С.Джонсон Психотерапия характера

Психотерапия характера. Часть 1

Nov. 12th, 2013 at 12:13 AM

По многочисленным просьбам, но вообще то даже и без них - обзор "Психотерапии характера" Стивена М.Джонсона. Для любимой суперВЭ и не только.

Особые благодарности: Лемешевскому и Нике.

За кадром: терапевтические стратегии работы, т.е. самое интересное. Цель: заинтересовать, по возможности влюбить в книгу, потому как она того стоит.

То, что мы получили благодаря теориям развития – это расширенное описание человеческой природы: виды потребностей, удовлетворения которых человеческая природа, и состояние окружающей среды, необходимое для развития человеческого потенциала. Одновременно наблюдение за детьми подсказывает, что случится, если эти потребности будут подвергаться постоянной фрустрации. Теории подсказывают, на что обращать внимание, и определяют самые важные причинно следственные связи.

Решающим для приспособления каждой личности является взаимодействие. Это взаимодействие между индивидуумом, с его изменчивыми насущными потребностями, и изменяющейся способностью среды их удовлетворить. Именно это взаимодействие формирует личность и приводит к психопатологии. Т.е. понимание человеческой личности и личностной патологии, может быть развёрнуто как результат отношений. Эта мысль не нова и является основной для так называемой «британской школы теории объектных отношений», в которой подчёркивается роль отношений родитель-ребёнок. Джонсон предлагает интеграцию процессов развития, факторов, определяющих реакции и характерологические симптомы.

Сам подход это не психоаналитический подход, не теория объектных отношений, не психология эго или селф, но это и не другая характерологическая систематика. В сущности, в книге есть всё это, включая феноменологию.

ТЕОРИЯ ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

В теории характерологического развития каждая структура характера вырастает на базе одной из основных экзистенциальных проблем. Каждая из них имеет фундаментальное значение для человеческого опыта и требует постоянного разрешения на протяжении всей жизни. Существуют и предсказуемые периоды, в течение которых эти проблемы приобретают особое значение. Исключительно важным может быть первый опыт самостоятельного разрешения такого вопроса, особенно опыт травматический, поскольку такие первоначальные формы решений имеют тенденцию закрепляться. Конфронтация с фундаментальными человеческими проблемами появляется уже в начальный период жизни, а некоторые из попыток их разрешения базируются на ограниченных возможностях и недостаточном жизненном опыте. Эти ранние решения носят характер адаптации, с учётом ограничения окружения и индивидуальных возможностей, а их результатом нередко является бегство от травмирующих переживаний. Характер в значительной степени – это реакция личности на фрустрацию, вызванную средой. Конфликт носит интерпесональный характер, но основывается на том, что в человеке является врождённым.

Постепенно всё больше современных теоретиков склоняются к признанию существования у человека как врождённой потребности в отношениях, так и неотъемлемой потребности индивидуации.

Теоретики анализа характера линейно представили развитие характера в виде пяти этапов:

1. Самоутверждение – первоначальная экспрессия инстинктивных потребностей.

2. Негативный ответ среды – блокировка или фрустрация этих потребностей окружением.

3. Органическая реакция – естественный, идущий изнутри ответ на фрустрацию, вызванную окружением – обычно это переживание и выражение интенсивных негативных чувств, чаще всего злости, ужаса и сожаления об утрате.

Эти три первоначальных этапа, скорее продвигают развитие вперёд. Характер же формируется в последних фазах.

4. Четвёртый этап был назван «самоотрицанием». Это более изысканная форма обращения против себя, которая состоит в самостоятельной имитации социальной среды, блокирующей экспрессию естественных инстинктивных импульсов, а также в блокировке инстинктивных реакций на эту блокаду. Именно эта идентификация со средой обращает личность против неё самой, приводит к интернализации блокады экспрессии селф и создаёт психопатологию. Таков источник внутреннего конфликта, который может действовать в течение всей жизни: конфликта между непокорными инстинктивными потребностями и реакциями с одной стороны, и интернализованной блокадой этих потребностей и реакций – с другой.

Райх, Лоуэн и другие биоэнергетические терапевты подчёркивают факт, что блокировка самоэкспрессии имеет буквальное отражение в теле, проявляющееся хроническим мышечным напряжением. Настоящей целью такой блокады было предохранение от переживания боли и фрустрации, связанных с блокадой окружения.

Fairbiarnсчитает, что органическая самоэкспрессия направлена на поиск объекта, если объекты вызывали фрустрацию, то личность осуществляла их интернализацию, а затем неосознанно воспроизводила.Т.о. были созданы неосознанные и стойкие отношения с объектом, отвечающие за статический характер психопатологии и сопротивление личности новым отношениям, обучению и переменам. Изменение отвергается не только потому, что может вызвать воспроизведение «плохих объектов» и направленных против них подавленных импульсов, но также ввиду индивидуальной привязанности к этим объектам.

Процесс самоотрицания в каждом случае имеет своё более широкое отношение и оказывается неповторимымобразом персонифицирован. Большая часть гештальт- терапии основана на процессах, которые способствуют введению в сознание и актуализации этого расщепления в селф, а также воспроизведению внутренних отношений.

5. Пятый и последний этап был назван процессом адаптации. В сущности, он заключается в выявлении лучшего из предпринятых перед этим шагов. Он включает в себя много компромиссов, в которых делается попытка разрешить неразрешимый конфликт. У Винникота это называется «фальшивое Я». В этой концепции незрелый, например, нарциссический человек, не имея возможности получить соответствующее одобрение от своих опекунов с помощью своей естественной экспрессии, будет идентифицироваться стаким образомсебя самого, какой им будет нужен для их собственных целей, и сделает всё, что в его силах, чтобы жить соответственно этому образу.

Процесс самоотрицания определяет, от чего личность должна отречься, или что должна подавить. Процесс адаптации отвечает за то, что она должна преувеличить. То, какая часть настоящего селф личности подвергается подавлению, а какая преувеличению, точно определяет характер. Цель привычной адаптации в избегании боли в процессе контактов.

Психотерапия характера. Часть 2

Nov. 12th, 2013 at 12:14 AM

Я не хотела разделять, но жж не солидарен со мной...

ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПРИВЯЗАННОСТЬЮ.

Проблемы, связанные с этим самым ранним этапом развития –периодом привязанности и связи с другими - это шизоидная и оральная.

Описание содержит иллюстрационные способы экспрессии, через невроз характера к стилю характера.

ШИЗОИДНАЯ ПРОБЛЕМА

Огромное количество проводимых в последнее время исследований развития указывает на то, что новорожденный человек уже приходит в мир уже подготовленным к социальному взаимодействию. Другие исследования показывают, что младенцы предпринимают действия, цель которых – установление контакта с другими людьми или возможность наблюдения за ними. Т.е. новорожденное человеческое существо имеет врождённый потенциал для непосредственного взаимодействия. Благодаря этому, на самом раннем этапе своей жизни младенец будет следить не только за тем, крепко ли его держат и подвергают ли болезненным процедурам, но будет также воспринимать эмоциональную окраску относящихся к нему действий, а также приспособление (или его отсутствие) к его потребностям, эмоциональным состояниям.

Шизоидный случай касается проблемы безопасности в социальном мире. Младенец может очень быстро сориентироваться, проявляют ли опекуны в контактах с ним холодность, безразличие, отсутствие сочувствия или даже скрытую враждебность. По сути шизоидная и оральная проблемы часто зарождаются и первоначально проявляются в рамках процессов развития, поскольку связаны с фрустрацией инстинктивных потребностей, которые присутствуют уже при рождении.

Очевидно, что адаптационные способности младенца сильно ограничены. Базовые аспекты его ограниченного репертуара поведения перед лицом неприятной стимуляции – это отдаление от её источников или «отключение». Если раннее детское окружение действительно было жестким и неприятным, личность будет склонна обобщать свой опыт и ожидать подобных переживаний в будущих социальных ситуациях. Теория предусматривает,что личности с шизоидной проблемой будут исключительно впечатлительны по отношению к жёсткому социальному окружению, особенно в таком виде, который будет напоминать им ранние формы, в которых были такого рода переживания, а также склонность к социальной изоляции, отчуждению и формам умственной миграции, которая сделает возможным для них избегание стресса, особенно социального характера.

Дополнительно клиницисты отмечают, что шизоидные личности: а) имеют тенденцию к неприязненной и жёсткой трактовке самих себя и б) часто выражают склонность к отношениям и обществам, которые сами по себе проявляют такие черты. Считается, что личность имитирует опекунов и окончательно осуществляет интернализацию их отношения к селф.

Психотерапия людей с шизоидной проблемой вращается вокруг как реальной, так и проецируемой жёсткости и неприязненности среды и также окрашенного предубеждения по отношению к собственному селф. С низким уровнем структурного развития обычно связана история какого-то серьёзного и сохраняющего длительное время травматического переживания. Личность проявляет крайнюю неспособность устанавливать связи с другим человеком, тогда как её подверженность раздвоению и отчуждению развита в высокой степени.

Многие шизоидные личности на всех уровнях структурного развития проявляют почти автоматическую склонность к раздвоению – чтобы не осознавать свои чувства, не иметь контакта с мыслями, даже с визуальными воспоминаниями, которые могли бы быть слишком тягостными. В значительной степени такие особы лишены контакта с самим собой и важнейшими аспектами собственного опыта. Такая тенденция к отделению от собственного опыта позволяет обезопасить себя от высокого уровня страха, который может проявиться в тот момент, когда стратегия «выключена». Когда что-то подобное случается, такого типа люди допускают порядочную дозу ярости. Типичное лечение шизоидной личности предполагает не только вскрытие и выражение этих сложных чувств, но также обучение лучшим способам контроля над ними, т.е. терапия фактически заключается в выработке более спокойного отношения к людям, к интимности, даже к осознанию зависимости от других. Также она подразумевает уменьшения влияния враждебной «выдуманной компании» или интернализованного сурового, мстительного селф.

ОРАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА

Распространённые в практике проблемы, касающиеся потребностей, зависимости и созависимости, послужили основой для выделения таких категорий, как «оральный характер» оно зависимое или созависимое расстройство личности. С самого начала очевидно, что новорожденный требует пищи почти сразу же после рождения, и что его отношение к «питанию» очень легко может стать примером для других отношений, удовлетворяющих потребности. В данном случае клиницисты выявляют у этих людей истории то ли депривации, то ли неспособности удовлетворить потребности ребёнка. «Оральный» человек производит впечатление человека, который никогда по-настоящему не удовлетворён заботой и эмоциональной поддержкой, которая необходима каждому. Отношения вращаются вокруг удовлетворения потребностей. Родители не смогли поддерживать с младенцем отношений даже в первые месяцы их жизни. Главные причины – алкоголизм, депрессия, или же крайне тяжёлые условия, которые делали родительскую заботу крайне тяжёлой задачей (одинокие родители, война, бедность).

У людей с самой высокой степенью зависимости можно отметить отсутствие внимания к собственным потребностям. У тех, кто вышел на более высокий уровень адаптации, обычно заметен комплекс самоотрицания. Их потребности вытеснены и/или выражаются в минимальной степени. В действительности они часто воспринимают свои потребности как чуждые или плохие, и требуется исключительная неудовлетворённость, прежде чем они начнут считать их правомочными. Процесс адаптации заключается в принятии на себя большого объёма ответственности за заботу о других, что наблюдается у взрослых детей алкоголиков. Принимая на себя больше, чем они реально в состоянии выполнить, они окончательно попадают в кризис, т.к. не дают той поддержки, которую обещали. В периоды отчаяния их потребности проявляются с такой интенсивностью, что требуют признания, и – по крайней мере, в некоторой степени – удовлетворения. Однако с таким трудом и так болезненно отвоёванные удовлетворение допущено (часто с чувством вины), человек быстро возвращается к стереотипу самоотрицания своих потребностей.

В этом процессе адаптации предпринимаются попытки: 1) поддержки контакта с окружением, которое принципиально не удовлетворяет потребностей; 2) переживание суррогатного удовлетворения своих потребностей; 3) «обслуживания других», чтобы хотя бы они могли удовлетворить своё селф.

Исследования развития подтверждают, что младенцы способны эмпатически реагировать на тревогу других людей, очень рано и быстро способны приспосабливаться к переживанию фрустраций, касающихся проблем питания. Stern приводит данные о том, что качество привязанности, которого мы достигаем на первом году жизни, является совершенным фактором, определяющим создаваемых другими способами отношений на последующие 5 лет.

Когда возникает блокировка «импульса» потребностей, то, как следствие появляются компромиссы и интернализация, такие решения будут жестоко закреплены и неподатливы изменениям вопреки переживаниям, которые и могли бы их изменить. В основе этого, наряду с другими факторами, лежит тот факт, что потребности личности в отношениях оказались неким образом удовлетворены в этих блокадах и приспособительных операциях, и эти действия были предприняты под давлением исключительно болезненной депривации. Являющиеся их фундаментом «патогенные убеждения» и «сценарные решения» обычно предусматривают убеждённость в том, что отключение блокады и допущение потребностей приведёт к повторению опыта болезненного разочарования и депривации. Часто сохраняется уверенность, пусть и неосознаваемая, что если не удовлетворять потребности других людей, можно оказаться брошенным (мне ничего не надо, я нашёл себя в самоотдаче и любви, всего я могу добиться сам, мои потребности слишком велики и могли бы притеснить других).

Результатом такой неестественной, неудовлетворенной, нечеловеческой жизни, которую невозможно вести вечно, бывает исключительная подверженность оральной личности состояниям серьёзного срыва. Часто это физическая болезнь или депрессия. Болезнь – это культурно санкционированный способ требовать заботы, как со стороны других людей, так и от собственногоселф. Депрессия может появляться по тем же причинам и поддерживаться ради тех же вторичных выгод. Конечно, депрессия используется также в качестве защитного подавления агрессии и враждебности, и значительно более интенсивного, но реального сожаления по поводу депривации и неизбежной утраты селф, которую ощущает оральная личность.

Типичный оральный характер возвеличивает себя, часто в косвенно выражаемой убежденности в своём всемогуществе, и в том, что может удовлетворить потребности других людей. Это возвеличивание выполняет защитные функции, однако в периоды компенсации человек забывает о себе, что делает неизбежным следующий срыв. Во всех структурах характера могут иметь место чередующиеся состояния, называемые симптоматическим (сломленным) селф и компенсаторным (фальшивым) селф. За ними, понятно, скрывается истинное селф, которое включает в себя архаические, настоящие и чувственные желания ребёнка. Такой паттерн чередующихся состояний наблюдается у многих оральных личностей, которые проявляют тенденцию к циклотимии.

Оральный характер принципиально лишён контакта со своей агрессией и враждебностью, т.к. не в состоянии так мобилизовать свою энергию, чтобы получить то, что желает. Страх служит не сигналом, мобилизующим агрессию, а носит характер травмы, ещё более увеличивающей пассивность. Агрессия и враждебность часто напоминают о себе в виде хронического раздражения. В этом раздражении и выражается злость по поводу постоянной неудовлетворённости и глубокая травма по причине быть самодостаточным и заботиться о других, не достигнув собственной зрелости. Т.е. есть 2 полюса: человек ощущает себя то целиком отдающим, чрезвычайно заботливым, и даже всемогущим, то недоразвитым, бессильным, повреждённым, истощённым. Так или иначе, люди, общаясь с оральной личностью чувствуют, что ей никогда и ничего не будет достаточно, что такой человек – как бездонный колодец. И действительно, потребности этого младенца уже никогда не будут удовлетворены. Что потеряно-то потеряно навсегда. Во время терапии происходит ослабление блокады и отказ от приспособительных механизмов вызывает также высвобождение естественных органических реакций на людей, т.к. человек, находящийся в тисках подавляющих потребностей и злости, может в значительной степени выводить из себя других и провоцировать отвержение и мстительные реакции. Успешно проведённая терапия орального характера поднимает все эти проблемы и восстанавливает контакт личности с собственными потребностями; утверждает право требовать; снижает чувствительность к страху разочарования, оставления и отвержения; подтверждает правомочность естественной злости, приучает чувствовать себя нормальным, нуждающимся человеческим существом.

РАЗВИТИЕ СЕЛФ И ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

Нарушения в этой сфере чрезвычайно разнообразны по своему выражению. Для развития истинного селф, необходимо окружение, которое поощряет к аутоэкспрессии в полном объёме, которое точно и эмпатически отражает экспрессию, и в случае необходимости способствует её оптимальной фрустрации. В этом разделе рассматривается как социальные неудачи происходят из нарушений в этих областях.

Симбиотическая, нарциссическая и мазохистская структуры характера, по сути, являются результатом личной истории, в которой ребёнка использовали для реализации планов, намерений, потребностей его опекунов. Вследствие этого возникает путаница в идентичности, главные черты которой, навязанные извне, воспринимаются сознательно, оставаясь нездоровыми, неестественными или неполными. Вместе с тем, естественные формы выражения селф, от которых личность отучивали, остаются недоразвитыми и разжигают внутренний конфликт. Травматическое сдерживание настоящей аутоэкспрессии вызывает блокировку развития, что в конечном итоге будет требовать распознавания и «дозревания».

СИМБИОТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Эта характерологическая проблема касается отделения от стереотипов интерперсональных отношений, окружающих человека с самых первых дней его жизни.

Приблизительно к концу первого года жизни ребёнок обучается стоять и ходить. Эта вторая способность даёт ему возможность инициировать процесс сепарации и вовлекаться вразличного рода автономную активность в степени, превышающей всё, что было до сих пор. Плюс развитие речи, происходящее в этот период, вводит очередную необыкновенную значимую индивидуальную функцию.

Малер определяет период между 10 и 15 мес жизни как фазу упражнения в процессе индивидуации и охарактеризовала её как время, когда ребёнок переживает роман с миром и своими появляющимися изменениями. В этот период ребёнок отдаляется от родителей на заметно большее расстояние, чем это было до сих пор, со значительно меньшей боязнью, оставаясь при этом относительно устойчивым к падениям и другим возможным фрустрациям. Этот период назван фазой упражнения. Особенно важен он в получении автономии, прежде всего с тем, что связано с принятием на себя автономного риска, инициативой, с самоопределением и самообъективностью в действии. Уже 12месячный ребёнок старается отыскать подаваемые родителями сигналы, чтобы понять, являются ли его попыткиисследования окружающей среды безопасными или нет. Ранние и критические события отбивают желание сепарации, инициативы и риска, когда родительские сигналы свидетельствуют об опасности. Так происходит, когда опекуны чувствуют угрозу от «упражнений» ребёнка в его автономных функциях и от его ранних ощущений собственного селф, или же когда детские движения активно наказываются, поскольку их воспринимают как «не приятные» или неудобные. «Новое сближение» с родителями начинается между 15 и 24 месяцами жизни.

Но возвращаясь к 12 месяцам, хочется подчеркнуть, что в этот момент усиливается способность на какое то время вырваться из симбиотической связи и быть самостоятельной личностью – ходящей, говорящей, осваивающей окружение и т.д. Если этот импульс окажется, заблокирован, то ребёнок выучит, что должен ограничивать себя в этих стремлениях и выработать компромиссное фальшивое селф, посредством которого он сможет поддерживать контакт с родителями по принципу затянувшейся зависимости, увязания. Это приводит к возникновению такого фальшивого селф, в котором – как при всех такого рода адаптациях – идентичность обнаруживается в контакте с другими, в противоположность ощущению своей идентичности, обретаемому благодаря упражнению автономных функций личности.

Процесс адаптации происходит через компромисс эго: я буду жить посредством других, поэтому характерное поведение – это зависимость, самообвинения, страх перед сепарацией.

К самым общеизвестным положениям, затрагиваемым в процессе терапии симбиотического характера, относится позволенное выражение естественной агрессии, что является центральным моментом в процессе сепарации, так же как и враждебности, питаемой по причине блокирования аутоэкспрессии во многих сферах. Наряду с этим терапия должна заниматься естественным страхом, появляющимся в тот момент, когда личность начинает отделяться от отношений и идентификаций, созданных по принципу слияния. Успех терапии симбиотического характера основывается на разрыве ограничивающих связей, делающих зависимой от других саму личность и её чувство идентичности. Настоящее селф должно проявлять себя и получать соответствующую поддержку, чтобы шёл процесс его построения.

НАРЦИССИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Нарциссизм – проблема, связанная с чувством собственной ценности. Теория характерологического развития гласит, что такого типа структура характера – подобно характеру симбиотическому – есть следствие несоответствующей фрустрации аутоэкспрессии. Однако здесь фрустрации несколько более сложны и разнообразны. Ведь не сам факт сепарации вызывает неадекватную негативную реакцию опекунов. Скорее многие формы детского самовыражения «слишком велики» для других людей либо «слишком малы» для них. Реконструкция нарциссического случая, часто приводит к выявлению факта, что такого человека в прошлом многократно унижали и «нарциссически травмировали» за его попытки амбициозной аутоэкспрессии. Либо его идеализировали родители и ждали, что он придаст им большую значимость, возбуждение и поощрение, чем это было для него возможно, либо случалось и то, и другое. Бывает также, что один из родителей идеализировал его, и вызванная им нарциссическая травма возникала по причине неспособности ребёнка жить в соответствии с этими завышенными ожиданиями. В то же время другой родитель мог чувствовать угрозу по причине реальной значимости ребёнка и исключительного сосредоточения на нём внимания своего партнёра. Будучи не в состоянии с этим справиться, он мог принижать и стыдить ребёнка, нарциссически травмируя его более непосредственно.

Все нарциссические личности живут под постоянным гнётом неразрешённого напряжения между самовозвеличением и ощущением собственной ничтожности. Настоящее выражение их реального величия и ограничений не признаётся и не вознаграждается надлежащим образом, и также не встречает оптимальной фрустрации. Она вызывает скорее разочарование, унижение или, в лучшем случае, игнорируется. Блокировка со стороны окружения дополнительно усиливается самой личностью, которая навязывает ограничения той части самого себя, которая не встретила подтверждения, а развивает ту, которая была оценена высоко. Этот процесс конструирует то, что Винникот определяет как «фальшивое селф», которое в нарциссическом случае гораздо более фальшиво и ненатурально чем при других структурах характера. Тем не менее, фальшивое селф представляет для человека единственный источник чувства собственного достоинства, и поэтому оно должно быть в полной безопасности.

Личность не верит в себя, поскольку её настоящее селф не было оценено, скорее было унижено, и с лёгкостью проецирует или распознаёт проявление неприязни в окружении – она исключительно чувствительна к самым лёгким сигналам неприятия и к малейшему поражению. Хорошо защищённая нарциссическая личность возвеличивает себя и восхищается сама собой, играет роль, чтобы получить необыкновенную похвалу, расталкивает других на лестнице, ведущей к раздутому, фальшивому селф и, кажется, верит в собственное величие.

Фрустрации, приносимые жизнью, вызывают совершенно противоположные переживания – собственного ничтожества, унижения и торможения всякой активности. Это вновь вызывает защиту преувеличенного фальшивого селф, которое, как правило, будет ещё более отчаянной и нереалистичной версией компенсации, существовавшей до появления угрозы.

Между теоретиками идут споры, в какой период жизни прорастают первые ростки этой проблемы. Но, в сущности, мы имеем дело скорее с процессом, чем с точкой, в которой наступает нарушение.

Лечение нарциссической личности основывается на выявлении и развитии истинного селф, при решении таких проблем, как травмы, заблокированное развитие, патогенные убеждения и вытесненные аспекты селф. Кохут делал большой акцент необходимости исключительной эмпатии в лечении таких людей. Это важно ещё и по причине исключительной чувствительности, скрываемой путём мобилизации фальшивогоселф. В определённом смысле, успех терапии нарциссической личности основан на признании здорового и естественного нарциссизма, который является врождённым правом каждого человеческого существа – на его тренировке, радости от него и на освобождении. Быть человеком – означает одновременно быть каким-то образом чувствительным, ограниченным, нуждающимся, зависимым, слабым и даже глупым. Мы все нуждаемся в принятии этой части человечности в нас и других. Там, где нормальный нарциссизм поддерживается, там также появляется направленное на селф постоянство объекта, в котором селф является любимым во всей своей красоте и во всей незначительности.