Вопрос 19

Международное право нашего времени является по своей сути общедемократической нормативной системой. В его основополагающих источниках уже нашли закрепление многие общечеловеческие ценности: недопустимость применения силы или угрозы силой, невмешательство, мирное сосуществование, уважение прав человека, разоружение, межгосударственное сотрудничество и др. Только при помощи международного права “независимые, действительно равноправные государства образуют устойчивую международную систему, становятся зависимыми не от усмотрения сильного, а от общесогласованных норм международного общения”.[41] В этом основа международного правопорядка и стабильности.

Другой вопрос - как обеспечить примат права над политикой, повысить эффективность действия и гарантировать общеобязательность международно-правовых норм? Частично ответ на него здесь уже был дан. Он касался в большей мере объективных предпосылок укрепления нормативного фундамента нового политического мышления. Однако для того, чтобы сделать международное право более действенным, необходимо также собственно “улучшить качество” правовой материи, расширить границы правового регулирования международного права, кое в чем пересмотреть методы его воздействия на общественные отношения.

Речь прежде всего идет о постоянном поиске новых механизмов контроля за выполнением международных обязательств. “Их безусловное соблюдение является непременным условием поступательного движения через новые соглашения к всеобъемлющей безопасности...”[42] Должны быть усовершенствованы также средства мирного урегулирования споров и предупреждения правонарушений. “Следует подумать о разработке специальной процедуры, которая предусматривала бы различные методы... разрешения спора... вплоть до обязательного обращения в случае неудачи предыдущих способов в арбитражные или судебные органы”.[43] В этом смысле потенциальные возможности Международного Суда ООН и других существующих органов международного правосудия еще далеко не исчерпаны.

Еще один момент. В международном праве законодатель коллективен, а содержание международно-правовых норм общедемократично. Однако многие государства, “принимая на себя международные обязательства, тем не менее стремятся, как правило, оставаться судьями в своем собственном деле, решая чаще всего в одностороннем порядке и окончательно вопросы толкования и применения принятых обязательств”.[44] Такая практика приводит к неадекватным действиям различных государств при реализации одних и тех же международно-правовых норм, что резко снижает эффективность их действия. Выход видится в проведении “более интенсивного международного обмена на различных уровнях - универсальном, региональном, двустороннем - с целью нахождения общего, максимально разработанного понимания компонентов современного международно-правового режима”.[45]

Процесс взаимодействия права и политики носит ярко выраженный взаимообусловленный характер. Каждая из этих категорий самым существенным образом влияет на содержание и значение другой. Поэтому, несмотря на неуклонное возрастание значения правовых институтов и механизмов в деле поддержания стабильности международной системы, возможности международного права объективно ограничены. Правовые нормы будут достаточно действенны только в сочетании с политической волей государств, носящей принципиально совпадающий характер.

Еще Кант говорил, что международное право стане окончательно действенным и истинным состоянием мира только в рамках единого союза народов. Основную задачу человечества он видел в достижении “всеобщего правового гражданского общества”, основанного на федерализме государств. “Концепция Канта, выражаясь современным языком, - это тоже своего рода концепция всеобъемлющей системы международной безопасности. Но дело не только в формальном сходстве. Его идея осталась бы достоянием прошлого, диковинкой человеческой мысли, если бы ей не соответствовали определенные реальности сегодняшнего мира, переводящие ее из области утопии, умозрительных схем в сферу теоретических построений, имеющих свои основания и предпосылки в нашей действительности”.

Действительно, окружающий нас мир полон примеров, подтверждающих неуклонное движение человечества по пути к мировому гражданскому сообществу. Особенно далеко продвинулся этот процесс на европейском континенте, где в ноябре 1990 г. в Париже была подписана Хартия для новой Европы, заложившая основы будущего единого экономического, политического, правового и гуманитарного европейского пространства. Во многих областях жизни людей ломаются национальные и государственные рамки, все стремительнее протекают интеграционные процессы в политических и экономических сферах. “В мире уже сложились силы, - подчеркивал в своем выступлении в ООН М.С. Горбачев, - которые, так или иначе, побуждают к вступлению в мирный период. Народы, широкие круги общественности горячо желают изменения положения дел к лучшему, хотят учиться сотрудничать”.

Кроме того, в мире уже возникли определенные организационные формы межгосударственного сотрудничества. Это широкая сеть неправительственных и межправительственных международных организаций и, главным образом, Организация Объединенных Наций, без которой сегодня еже невозможно представить мировую политику. Ее задачи и функции во многом напоминают задачи и функции кантовского “постоянного конгресса государств”. Потепление международного климата значительно расширяет на современном этапе возможности ООН. Ведь только она способна “аккумулировать коллективный разум и волю человечества... помотать своим членам справляться с грозными вызовами времени, идти по пути гуманизации отношений”.

Сегодня у человечества появились реальные возможности для “создания подлинного мира на Земле, а вместе с тем и для реализации идеи вечного мира, о котором мечтали лучшие умы человечества”. Не того кладбищенского “вечного мира”, о котором с горькой иронией говорил Кант, а живого, светлого мира дружественных человеческих взаимоотношений. Хватит ли у нас разума и сил построить его?