический рост в пределах 1-2% в условиях, когда процентные ставки снизились практически до 0%, дефициты бюджетов приближаются (или уже превзошли) двухзначное число, эмиссия денег удвоила обязательства центральных банков. Сравнивая это с типичным 4-6-процентным ростом, наблюдавшимся на аналогичных по времени посткризисных стадиях при несравнимо меньших стимулирующих мерах, можно согласиться с главой немецкого института IFO Гансом Вернером Синном о том, что «выхода из сложившегося финансового положения нет. Придется просто наблюдать, как будет снижаться уровень жизни».

КНР и ряд других развивающихся стран смогли добиться достаточно высоких темпов экономического роста в результате масштабной государственной поддержки. Однако и в этом случае эффективность предпринимаемых действий вызывает вопросы. Так, рост китайской экономики предположительно составит за 2009-2010 гг. 18% при росте объемов кредитования на 50%, реализации инвестиционной программы в 13% ВВП, росте задолженности центрального и особенно региональных правительств. Таким образом, по размеру совокупной задолженности (государства, бизнеса и домашних хозяйств) КНР значительно быстрее приближается к развитым странам, чем по экономическомуразвитию.

В этих условиях Россия стоит перед проблемой переосмысления приоритетов социально-экономического развития и способов их финансирования. Особое значение не только для краткосрочных, но и долгосрочных перспектив развития будет иметь позиция государства по отношению к политике доходов, приоритетов и способов финансирования структурной политики, к жилищному вопросу и устройству финансово-кредитной системы. С точки зрения практической экономической политики центральным становится вопрос о финансировании экономического развития. Возврат государства к догме бездефицитности бюджета и отстранение Центробанка от стимулирования экономического роста делают крайне проблематичной модернизацию, поскольку ни у большинства населения, ни у большинства предприятий нет финансовых ресурсов, а для модернизации необходимо обеспечить дополнительное финансирование инвестиций в размере 150-200 млрд. долл. в год. Возможности и условия такого масштабного внешнего финансирования науки, обрабатывающей промышленности, инфраструктуры, жилищно-коммунального хозяйства, сферы услуг, связанной с образованием и здравоохранением, безусловно, стоит оценить. Однако даже беглый взгляд позволяет заметить, что их либо нет, либо они могут оказаться неприемлемыми.

16