1. Идеал внешнего облика, костюма и манер русской крестьянки и его отражение в фольклоре.

Эстетический идеал внешнего облика русских крестьян - это целостный конкретно-чувственный образ, воплощающий народные представления о совершенной жизни и совершенном человеке. Исследуя проблему этого эстетического идеала, мы опирались на тезис о том, что весь внешний образ человека - это ансамбль, в котором физические данные, одежда и манера поведения сливаются в гармоничное единое, где эстетическое неотделимо от этического. При этом учитывалось, что эстетические вкусы русских крестьян как система эстетических предпочтений и ориентации возникла и развивалась на почве творческого осмысления и обобщения исторического, духовного и социального опыта, на основе жизненных впечатлений и переживаний, чувства мира в целом.

Изучению идеала крестьянской внешности, одежды и манеры поведения как ансамбля, т. е. как эстетической и художественной целостности, способствует как многоаспектный анализ самого русского народного костюма, так и исследование соответствующих народных эстетических представлений, которые с особой определенностью проявились в фольклоре (что объясняется спецификой используемого в нем средства выражения - слова).

При этом обнаруживается "дополнительность смыслов слова и вещи, их взаимосемантичность", возникает художественно обобщенный, собирательный образ идеально красивого русского человека. Согласно справедливому утверждению И. Е. Фадеевой, "произведения разных видов народного художественного творчества не повторяют друг друга, но объясняют".

"Эстетика фольклора, - пишет В. Е. Гусев, - близко и непосредственно соприкасается с эстетикой быта, с эстетикой поведения человека, с эстетикой взаимоотношений. В этом смысле эстетика фольклора совпадает с эстетикой народного прикладного искусства. Песни и сказки в той же мере, как и народные художественные изделия, как украшенная резьбой или росписью домашняя утварь, как вышивка и кружева на одежде и т. п., создают ту атмосферу, в которой повседневно живет, строит свои взаимоотношения трудящийся человек".

Основу эстетического идеала внешнего облика крестьян составляло единство мечты и реальности, цепи и средств ее осуществления. Из одних лишь пословиц и поговорок уже можно составить художественно-обобщенный образ русской красавицы: "Грудь лебедина, походка павлина, очи сокольи, брови собольи". "Кругла, пухла, бела, румяна, кровь с молоком". "Смирна, как агнец; дедова, как пчела; красна, что райская птица; верна, как горлица".

Уж так повелось на Руси, что в крестьянском быту женщина всегда работала больше мужчины, выполняя все, что потруднее. Потому в ней особенно ценилось плотное, крепкое телосложение, которое связывалось в сознании народа со здоровьем, большой физической силой и работоспособностью, с благосостоянием и сытостью, а также с надеждой на способность стать многодетной матерью. На свадьбе среди пожеланий молодым было обязательно и такое: "Сколько в поле пеньков, столько бы вам сынков, а сколько кочек, столько б дочек". "У кого детей много, тот не забыт от Бога" - говорится в пословице. В старинной народной песне о русской красавице поется:

Известно, что малорослые девицы подкладывали что-либо в обувь, надевали короткую одежду, из которой они как бы выросли и т. д.

К большим изъянам женской внешности на Руси исстари относилась худоба: "Костлява девка - тарань рыба. Дал бы Бог дородность, а красоту я сама себе добуду", - говорится в старинных русских пословицах. Чтобы выглядеть полнее и таким образом приблизиться к желаемому идеалу, крестьянки надевали одновременно по несколько пар чулок и пышных нижних юбок, белились, румянились и чернили брови. К. А. Буровик пишет, что нередко "тело" обретали своеобразно: женщину укладывали на несколько дней в постель, потчевали хлебной водкой, заботливо кормили и строго наказывали не выходить".

Характерной чертой идеального образа русской красавицы был роскошный наряд. На Вологодчине, например, говорили: "Курицу не накормить - девицу не нарядить!" С самого рождения девочки мать, а с подросткового возраста и сама дочь начинали готовить приданое. Основной его частью была одежда. По праздничному костюму судили не только о зажиточности, но и о вкусе и уровне рукодельного мастерства крестьянки. В северорусских деревнях девушка и парень к каждому общественному празднику готовили новую одежду. На молодежные гулянья и праздники в соседних селах девушки носили с собой в узлах все свое приданое, потому что наряды были мощным средством привлечения женихов, которые, в свою очередь, мечтали жениться на мастерице-рукодельнице.

"Говорят, - пишет В. О. Ключевский, - лицо есть зеркало души. Конечно, так, если зеркало понимать как окно, в которое смотрит на мир человеческая душа и через которое на нее смотрит мир. Но у нас много и других средств выражать себя. Голос, склад речи, манеры, прическа, платье, походка, все, что составляет физиономию и наружность человека, все это окна, через которые наблюдатели заглядывают в нас, в нашу душевную жизнь".

О русских красавицах в народе говорили: "Из милости ступает, травы не мнет, ненароком взглянет, что рублем подарит", "Идет да не тряхнетцы, на сторонку не оглянетцы". Наряду с пышущей здоровьем внешностью и костюмом, соответствующим обстоятельствам, возрасту и положению, важным семантическим смыслом обладали для крестьян их жесты, мимика и пантомимика, которые являлись невербальными средствами передачи социально-культурной информации и ценностных ориентации по отношению к художественно осваиваемому миру. К примеру, достоинство, уважение к себе и окружающим проявлялось в том, что мужчины должны были "разговаривать" правой рукой, засунув левую за кушак; бойкая речь с активной жестикуляцией считалась "бабьей". Богатого односельчанина и духовное лицо приветствовали "большим обычаем" - поклоном до земли, ровни обменивались "малым обычаем" - поклоном в пояс.

Общение было насыщено разнообразными благопожеланиями на все случаи жизни, преобладали формы христианского происхождения, типа "бог в помощь" (пожелание в работе), "бог заплатит" (благодарность), "бог милостив" (утешение), "с богом" (согласие, прощание, начало любого дела) и т. д.