1 Вопрос: Представление о добре и зле в истории культуры. Золотое правило нравственности.
Представления о добре и зле менялись у разных народов из века в век, оставаясь при этом краеугольным камнем любой этической системы.
В зависимости от принимаемого стандарта добро в истории философии и культуры трактовалось как:
· удовольствие (гедонизм)
· польза (утилитаризм)
· счастье (эвдемонизм)
· соответствующее обстоятельствам (прагматизм)
· общепринятое, целесообразное.
Определения рассматриваемым понятиям пытались дать еще древнегреческие философы. Сократ, например, утверждал, что только ясное осознание того, что есть добро и зло, способствует правильной (добродетельной) жизни и познанию самого себя. Различие между добром и злом он считал абсолютным и видел его в степени добродетели и осведомленности человека. По мнению, Сократа, никто не делает зла намеренно, по своей воле, а лишь по неведению и незнанию. Зло есть результат незнания истины и, следовательно, добра. Даже знание о собственном незнании - уже шаг на пути к добру. Поэтому самое большое зло - невежество, которое Сократ усматривал в том, что человек не догадывается о своем незнании и не нуждается в знании.
Другие философы древности усматривали добродетель в социальных отношениях человека (Аристотель), в его связи с миром идей (Платон). Третьи считали, что добро заложено в самой природе человека и его проявление/непроявление зависит от самой личности: «Быть хорошим человеком - значит не только не делать несправедливости, но и не желать этого» (Эпикур).
С развитием категории морального сознания и этики вырабатывается более строгое понятие собственно морального добра. Добро осознается как особого рода ценность, не касающаяся природных или стихийных событий, явлений. Эта субстанция знаменует не только свободные, но и сознательно соотнесенные с высшими ценностями, в конечном итоге с идеалом, поступки.
Позитивно-ценностное содержание добра заключается в преодолении обособленности, разобщенности и отчуждения между людьми, утверждении взаимопонимания, морального равенства и гуманности в отношениях между ними.
Добро непосредственно связано с духовным миром самого человека: как бы ни определялся источник добра, оно творится человеком как личностью, т.е., ответственно.
Понятие добра, ассоциированное с благами, Иммануил Кант считал «эмпирическим», а безусловное добро - «понятием разума». Он подчеркивал, что основная составляющая добра - его разумность .
Сведение понятия добра к отдельным положительным качествам, сопровождающим события и явления, которые воспринимаются обществом как добро, Дж. Мур считал натуралистической ошибкой. Последняя, как показал Р. Хэар, заключается в том, что в определении конкретных событий, явлений, характеров как «хороших» и «добрых» смешиваются их нормативные характеристики.
Различие между натуралистическим (в муровском понимании этого слова) и этическим пониманием добра соответствует различию добра в относительном и абсолютном смысле.
Так, Сократ говорил об относительности понятия «хорошее»: «…нельзя сказать, какие конкретно предметы определенно хороши, но можно сказать, что значит «хорошее» как таковое».
Софисты прямо высказывают взгляды об относительности, искусственности, надуманности представлений, с которыми принято ассоциировать понятие добра и зла. Подобное понимание категории добра высказывает и Ф.Ницше: «…добро добропорядочно лишь по причине жизненной слабости его носителей, зло же - энергично, целеустремленно».
Кроме вышеозначенных точек зрения, особое внимание необходимо уделить религиозной этической системе (в частности, христианской). Христианская религия идею высшего добра воплотила в Боге. Он - творец всего доброго, вечного, разумного. Всевышний не творил зла. Зло происходит от врожденной греховности человеческого рода, унаследовавшего эту черту от прародителей (Адама и Евы), соблазненных дьяволом в эдемском саду. Итак, зло - это происки дьявола, но зло - не самостоятельное нечто, а отсутствие добра, подобно тому, как мрак - отсутствие света. Начиная с первородного греха, человека сопровождает свободный, но неизбежный выбор между добром и злом. Христианство утвердило право на этот добровольный и естественный выбор, за который человек расплачивается вечным потусторонним бытием в Раю (абсолютное добро) или в Аду (абсолютное зло). Для того, чтобы человек не остался беззащитным перед этим выбором, христианская религия вооружила его нравственным кодексом, следуя которому верующий может идти по пути добра, избегая зла. Этот кодекс составил содержание знаменитой Нагорной проповеди Иисуса Христа (Евангелие от Матфея, Глава 5), в которой Иисус не только учит народ десяти заповедям, сформулированным Моисеем еще в Ветхом завете, таким как «Возлюби ближнего своего», «Не убий», «не укради», «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего», но и дает им свое толкование. Так, ветхозаветное «…люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего Иисус дополняет: «А я говорю вам любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гоняющих вас.., ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете?»
Конкретизируя, разрешая или запрещая те или иные формы поведения, христианские заповеди явились, по существу, выражением основных принципов нравственности, на которых должно строиться отношение человека к человеку.
Итак, если религиозная этика рассматривает добро и зло, прежде всего, как основания нравственного поведения личности, то философский анализ этих категорий скорее направлен на выявление их сущности, истоков и диалектики. Стремление понять природу добра и зла, объединяя усилия различных мыслителей, породило богатое классическое философско-этическое наследие, в котором выделим рассмотрение данных понятий Г.В.Ф. Гегелем. С его точки зрения, взаимосвязанные и взаимополагающие понятия добра и зла неотделимы от понятия индивидуальной воли, самостоятельного индивидуального выбора, свободы и вменяемости. В «Феноменологии духа» Гегель писал: «Так как передо мною стоят добро и зло, то я могу сделать между ними выбор, могу решиться на то и на другое, могу принять в свою субъективность, как то, так и другое. Природа зла, следовательно, такова, что человек может его хотеть, но не необходимо должен его хотеть».
Добро реализуется у Гегеля также через индивидуальную волю: «…добро есть субстанциальное бытие для субъективной воли, - она должна сделать его своей целью и совершить…Добро без субъективной воли есть только лишенная абстракции реальность, и эту реальность оно должно получить лишь через волю субъекта, который должен иметь понимание добра, сделать его своим намерением и осуществить в своей деятельности». Понятие воли Гегель распространяет не только на область внешней реализации, область поступков, но и на область внутреннюю, область мышления и намерений. Поэтому основополагающую роль он отводит самосознанию, которое выступает как исток самосозидания человеческой личности через свободный выбор между добром и злом. У Гегеля «самосознание есть возможность ставить собственную особенность выше всеобщего и реализовывать ее посредством поступков - возможность быть злым. Таким образом, именно самосознанию принадлежит наиболее важная роль в формировании злой воли, равно как и доброй.
Моральное сознание всегда находится перед тяжелой и безнадежной дилеммой: «Любым поступком, которому предшествует прекрасное намерение, оно неизбежно совершает зло, - считает Гегель, - отказываясь от поступков, пытаясь сохранить свою чистоту, не запятнав ее никаким действием, оно неизбежно впадает в пустоту и никчемность существования, что также является злом, но направленным уже против себя.
Гегель рассматривает зло через феномен фанатичной толпы - «отрицательной свободы», или «свободы пустоты», которая по его определению «представляет собой как в области политики, так и в области религии фанатизм разрушения всякого существующего общественного порядка и устранения индивидуумов, подозреваемых в приверженности к порядку…Лишь разрушая что-либо, эта отрицательная воля чувствует себя существующей. Ей, правда, кажется, что она стремится к какому-то положительному состоянию, но на самом деле, она не хочет положительного осуществления этого состояния…» Фанатичная толпа, описанная Гегелем, обращает все свое «бешенство разрушения» на ненавистную ей цивилизацию («всякий существующий общественный порядок», в том числе и на памятники культуры. Толпа хочет вернуться в первоначальное, до-цивилизованное бытие, восстановить прошлое, которое кажется столь радужным и чуждым зла состоянием «всеобщего равенства», настоящим царством добра.
Еще один феномен зла, по Гегелю, - лицемерие, которое способствует моральному оправданию многих неприемлемых поступков, вплоть до преступления.
Действительно, в истории немало примеров, когда воровство, массовые убийства, терроризм, насилие, геноцид часто находят лицемерное оправдание при помощи моральной софистики, выдающей интересы ограниченной социальной группы, отдельной нации или даже личности за всеобщие.
Гегель полагает, что подлинный выход из засилия всеобщего и многоликого зла, возможен лишь при желании слушать не только себя, но и ближнего, понимать, а не осуждать его. Только тогда «зло отрешается от себя, признает бытие другого…начинает верить в его способность к моральному возрождению». Таким образом, возможность добра Гегель напрямую связывал с диалогом самосознаний. Причем диалог несвободных, неуверенных в себе самосознаний должен через драматические коллизии взаимного отрицания, недоверия, одиночества, взаимного презрения и всеобщего зла возродить надежду на возможность нового диалога свободных и умеющих уважать чужую свободу людей.
Итак, если внимание немецкого философа более привлекает анализ зла, то в русской философии основной акцент делается на проблеме добра.
Вл. Соловьев в своей работе «Оправдание добра» анализирует основные атрибуты рассматриваемого понятия и отмечает, что это, во-первых, чистота или автономность добра. Чистое добро ничем не обусловлено, оно требует, чтобы его избирали только ради него самого, без всякой иной мотивации.
Во-вторых, это полнота добра.
И в-третьих, его сила.
Вл. Соловьев считал, что идея добра присуща человеческой природе, а нравственный закон записан в человеческом сердце. Разум только развивает на почве опыта изначально присущую человеку идею добра. Мысль В. Соловьева в «Оправдании добра» сводится к тому, чтобы совершенно сознательно и свободно подчинить нашу волю идее добра, заложенной в нас от природы, идее лично продуманной, «разумной».
Добро, по мнению В. Соловьева, коренится в трех свойствах человеческой натуры: чувстве стыда, жалости и благоговения.
· Чувство стыда должно напоминать человеку о его высоком достоинстве. Оно выражает отношение личности к творению низшему в сравнении с ним. Это чувство - специфически человеческое, его полностью лишены самые высокоорганизованные животные.
· Чувство жалости - второе нравственное начало человеческой природы, оно заключает в себе источник отношений к себе подобным. Зачатки этого чувства есть и у животных. Поэтому В. Соловьев говорит: «Если человек бесстыдный представляет собою возвращение к скотскому состоянию, то человек безжалостный ниже животного уровня».
· Чувство благоговения выражает отношение человека к высшему началу. Это чувство преклонения перед высшим составляет основу любой религии.
Развивая положения своей нравственной философии, В. Соловьев указывает на три основных принципа, базирующихся на рассмотренных первичных элементах добра и нравственности:
1.принцип аскетизма
2.принцип альтруизма
3.религиозный принцип.
Соловьев утверждал: «…аскетизм возводит в принцип все то, что способствует победе духовного над чувственным. Основное требование аскетизма сводится к следующему: подчиняй плоть духу, насколько это нужно для его достоинства и независимости. Напротив, недостойно человека быть закабаленным слугой материи…». Однако аскетизм не может быть самоцелью, самодовлеющий аскетизм ведет в конечном итоге к гордыне и лицемерию.
Принцип аскетизма имеет нравственное значение лишь тогда, когда он соединен с принципом альтруизма. Его основа - чувство жалости, которое связывает человечество со всем живым миром. Согласно Соловьеву, когда человек жалеет другое существо, он не отождествляет себя с ним, а видит в нем существо, подобное себе, желающее жить, и признает за ним это право, так же, как и за собой. Отсюда и вытекает требование, известное как золотое правило нравственности: поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой. Это общее правило альтруизма Соловьев расчленяет на два частных правила:
1.не делай другому ничего такого, чего не хочешь себе от других;
2.делай окружающим все то, что сам хотел бы от других.
Первое правило Соловьев называет правилом справедливости, второе - правилом милосердия, и они нераздельны.
Вместе с тем, нравственные правила справедливости и милосердия не покрывают всего многообразия отношений между людьми. Поэтому необходим, как считает В. Соловьев, религиозный принцип, базирующийся на благоговении и вере.
Этическая система В. Соловьева - единственная в русской философии законченная концепция христианской нравственности, пронизанная верой в неистребимость пребывающего в человеке добра.
Новый завет. Евангелии от Матфея 7:12
Самое главное правило
«Поступайте с другими людьми так, как хотите, чтобы они поступали с вами. В этом и заключаются закон Моисеев и учения пророков».
"Золотое правило" нравственности - основа нравственного поведения личности, концентрированное выражение принципа гуманизма, осознанное человечеством с древнейших времён. История становления этого принципа как; основы нравственного поведения одновременно является историей становления нравственности. В современном его значении "золотого правила" нравственности начинает использоваться в XVIII в.
В Евангелии от Матфея "золотое правило" нравственности звучит следующим образом: "Итак, во всём как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними... " В отличие от приведённой "позитивной", существует и "негативная" формулировка "золотого правила" нравственности: не желай другому того, чего не желаешь себе.
"Другой" в "золотом правиле" нравственности - это любой человек, ближний и дальний, знакомый и незнакомый. "Золотое правило" нравственности в скрытой форме содержит представления о равенстве всех людей. Но равенство это не принижает людей, не делает их одинаковыми. Это равенство в свободе, равенство возможностей бесконечного совершенствования, то равенство в тех человеческих качествах, которые индивид считает наилучшими; равенство перед теми нормами поведения, которые оптимальны для каждого человека.
"Золотое правило" нравственности предполагает возможность для каждого из нас встать на место др. человека: я к себе могу отнестись как к другому, к другому - как к себе. Такое отношение и есть основа связи м. людьми, которая называется любовью. Отсюда - др. формулировка "золотого правила" нравственности: "люби ближнего, как самого себя". "Золотое правило" нравственности требует отношения к др. человеку как к себе в перспективе совершенства, т. е. как к цели, но никогда - как к средству.