Глава 1. Происхождение медицинских знаний

Медицинские знания имеют тысячелетнюю историю. В них заложены не только основы знакомых нам методов лечения болезней, но нечто гораздо большее — представление о причинах и условиях долгой счастливой жизни, здоровья и благополучия человека. Какой путь достижения этой цели казался самым верным? Каким было врачебное искусство в Древнем мире? Что должен был знать и уметь врач? Начнем с начала, с тех времен, сведения о которых дают нам древние предания и археологические находки.

Все народы, населяющие Землю, в глубокой древности слагали мифы и легенды о чудодейственных свойствах лекарственных растений. Рекомендации по их использованию встречаются в египетских папирусах, в клинописных текстах вавилонских глиняных табличек, в книгах Древнего Китая, сделанных из панцирей черепах и бамбуковых планок. Из трав, обладающих наркотическим действием, готовили успокоительные и болеутоляющие вещества, а также «напитки бессмертия», игравшие большую роль в религиозных и магических ритуалах. В честь лекарственных трав слагали гимны, их слова доносят до нас священные тексты стран Древнего Востока. И в наше время медицина широко использует лекарственные растения и изучает их свойства. Однако в древней медицине восприятие лекарственных растений было совсем другим: оно связывалось не столько с эмпирическим (от греч. «empeiria» — опыт) знанием, сколько с магией и астрологией — двумя основами искусства врачевания в древности.

1.1. РАСТЕНИЯ — ПЕРВЫЕ ЛЕКАРСТВА

Первыми лекарствами были растения. Издавна люди стремились найти «траву бессмертия», способную излечить многие болезни. В вавилонском предании говорится о человеке по имени Этана. Он узнал о том, что высоко, в самом верхнем небе, растет исцеляющая трава. Этана сел верхом на орла и поднялся высоко в небо. Три раза совершали они свой полет. В первый раз орлу не хватило сил. Во второй раз Этана оглянулся вниз vi увидел, что земля исчезла из виду. Он испугался и стал просить орла вернуться обратно. В третий раз он достиг верхнего неба и получил исцеляющую траву из рук богини Иштар.

Слово «шамму» на языке вавилонян значило «лечение» и «трава». В Древнем Египте после войн и эпидемий жрецы раздавали людям «священную траву»  — шалфей, которую надо было добавлять в пищу и заваривать как чай, чтобы быстрее восстановить силы.   Лекарственные  растения  разводили на специальных огородах или привозили из других  стран.   Названия  этих  растений в древних медицинских текстах часто звучат так,  что трудно понять,  о чем конкретно идет речь. Вавилонские глиняные таблички рассказывают о «солнечном растении», «сладкой траве», «горькой траве», «полевом стебле».  Многие древнеегипетские лекарственные травы, о которых упоминается в папирусах, и сейчас остаются загадкой для врачей. Это, например: Аар (от ожогов), Гем и Емем (от болезней груди и горла), Геигенет и «волосы земли» (мочегонные средства),  Бебет (для уничтожения блох). В других случаях до нашего времени дошли описания и изображения вымерших лекарственных растений, например, травы «силь-фион», изображенной на греческой монете.

Иногда встречаются устаревшие или совсем незнакомые европейцам названия трав, что также затрудняет понимание текстов. Так, например, популярным растением в медицине Древней Индии была загадочная трава «сарпаганда». Одно из первых упоминаний о ней относится к 1000 г. до н.э. Европейским медикам удалось идентифицировать ее только в XVII столетии после того, как миссионеры привезли ее в Европу. В европейских медицинских книгах первые сведения о «раувольфии змеиной» появились в 1690 г. Именно под этим именем известна сейчас трава «сарпаганда», которую до сих пор разводят в Индии как культурное растение. В ее корнях был впервые обнаружен резерпин — алкалоид, входящий в состав лекарств для лечения расстройств центральной нервной системы.

Некоторые исследователи полагают, что многие экзотические названия лекарственных веществ в древних медицинских текстах являлись фольклорным названием целебных трав. Так, например, читая в египетских папирусах о применении «ушей газели» и «глаз свиньи», о настойке «зубов осла» пли мази из «ослиного черепа», можно вспомнить английское народное название лесного хвоща — «лошадиный хвост» («Horse tail»), современные русские народные названия трав —- «медвежьи ушки», «заячьи ушки», «кошачьи лапки», «Анютины глазки», «мышиное ухо», «львиный зев», «вороний глаз» и многих других.

Раувольфня змеиная

В медицинских текстах древних шумеров касторовое масло называется «кровь черной змеи», а белый сок маковых головок —  «львиный жир». Эти

тексты, написанные на глиняных табличках, археологи относят к середине II ты

сячелетия до н.э. В античных и средневековых рецептах «кровью дракона» называ

ли смолистый сок драконова дерева, растущего в Сомали, Абиссинии, на Сокотре и

Канарских островах. В древности сок этого дерева, которое достигает 20 м в высоту

н живет иногда до 5-6 тысяч лет, применяли для бальзамирования умерших и

лечения различных заболеваний. Использует его и современная фармацевтическая

промышленность

Исторические параллели: Большое количество «символических имен» растений в древних текстах напоминает о том, что медицина Древнего мира была тесно связана с алхимией.

Уже в Египте и Вавилоне жрецы-врачеватели применяли лекарства, приготовленные алхимиками. Алхимические тексты, для которых характерен загадочный, «темный» язык, традиционно содержали большое количество символических имен различных веществ и соединений. Так, например, серу называли «масло», «точность», «красный человек»;ртуть — «белое золото», «белое покрывало», «холод», «терпение»; соль — «белая змея».

К сравнению частей растения с частями тел животных часто приводит и сам стиль описания лекарствен-ijfe ных трав. «Растение Сенутет растет на животе», — так характеризует ползучее растение египетский папирус XVI в. до н.э.

Исторические параллели: Часто история происхождения фольклорных названий лекарствен

ных трав в разных языках дает возможность увидеть их единый исток, который находится,

как правило, в латыни или греческом языке. Так, например, «кошачьи лапки» — трава, кото

рую с древних времен применяют как кровоостанавливающее средство, имеет латинское

название « Antennaria», от «antennae» — антенны. Так называли усики насекомых с утолще

ниями на концах. На них похожи пушистые белые соцветия этого растения. Однако в его

соцветиях можно увидеть и сходство с подушечками кошачьих лап. Мы встречаемся с удивительным на первый взгляд совпадением названия этого растения на языках разных европейских народов. Буквально совпадают с русским «кошачьи лапки» английское « cat's foot», французское « pied de chat», немецкое «Katzenpfotchen». Разгадка кроется не в современном, а в старом латинском названии. Травники, написанные сотни лет назад, называют эту траву «Pescati» — «кошачьи лапки». Современные названия в разных языках — перевод этого старого имени.

Китайская легенда помещала драгоценные лекарственные растения на Горе целебных трав. Склоны ее круты и обрывисты, а вершина кажется совсем неприступной. И все-таки одному человеку удалось до неё добраться. Его звали Дай-фу (кит. «приносящий счастье»). Ученик старого лекаря, на вершине этой горы он встретил фею — прекрасную девушку в зеленой одежде. Она подарила ему волшебную корзинку: любую целебную траву можно было в ней найти. Вот как говорит о лекарственных травах один из священных гимнов Древней Индии «Хвала лечебным травам»: «Травы, что поднялись из земли в древние времена, что на три века старше богов, об их темноцветных 107 силах хочу я говорить... Тот, у кого в руках запасы трав, подобен царю, окруженному множеством подданных. Лекарь — вот имя этого мудреца, он поражает демонов и гонит прочь болезнь». Далее гимн рассказывает о том, как травы превращаются в богов и требуют себе поклонения.

Свидетельства мифов и легенд о лекарственном использовании растений в каменном веке были подтверждены археологической находкой. Экспедиция под руководством польского археолога И.Солецки в 1960 г. обнаружила в пещере Шанидар в Ираке 9 скелетов людей каменного века. Эти люди были больными или калеками и нуждались в постоянной помощи: их останки говорят о болезнях костей и позвоночника, а один из скелетов имеет следы ампутации нижней части правой руки.

Исследование захоронений в пещере Шанидар представило первое материальное доказательство целенаправленного использования лекарственных трав. Люди помещались на ложе из растений восьми видов, среди которых были те, которыми мы и сейчас пользуемся для лечения болезней: тысячелистник, алтей, золототысячник, эфедра. Цветы были связаны в букетики и разложены по всему ложу.

Сохранились многочисленные легенды и свидетельства о том, как люди догадывались о лекарственных свойствах растений, наблюдая за животными. Это было основным направлением развития эмпирической медицины в древности. «Змеи, которые ослабли в зимней спячке, — сообщает средневековый арабский трактат, — весной ищут фенхель... Творец-Бог создал траву для лечения». Народное название лекарственной левзеи — «оленья трава» напоминает о том, что олени едят корень этой травы при болезни и истощении. Чтобы добраться до него, они подкапывают землю копытами. Наблюдения за животными помогали определить и ядовитые растения. В «Атласе тибетской медицины» возле изображения борца ядовитого нарисовано отравленное животное. Такие растения обычно относили к «сильным лекарствам», поскольку свои целебные свойства они проявляли в очень малых дозах.

Напоминание о лекарственных свойствах растений иногда можно найти в их латинских и русских названиях, а также в названиях современных лекарств. Приведем несколько примеров:

—        резеда (от греч. «resedo» — исцелять) применялась для лечения ушибов; Животное, отравленное «борцом ядовитым», символизирует «силу лекарства».

—        латинское  название  медуницы Ptilmonaria (от лат.  «pulmo»  — легкое) напоминает о том, что листья этого растения применялись для лечения легочных заболеваний;

—        от латинского имени мака «papaver» произошло название успокоительного

лекарства папаверин;

—        латинское имя ивы «salix» дало название салициловой кислоте   —   основе аспирина. Долгое время это лекарство получали из ивы, и только в начале XX в. удалось синтезировать салициловую кислоту в химической лаборатории.

—        лекарственное растение валериана получило название от латинского «valere», что значит — быть здоровым.

Применение лекарств, полученных из растений, характерно для медицины разных стран Древнего мира. Кроме того, растения служили основой для приготовления наркотических «напитков бессмертия», которые применялись при совершении религиозных и магических ритуалов, а также для обезболивания во время операций.

1.2. «НАПИТКИ БЕССМЕРТИЯ»

В мифологии многих древних народов есть упоминания о бессмертных богах, о приготовлении «напитков бессмертия» из растений с наркотическим действием — мака, белены, конопли, мухомора и других. Иногда их употребление сопровождало религиозные и магические ритуалы. Английский археолог Л.Вулли, раскопавший «царские захоронения» на территории древнего государства Ур в Месопотамии (около 2500 г. до н.э.), так описывает массовую гибель воинов и слуг в царской могиле: «...У всех мужчин и женщин были с собой небольшие чаши из камня, глины или металла... Начиналась какая-то церемония, которая до самого конца сопровождалась музыкой арфистов. И, наконец, все выпивали из своих чаш смертоносное зелье, которое либо приносили с собой, либо находили на дне могилы... После этого каждый укладывался на свое место в ожидании смерти... Они уходили за своим повелителем, чтобы служить ему в ином мире точно так же, как делали это на земле». Яд растительного происхождения погружал людей в сон, переходящий в забытье и смерть. Вероятно, основой его был мак.

Исторические параллели: Подобные ритуалы быаи в культуре многих народов. Европейцы в XVI столетии описывали употребление наркотического напитка как часть религиозного ритуала индейцев, который они наблюдали в Новом Свете.

Опий (от арабского «офиг/н» — сок)  — белый сок маковых головок — с самых древних времен был ценным, ничем не заменимым лекарством, на основе котоого готовили снотворные, успокоительные и обезболивающие средства. Древние египтяне возделывали маковые поля недалеко от Фив. На шумерских глиняных табличках найдены рекомендации по изготовлению и употреблению опиума. Считают, что знание о лечебных и наркотических свойствах мака пришло из Египта и Вавилона в Персию, а затем — в Грецию. Греческая мифология повествует о происхождении цветов мака из слез Венеры, которая оплакивала смерть Адониса. Римский поэт Овидий писал, что вход в жилище бога сновидений Морфея «засажен маковыми цветами и множеством трав, доставляющих ночи усыпляющие соки». Наркотические свойства мака в древности не были известны, однако позже Плиний Старший в I в. писал о том, что опий способен вызвать не только сон, но и смерть.

Сок маковых головок был распространенным снотворным и обезболивающим лекарством и в средневековой Европе. Капитулярии Карла Великого предписывали разводить его в каждом крестьянском саду и часть податей платить маковыми зернами. Вследствие этого участились случаи смертельных отравлений, о чем с тревогой писали средневековые медицинские  трактаты,   призывающие больных  пользоваться  этим  средством

осторожно и только в  самых крайних случаях

Исторические параллели: Точные терапевтические дозы опия как болеутоляющего средства были установлены в европейской фармакологии только в 1699 г. английским врачом Томасом Сайденгеймом, хотя в XV и XVI столетиях врачи выписывали это лекарство под именем «лауданум» (лат. — «достойный похвалы»).

В восточных странах — Турции, Индии и особенно в Китае в XVII и XVIII столетиях широкое распространение получило курение опиума. Повсеместно устраивались специальные курильни, отличительным признаком которых служил приклеенный у входа желтый листок бумаги, с помощью которой фильтровали опиум. Такие курильни обычно представляли собой темные и сырые подвалы, наполненные едким дымом опиума. Десятки курильщиков с болезненными и бледными лицами, помутневшими глазами и блуждающим взором раскуривали трубки. Одни погружались в глубокий сон, другие впадали в состояние раздражения и с трудом передвигались, крича и размахивая руками. Разнообразные сновидения и галлюцинации зависели от количества опиума, настроения и состояния курильщика. Паралич и мучительная смерть часто были результатом болезненного пристрастия к курению. В состоянии сумасшедшего бреда такие люди могли становиться настолько опасными, что, например, на острове Ява голландские власти были вынуждены издать указ о смертной казни для наркоманов.

Исторические параллели: В 1806г. немецкий аптекарь Ф.Сертюнер выделил из опиума белый кристаллический порошок — алкалоид морфин (морфий), получивший свое название от имени Морфея — греческого бога сна. Морфий и до сих пор остается ценным болеутоляющим средством, однако его применение в медицине осложняют наркотические качества, привыкание и пристрастие к нему. Передозировки морфия вызывают смерть. В 1898 г. из опия был выделен ещё один алкалоид — героин. Применения в медицине в качестве лекарства он не нашел.

Курильщик опиума. Рисунок из голландской книги «Курение опиума на Яве», 1920 г.

Пагубное распространение наркомании в Европе связано с изобретением в середине XIX столетия шприца для подкожных впрыскиваний. Неожиданно им стали пользоваться наркоманы, что привело к появлению хронического морфинизма не только среди больных людей, нуждающихся в болеутоляющих лекарствах, но и среди здоровых. В конце XIX и начале XXв. наркомания становится модным увлечением в светских кругах европейских столиц, однако трагическое прозрение наступило быстро: уже в 1914 г. в США вышел первый закон против злоупотребления наркотиками, а в 1929 г. американцы создают первую лечебницу для наркоманов. Борьба с наркоманией осложняется тем, что действие химически чистых алкалоидов морфина и героина уже после приема нескольких доз приводит к последствиям, роковым для физического и душевного здоровья человека. Современная медицина Востока и Запада разрабатывает различные методы лечения от наркомании, однако большинство из них имеет лишь частичный успех. Первым условием избавления от пристрастия к наркотику является желание самого человека вернуть себе здоровье.

В заключение разговора о наркомании — страшной проблеме современного общества, уместно вспомнить о том, что в самом ее названии звучит имя греческой богини безумия —

Мании. Именно к ее помощи, согласно греческой мифологии, обращались боги, когда хотели внушить смертным желание и способность совершить самые страшные преступления. Так,

например, Мания помогла Гере наслать на Геракла ужасную душевную болезнь. В припадке безумия, не понимая, что он делает, Геракл убил трех своих сыновей и детей своего брата.

Священные книги древних индусов упоминают о соме — божественном напитке бессмертия, для изготовления которого предположительно использовался мухомор. В Египте с самых древних времен были известны опий, белена, конопля. В Древнем Китае и Индии употребляли наркотик на основе конопли, известный позднее в Европе под названием гашиш (араб, «трава»). Об употреблении конопли скифами в качестве наркотического средства писал Геродот в V в. до н.э. На основе конопли

готовили обезболивающие средства при хирургических операциях уже в каменном зеке, а позже — в странах Древнего Востока. На послеоперационные раны и швы накладывали сухие и влажные повязки с лекарственными и наркотическими травами, а также — затвердевающие, на основе глины.

Исторические параллели: После открытия Нового Света гашиш завезли в Америку из Европы. Конопля — растение двудомное ( имеет мужские и женские цветки), однако наркотик получают из женских цветков, поэтому уже в наше время его стали называть женскими именами: Роз-Мари, Мари-Янина, Донна-Мария, Мари-Хуана. От последнего названия и произошло слово «марихуана».

Говоря о методах обезболивания в древней хирургии, необходимо упомянуть о том, что наряду с малыми операциями по заживлению ран, полученных на охоте или во время войны, медицина каменного века знала и такие, которые даже сейчас относят к числу тяжелых. Речь идет о трепанации черепа. Трудно себе представить, как можно было без современных хирургических инструментов и средств обеззараживания производить такие операции. Еще в начале XX века считалось, что так называемые «черепные амулетки» — кружки из черепных костей человека, которых особенно много было найдено на территории Франции, вырезались из черепов умерших. Однако археологические находки с достоверностью показывают, что такие операции производились на живых людях: изменение костей на краях раны свидетельствует о ее заживлении.

Обычно говорят о том, что причиной подобных операций могли быть либо ритуальные цели, либо желание «выпустить духа болезни» (например, при сильной головной боли), рассуждают также о применении растительных наркотических веществ для уменьшения боли, о лучшем и более быстром заживлении ран у людей, живущих в естественных условиях и т.д. Однако само существование подобных операций и последующее заживление раны вряд ли можно назвать той областью древней медицины, которая получила  свое объяснение.

1.2. РАСТИТЕЛЬНЫЕ ЛЕКАРСТВА И ЯДЫ

Мифы стран Древнего Востока повествуют о том, что из одних и тех же растений можно получить и лекарства, и яды. Например, индийские мифы рассказывают, что когда боги получали напиток бессмертия — амриту, они насытили этот напиток соками целебных

растений. Однако после того, как был получен напиток бессмертия и бог океана вынес его в чаше, океан наполнился сильным ядом, который грозил отравить весь мир. Богам пришлось срочно обратиться за помощью к Шиве, который проглотил яд и избавил мир от гибели. Вероятно, это отражает представление древних индусов о том, что с соками растений надо обращаться осторожно: из них получали не только лекарства, но и сильные яды.

Как известно, даже различные части одного и того же растения могут быть и лекарствами, и ядами. Так, в картофеле ядовиты все части растения кроме клубней, в томатах — кроме плодов и семян. Иногда из одних и тех же растений готовили и лекарства, и яды.  В Древнем Египте мякоть плодов персика входила в состав лекарственных средств, а из ядер косточек и листьев растения жрецы умели получать сильный яд, содержащий синильную кислоту.  Приговоренный к «наказанию персиком» человек обязан был выпить чашу с ядом. Один из египетских медицинских папирусов, хранящийся в Лувре, содержит предостережение: «Не произноси имени Иао под страхом наказания персиком». «Не открывай, иначе умрешь от персика», — гласит надпись на стене храма Изиды.

Существует множество лекарственных растений, с которыми следует обращаться очень осторожно: даже при незначительной передозировке лекарство может стать ядом. К таким растениям относятся, например, багульник и фиалка душистая, молочай и паслен, рута и белозер болотный.

В древней Греции слово «фармакос» обозначало и лекарство, и яд. Преступников по приговору суда могли приговорить к смерти от чаши с ядом, полученным из ядовитых растений — аконита или цикуты. Греческая мифология связывает происхождение названия аконита со словом «акон» (греч.  —  «ядовитый сок»). Согласно преданию, страж подземного царства трехголовый пес Цербер во время битвы с Гераклом пришел в такое бешенство, чго стал испускать слюну, из которой и вырос ядовитый аконит.

Чай и кофе. Старинные гравюры

Как распознать ядовитое растение? Как боги из древнеиндийского мифа о взбивании океана узнали о том, что в океане появился яд? В его водах они почувствовали горечь. Ее часто считали верным признаком наличия яда. Однако уже древнейшие медицинские тексты неоднократно упоминали о лекарственных растениях, горьких на вкус. Древние египтяне вводили в состав лекарственных средств вещества, перебивающие горечь лекарства. Римские врачи сетовали на то, что у алоэ и полыни «не так ощутима польза, как ощутима горечь» и противопоставляли им лекарственные травы, приятные на вкус.

Исторические параллели: Горький вкус часто был причиной настороженного отношения европейцев к непривычным продуктам, например, к баклажанам, привезенным с Востока, к кофе, пришедшем в Европу с арабами в эпоху средневековья, и чаю, привезенному из Китая. С недоверием отнеслись испанцы к странному горькому напитку, которым впервые угостил их в 1552 г. император ацтеков Монтесума. Напиток назывался «чоколатлъ», что в переводе означает «горькая вода». Первоначально в состав напитка помимо какао входил только перец: шоколад действительно был горьким на вкус. Лишь во второй половине XVI в. его стали готовить с добавлением сахара, который получали из сахарного тростника, завезенного в Америку европейцами.

Одним из самых горьких и самых ценных в исторгш медицины лекарств была кора хинного дерева. Вот как рассказывает южноамериканская легенда об открытии ее целебных свойств. Очень давно,  сотни,   а может быть,  тысячи лет назад,  один странник заблудился в тропических лесах.  Он долго бродил, очень страдал от лихорадки и жажды и никак не мог найти воду, чтобы напиться. Когда он набрел на маленькое болотце возле корней какого-то незнакомого дерева, вода в нём оказалась горькой, но усталому путнику это было уже безразлично. Он напился и глубоко уснул, а когда проснулся — лихорадка прошла. Испанцы, завоеватели Нового Света, в XVI в. завезли эту целебную кору в Европу, где из нее готовили порошки и настойки для лечения малярии, поражавшей десятки тысяч людей. Было время, когда хинная кора ценилась дороже золота. В ее честь слагались хвалебные оды.

Исторические параллели: История знает немало примеров, когда лекарственные растения оказывались в дальних странах вместе с завоевателями. Так, подорожник завезли в Америку европейцы в Х\11 в. Это лекарственное растение, получившееу индейцев название «след белого человека», не доставило местным жителям таких хлопот, как зверобой, завезенный из Европы в Америку двумя столетиями позже. Он быстро занял обширные площади в Северной Калифорнии и сделал их непригодными для сельского хозяйства. Пришлось привезти из Европы в Америку его естественных врагов — листоеда, златку и комарика. Только так удалось справиться с сорняком. Аир — одно из самых популярных растений восточной медицины появился в странах Восточной Европы с татаро-монголами. Татарские всадники разбрасывали корневища аира в реки и озера возле своих стоянок, чтобы очистить воду. Об этом напоминает народное название растения — «татарский корень». Аир растет в стоячих и медленно текущих водах, по берегам прудов и во влажных каналах. Родина его — Индия и Китай. В средневековой Европе корень аира жевали как профилактическое средство против заражения во время эпидемий, порошком из него присыпали раны и язвы.

Испанцы привезли из Америки подсолнечник — необыкновенный цветок, который поразил европейцев своей «магнетической связью» с Солнцем. Позлее семена его стали применяться в медицине как средство от утомления и мышечной слабости. Видимая связь поведения растений с движением небесных светил находила свое объяснение в представлениях магии и астрологии, которые уже в глубокой древности играли большую роль в формировании и развитии медицинских знаний

1.3. МАГИЯ В МЕДИЦИНСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ

С самого начала своей истории человек стремился найти такие средства, с помощью которых можно было вызвать дождь или ветер, вылечить болезнь и победить старость. Считалось, что всего этого можно добиться с помощью особых магических приемов и заклинаний.

Магическое мышление

Магия (от греч. — колдовство) часто находит отражение в обрядах, связанных с верой в способность человека сверхъестественным образом воздействовать на других людей, предметы, события или явления природы. В основе самых разнообразных магических приемов лежат два закона магического мышления:

1.         Закон подобия

Подобное производит подобное. Любое действие можно вызвать путем простого подражания. В чем могло выражаться действие закона подобия? Вот несколько примеров. Земледельцы поливали поле водой, стараясь вызвать дождь; охотники, желая добиться успеха на охоте, изображали на стенах пещеры пораженных стрелой животных. В средневековой Европе воры часто рассыпали возле дома землю с кладбища, чтобы погрузить хозяев в глубокий сон, подобный смерти.

2.        Закон соприкосновения

Вещи, которые хотя бы один раз пришли в соприкосновение друг с другом, продолжают взаимодействовать на расстоянии, приобретают общую судьбу.

Например, чтобы погубить врага, лепили к}ч<лу из глины, в которую подмешивали несколько его волосков или лоскуток от одежды. Эти предметы, согласно закону соприкосновения, имели общую судьбу с человеком, своим «хозяином». Если повредить или уничтожить такую куклу, это принесет вред человеку в соответствии с законом подобия.

В разных странах Европы долгое время существовало поверье, что если кто-то порежется косой или садовыми ножницами, он должен до блеска натереть и смазать этот инструмент, чтобы избежать нагноения раны. Здесь легко увидеть проявление законов магического мышления: согласно закону соприкосновения, нож и рана имеют общую судьбу, и если коса или ножницы будут в чистоте и порядке, то и рана заживет, «придет в порядок» в полном соответствии с законом подобия. Римский писатель Плиний Старший рекомендовал с той же целью вычистить и смазать нож, если кто-нибудь во время ссоры поранил человека, а позже раскаялся в этом.

Законы магического мышления имеют множество проявлений. Они соединяют магической связью человека, его внутренние органы и части тела с их подобиями, именами и изображениями. Например, древние ассирийцы считали, что аэтит — «орлиный камень» способен помогать женщинам при родах. Согласно поверью, без него орлы не могли высидеть птенцов. Вероятно, это было связано с любопытной структурой аэтита, который якобы иногда находили в орлиных гнездах. В пустотелом внешнем камне заключен второй, небольшой по размеру. Это создавало впечатление «зарождения» нового камня внутри старого подобно тому, как птенец зарождается в яйце. Позже такие воззрения перешли к персам, грекам и римлянам. «Орлиные камни, — писал Плиний Старший, — в большой находятся славе. Обретаются они в орлиных гнездах... Орлы не высиживают детенышей без них».

В некоторых африканских и индейских племенах, у австралийских аборигенов фотография вызывает суеверный ужас: изображение человека, попавшее в чужие руки, дает, по их мнению, власть над его жизнью и здоровьем, потому что между человеком и его изображением («подобием») существует магическая связь. На использовании законов магии основано множество приемов древней медицины.

Магические приемы в древней медицине

Использование магических приемов характерно для древней медицины. Шаман, излечивающий больного, часто изображал болезнь и выздоровление. Так, например, лекарь, который должен был унять боль в желудке, катался по полу, корчами и гримасами изображая боль в животе, а потом вставал подобно выздоровевшему больному. Для излечения тяжело больного человека знахарь мог притвориться мертвым, а затем изобразить «оживление»; в результате этих действий больной должен был выздороветь. Такое поведение лекаря соответствует первому закону магического мышления: подобное производит подобное; любое действие может быть вызвано простым подражанием. Кроме того, использовалась магическая связь вещи с ее именем: когда врач в Древнем Китае не мог быстро достать какое-то лекарство, он писал его название тушью на полоске бумаги, которую затем опускал в воду.

Главный демон в окружении подчиненных ему демонов отдельных страданий (Цейлон)

Ттшь растворялась, и больной выпивал эту воду в качестве заменителя лекарства. Иногда такие рецепты сжигали, и па-изенты проглатывали золу.

Часто считалось, что болезни вызываются демонами. Жрец-врачеватель выступал в роли посредника между демонами н людьми. Перед выполнением лечебного ритуала он одевался в специальную устрашающую одежду, иногда брал в руки оружие, которым должен был победить демона болезни, напугав его уже одним своим видом. Считалось, что демоны, причиняющие отдельные страдания, подчиняются главному демону. Такие представления оказали большое влияние на развитие медицины стран Древнего Востока.

Исторические параллели:

В магических представлениях берут начало обычаи, которые пришли к нам из глубокой древности и давно утратили свой первоначальный смысл. Так, например, пожелание здоровья при чихании у многих народов древности было связано с желанием умилостивить поселившихся в носу маленьких духов или демонов, которые способны вызвать болезнь. Они заявляют о себе своим «шевелением», результатом которого и является чихание. Старый обычай пожелания «здравствования» при чихании был распространен у древних греков и римлян, персов и индусов, у арабов на средневековом Востоке, у жителей Африки и Австралии, у полинезийских племен и многих других народов в разные времена.

Демонов болезни устрашали шумом, курением трав, разжиганием костров, фантастическими одеждами. Для предохранения от заболевания использовали маски, которые должны были «испугать» болезнь. Иногда, наоборот, изготавливали фигурки идолов, способных возбудить болезнь. Для того, чтобы вылечиться,

этих идолов надо было задобрить с помощью заклинаний и жертвоприношений.

Исторические параллели:

Маски и амулеты до сих пор продаются в аптеках некоторых стран Азии и Африки. Так, например, в современной южноафриканской аптеке посетителей может встретить аптекарь в одежде колдуна и предложить им как современные лекарства, так и «колдовские средства» против болезней.

Считалось также, что амулеты, предохраняющие от болезней, должны иметь вид той части тела, для излечения которой они предназначены: в соответствии с первым законом магического мышления подобное лечили подобным.

Восточные маги, составляя различные сочетания чисел, заметили, что они подчиняются определенным законам. Казалось, что числа ведут самостоятельную таинственную жизнь. Складывая их снизу вверх и по диагонали, можно

получить одинаковую сумму. Кроме того в магических квадратах четные и нечетные числа часто распологались симметрично, а в середине находился крест из нечетных чисел.

Уже в глубокой древности широкое распространение в медицине получили магические заклинания. В странах античного мира и средневековой Европы дощечки с магическими заклинаниями носили с собой в надежде на выздоровление. На таких амулетах также изображали магические числа — 3, 7, 9 и другие. В эпоху позднего средневековья в Европе получили распространение так назывемые магические квадраты — талисманы, оберегающие от ран и болезней. Считают, что их привезли рыцари из крестовых походов. В странах Древнего Востока такие квадраты рисовали на стенах домов и верили в то, что они отгоняют болезни и несчастья.

Исторические параллели:

В истории медицинской магии сыграли свою роль не только квадраты, но и другие геометрические фигуры. Самый яркий пример — «магический круг». В эпоху Возрождения во время опустошительных эпидемий чумы в европейских странах оытовало поверье о том, на территории Древней Индии что если приблизиться к больному на расстояние меньше пяти метров, можно заразиться. Были случаи, когда люди кончали жизнь самоубийством, обнаружив, что перешли роковую границу «магического круга». Представление о нем пришло из оккультных (от лат. «occultus» — тайный, скрытый) наук. Считалось, что этот круг может ограждать мага, стоящего в центре, от действия нечистой силы.

Магическое врачевание рекомендовало чертить магический круг и в начале ритуала сбора некоторых лекарственных растений, которым приписывались особые магические свойства. Обычно они выражались в способности растений отгонять демонов, исцелять меланхолию, отводить от человека молнию, град и ночные кошмары. Этими свойствами, согласно древним лечебникам, обладал настой папоротника, который традиционно считался одним из наиболее пригодных для магии и колдовства растений. Собирали его в день или ночь накануне дня Ивана Купалы (24 июня). Перед тем, как сорвать растение, следовало очертить вокруг него магический круг таким образом, чтобы на папоротник ни разу не упала тень.

1.4. МАГИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ЛЕКАРСТВЕННЫХ РАСТЕНИЙ

Магические приемы в медицине бывают так тесно связаны с лечением травами, что их трудно отделить друг от друга. Эта связь отражена во множестве древних мифов. Согласно греческой мифологии, лекарства из растений готовила Панацея — дочь Асклепия, греческого бога врачевания. Однако травы приобретали целебные свойства лишь после того, как она прикасалась ими к капюшону своего младшего брата Телесфора — гения магического врачевания. Его изображали в виде маленького мальчика, фигуру, а иногда и лицо которого скрывал просторный плащ с капюшоном.

Множество представлений о лекарственных свойствах растений связано с законом подобия (с. 19). Так, например, в комнате тяжело больного человека европейские врачи эпохи Возрождения рекомендовали ставить зеленые растения с вьющимся стеблем, «ползущим» по стенам. Считалось, что они способны не просто «забрать» на себя часть боли и страданий человека, но и помочь ему «выкарабкаться», «выползти» из болезни и выздороветь подобно тому, как «ползет» и украшается все новыми яркими и сочными листьями стебель растения.

Исторические параллели:

«Выползание» болезни интересно сопоставить с «выскальзыванием» боли или недуга из тела человека.

Африканские знахари из племени ндембу используют в медииинских ритуалах дерево, поверхность которого такая скользкая, что на него почти невозможно взобраться. Цель его применения состоит в том, чтобы заставить болезнь «выскользнуть» из тела

больного или помочь ребенку «выскользнуть» из тела матери при трудных родах.

Старые предания иногда дают нам возможность проследить сложный путь поиска лекарственных растений, основанный на законе подобия. Согласно поверью, исцеление болезни можно найти в том месте, где она «прицепилась».  Например, было обнаружено, что растущая у воды ива дает целебное средство от ревматизма — заболевания, нередко связанного с долгим пребыванием человека во влажной местности. Закон подобия связывал магической связью причину болезни и лекарство, исцеляющее от нее.

Магические представления древней медицины проявлялись также в том, что в качестве лекарств применяли растения, имеющие цвет или строение, сходное с внешними проявлениями болезни или с той частью тела человека, которую это растение способно вылечить. Так, красное связывалось с кровью, дырчатое — с ранами, желтое с желтухой, растения с нитевидными листьями применяли для лечения облысения. «Подобное лечили подобным»: кровотечения — красной глиной, растениями с красными цветами; желтуху — желтым соком чистотела, желтыми перьями птиц и даже желтым брюхом щуки; с помощью травы, растущей на камнях, («ломающей камни»), изгоняли камни из желчного пузыря; растениями, вид которых напоминал строение челюсти и зубов, лечили зубные болезни. В китайской народной медицине существовало учение о том, что верхние части лекарственных растений (цветы и почки) должны применяться при заболеваниях верхней части тела, средние части (стебли) лечили среднюю часть, а нижние (корни) — нижнюю.

Исторические параллели: Традиция «лечения подобного подобным» имеет интересную историю и в настоящее время является одной из основ гомеопатии (от греч. «homoios» — подобный и «pathos» — болезнь, страдание ). Великий алхимик и врач Парацельс в XVI столетии создал учение о том, что лекарственные растения можно обнаружить по тем знакам, которые наложила на них сама природа — сигнатурам ( от средневекового латинского «signatura» — обозначать, указывать). Так, например, растения с сердцевидными листьями помогают при болезнях сердца, а листья, по форме напоминающие почку, следует употреблять при лечении почек. Слива считалась полезной при болезнях сердца, так как сама напоминает сердце, а чудодейственный корень мандрагоры — средством от всех болезней, поскольку напоминает человеческую фигуру.

Некоторым растениям приписывали необыкновенные магические свойства. Особая роль в истории магического врачевания принадлежит мандрагоре. Согласно древнегреческой легенде, искусный в магии и врачевании человек превратился в мандрагору. С тех пор корень растения сохраняет очертания его фигуры. Кроме того, этот корень считали способным передвигаться в земле подобно тому, как по земле передвигается человек. Римский историк Иосиф Флавий (I в.) писал о том, что корень мандрагоры светится в темноте и приносит здоровье, счастье и легкий характер тому человеку, который им обладает. Счастливым обладателем корня не мог стать человек с нечистыми помыслами: растение чувствует приближение таких людей и удаляется от них. В средневековой Европе долгое время существовало поверье, что человека, который прикоснется к мандрагоре, ожидает немедленная смерть. Считалось, что извлечь корень этого растения из земли можно только с помощью голодной черной собаки. Ее надо привязать к растению, а затем показать ей кусок мяса. Собака бросается к мясу и вырывает из земли корень. При этом мандрагора издает такой душераздирающий крик, что человек может погибнуть от страха, если не отбежит предварительно 5£ безопасное расстояние.

Легенды о чудодейственных свойствах мандрагоры стали причиной повсеместной охоты за корнем этого растения. Найти его было очень трудно не только потому, что это растение редко встречается, но еще и по той причине, что надземная часть его быстро увядает, а корень почти не виден в земле. Уже к XV в. мандрагора исчезла из европейских аптек и стала настоящей редкостью. Все чаще стали появляться подделки: из корней других растений подбирали похожих на маленьких человечков. В их «голову» вставляли зерна проса или ячменя и закапывали во влажный песок. После того, как зерна прорастали, и голова такого корня покрывалась «волосами» зеленого цвета, форма его приобретала еще большее сходство с фигурой человека. Такие фигурки наряжали в яркие одежды и продавали на рынке за большие деньги под видом корня мандрагоры, который использовали в магическом врачевании. В наше время мандрагора занесена в Красную книгу как редчайший вид растения, однако считают, что ее наиболее ценные лекарственные виды уже исчезли с лица Земли.

Исторические параллели:

В медицине Древнего Китая уже около пяти тысяч лет известен корень женьшеня (в переводе с китайского, «женьшень» — «человек-корень»), из которого получают большое количество лекарственных препаратов. Подобно мандрагоре, он напоминает формой фигуру человека и считается бесценным растением, способным исцелить почти все болезни. О его происхождении ходит множество легенд. Вот одна из них: когда молния ударяет в прозрачную воду горного источника, то он уходит под землю, а на его месте вырастает растение, вобравшее в себя всю силу небесного огня. Находка этого редкого растения, растущего в тени деревьев, считалась большой удачей. Позже его стали выращивать на специальных плантациях. Легенды приписывают этому растению свойство возвращать молодость. Некоторые авторы связывают такое представление с удивительной способностью корня женьшеня разглаживаться и «молодеть» при размачивании. Морщины на его поверхности исчезают, она становится гадкой и розовой. Карл Линней, составляя классификацию растений, дал женьшеню имя «панакс» в память о богине врачевания Панацее, имя которой стало нарицательным для обозначения лекарства, исцеляющего от всех болезней.

Иногда магические свойства лекарственных растений были связаны с особенностями религиозных верований и ритуалов. Ярким примером растений такого рода может служить омела — вечнозеленый кустарник, паразитирующий на ветках деревьев. Это растение считалось священным уже в античную эпоху, однако культ его достиг расцвета у кельтов и германцев и нашел свое воплощение в  священных ритуалах друидов. Омела символизировала жизнь, которая продолжается даже в период зимнего оцепенения природы. Своими корешками-присосками  она сначала прикрепляется  к  коре дерева,   а затем пробивает ее. Особенно часто этот красивый кустарник с листьями серебристо-зеленого цвета прорастает на ветках дуба и питается соками этого могучего дерева, которое жрецы-друиды считали воплощением верховного божества. Из омелы Побеги омелы на ветке дуба врачеватели готовили целебные настойки и отвары. Видно, как ее корни проникают Именно этот кустарник считался у древних кельтов внутрь древесины    символом универсальной медицины. В определенное время года, при определенном положении Солнца и звезд жрец друидов взбирался на дуб и срезал омелу специальным священным серпом. Растение заворачивали в белую материю и следили за тем, чтобы оно не коснулось земли.

Исторические параллели:

В жизни многочисленных племен, населявших Северную Европу в первые века нашей эры, друиды, обладавшие искусством врачевания, играли особую роль. Они считали, что у каждого человека есть свой покровитель в растительном мире, и в случае болезни именно он способен оказать помощь. Так, например, люди, рожденные 12—24января, находятся под покровительством вяза; 1—14 мая — жасмина; 3—12 сентября — ивы; 12—22 сентября —липы и т.д. В Древней Галлии, Ирландии, Бретани к деревьям и кустарникам относились как к одушевленным существам, наделяли их чертами живых людей.

В этой традиции находит отголосок поклонение деревьям, свойственное религиозным учениям разных стран древности: храмы часто строились в священных рощах, ночные ритуалы проводили под сенью деревьев, украшенных в честь божеств — их покровителей.

Магические свойства приписывали и самым обычным растениям — моркови, редису, репе, вербене, васильку, зверобою, сон-траве и многим другим. Мы и сегодня постоянно употребляем их в пищу или добавляем в чай, редко задумываясь об их лекарственных свойствах. Древние собиратели растений верили: для того, чтобы эти овощи и травы проявили свои чудодейственные свойства в полной мере, необходимо соблюдать определенные правила. Следовало попросить у растения сил и здоровья и даже разрешения сорвать его. Морковь, редис и репу вынимали из земли непременно

двумя руками и при этом рассказывали им о том, как много пользы они приносят, разговаривали с ними. Вербену вынимали из земли левой рукой, чтобы сердце быстрее ее почувствовало, и поднимали высоко в воздух, чтобы растение «увидело звезды». При этом следовало «заплатить» земле за «священную траву» вербену, которой приписывали не только излечение от всех болезней, но и исполнение желаний. В землю, где она росла, зарывали в знак благодарности соты с медом. Египетские жрецы приписывали васильку магическую силу. Согласно греческим легендам,   Харон  перевозил умерших в загробное царство на лодке, устланной васильками. Они успокаивали душу, прогоняли прочь земные заботы.

Харон — перевозчик умерших в подземном царстве Аида. Рисунок на греческой вазе

Римляне считали, что василек изгоняет демонов. Срывая этот цветок, надо было разговаривать с ним и непременно назвать имя человека, которому он должен помочь. Зверобой в эпоху средневековья считали не только ценным лекарством,   но   и  магическим

средством, рассеивающим колдовские чары. Это растение следовало собирать в ночь на Ивана Купалу, а утром сплести из него венок и плясать в нем у костра весь вечер. Такой ритуал должен был обеспечить на целый год охрану от порчи, а значит — и от болезней.

Сбор лекарственных трав часто сопровождали обращенные к ним магические заклинания, однако особенно широкое распространение они получили в эпоху эллинизма. Церемония сбора превращалась в магический ритуал. «Я срываю тебя, растение, пятью пальцами руки и уношу тебя с собой, чтобы ты показало свое могущество в деле, которое я хочу сделать», — говорится в папирусе времен эллинистического Египта, когда переживала свой расцвет астрология (от греч. «astron»  — звезда и «logos»   — учение).   Для лечения людей,  родившихся под знаком определенной планеты, астрологи использовали растения и минералы, которые принадлежали той   же планете. В медицинской астрологии нетрудно увидеть проявление законов магического мышления: если человек и космос — одно целое, значит, небесные знамения свидетельствуют о возможных переменах в жизни и здоровье людей.

1.5. МЕДИЦИНСКАЯ АСТРОЛОГИЯ

Для многих народов древности и средневековья лучи полярного сияния, кометы, затмения или круги вокруг Солнца знаменовали тревожное ожидание эпидемий. По свидетельствам летописей восточных и западных стран, необычным явлениям в небе часто сопутствовали налеты саранчи, появление огромного количества рыбы, необычное повышение влажности воздуха и другие отклонения в природе земных явлений. Так, например, греческий историк Фукидид сообщает о том, что эпидемия в Аттике (436-427 гг. до н.э.), которая началась с грозного сочетания Юпитера и Сатурна, сопровождалась мощными землетрясениями, наводнениями, засухами и вулканическими извержениями. Крупнейшие врачи XV столетия связывали чуму 1476 г. с високосным годом. По свидетельствам древнерусских летописей эпидемии совпадали по времени с необычными небесными явлениями. Поверье о повышении смертности и особенно сильных эпидемиях в високосный год распространено до сих пор. Эти аналогии и эмпирические данные из летописей разных стран еще ждут серьезного исследования.

Исторические параллели: Одним из первых ученых, изучавших связь между болезненными явлениями в человеческом организме и космическими силами, был русский ученый А.Л. Чижевский (1897—1964). Уже в 1915 г. он начал исследовать влияние солнечной активности и периодов планетных движений на земной мир. Ему удалось доказать, что повышение солнечной активности, связанное с образованием пятен на поверхности Солнца, сказывается на самочувствии и состоянии всего живого на Земле. Люди, растения, животные, микроорганизмы — все чувствует биение солнечного «пульса Вселенной».

Особую роль в древних культурах играла медицинская астрология, основанная на составлении гороскопов, которые предсказывали судьбу, характер и здоровье человека в зависимости от того, как были расположены на небе звезды и планеты в момент его рождения, а также во время важных событий его жизни. Египетские жрецы разделили человеческое тело по числу декад в году на 36 частей, каждая из которых находилась под покровительством какой-либо планеты, звезды или созвездия. Ее расположение на небе учитывалось при выборе методов лечения. Астрологи Древнего Ирана считали, что жрецы, владеющие медицинским искусством, спустились на землю со звезд Большой Медведицы, чтобы помочь людям избавиться от болезней. Для этого надо было восстановить гармонию между человеком и космосом: отказаться от таких пороков, как лживость, гордыня, жадность, пьянство. Прежде чем приступить к лечению, врач-астролог составлял подробный гороскоп больного, в котором учитывалось не только расположение звезд и планет в момент его рождения, но и линии руки, цвет кожи, глаз, волос, пятна и родинки на лице и теле, особенности строения черепа. На основании такого гороскопа врач готовил лекарство — «золотой порошок» из трав, минералов и животных продуктов.

Греки представляли себе космос как вечное, совершенное и одушевленное целое, частью которого был человек. Гиппократу традиционно приписывают крылатую фразу о том, что врача, который не разбирается в астрологии, скорее надо назвать глупцом, чем врачом. Великий арабский врач Ибн-Сина (в латинском варианте — Авиценна, ок. 980-1037 гг.) не представлял себе медицину без астрологических знаний. В своем знаменитом трактате «Канон врачебной науки» он привел астрологические указания о связи космических циклов и гармонического развития человека, о воздействии лунных фаз на состояние здоровья:

Врачу причина кризиса ясна:

На ход болезни действует луна.

Луна свершает скоро путь небесный

И по орбите движется известной.

Несет луна беду иль благодать,

Мы чувствами не можем воспринять,

Но часть ее, которая видна,

Сияньем солнечным освещена.

От фаз луны и от ее движенья

Врачебные зависят назначенья.

Над человеком властвует природа,

Болезнь всегда имеет два исхода.

Звезда счастливо сходится с луной,

Продлится жизнь, поднимется больной,

А если несчастливо сочетанье,

То неизбежно с жизнью расставанье.

Исторические параллели:

В разные времена астрология вызывала споры, различным было отношение к астрологам. Особенный интерес к ней характерен для эпохи Возрождения, которая дала немало известных астрологов. Первым среди них, безусловно, был М.Нострадамус ( 1503—1566). Предсказатель и врач, он стал известен после успешной борьбы с чумой во время одной из страшных эпидемий. Всемирную славу ему принесли знаменитые «Центурии» (лат. «Столетия») — 492 четверостишия с пророчествами о самом отдаленном будущем. Для современников, у которых Нострадамус пользовался заслуженной славой искусного врача, он ежегодно издавал небольшие книжечки с медицинскими рекомендациями под названием «Альманах Нострадамуса на предстоящий год».

Современником Нострадамуса, известным врачом и астрологом был математик Джироламо Кардано (1501—1576). «Относительно звезд и их тайной силы, с которой они правят всем происходящим, никто не может сомневаться» — писал он.

За четыре месяца до смерти Кардано закончил автобиографию, которая должна была не только подвести итог его жизни, но и проанализировать ее как объект воздействия высших сил. Он делает это по всем правилам астрологического искусства:рассказывает читателю о своем телосложении и наружности, о здоровье и режиме питания, о привычках и распорядке дня, об увлечениях и пристрастиях, о родителях, о жене и детях, о путешествиях и долгах, в которых он жил, о положении планет в важные моменты его жизни: «Яродился... на исходе первого часа ночи... с курчавыми волосами и без признаков жизни; меня привели в чувство лишь ванной из теплого вина, что для другого могло оказаться гибельным». Сочинение Кардано «О моей жизни», замечательный литературный памятник XVIв., дает представление об астрологическом искусстве одного из самых просвещенных врачей своего времени.

Астрология и изготовление лекарств

В культурах Древнего Востока и античного мира, средневековья и Ренессанса было распространено убеждение в том, что лекарственные растения приобретают свою силу под действием небесных тел, а в процессе приготовления лекарств необходимо учитывать влияние планет. Так, например, луговое лекарственное растение манжетка имеет необычное строение листьев, благодаря которому на них скапливается особенно много росы. Это считалось свидетельством особой связи манжетки с Луной. Согласно астрологическим представлениям, Луна была связана с водной стихией. Влиянием этого небесного тела объясняли не только морские приливы и отливы, но и выделение из растений влаги — росы. Недаром происходило это по ночам, когда в мире царил не солнечный, а лунный свет. Алхимики приписывали росе необыкновенные свойства и готовили из нее удивительные лекарства. Память об этом сохранилась в втинском названии манжетки — Alchimilla TjIgaris ( «Алхимилла обыкновенная» ). Росу с ее листьев алхимики бережно и старательно собирали на рассвете в специальные сосуды.

Листья манжетки среди луговой травы

Исторические параллели: Ни одно небесное тело не сыграло в истории медицины такой роли, как Луна. В разные времена ей приписывали особое влияние на здоровье человека, на течение болезней и душевных расстройств. Лекарства назначались в соответствии с лунным календарем: считалось, что в периоды роста и убывания Луны они действовали по-разному.

Разумеется, многие рецепты средневековой медицины способны в наше время лишь вызвать улыбку. Так, например, зубной врач еще 400лет назад мог заставить больного сидеть с от крытым ртом по нескольку часов против луны, поскольку лунные лучи должны были оказывать благотворное влияние на больные зубы.

Однако и в наши дни врачи наблюдают обострение некоторых заболеваний в период полнолуния, зависимость действия лекарства от лунных фаз. Вероятно, науке еще только предстоит ответить на многие вопросы в этой области.

Лунный календарь был первым циклическим календарем в истории человечества, который давал возможность почувствовать космический «ритм» движения светил. Мы давно уже не пользуемся лунным календарем для счета времени, его сменил более точный солнечный календарь. Между тем, влияние лунного календаря на состояние и самочувствие всего живого на Земле — человека, животных и растений, не вызывает сомнения и в наши дни. Именно этим объясняется «живучесть» этого календаря, учет изменения лунных фаз в традиционном искусстве врачевания и в сельском хозяйстве. Вывести закономерности влияния солнечной активности и лунного календаря на живой мир Земли — дело будущего.

Вот описание процесса получения коллоидного раствора золота красного цвета — так называемого «питьевого золота», целебные свойства которого должны были обеспечить излечение от всех болезней. «Собери огуречную траву, воловик, мелиссу-цвет, которую мы зовем лимонной мятой. Когда Солнце вступит в созвездие Льва, вари их в розовой воде с сахаром.

На каждую унцию отвара положи по три маленьких  листочка  золота».   Этот  рецепт  составили  арабские  алхимики.   Пить микстуру рекомендовалось на пустой желудок вместе с вином золотистого цвета. Здесь магические представления сочетаются с астрологическими. При изготовлении микстуры  из  золота  необходимо  было учитывать движение  Солнца,   поскольку именно это небесное тело, по алхимическим представлениям, соответствовало золоту. А золотистый цвет вина, которым запивали микстуру, усиливал ее действие:

подобное сочеталось с подобным.

Ритуалы сбора лекарственных трав составлялись с учетом астрологических пред-

писаний. Гороскоп больного, составленный астрологом, включал в себя рекомендации по лечению болезней и перечень лекарственных трав, которые подходят людям,

рожденным под определенным знаком Зодиака. Например, считалось, что тмин особенно полезен людям, рожденным под знаками Козерога, Тельца и Льва, а подорожник — Рыбам и Ракам. При сборе этих растений рекомендовалось учитывать фазы Луны.

Исторические параллели: Влияние лунного календаря на сроки сбора трав и приготовления составов характерно для западной, и в еще большей степени для восточной медицины. Чем сильнее было действие лекарства, тем меньше дней в году отводилось на его сбор. Приведем несколько примеров. Хризантема широко используется в китайской медицине. Медицинские трактаты Древнего Китая повествуют о том, что она входила и в состав снадобья, дающего бессмертие. Однако собирать ее для этой цели можно было только один раз в год: в девятый день девятого лунного месяца. Старинное предание рассказывает о фее-хранительнице хризантем. Когда-то она была простой девушкой, но стала бессмертной после бокала вина из хризантем.

Для того, чтобы вино оказало такое действие, недостаточно было собрать хризантемы в указанный день. Необходимо было строго согласовывать стадии его приготовления со сменой лунных фаз. Это относилось и к другим лекарствам. Тибетская медицина предписывала готовить многокомпонентные целебные смеси из растений, средств животного происхождения и минералов в соответствии с лунным календарем. Некоторые снадобья можно было готовить только раз в году — на 22 день седьмой луны. Согласно древнему поверью, духи болезни не могут войти в этот день в тело человека.

Глава 2.  Медицина Древнего Египта

ует того, кто против неё

2.2. МЕДИЦИНСКИЕ ПАПИРУСЫ

В настоящее время известно около 10 папирусных свитков с медицинскими текстами. Эти тексты, а также свидетельства историков и писателей древности, изображения на стенах гробниц и надгробных стелах дают нам представление о медицинских знаниях древних египтян. Поговорим подробнее о двух медицинских папирусах — папирусе Эберса и папирусе Смита.

Папирус Эберса

Самую обширную информацию дает большой медицинский папирус Эберса (XVI век до н.э), найденный в 1872 г. в Фивах. Склеенный из 108 листов папируса, он достигает в длину 20,5 м и называется «Книга приготовления лекарств для всех частей тела». В тексте встречается множество ссылок на его божественное происхождение и упоминаний о других древних источниках медицинских знаний.

Исторические параллели:

Представление о том, что искусство врачевания было даровано людям богами, было свойственно многим культурам Древнего Востока. Именно поэтому медицинские школы создавались при храмах. Египтяне приписывали составление древнейших медицинских папирусов Имхотепу и Тоту, вавилоняне считали, что тайны искусства врачевания впервые поведал людям Оанн, человек-рыба, посланник бога Эа — обитателя вод. В Индии автором священных медицинских текстов считался Брахма (Брама), один из триады высших богов. Легенды и летописи рассказывали о том, что первые медицинские трактаты, открывающие секреты искусства врачевания, падали с неба, передавались мудрецам в форме священных (сакральных) текстов и ритуалов или были найдены в храмах во времена первых царей. Это часто затрудняет датировку древних, античных и средневековых медицинских текстов, дошедших до нашего времени. Например, невозможно определить время написания классического канона тибетской медицины «Чжуд-ши». Согласно преданию, текст его был изречен Буддой и утерян. Много лет он передавался в устной форме, а потом был найден в колонне одного из древних монастырей.

Папирус Эберса содержит 900 прописей лекарств для лечения заболеваний органов пищеварения, дыхательных путей, уха, горла, носа, глаз, кожи. Заглавие каждого рецепта выделено красной краской, форма его, как правило, лаконична. Вначале стоит заголовок, например, «Средство для изгнания крови из раны», затем перечисляются составные части с указанием дозы, в конце дается предписание, например: «варить, смешать». В папирусах упоминается множество лекарственных растений. Среди них — знакомые нам лук и алоэ. Лук почитали как священное растение. Это было связано не только с его ценными лекарственными свойствами, но и с необычным строением: концентрические слои луковицы символизировали устройство вселенной. Сок алоэ египтяне использовали не только для лечения, но и для бальзамирования умерших. В античные времена этим соком лечили раны, ожоги и опухоли. Родина этого растения — засушливые области Африки и Мадагаскара. Здесь алоэ достигает 10 м высоты. Нижняя часть его стебля постепенно деревенеет и освобождается от листьев. Этой особенностью объясняется происхождение названия «алоэ древовидный».

Применение тех или иных лекарств зависело от времени года. Например, одно лекарство для глаз рекомендовалось применять только зимой, другое — во всякое время года. При назначении лекарства учитывали и возраст больного. Так, взрослым в качестве мочегонного средства рекомендовали лекарство на основе зеленых фиг, а детям для той же цели рекомендовали делать припарки из папируса, пропитанного маслом. Если подростку давали лекарство в виде пилюли, то для маленького ребенка его растворяли в молоке. На полях медицинских папирусов постоянно встречаются пометки против некоторых лекарств: «это лекарство хорошее», «мне удавалось вылечить», «заметь это, так как это действительно хорошее средство». В состав лекарств входили растения (лук, мак, папирус, финики, гранат, алоэ, виноград), животные продукты (мед, молоко), минеральные вещества (сурьма, сера, железо, свинец, сода, алебастр, глина, селитра).

Исторические параллели:

Среди множества лекарственных растений в папирусе Эберса упоминается трава Диа-Диа, которая обладает обезболивающими и снотворными свойствами. Под этим именем египтянам была известна мандрагора. Папирус Эберса содержит первое в истории медицины упоминание об этом растении, сок которого египетские хирурги использовали для обезболивания. Искусство получения снотворных и болеутоляющих лекарств из корня мандрагоры позже перешло из Египта в Грецию. Во время хирургических операций древние греки применяли для наркоза губки, пропитанные горячим соком мандрагоры. Вдыхая пары этого сока, больной крепко засыпал. Великий римский врач Гален (IIв. н.э.) писал о том, что настойку корня этого растения ввозили в Рим ежедневно в большом количестве. Римский писатель Фронтинип (Iв. н.э.) писал о мандрагоровом вине, с помощью которого воины Карфагена одержали победу над врагом. Они покинули лагерь и оставили на видном месте вино из мандрагоры, погружающее в глубокий сон. Вернувшись в лагерь, карфагенские солдаты легко одолели спящих противников.

В эпоху средневековья сок мандрагоры был основой наркотического состава для облегчения страданий больных и особенно для проведения хирургических операций. Вот рецепт его приготовления: «Возьми опий, сок незрелой шелковицы, черной белены, болиголова и листьев мандрагоры, смешай с соком, выжатым из стеблей плюща и семян щавеля. Размешай все это в медном сосуде и опусти в него губку. Пусть жидкость кипит до захода солнца в самый жаркий летний день. После того, как губка впитает в себя все содержимое сосуда, она готова к употреблению». Такие губки готовили впрок и хранили до нужного времени. «Когда понадобится, — пишет далее автор, — положи ее на час в горячую воду и держи у ноздрей больного до тех пор, пока он не заснет. Тогда можно приступать к операции». Когда надо было разбудить больного после операции, проведенной под наркозом, это делали с помощью губки, пропитанной уксусом.

Широко применялись в медицинских целях части тела и жир животных. Так, например, мазь для роста волос готовилась из следующих составных частей: сало газели, змеиный жир, жир крокодила, сало бегемота. Один из разделов папируса Эберса посвящен косметическим средствам, В нем приводятся прописи для разглаживания морщин, удаления родинок, окраски волос и бровей. Египетский врач был искусным в косметике, он должен был знать, как можно изменить цвет лица и цвет волос, сделать тело красивым.

В теоретической части папируса Эберса изложены представления о причинах болезней: естественных (нездоровая пища, кишечные паразиты, изменения погоды и т.д.) и сверхъестественных (например, вселение злого духа умершего человека в тело больного), дано описание сердца, сосудов, многих органов и тканей. Перечис:езы основные методы обследования больного: осмотр, ощупывание и выслушива:е. Особое внимание уделено многочисленным «мету» — сосудам, которые поддерживают связь между душой и телом. Один из них, по мнению египтян, шел от z:sinma к сердцу. Этим объясняется обычай погружать мизинец в напитки, прино-:пмые в жертву, позже перешедший из Египта к другим народам Древнего Востока. I гмечена связь между заболеваниями глаз и ушей. Ее объясняли ходом кровенос-ЕЫХ сосудов: направляясь к вискам и ушам, они затем следуют к глазам.

Исторические параллели: Если греческие врачи считали вены «происходящими» из печени, то, по мнению египтян, «источником» и «местом стечения» всех сосудов было сердце. В папирусе Эберса нарушение сердечной деятельности описано с помощью выражений, имеющих прямые ассоциации с современными медицинскими представлениями: «побег», «уколы», «забытье». Сердце считалось средоточием кровеносных сосудов, по которым болезнь проникала в организм и распространялась в нем. К сосудам были обращены слова заклинателей:

«Говорю я Вам, о Сосуды, через которые прошла болезнь...».

«Откройте Ваши устья, о Сосуды... выбросьте из себя болезнь, которая в Вас»

Представление о роли сосудов в распространении болезни и инфекции в организме человека 5ъио развито в медицине Древней Греции, в Александрийской школе эпохи эллинизма и в медицинских трактатах Китая и Индии. Тибетская медицина называет сосуды каналами, через которые в тело приходит болезнь.

В папирусе Эберса говорится и о лечении заболеваний,  требующих хирургического вмешательства. При ожогах для перевязки ран предлагается испольн:вать мед, ячмень, масло и воск наряду с такими экзотическими Z.IA нас средствами, как кошачья шерсть и хрящи каракатицы. Необходимым сопровождением этих операций были магические заклинания, молитвы и жертвы богам.

Исторические параллели: Заклинания и священные песнопения традиционно сопровождали ритуалы врачевания или приготовления лекарственных средств в разных странах Древнего мира — Египте, Ассирии, Вавилоне, Персии, Греции. Египетские мифы повествуют о том, что Гор, сын Осириса и Изиды, верховный врач бога солнца Ра, всегда сопровождал лечение священными изречениями и магическими заклинаниями, которые и обеспечивали успех.

Согласно преданию, жена Асклепия, древнегреческого бога врачевания, пела священные песни во время приготовления лекарств. Греческие и римские источники рассказывают о лекарственных средствах, применение которых должно было непременно сопровождаться исполнением священных гимнов. Например, упоминание о средстве от головной боли в сочинении великого философа Платона (V—IVee. до н.э.) звучит :?;ак: «средством этим служит лист, употребление которого однако следует соединять с заклинанием или священной песнью; если употребление листа соединить с этим напевом, то средство это совершенно излечивает; без этой песни лист остается недействительным».

Папирус Эберса содержит одно из самых древних описаний ингаляции, которая рекомендовалась при лечении болезней груди и горла: «растереть растения Гем и Емем, поставить на огонь и поднимающийся пар втягивать через тростинку в течение дня.» А вот описание другого метода ингаляции: «возьми семь камней, накали их на огне; возьми один из них, наложи на него немного этого снадобья и заключи его в новый сосуд с пробитым дном, вставь тростинку в дыру, возьми тростинку в рот так, чтобы ты мог втягивать пар, и съешь потом чего-нибудь жирного, например, жирного мяса или масла».

Древнеегипетские хирурги пользовались разнообразными инструментами, в том числе каменными и металлическими ножами, ланцетами, пинцетами, бритвами и.т.д. Они делали такие сложные операции, как ампутации конечностей, трепанации черепа, операции на позвоночнике. Папирус Эберса упоминает об «открытии зрения в зрачках позади глаз», так называли операцию по удалению катаракты. Однако основные сведения по хирургии содержатся в папирусе Смита.

Исторические параллели:

Упоминая о катаракте; уместно вспомнить о языковых параллелях в названиях болезней, пришедших к нам из древней медицины. В древнеегипетском языке болезнь глаз катаракта называлась «спад воды», а в современном французском, английском и итальянском языках слово «cataracte» обозначает также водопад.

Папирус Смита

Египтянам принадлежит один из самых древних из дошедших до нас текстов о строении человеческого тела и хирургическом лечении (проведении операций), первое дошедшее до нас описание мозга. Эти сведения содержатся в папирусе Смита (XVI в. до н.э.). На ленте длиной 4,68 м запечатлена анатомия и хирургия древних египтян, описаны 48 случаев травматических повреждений черепа, мозга, шейных позвонков, грудной клетки и позвоночника и методы их исцеления. Лечение некоторых болезней было явно безнадежно, сведения о них имели для врачей только теоретическое значение. Среди такого рода сведений — древнейшее описание паралича верхних и нижних конечностей с потерей речи и слуха в результате травматического повреждения мозга. Много места занимает описание ран и травм, полученных в сражениях, вывихов и переломов. На кровоточащую свежую рану накладывали кусок сырого мяса, затем края ее сшивали при помощи игл и ниток. Гноящиеся раны присыпали хлебной или древесной плесенью.

Исторические параллели: Использование плесени для заживления гноящихся ран на первый взгляд кажется парадоксальным, однако египетским врачам было известно о ее целительном действии. Эмпирические знания древних медиков получили научное подтверждение спустя тысячи лет. В 20-х гг. XX в. английский бактериолог Александр Флеминг выделил из плесени пенициллин — антибиотик широкого противомикробного действия. В 1929 г. он опубликовал данные об этом открытии, которое не привлекло внимания научной общественности, как и его рассказ о пенициллине в 1936 г. на Международном конгрессе микробиологов. Только в 1940 г. применение пенициллина вошло в лечебную практику, а в 1945 г. Флеминг за свои работы был удостоен Нобелевской премии.

Изучение медицинских текстов Древнего Египта часто дает основание для интересных сопоставлений и разнообразных исторических параллелей. Приведем еще один пример, также связанный с работами современников и коллег А.Флеминга. Вот рецепт «лекарства от слепоты» из папируса Эберса: «возьми жидкость из глаз свиньи, одну долю сурьмы, одну долю окиси свинца, одну долю дикого меда, смешай все и приготовь порошок, который всыпай в ухо больного, после чего он выздоровеет тотчас». В качестве основного лекарственного средства здесь предложена «жидкость из глаз свиньи». Современные ученые нашли в слезной жидкости человека и животных различные вещества, содержащие биологические активные компоненты, однако целительное действие слез было известно уже в древности из эмпирических наблюдений. Так, в VII в. греком Георгием Писидом был создан Шестоднев, содержащий разнообразные анатомические сведения. Вот как выглядят его рассуждения о значении слез в переводе Шестоднева на русский язык, сделанном в XIVв.: когда они «разливаются», то «помажуть очи, благодаря чему никакой вредности» не удается проникнуть в глаз. Флеминг открыл бактерицидное вещество лизоцим в составе слезной жидкости человека в 1922 г. и долгие годы работал над проблемой выделения этого вещества в чистом виде. Для исследований ему нужны были огромные количества слез, и донорами их стали все его сотрудники и технический персонал лаборатории. Добровольцам закапывали в глаза лимонный сок. После такой процедуры, за которую каждый получал 3 пенса, слезы текли рекой. Однако Флемингу так и не удалось выделить лизоцим. В 1937г. это сделали химики из Оксфорда.

Описания различных повреждений головы, шеи, груди, позвоночника изложены в форме «Наставлений», содержащих рекомендации по лечению этих травм: «Наставление относительно вывиха челюсти», «Наставление относительно перелома руки с зияющей раной». Для лечения переломов использовались шины из тростника и жесткие повязки, которые крепились с помощью бинтов. Эти повязки получали, опуская полотно в алебастр или специальные затвердевающие смолы. Кроме того, лаются советы по диагностике и лечению незаживающих язв. Их лечили прикладыванием различных растительных средств, жиров и минералов. Врачу рекомендовалось наблюдать за ходом заживления и изменять лечение, если понадобится. Раны и травмы подразделяются на излечимые, сомнительные и безнадежные. В зависимости от того, являлся ли случай сомнительным или безнадежным, врачу рекомендовалось принять одно из решений: «я буду его лечить», «я буду бороться», «я не буду его касаться». Вот пример таких рассуждений: «если ты пользуешь больного, у которого рана на виске, и эта рана зияет, то тогда ты должен исследовать его рану, если ты найдешь его височную кость неповрежденной, то ты должен сказать: эта рана на виске, и это страдание я буду лечить».

В папирусе Смита встречаются такие рекомендации для хирургов, которые звучат удивительно современно. «Когда перед тобой человек с поврежденной ключицей и ты увидишь, что она короче и стоит не так, как другая... скажи себе: вот болезнь, которую я стану лечить. И тогда ты должен уложить его навзничь, подложить нечто между лопатками и расправить ему плечи, чтобы сломанные кости стали на свое место.   И  ты должен  сделать из  ткани два жгута и связать  ими руки  сзади».

Подобным образом и в наше время хирурги лечат повреждение ключицы: отводят плечи назад и связывают сзади руки больного.

Наряду с рациональными средствами хирурги использовали заклинания. Особенно часто — при лечении серьезных ран и травм. Так, при лечении раны лба, размозжившей часть черепа, папирус Смита рекомендует произносить такие слова:

Изыди враг, который в ране,

Выходи дьявол, который в крови.

Соперник Гора по обе стороны рта Изиды.

Эта крепость не падет,

Нет врагов изнутри..

Я под защитой Изиды,

Мой спаситель — сын Осириса

Вот примеры рекомендаций медицинских папирусов по обследованию больного: «Если ты осматриваешь больного, страдающего желудком, и обнаружишь, что его желудок колеблется под твоими пальцами, как бурдюк, наполненный маслом... — положи свою руку на больного и ударь по ней...». «Посмотри на свои плечи, на свою грудь. Посмотри наверх, вниз. Если "больной не может это сделать, он страдает вывихом позвонков шеи...». Однако прежде всего обследование больного было направлено на изучение работы сердца.

Медицинские папирусы не содержат учения о пульсе в таком виде, как, например, оно было разработано позже в китайской, арабской и тибетской медицине. Однако начало этих представлений можно увидеть в папирусе Смита: «Обследование — это подобно подсчету некоторого количества... Измерение подобно подсчету ...делает возможным... применить подсчет в случае болезни человека, чтобы знать о работе сердца. А каналы или сосуды от сердца идут ко всем членам. Итак, если жрец богини Сохмет или любой другой врач положит свои руки или коснется пальцами головы, затылка, любой ноги, он измеряет работу сердца, потому что совместно с сердцем пульсирует каждый сосуд всех членов... понятие измерения вводится для того, чтобы знать, что произошло». Интересно отметить, что рассуждая о происхождении болезней в результате изменений сердца и кровеносных сосудов, авторы различных медицинских папирусов ссылаются на «Книгу сердца»  — более древний источник, не дошедший до нашего времени.

Исторические параллели: Упоминания об утраченных медицинских трудах египтян содержат сочинения многих авторов античного мира и эпохи эллинизма. Так, Диодор Сицилийский (I в. н.э.) писал, что в Египте существовал сводный труд по медицине, составленный знаменитыми врачами древности. Климент Александрийский (III в. н.э.) указывал на то, что в Египте существовали отдельные книги, посвященные вопросам анатомии, отдельным болезням, лекарственным травам. Египетский жрец Гораполлон (Ve. н.э.) сообщает, что руководством по лечению всевозможных болезней египетским врачам служила книга «Амбрас», безвозвратно утерянная.

Вероятно, существованием единого древнего источника объясняется то, что папирусы Эберса и Смита, как и другие дошедшие до нашего времени медицинские тексты Египта, содержат много совпадений. Вот, например, фрагмент папируса Эберса, во многом повторяющий приведенное выше рассуждение из папируса Смита: «Начало тайн врача — знание хода сердца, от которого идут сосуды ко всем членам, ибо всякий врач, всякий жрец богини Сохмет, всякий заклинатель, касаясь головы, затылка, рук, ладони, ног везде касается сердца... Сосуды из него в теле всем. Если их исследует врач любой, жрец любой, маг любой, пальцы его на голове, на затылке, на кисти, на месте сердца... Ищет он сердце по сосудам его». Возможно, египетские врачи умели считать пульс, используя для этой цели клепсидру — водяные часы, известные в Египте уже с середины II тысячелетия до н.э.

2.3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПНЕВМЕ

Болезненный процесс в организме египтяне часто рассматривали как результат изменения крови, однако основную роль играла пневма — невидимое вещество, содержащееся в воздухе. При вдохе она поступает в легкие, оттуда — в сердце, а из сердца — в артерии, которые, как полагали в древности, были наполнены не кровью, з отличие от вен, а пневмой. Далее по сосудам пневма разносится по всему телу.

По мнению египтян, вдыхаемый воздух был «живым», а выдыхаемый — «мёртвым». «Клянусь дыханием ноздрей моих и любовью богов» — читаем мы в египетских хрониках. С дыханием связывалось представление о божественной «жизненной силе» по имени Ка; боги тоже имели Ка, но в отличие от людей — не одну. Так, у бога Ра было четырнадцать Ка. Несколько Ка было и у царей.

Здоровье сохраняется до тех пор, пока свойства крови и пневмы нормальны. Изменение этих веществ иногда приобретает характер гниения, которое и вызывает болезнь. Лечение часто имело целью выведение из тела «гнилостных» веществ при помощи рвотных и слабительных средств. Рецепт напоминал современный: часто лекарство состояло из основного, вспомогательного и исправляющего вкус. Вот пример рецепта слабительного средства, приведенного в древнеегипетском медицинском папирусе:

Полыни  —   1/3, Фиников —   1/3, Пива ГОРЬКОГО —   1/2, ХЛЕБНОГО ТЕСТА — 1/8, Випл — 1/3, Ослиного молока — 1.

ВСКИПЯТИТЬ,  ПРОЦЕДИТЬ И ПРИНИМАТЬ В ТЕЧЕНИЕ ЧЕТЫРЕХ ДНЕЙ.

В медицине разных стран древнего Востока сформировались понятия о жизненной энергии человека, подобной пневме. Ее свойства зависели в основном от дыхания и движения крови. Это китайская «ци» и индийская «прана», с которыми мы познакомимся в соответствующих разделах. Египетское представление о пневме было заимствовано медициной греков и получило развитие в греческой философии. Аристотель объяснял ее присутствием многообразные проявления жизни в животном и растительном мире. Одним из основателей «пневматической» системы в медицине считается Ате-ней, знаменитый врач, живший в Риме в середине I в. Согласно его учению, пневма попадает в сердце, а оттуда по сосудам переносится по всему телу человека. Соединение пневмы с теплотой и сухостью может быть причиной острых заболеваний, с холодом и сыростью — хронических. При смешении пневмы, холода и сухости может наступить смерть, делающая все сухим и холодным. В европейскую медицину представление о пневме проникло благодаря сочинениям великого римского врача Галена, младшего современника Атенея.

2.4. РАЗДЕЛЕНИЕ МЕДИЦИНСКИХ ПРОФЕССИЙ

Геродот упоминает в своих записках о разделении медицинских профессий в Египте: «Медицина у них разделена, — пишет он, — каждый врач занимается особым родом болезней: одни — глазные врачи, другие — врачи для головы, третьи — для зубов, и ещё иные — для невидимых болезней». Врачевание было привилегией касты жрецов. Согласно одним источникам, каждый жрец одновременно был и врачом, из других известно, что каждый врач принадлежал к касте жрецов. Социальное положение врачей было, как правило, высоким. Так, Хеси-Ра (XXVII-XVI вв. до н.э.), начальник дантистов и врачей, был одновременно главным писцом фараона.

В медицинских папирусах советы и рецепты распределены по болезням, составляя подобие разделов, адресованных разным специалистам. Когда древнеегипетские тексты рассказывают о врачебных профессиях, в них часто встречаются такие выражения: «Он, который имеет дело с зубами», «он, который заботится о зубах», «главный зубоврачеватель Великого дома» (т.е. врач фараона). Исследование египетских мумий, в том числе и царских, показало, что зубы египтян сильно стирались уже в молодом возрасте, а болезни зубов были широко распространены. Этому способствовало множество причин: употребление жестких лепешек, которые готовились без применения дрожжей; содержание в муке частиц каменной пыли от жерновов; мельчайшая песчаная пыль, которую приносил из пустыни ветер. Следствием истирания зубов были дефекты челюстных костей, которые особенно часто наблюдали исследователи египетских мумий.

Изготовлением лекарств вначале занимались сами врачи, однако во II—III вв. до н.э. в Александрии появляется особая профессия «изготовитель лекарств». Лекарства готовили как по особым рецептам, так и «обычные» — для домашних аптек, история которых восходит в Египте к III тысячелетию до н.э. Сохранилась домашняя аптека египетской царицы, которую датируют 2000 г. до н.э.

Наиболее известны медицинские предписания египтян, о которых упоминал Геродот, в частности, запрещение при острых заболеваниях назначать больному рвотное или слабительное ранее, чем на третий день болезни. Лечение включало в себя определенные курсы продолжительностью в несколько дней. Лечение острых заболеваний предусматривало однодневный подготовительный период и четырехдневное главное лечение. Египтяне знали о существовании кризиса в случае острых заболеваний, считали критическим десятый день после начала болезни.

Искусство врачевания передавалось не только по наследству, как в большинстве семейных врачебных школ Древнего Востока. Врачей готовили школы при храмах. Сохранилось много упоминаний о знаменитых медицршских школах («домах жизни») Египта — в Оне, Саисе, Мемфисе, Фивах, Гелиополисе. Текст папируса Смита начинается словами: «Я вышел из Саиса...» По мнению многих исследователей, это позволяет сделать заключение о происхождении папируса в «доме жизни», находившемся при храме в Саисе.

Исторические параллели: Традиции врачевания в храмах зародились в культурах стран Древнего Востока и позже перешли из Египта в Грецию. Кним относилось, например, использование тайного искусства гипноза, который играл большую роль как в самом процессе излечения, так и в проведении магических ритуалов. «Принеси опрятную и начищенную лампу, —учит египетский папирус, — наполни ее лучшим ароматным маслом... затем поставь перед ней мальчика... Погрузи его твоей рукой в сон и зажги лампу. Произнеси над ним слова заклинаний до семи раз. Снова разбуди его и спроси его так: «Что видел ты?». Он ответит: «Я видел богов в окружении лампы». Боги будут говорить ему все, о чем он будет спрашивать.

О храмовой медицине, использующей погружение больного в гипнотический сон, упоминается в хрониках Древней Индии, Ассирии, Греции. Греческие врачи использовали для этого отшлифованные металлические пластинки («волшебные зеркала»), большие кристаллы. Сосредоточенный на блестящей поверхности взгляд человека затуманивается. Это помогает врачу быстрее усыпить его. Слово «гипноз» происходит от греческого «гипнос» — сон. Так звали бога сна в греческой мифологии. Его родным братом был Танат (Танатос) — бог смерти.

Бог смерти Танат и его брат бог сна Гипнос несут тело героя с поля битвы. Рисунок на греческой вазе

В медицинской науке Нового времени начало применения гипноза связано с именем австрийского врача Ф.Месмера (XVIIIв.). Он применял приемы врачевания, знакомые жрецам Древнего Востока. Больной в состоянии гипнотического сна, способен по приказанию врача встать, сделать несколько шагов с закрытыми глазами, ясно и разумно отвечать на вопросы. Гипнотическое внушение может придать удивительную силу мускулатуре человека, сообщить ему способность «читать мысли» на расстоянии. Позже было открыто явление постгипнотического внушения, которому подвержен пациент, вышедший из состояния гипнотического сна. Механизм и возможности гипнотического внушения еще не до конца исследованы современной медициной, как и многие другие явления, связанные с работой мозга.

Уже в V в. до н.э. двери медицинских школ были открыты для всех желающих лиц мужского пола, в том числе и для иностранцев, способных внести плату за обучение. Приходя в школу, ученики должны были быть достаточно грамотными для изучения медицины. Египетские врачи в древности лечили монархов многих стран, поэтому даже завоеватели часто не только не разрушали медицинские школы Египта, но развивали  и укрепляли  их.   Так,   в

эпоху завоеваний Египта персами Дарий I способствовал восстановлению древней медицинской школы в Саисе. Принимая учеников в медицинские школы, наставник подводил их к жертвеннику и возле него внушал целомудрие, отречение от всех страстей — любви, ненависти, гордыни, ревности, грубости, лености, хитрости и корыстолюбия. Проповедывались любовь к истине, послушание, скромность, прилежание.

2.5. ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ

Для египетской медицины характерно внимание к таким гигиеническим процедурам, которые способствовали сохранению здоровья. Жрецы разработали различные предписания для профилактики болезней: воздержание в пище, содержание платья л тела в чистоте, ванны и гимнастические упражнения, необходимость следить за чистотой воздуха, употребление в пищу мяса здоровых животных. Эти предписания были частью религиозных ритуалов и заповедей. «Египтяне, — писал Геродот, — пьют только из медных сосудов, которые чистят ежедневно... Платье носят полотняное, всегда свежевымытое, и это составляет для них предмет большой заботы... Жрецы через день стригут себе волосы на всем теле, чтобы не иметь на себе ни вши, ни какой-либо другой скверны во время служения богам. Одежда жрецов только полотняная, а обувь из папируса... Моются они два раза в день и два раза в ночь... Свинью египтяне считают нечистым животным. И если кто-нибудь, проходя мимо, коснется свиней, то сразу же идет к реке и в одежде, которая на нем, погружается в воду».

Для греков изобретателями медицины, особенно профилактической, были именно египтяне. По свидетельствам некоторых античных авторов, «...египтяне — народ самый здоровый из всех и наиболее долговечный», «образ жизни египтян был так целесообразно урегулирован, что можно было бы видеть в нем не плод законодательного творчества, но работу дельного врача, сумевшего разработать его согласно правилам науки о здоровье». Вот еще одно сообщение Геродота о жителях Египта: - Против несметных комаров... строят себе особые спальные помещения в виде башен, куда и забираются спать. Ведь комары от ветра не могут летать высоко». Здоровым людям периодически предписывали медицинские процедуры с целью предупреждения болезней. Каждые три дня практиковалось очищение организма (рвотное, промывание кишечника или воздержание от пищи).

Исторические параллели: Достижения египетских врачей в области профилактической медицины позже стали известны во многих странах, прежде всего — в Греции. Об этом свидетельствуют сочинения Геродота и Плутарха, Плиния Старшего и Диоскорида. Египтология как наука стала развиваться после того, как Ф.Шамполъон расшифровал египетские иероглифы в 1822 г. Не все дошедшие до нашего времени медицинские сочинения и надписи египтян расшифрованы, поскольку для передачи медицинских сведений жрецы часто применяли не обычное письмо, а тайнопись. В то время, как египетская письменность насчитывает около 800 знаков, в тайнописи жрецов, которая применялась для передачи «тайных» знаний, предназначенных посвященным, содержится около 6 000 знаков. Этот особый род египетской письменности до сих пор не расшифрован, и среди египтологов нет единого мнения о том, каким путем идти к разгадке.

История медицины Древнего Египта хранит еще много тайн, как и вся загадочная тысячелетняя египетская культура. Новые археологические находки приводят к появлению все новых гипотез. Например, сообщение в папирусе Эберса о том, что признаком беременности у женщин является изменение в цвете ириса — радужной оболочки глаз, послужило основанием для гипотезы о возможном знакомстве египтян с иридодиагностикой, которая находит развитие в современной науке.

Однако прямые ассоциации с методами современной науки здесь, как обычно, оказываются упрощенными. В точном и скрупулезном изображении глаз нашли отражение религиозные представления египтян. Погребальная статуя не могла принять душу умершего человека, не пройдя обряда отверзания глаз и рта: жрецы окрашивали губы статуи в красный цвет, а в пустые глазницы вставляли искусную модель глаза, имитирующую все анатомические подробности, включая даже слезные мешочки. Глазное яблоко делали из алебастра или слоновой кости. В специальное углубление вставляли роговицу, выточенную из горного хрусталя. В середине этого тонкого хрустального диска предварительно было просверлено отверстие, которое заполняли черной пастой. Затем внешнюю сторону хрустальной роговицы полировали до блеска, а на внутреннюю — матовую — наносили пленку темной смолы, идеально имитирующей цвет радужной оболочки карих глаз.

Исторические параллели:

Отголоски этого египетского обряда можно увидеть в греческом обычае вставлять глаза статуям. Постепенно теряя свое первоначальное значение, этот обычай ушел в прошлое, как и различие между правым и левым глазом*, которое берет начало в древнейших египетских мифах. Они повествуют о том, что когда-то Гор царствовал на небе, а Солнце и Луна были его глазами. Позже Солнце соединили с богом Ра, а Луну отдали Тоту — богу мудрости. Гор, сын Осириса, вступил в борьбу с богом пустыни Сетом чтобы отомстить за смерть отца. В этой борьбе Гор потерял глаз, который Сет пытался уничтожить. При этом он разорвал глаз пополам, одну половину выбросил, а другую вновь разорвал пополам и так до 1/64 части, которую Сету удалось уничтожить бесследно. Вылечить глаз Гора смог Тот. Он нашел все части глаза и соединил их вместе.

Этот восстановлений глаз получил название «хекат» («целый глаз», «священный глаз») и связывался с именем священной кобры Уаджет. С помощью хеката Гор смог вернуть к жизни Осириса. В представлениях египтян фазы Луны — это постоянно

повторяющаяся борьба Гора с Сетом. С течением времени изображение хеката — священного глаза стало талисманом, отгоняющим злых духов и приносящим здоровье и удачу, являясь таким образом своеобразным средством «профилактической медицины», тесно связанной с мифологическими и религиозными представлениями.

Глава 3.  Врачевание в древней Месопотамии

3.2. МИФОЛОГИЯ В МЕДИЦИНСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ

Вавилоняне переняли богов у шумеров. Во главе мира стояла верховная триада богов, олицетворяющая три части Вселенной: бог неба Any; владыка земли и воздуха Энлиль; бог водяной стихии Эа. Ану был воплощением небесного могущества и непостижимых для человека знаний; Энлиль воплощал власть царя на земле, в мире людей и был покровителем воинов. Эа ведал глубинами вод, а именно там, по мнению шумеров, первоначально обитала мудрость. Поэтому Эа почитался как бог мудрости и покровитель врачебного искусства; свою тайну он передал врачевателям «асу» (от шумерского — «знающий воду»), которых изображали в одежде, напоминающей рыбью чешую.

Исторические параллели:

Культ Эа, покровителя мудрости, в том числе и медицинских знаний, связан с древним шумерским мифом об Оанне — человеке-рыбе, который выходил из моря и учил людей различным искусствам. Этот миф не найден в клинописи, однако дошел до нашего времени в пересказе египетского жреца Бероса. Оанн, сообщает папирус, учил людей «письму и наукам, и различным искусствам, и построению городов, и законодательству... С тех пор ничего не изобрели, что выходило бы за пределы этого...». Образ рыбы в религиозных представлениях Древнего Востока часто связывался с воплощением божества. Так, индусы полагали, что бог Вишну впервые явился людям из тела рыбы.

Во дворе вавилонского храма был бассейн, который носил мистическое имя «апсу» — бездна. Выложенный разноцвет-Первое воплощение Вишну из тела рыбы.

От верховной триады богов получила своё могущество богиня врачевания Гула: она могла оживить мертвого, но также наслать неизлечимые болезни. Ей приписывали знание лечебных и ядовитых свойств растений. Помимо верховной триады существовала и вторая: бог Солнца Шамаш,  бог Луны Син и богиня Утренней звезды Иштар.

Шамаша часто изображдали в виде старца, сидящего в зале суда. Он помогал слабым, врачевал больных и даже мог воскрешать мертвых. Иштар считалась иногда дочерью Сина, царицей неба, водительницей звезд. В то же время она была богиней любви, покровительницей материнства, богиней плодородия. Ее часто изображали с ребенком на руках. Жители Междуречья верили в то, что священное изображение Иштар приносит исцеление от болезней.

Исторические параллели:

Жители других стран Древнего мира также верили с целительную силу вавилонских статуй. Так, например, во время болезни египетского фараона Аменхотепа III ему отправили из Ниневии статую богини Иштар и сопроводительное письмо с просьбой о возвращении священной статуи после исцеления: «Так говорит Иштар Ниневийская, владычица всех стран: «в Египет, в страну, которую я люблю, иду я». Я посылаю ее тебе. Она отправилась. Уже во дни моего отца владычица ходила в эту землю... да почтит ее и теперь мой брат... и да отошлет и вернет ее в радости... Иштар для меня — моя богиня, а для моего брата она не его божество». Когда Александр Македонский, возвращаясь из своего знаменитого похода в Индию, умирал в Вавилоне от непонятной болезни в 323 г. до н.э., военачальники даже ночью не переставали молить статуи о его выздоровлении и спали, обхватив руками изображения вавилонских богов.

Вавилонский бог Луны Син на небесном троне

Кроме богов, в фантастическом мире Древнего Двуречья к медицине имели отношение различные демоны и духи, которые постоянно наблюдали за людьми и были виновниками неприятных событий и болезней. Считалось, например, что демон бури Пазузу посылает головную боль и тошноту, а страшная старуха Ламашту-лихорадку.

Глиняные таблички, найденные в Ниневии, сообщают о демонах, способных повредить разным частям тела человека: «против головы человека направляет свою силу достойный проклятия Идпа,... против шеи — скверный У тук, против груди — гибельный Алаль, против внутренностей — злой Гигин, против рук человека — ужасный Телал». Представления о причинах болезней чаще всего были связаны с религиозными верованиями и назывались, например, так: «рука бога» «дуновение злого духа», «объятия Ламашту» и т.п. Врачи-заклинатели читали для исцеления больного магические тексты, которые были сведены в специальные книги по разделам: «Избавить от чар...», «Головная боль», «Болезни горла», «Избавить от злых духов с помощью мучной воды...» и т.д.

Исторические параллели: Вавилонские медицинские заклинания употреблялись в течение тысячелетий в разных странах Востока и Запада, когда первоначальный смысл их слов был давно забыт. К такому выводу ученые пришли после расшифровки клинописи в конце XIX в. Например, средневековые европейские лекари часто употребляли в своих заговорах слова «хилка», «беша». Они казались бессмысленными, но после того, как научились читать тексты клинописных медицинских табличек, выяснилось, что с этими словами вавилонские врачи обращались к злым духам: «Сгиньте! Устыдитесь!».

3.3. О МЕДИЦИНСКИХ ЗАКЛИНАНИЯХ

Библиотека Ашурбанипала содержала собрание заклинаний и описания обрядовых действий под общим названием «Когда в дом больного заклинатель идет». Иногда в процессе обряда врачевания делали из глины или воска статуэтку, изображавшую больного или «преследовавших» его призраков. Важную роль в обрядах играли магические круги, которые врач очерчивал вокруг больного, магические числа (3 раза, 7 капель и т.д.), предсказание критических дней выздоровления («его болезнь уйдет», «он поправится и будет жить») или обострения болезни.

Если у врача не было надежды на выздоровление больного, он удалялся, не начиная лечения, следуя предостережению: «Этот человек под опасным влиянием, не приближайся, к нему». Возможно, это связано с первыми представлениями о заразных болезнях. Вот пример такого неблагоприятного прогноза: «Если человек так страдает от желтухи, что его болезнь дошла до центра глаз... этот человек болен, весь болен, он протянет недолго и умрёт». В таких случаях врач «не протягивал своей руки» (это выражение впоследствии перешло в греческую медицину). В медицинских заклинаниях часто упоминаются имена богов. Вот заклинание против зубной боли. Болезни и разрушение зубов вавилоняне объясняли наличием червя, который поселился и растет в зубе.

«Когда бог Ану создал Небо,

Небо создало Землю,

Земля создала реки,

Реки создали каналы,

Каналы создали ил,

Ил создал червя.

И пошел червь, при виде Солнца он заплакал,

Перед лицом бога Эа пришли его слезы:

«Что дашь ты мне для моей еды?

Что дашь ты мне для моего питья»

«Я даю тебе дерево, которое гнило,

И плоды этого дерева».

«Что мне гнилое дерево и плоды этого дерева?

Дай мне гнездиться внутри зуба.

Его дупло дай мне в жилище.

Из зуба высосу я его кровь».

«Так как ты сказал это, червь,

То пусть побьет тебя бог Эа силою рук своих.

Это будет заговором против зубной боли.

При этом измельчи листья белены

И замеси с древесной смолой.

Это ты засунь в зуб и трижды повтори этот заговор»

Исторические параллели:

Представление о черве, который поедает больной зуб, существовало в медицине многих стран в течение тысячелетий. Греческие и римские врачи объясняли кариес неправильным питанием, порчей ротовой слизи или действием зубного червя. Индусы и арабы видели причину зубной боли в том, что червь шевелится в дупле зуба. Европейские врачи утверждали в медицинских трактатах XVI—XVIIстолетий, что видели зубных червей своими глазами, и подробно их описывали. Немецкий профессор медицины в XVII в. сообщал, что ему удавалось извлекать из зуба животных величиной с дождевого червя с помощью желудочного сока свиньи. Его итальянский современник и коллега объяснял происхождение зубных червей тем, что они развиваются из личинок мух, попадающих в дупло больного зуба вместе с пищей. В русском лечебнике конца XVIII в. можно прочесть такую рекомендацию от зубной боли: «возьми сору из подполья и усей мелко, столько же сажи с чела'и разведи водою не жидко и разжигая камень, клади тут, а с больными зубами сиди над тем паром долго, голову окутав, и черви выпадут все в ту воду». Позже традиционный образ червя в искусстве врачевания зубов был связан с необходимостью удалить нерв больного зуба. Эта процедура называлась «схватить червя за ногу», «вытащить червя из больного зуба».

В древних заклинаниях часто соединялись вместе представления о происхождении мироздания, молитвенные формулы и лечебные рецепты. В качестве основы для лечебной пасты часто упоминается белена. Ее применяли для избавления от зубной боли в Египте, Греции, Риме и странах Европы до Нового времени. Римляне называли белену «зубная трава» (лат. — «herba dentaria»),

В медицине Месопотамии сохранению зубов придавали большое значение. «Если кто выбъет зуб у равного себе, то и ему следует выбить зуб» — гласят законы Хаммурапи. К заболевшим зубам и деснам прикладывали пасты и растворы, которые снимали боль и способствовали выздоровлению.

Исторические параллели:

Обратим внимание на первую часть заклинания (с. 58—59), где говорится о зарождении жизни в воде: «небо создало реки, реки создали каналы, каналы создали ил, ил создал червя». Такие представления были свойственны древним, культурам разных народов. Шумеро-вавилонские и египетские предания повествуют о первоначальном состоянии Вселенной в виде водной бездны, в которой впервые появились разумные существа с телом рыбы. Мифы Древнего Китая рассказывают о первых жителях Земли, похожих на людей-рыб. Лица у них были человечьи, а туловища рыбьи. Они имели крылья и поэтому могли передвигаться не только в воде, но и в облаках. В вавилонском мифе о Гилъгамеше его предки, обитающие в царстве мертвых, удивлялись виду его рук, не имеющих перепонок между пальцами.

Кроме того, в этом клинописном тексте заклинания отражено одно из самых ранних представлений о «самозарождении» насекомых и мелких животных из влажного ила: «ил создал червя». Такие взгляды сохранялись в медицине и биологии тысячи лет. Их разделял и Аристотель (We. до н.э.) — великий греческий философ, которого считают основателем биологической науки. Вот пример его рассуждений о самозарождении угрей: «Есть болотистые пруды, где они возникают вновь, когда вода и ил удалены и дождь вновь наполняет эти пруды. Ибо угри происходят из дождевых червей, которые образуются сами из ила». В трактатах Древней Индии все живые существа делятся на «рождающихся из ростка» (растения), «рождающихся из яйца» (рыбы, земноводные, змеи, птицы), «живородящих» (млекопитающие) и «рождающихся из пота» (насекомые, черви и мелкие животные, которые рождаются из «по/па земли»). Средневековые индийские и арабские комментаторы этих трактатов отмечали, что лягушки рождаются прямо из земли, а муравьи способны появляться на свет тремя путями: либо из яйца, либо из влаги, либо из земли.

В средневековой Европе было распространено поверье о том, что тараканы появляются из кухонных отбросов, моль — из шерсти, а львы — из камней в пустыне. Вот рецепт европейского алхимика XVII столетия: «Если наполнить открытую бадью пропотевшим нижним бельем и добавить немного пшеницы, то... пшеница примерно через 21 день превратится в мышь». Как видим, здесь для самозарождения животных необходимо присутствие растения,

как и в следующем рецепте: «Выдолбите углубление в кирпиче, положите в него истолченной травы базилика, положите на первый кирпич второй так, чтобы углубление было совершенно прикрыто, выставьте оба кирпича на солнце и через несколько дней запах базилика, действуя как закваска, видоизменит траву в настоящих скорпионов». Натурфилософские трактаты средневековья и Возрождения сообщали читателям о том, что «видоизмениться» в животных способна не только истолченная трава или зерна пшеницы, но и живое дерево, на ветвях которого могут произрастать рыбы, птицы и даже млекопитающие.

Проблема самозарождения животных была предметом исследования натурфилософов, биологов и врачей в течение столетий. Франческо Реди (1626-1697) — итальянский врач, поэт и ученый, член флорентийской «Академии опыта», в своей работе о мясной мухе (1668) описал опыты по зарождению мух в гниющем мясе. Они появлялись лишь в том случае, когда горшок с мясом не был затянут кисеей, означит, личинки мухи могли попасть внутрь. Реди делает вывод о том, что самозарождение животных невозможно. Казалось, вопрос был решен. Почему же эта проблема вновь возникла в науке середины XIX века и превратилась в «проклятый вопрос», за решение которого Парижская академия наук назначила премию?

Это было связано с усовершенствованием микроскопа, развитием микробиологии и изучением микробов — «невидимых существ», которые, как оказалось, находятся повсюду. Признавая самозарождение абсурдным, многие биологи и врачи того времени не сомневались в самозарождении микробов, для которого, по их мнению, нужны были особые условия и присутствие «производительной силы». Вот один из их доводов: «Если все микробы зарождаются от микробов, то в воздухе этих зародышей было бы видимо-невидимо! Тогда воздух представлял бы собой нечто непрозрачное, среду, напоминающую туман! А может быть, он обладал бы плотностью твердого вещества. Но мы этого не наблюдаем».

Вопрос о самозарождении микробов разрешился только в работах Л.Пастера (1822—1895). В его музее в Париже находится «колба Пастера» — хрупкое стеклянное сооружение с причудливо выгнутым носиком. Более 100лет назад в нее налили молодое вино. Оно не скисло до сих пор, хотя носик колбы не запаян: микробы, которые находятся в воздухе, не могут преодолеть высокий изгиб стеклянной трубки и застревают в нем.

Заканчивая рассказ о решении проблемы самозарождения микробов, уместно вспомнить о том, что уже за столетие до открытия Пастера, в конце XVIII в., ученые споры послужили причиной удивительного изобретения. XVIIIвек недаром называют «веком Просвещения», интерес к научным проблемам охватил тогда многие слои общества. Слова о том, что «микробы не заводятся в прокипяченной и запаянной в бутылочке» жидкости, произвели глубокое впечатление на повара по имени Франсуа Ап-пер. Вместо стеклянных колб он использовал жестянки и запаивал в них вареное и жареное мясо после кипячения. Через несколько месяцев Аппер вскрывал жестяные банки и убеждался в том, что их содержимое вполне пригодно к употреблению. Проведя много подобных опытов, он обратился в Общество поощрения искусств в Париже. Была назначена комиссия, члены которой должны были съесть и оценить обед из нескольких блюд: мясо с соусом, крепкий бульон, зеленый горошек, бобы, вишни и абрикосы. Начинали есть со страхом: прошло 8 месяцев с тех пор, как эти продукты были запаяны в жестянки. Комиссия нашла обед замечательным и признала изобретения Аппера. Так появились первые консервы. Изобретатель получил от Наполеона премию в 12 тысяч франков, построил консервную фабрику и написал первую в мире книгу о консервировании.

3.4. «ИСПОВЕДИ-ЗАКЛИНАНИЯ» В КЛИНОПИСНЫХ ТЕКСТАХ

Когда не помогали ни врачебные средства, ни заклинания, больной обращался к богам. Для этого нужно было посредничество жреца, особенно если больным был сам царь. По представлениям древних вавилонян, у каждого человека был свой бог-хранитель, который мог прогневаться на человека за его грехи и простить их после покаяния.

Благочестивого человека добрые духи окружали справа и слева, спереди и сзади. Подобно тому, как у каждого есть свой хранитель, есть и свой враг. Прогневавший бога и своего хранителя попадал в руки этого врага — «господина преследователя». Особенность вавилонской религии заключается в том, что в ней рано получило развитие представление о грехе как лежащей в самом человеке причине его бедствий и болезней. Сначала грехом считалось отклонение от религиозного ритуала (уклонение от жертвоприношения или обрядов, несоблюдение даже незначительных  религиозных предписаний), но позже грехом стали называть преступления морального характера, которые могли оскорбить бога — стража правды и справедливости.

Клинописные тексты сохранили множество исповедей-заклинаний, призванных «изгладить» грехи царя, «успокоить сердце бога». После принесения жертв и совершения священных ритуалов жрец обращается к богам со словами о том, что царь «охвачен недугом... посещён тяжелой болезнью», для него «день — вздохи, ночь — слёзы, месяц — вопли, год — скорбь» и «жрец не разрешил его уз». Вот как звучит в исповеди-заклинании перечень грехов царя: «Не говорил ли он дурного? Не позволил ли он говорить неправды?... Не утеснил ли он слабого? Не поссорил ли он отца с сыном, сына с отцом?... Не был ли он честен языком, а сердцем лжив; не говорил ли устами «да», а сердцем «нет»? Не старался ли он во имя замышленной несправедливости преследовать и отвергать, уничтожать и губить правого, употреблять насилие, грабить, злодействовать?»

Многие подобные исповеди-заклинания содержат мотивы невинного страдания и слабости человека, невозможности избежать кары богов:

«...О, если бы я был уверен, что это угодно богу! Ибо что самому человеку кажется благоприятным, перед богом бывает мерзостью. Кто может понять совет богов на небе? Предначертания гэга — темнота, кто может уразуметь её? Как мы, люди, можем понять путь :эжий?... Я привязан к узкому болезненному ложу... мой дом стал для меня темницей... Целый день преследует меня гонитель и ночью не даёт мне вздохнуть... Жрец не понял моей болезни... Бог не помог мне, не взял моей руки... я ещё не ""мер, а уже обо мне стали плакать».

Заклинания играли большую роль в медицине Месопотамии, однако далеко не исчерпывали собой искусства врачевания, которое сформировалось к середине II тысячелетия до н.э. и включало в себя множество медицинских предписаний.

3.5. МЕДИЦИНСКИЕ ПРЕДПИСАНИЯ

Усилия врача часто были направлены на облегчение конкретных проявлений болезни: «остановить лихорадку и жар», «отвести отёки», «успокоить выступающие сосуды рук и ног» и т.д. Врачи были большими знатоками лекарственных растений, умели готовить лечебные составы из минералов и продуктов животного происхождения (мед, воск, топленое масло, кровь мангуста, рыбий жир, кожа ягнёнка, скорлупа мидий и т.д.). В состав лекарств входило иногда не менее 20 компонентов. Эти лекарства при перевязках наносили на полоски кожи или ткани, втирали с маслом в процессе массажа, использовали при полосканиях и обмываниях, применяли в виде мазей, порошков, пилюль.

Вот пример рецепта на клинописной медицинской таблички, найденной в Ниппуре, недалеко от современного Багдада. Ее датируют концом III тысячелетия до н.э.: «Просеять и тщательно перемешать растолченный панцирь черепахи, побеги растения нага (из него добывают соду), соль и горчицу; омыть больное место крепким пивом и горячей водой; растереть больное место этим приготовленным составом, после чего натереть растительным маслом и обложить растертыми в порошок иглами пихты».

В Месопотамии существовала почта.  Письма писали на глиняных табличках и запечатывали в глиняные конверты-ларцы. Многие из них сохранились до наших дней.   Из  этой переписки стало известно  о  существовании больниц при храмах. Лечили там знатных особ, служителей храма и даже рабов. Найдены письма врачевателя Мукаллима, который жил в XIV в. до н.э. при храме близ города Ншшура. Он часто просит градоначальника выдать ему ценные лекарственные растения и отмечает при этом, что отсутствие хотя бы одного из них лишает лекарство действенной силы. Периодически он сообщал правителю об успешном лечении больных. Вот что, например, Мукаллим сообщает о лечении в своих табличках:

«... дочери Куру и Ахуни благополучны и телом здоровы; если господин мой напишет мне, они могут выйти и засесть за учение. Что касается дочери Мушталу, то её воспаления прошли... У дочери Илииппашры двустороннее воспаление продолжается; она побледнела...»

«Два твоих взрослых раба, которые свалились в колодец: у одного сломана ключица, второй разбил голову; пусть господин мой напишет, чтобы выдали масла (для втирания), дабы дать им поправиться».

По свидетельству Геродота, в Месопотамии существовал обычай выносить больных на площади и улицы городов. Каждый прохожий был обязан остановиться, расспросить больного о его страданиях и посоветовать какое-либо средство избавления от болезни, если оно было ему известно.  Возникновение болезни часто связывали с естественными причинами: употреблением нездоровой пищи, купанием в загрязненной реке, соприкосновением с грязью и нечистотами. Гигиенические предписания были в Месопотамии весьма строгими и касались прежде всего жрецов и персоны царя. Сохраняя традиции шумеров, вавилонские жрецы тщательно следили за чистотой тела; они носили тонкие белые одежды из льна. Если жрецы считали, что здоровью царя грозит опасность, по их приказанию немедленно и тщательно мыли весь дворец и прилежащую часть города, после чего приносились многочислен-ные жертвы (животные, вино, пиво, мёд, масло). Для этих предосторожностей были причины: природные и искусственные водоёмы были настолько заражены, что существовал обычай — не пить сырой воды из каналов и рек.

Символика кубка Гудеа. Отметим в заключение, что с культурой Древней Месопотамии связан один из древнейших символов медицины — ритуальный «кубок Гудеа», найденный археологами в 1877 г. на территории современного Ирака. Этот кубок из зеленого камня высотой 23 см был изготовлен для Гудеа (XX в. до н.э.) — правителя древнего шумерского государства Лагаша. Надпись на кубке свидетельствует о том, что он был посвящен богу-целителю. В центре кубка помещен жезл, обвитый двумя змеями. Его охраняют с двух сторон крылатые чудовища, сжимающие в лапах меч. Эта символика связана с врачеванием, охраной жизни и здоровья.

Глава 4.  Медицина Древнего Китая

во фэн-шуй («вода» и «ветер»), которое возникло в Китае около 5000лет назад. Его цель — достижение оптимального воздействия целительной энергии ци на здоровье и благополучие человека.4.3. МЕТОД ЛЕЧЕНИЯ ЧЖЕНЬ-ЦЗЮ (ИГЛОУКАЛЫВАНИЕ И ПРИЖИГАНИЕ)

В глубокой древности зародился основной метод, с помощью которого китайские врачи лечили больных — «Чжень-цзю». Что это такое? «Чжень» — иглоукалывание, «цзю» — прижигание.

Искусство иглоукалывания

Предание связывает появление иглоукалывания с именем знаменитого мудреца Фу-Си, жившего в начале III тысячелетия до н.э. Традиция приписывает ему первое наблюдение за небесными светилами и изобретение учения о инь и ян — двух началах всех вещей во Вселенной. Согласно преданию, он научил людей строить дома и мосты, ловить рыбу сетью и ухаживать за пятью домашними животными — лошадью, быком, курицей, свиньей и бараном. Фу-Си был великим врачевателем. Он составил предписания о том, как следует зимой остерегаться холода, а летом — изнурительного жара, как поддерживать в теле здоровый воздух и хорошую кровь. Но главным его достижением в медицине было создание учения о жизненных каналах и активных точках, расположенных на теле человека.

Исторические параллели: Предполагаемое время жизни Фу-Си, начало IIIтысячелетия до н.э., совпадает со временем жизни известного нам египетского покровителя врачевания Имхотепа (с.35). Подобно ему, Фу-Си был не только врачом, но также — астрологом и строителем.

«В давние времена, — повествует легенда, — когда Китаем правил Фу-Си, сведущий во многих науках, у одного из его подданных заболела голова». Этот человек так занемог, что ни днем, ни ночью не находил себе покоя. Однажды, обрабатывая поле, он случайно ударил себя по ноге мотыгой и заметил странную вещь: головная боль прошла после этого удара. С тех пор местные жители при головной боли стали нарочно ударять себя по ноге обломком камня. Узнав об этом, император попытался заменить болезненные удары камнем уколами каменной иглой, и результаты получились хорошие. В дальнейшем выяснилось, что подобные уколы, наносимые в определенные места на теле, помогают не только при головной боли, но и при других заболеваниях. Было замечено, что воздействие на некоторые точки тела приводит к избавлению от боли или недомогания. Например, сжатие центральной ямки верхней губы позволяет вывести больного из состояния обморока, а введение игл в определенных точках у основания первого и второго пальцев излечивает от бессонницы.

Исторические параллели: Способы воздействия на активные точки тела известны и в медицине других народов. Жители Южной Африки, желая излечиться от многих заболеваний, царапают раковиной определенные точки на теле; арабы при лечении радикулита прижигают часть уха нагретым металлическим стержнем; эскимосы наносят уколы заостренным камнем.

В области биологии и медицины сделано много открытий, но одну сложную загадку не удаётся разгадать вот уже несколько тысяч лет. Это — загадка «жизненных каналов», проходящих по поверхности тела.

Каждый канал связан с определённым внутренним органом. Каналы тела, как и точки на них, невидимы, однако они реально существуют, поскольку между ними и внутренними органами есть постоянная взаимная зависимость. Воздействие на внутренние органы через эти точки методами иглоукалывания и прижигания лежит в основе одного из главных методов лечения в китайской медицине. Первые литературные данные о применении такого метода относятся к VI в. до н.э. Они изложены в «Каноне о внутреннем» («Нэй-цзин», около II в. до н.э.) — одной из древнейших медицинских книг Китая.

Исторические параллели:

В современной медицине Востока и Запада учение о жизненных каналах и активных точках, расположенных на поверхности тела человека, находит широкое применение. С помощью различных приборов в области активных точек (часто их называют ВАТ— биологически активные точки) были обнаружены электрические и магнитные явления, а также — излучения, несущие определенную информацию. Современная наука склонна рассматривать энергию ци, сосредоточенную в этих точках, как определенный вид материи — электрической, магнитной, акустической, световой.

Первые иглы были каменными. Позже стали изготавливать их из кремния или яшмы, из кости и бамбука, из металлов: бронзы, серебра, золота, платины, нержавеющей стали. Существовали 9 форм игл; среди них были цилиндрические, плоские, круглые, трехгранные, копьевидные, иглы с острым и тупым концом.

Такие иглы предназначались не только для иглоукалывания, они служили также хирургическими инструментами. Например, острую «стреловидную» иглу применяли для вскрытия нарывов; игла с круглым концом служила для расщепления мышц при операциях; тонкую иглу с тупым концом применяли для лечения тех больных, которые боялись уколов: вместо укола просто надавливали в соответствующие точки. Для лечения детей делали «кожные» иглы, с помощью которых наносили неглубокие, поверхностные уколы. Современные иглы изготовлены, как правило, из серебра или высших сортов нержавеющей стали. При введении они не разрушают тканей, поскольку имеют очень тонкий стержень.

Прижигание

На активные точки воздействовали не только иглоукалыванием, но и прижиганием. Этот метод упоминается иногда в китайской литературе под такими поэтическими названиями, как «чудесная игла с громовым ожогом» или «ночная охота с факелами». В старину считалось, что прижигание должно вызвать ожог. «Раздражение извне, эффект внутри» — гласит старинная китайская поговорка. Прижигание совершалось с помощью накаленной металлической палочки, зажжённого порошка серы, измельчённых кусочков чеснока.

Современные врачи для лечения обычно используют моксу (полынь),  которая дает при

тлении   лишь приятное тепло. Традиционно считается, что эффективность прижигания возрастает с увеличением срока хранения моксы. Например, для лечения болезни, возникшей 7 лет назад, рекомендовалась мокса, которая хранилась не менее 3 лет. Сигареты и конусы для прижигания набивали высушенной и плотно спрессованной полынью; иногда к ней добавляли и другие лекарственные растения. Прижигание как метод профилактики и лечения болезней получило широкое распространение в Японии, Корее, Вьетнаме и многих других странах Востока.

Обучение искусству «чжень-цзю»

Постижение искусства «чженъ-цзю» было весьма трудным и требовало длительного времени. Ученик должен был изучить не только расположение активных точек на «жизненных каналах», но и сложные взаимосвязи между ними. «Иглу нужно брать так же осторожно, как подходить к тигру» — учит старинная китайская поговорка.

Первое государственное заведение, где обучали традиционной медицине — Императорская медицинская школа — возникло в Китае только в средние века. В школе было 20 учеников, 1 преподаватель с помощником, 20 инструкторов и 20 мастеров по изготовлению игл. Большое значение для преподавания имело создание двух первых бронзовых фигур, которые были отлиты в полный человеческий рост под руководством врача Ван Вэй-и в 1027 г. На поверхности фигур были обозначены все точки и их названия. Каждой точке соответствовал глубокий канал для введения иглы. Снаружи фигуру покрывали воском, а изнутри заполняли водой: если ученик вводил иглу правильно, на поверхности фигуры выступала капля воды. За год до этого, в 1026 г. Ван Вэй-и закончил работу над «Атласом точек» который стал первым официально принятым руководством по иглоукалыванию. С XIII в. началось копирование фигур, метод иглоукалывания вышел за пределы Китая и стал распространяться в других государствах Азии, затем проник в Европу и Америку. В России первое сообщение о нем было сделано в конце 20-х гг. XIX в.

Традиционная китайская медицина распространена и в современном мире. Всемирная организация здравоохранения в 1980 г. признала иглоукалывание научно обоснованным методом и рекомендовала применять его в практике лечения различных заболеваний.

4.4. ИССЛЕДОВАНИЕ ПУЛЬСА

Одно из великих достижений врачей Древнего Китая — представление о круговом движении крови. В «Каноне о внутреннем» говорится, что сердце непрерывно гонит кровь по кругу, а о движении крови врач может судить по пульсу. «Пульс — внутренняя сущность ста частей тела и самое тонкое выражение внутреннего духа». Китайские врачи различали более 20 видов пульса. Они пришли к заключению, что каждый орган и каждый процесс в организме имеют свое выражение в пульсе, и по изменению пульса в нескольких точках можно не только определить болезнь человека, но и предсказать её исход. Это учение изложено в «Каноне о пульсе» (III в. н.э.).

Иногда пульс  изучали  не  по часам,   а по дыханию больного, причем каждое исследование пульса должно было соответствовать девяти полным дыхательным движениям.  В тех случаях, когда дыхание больного затруднено или неровно, некоторые медицинские сочинения предлагали исследовать пульс,  используя вместо часов дыхание врача.  Время, необходимое для полного исследования пульса, составляло примерно 10 минут.

Исторические параллели: Традиция внимательного изучения пульса больного была характерна для медицинских знаний разных стран, однако именно в китайской медицине она была разработана наиболее глубоко. Позже учение о пульсе было развито в медицинских сочинениях арабов и из арабских трактатов перешло в медицину средневековой Европы. Послушаем, как пишет об этом прославленный арабский врач Авиценна:

Колеблется пульсаций частота,

Как распознать — задача не проста.

Один пульс у артерии одной,

А у другой артерии — иной.

Неправильности пульса тоже есть,

Которые трудней всего учесть.

Ведь и у них ритм характерный свой:

За долгим звуком наступает сбой.  -

За сильным слабый следует удар,

Чтоб разобрать — особый нужен дар.

Бывает пульс размерен, хаотичен,

От ритма ритм достаточно отличен.

Вот пульсы, что известны нам давно.

Здесь каждому название дано:

«Хвостом мышиным» назван неспроста,

Он вьется наподобие хвоста.

Еще есть пульс, как перепел поет,

Есть пульс, два раза или чаще бьет.

Бывает пульс, что режет, как пила,

Бывает звонкий, словно пиала.

Высокий пульс и хлесткий, словно плетка,

Прерывистый и частый как чечетка.

Один подобен юрким муравьям,

Другой подобен мчащимся волнам.

Друг другу противоположны чаще

Червеобразный и глухой, дрожащий.

Чахоточный почти не различим,

Упадок сил приходит вместе с ним.

Все виды пульса трудно перечесть,

Знать многие из них — большая честь.

Основоположником пульсовой диагностики в Китае считается знаменитый философ и врач Бянь Цяо ( VI в. до н.э.). Рассказ о нем начинает следующий раздел, посвященный великим врачам Древнего Китая.

4.5. ВЕЛИКИЕ ВРАЧИ ДРЕВНЕГО КИТАЯ

Бянь Цяо

Имя этого великого врача вошло в поговорку. Когда в Китае хотят сказать об удивительном мастерстве врача, говорят: «Это живой Бянь Цяо». Он рассматривал болезнь как результат нарушения соотношения организма с внешней средой и считал, что при назначении методов лечения необходимо учитывать климат и характер человека, режим его питания.

Большую часть жизни Бянь Цяо провел в путешествиях по стране, помогая больным избавляться от недугов. Он рекомендовал пользоваться четырьмя методами диагностики болезней: осмотром, опросом, прослушиванием и исследованием пульса.

Исторические хроники сообщают, что еще в детстве Бянь Цяо познакомился с монахом-даосом, учился у него 10 лет и получил в подарок от своего учителя древнюю книгу о медицинском искусстве, которую изучал всю жизнь. Много легенд сложено о его необычайном умении видеть вещи сквозь преграды — сквозь стену, сквозь одежду и кожу человека. Это умение, переданное ему учителем, позволяло видеть патологические изменения во внутренних органах человека, не прибегая к обычным методам диагностики. Вот что рассказывает об этом одна из легенд.

В старые времена Китай не был единым государством, а состоял из множества княжеств. Во время странствий Бянь Цяо прибыл в одно из них и князь, наслышан-ный о его врачебном искусстве, оставил его у себя в качестве придворного лекаря. Однажды врач обратился к князю с такими словами:

—        Вы заболели, болезнь находится в коже. Если не вылечить ее, могут быть

осложнения.

Князь ответил, что он чувствует себя вполне здоровым, а когда Бянь Цяо удалился, сказал придворным:

—        Этот врач стремится лишь к собственной выгоде: чтобы добиться славы и

доходов, он лечит тех, у кого нет болезней.

Через пять дней Бянь Цяо сказал князю:

—        Ваша болезнь проникла в кровеносные сосуды. Если не лечить ее, будут еще

большие осложнения.

Однако князь чувствовал себя здоровым и только посмеялся над врачом. Прошло еще пять дней. Бянь Цяо сказал:

—        Ваша болезнь уже в желудке и в кишках, она стала серьезной.

Ничего не ответил князь на эти слова. А когда он увиделся с врачом еще через пять дней, Бянь Цяо, взглянув на него, промолчал и ушел, не сказав ни слова. Вскоре князь почувствовал недомогание и послал за врачом. Когда Бянь Цяо привели во дворец, он сказал князю:

—        Когда болезнь была в коже, ее можно было вылечить лечебным умыванием и

прижиганием моксой; когда болезнь перешла в кровеносные сосуды, для излечения

было достаточно иглоукалывания; когда болезнь была в кишках и в желудке, от нее

можно было спастись настоем лекарственных трав с водкой и уксусом.  Теперь

болезнь находится уже в мозге костей. Вас не смог бы излечить от нее даже дух,

который управляет жизнью и смертью.

Через несколько дней князю стало совсем плохо. Гонцы, посланные за врачом, не обнаружили его. Бянь Цяо покинул княжество, а его правитель вскоре умер.

Исторические параллели: Бянь Цяо называют иногда «китайским Гиппократом» ( великий греческий врач был его младшим современником). Имя Бянь Цяо пользуется уважением и поклонением не только в Китае, ной в других странах Востока, оно упоминается в легендах и памятниках классической поэзии. Вот один из прекрасных образцов средневековой поэзии Кореи:

Всего двенадцать месяцев в году,

Но в каждом тридцать дней таких, как этот,

Где каждый час и каждое мгновенье

Исполнены печалью о тебе.

Она таится в сердце у меня,

Подобная неведомой болезни:

С ней совладать не мог бы и Бянь Цяо,

И от нее лекарства нет нигде.

Бянь Цяо использовал в своей практике иглоукалывание и прижигание, натирание разогретыми лекарственными средствами, лекарственные отвары. Кроме того, он был известным хирургом. Считают, что он проводил операции с обезболиванием, для чего применял напиток с наркотическими веществами. Однако подлинный расцвет китайской хирургии связывают с именем замечательного врача Хуа То ( II-III вв. н.э.).

Хуа То

Хуа То был прекрасным диагностом, а для лечения применял как традиционные для китайской медицины методы — иглоукалывание и прижигание, так и новые — кровопускание, обливание водой и собственную систему гимнастики, которую в наше время называют классической китайской гимнастикой. Он предлагал больным подражать позам животных — вытягивать шею, поднимать руки, наклоняться, сгибать ноги. Вот примеры названия упражнений в стиле «Парящий журавль»: «Поднимание крыльев и касание воды», «Разворачивание крыльев и касание воды». Подражая движениям медведя, человек залезал на дерево и повисал на ветке; подобно сове, он поворачивал голову и оглядывался назад в то время, как все тело оставалось неподвижным.

Изобретенную им гимнастику Хуа То не случайно назвал «Игра пяти животных»: врач хотел представить этот лечебный метод как развлечение, чтобы отвлечь больного от мыслей о болезни, заставить его забыть о боли, повысить настроение. Он писал: «Человеческому телу необходимы труд и движение, но в меру, ибо рациональный труд может помогать пищеварению, заставлять кровь обращаться быстрее, а это будет способствовать предохранению человека от болезней. Сравним это с дверным шкворнем: он не гниет потому, что все время вращается».

Исторические параллели: Движения китайской гимнастики, призванной формировать правильное движение энергии ци по внешним и внутренним каналам в теле человека, выглядят для нас необычно. Они совсем не похожи на традиционные движения гимнастики европейской: одни напоминают пластические танцы, другие похожи на приёмы рукопашной схватки.

Различные виды лечебной и профилактической китайской гимнастики и сейчас широко применяются, часто в сочетании с массажем, который производится не только кистями и пальцами рук, но и локтями, и даже ногами. Традиция китайского массажа насчитывает более двух тысяч лет, уже в глубокой древности он применялся для лечения болезней, связанных с нарушением движения и чувствительности. «Если нервы и кровеносные сосуды человеческого тела закупорились, — говорится в «Каноне о внутреннем», — и тело человека онемело, то с помощью массажа можно излечить его».

И все-таки прежде всего Хуа То был хирургом. Он прославился мастерством, с которым проводил самые сложные операции, использовал для сшивания ран шелк, нити джута и конопли, волокно тутового дерева, сухожилия тигров, телят и ягнят. До нашего времени дошли легенды об искусстве Хуа То в проведении операций, среди которых — удаление половины селезенки. Большую известность приобрело излечение брата императора, знаменитого полководца князя Гуань Гуна, который во время сражения был ранен в руку отравленной стрелой. В ходе операции стало ясно, что яд проник в кость: цвет её стал темно-синим. Однако Хуа То удалил яд с помощью приготовленного им чудодейственного порошка. Гуань Гун не только не лишился руки, но мог сгибать и разгибать ее, как и прежде, не чувствуя никакой боли.

В исторических хрониках сохранилось упоминание о необыкновенном умении Хуа То производить операции под общим наркозом, а также обрабатывать швы бальзамом, ускоряющим выздоровление. К сожалению, до нас не дошли сведения о его лекарствах и подробности его операционной техники. Считают, что он применял болеутоляющие средства — сок индийской конопли, мандрагору, беладонну и другие. «Хуа То сначала давал больному зелье, настоенное на спирте, от которого тот пьянел и терял чувствительность, — сообщает трактат III в., — После этого ему разрезали живот... После сшивания смазывали швы чудодейственной мазью, и через 4-5 дней рана заживала, а через месяц больной выздоравливал».

Всю жизнь Хуа То, как и Бянь Цяо, провел в странствиях. Новые, непривычные методы лечения, которые он использовал, иногда вызывали недовольство и непонимание как со стороны других врачей, так и со стороны больных. Существует предание о том, что великий хирург был казнен в 208 г. по приказу жестокого правителя княжества Бэй из-за того, что предложенное лечение сочли покушением на жизнь князя. Хуа То был заключен в тюрьму и приговорен к смертной казни.

Сун Сымяо

Замечательный китайский алхимик и врач Сун Сымяо (VI-VII вв. н.э.), известный под именем «царя лекарств», жил на тысячу лет позже Бянь Цяо и на пятьсот — позже Хуа То. Он был автором 30-томного медицинского труда, который в течение столетий служил своеобразной медицинской энциклопедией врачам Китая, Кореи и Японии. Один из томов полностью посвящен учению о пульсе. Об искусстве этого врача сохранилось множество удивительных легенд. Вот одна из них.

Когда заболела жена императора, Сун Сымяо вызвали в столицу и проводили на женскую половину дворца. Услышав о предстоящем визите прославленного врача, императрица решила подшутить над ним и испытать его искусство. Согласно этикету того времени, врач не мог видеть её и даже разговаривать с ней: она была отделена от него плотными ширмами. Для того, чтобы исследовать пульс больной, врач попросил обвязать её запястье тонкой нитью и протянуть ему через ширму конец этой нити. Однако императрица обманула Суна:. ему вручили нить, конец которой был привязан к ножке стула, на котором она сидела. Сун взял нить, потянул и сказал: «Меня вводят в заблуждение; нить привязана не к живому существу, а к дереву». Тогда нить привязали к лапке собачки. Сун снова потянул нить, внимательно понаблюдал за толчками, которые она передавала, и удрученно сказал: «Вы снова испытываете меня. Ощущаемый мною пульс не может принадлежать человеку. Это пульс животного». Пораженная мудростью ученого, императрица, наконец, привязала нить к своему запястью. «Вот теперь я чувствую пульс женщины, — сказал врач, — я определил вашу болезнь и пришлю вам лекарство».

В сочинениях и медицинской практике Сун Сымяо отразилась тесная связь китайской медицины с алхимическом искусством, с помощью которого врачи готовили многочисленные лекарства из минералов и металлов. Один из крупнейших алхимиков своего времени, Сун Сымяо прославился изобретением пороха, за что получил прозвище «князь пороха». В состав пороха входили три основных компонента — селитра, сера и древесный уголь. Сера и селитра широко применялись в Китае еще во II в. до н.э. для приготовления лекарственных средств. Входили они и в состав «эликсира бессмертия», получение которого было главной целью алхимии Древнего Китая. С этими веществами проводил эксперименты Суп Сымяо. В его трактате «Канон о поисках эликсира бессмертия» («Дан дзин») подробно описаны опыты, в которых при накаливании равных долей серы и селитры с древесным углем получается вспышка пламени. В состав эликсира бессмертия входили также различные травы и минералы, например, тычинки и стебель лотоса, цветы хризантемы. Их употребляли и как омолаживающие средства.

Исторические параллели: Китайская алхимия, в отличие от западной, — прежде всего наука о способах достижения бессмертия. Весьма важно понимать при этом, что сама идея бессмертия в Китае и на Западе была разной. Для китайских медиков и алхимиков представление о бессмертии человека традиционно было связано с древним религиозным учением, признающем лишь телесное, физическое бессмертие. Считалось, что бессмертные существа — «небожители» обитали в различных областях физического мира, главным образом — высоко в горах или на далеких островах. Уже в IV—IIIвв. до н.э. цари посылали туда своих медиков, чтобы они нашли там «бессмертных» и узнали у них рецепт волшебного снадобья — «эликсира бессмертия». Цель китайской алхимии была сформулирована в алхимическом трактате IIв. : «Золото надо приготовить так, чтобы съев его, человек мог достигнуть вечной жизни и сделаться одним из бессмертных». Названием «золото» здесь объединяется множество эликсиров — «Золотой сок», «Золотая киноварь» и другие. Религиозное учение о бессмертии души пришло в Китай вместе с буддизмом из Индии через Центральную Азию в I в. Однако и после этого традиционным для натурфилософии Древнего Китая оставалось представление о том, что для достижения бессмертия достаточно исполнить ритуал и принять «снадобье». Ярко и образно это передано в стихотворении «Бессмертие» — одном из шедевров классической китайской поэзии. Автором его был выдающийся поэт Цао Чжи (192—232 гг.)

Бессмертие

Открыты мне Небесные врата,

Из перьев птиц я надеваю платье;

Взнуздав дракона, мчусь я неспроста

Туда, где ждут меня мои собратья.

Лечу вперед, к восточной стороне,

К стране бессмертных у границ Пэнлая

Ты снадобье прими, сказали мне,

И будешь вечно жить, не умирая.

С эликсиром бессмертия связано представление о «лунном зайце». Легенда повествует, что когда Будда страдал от голода, заяц бросился в огонь, чтобы накормить его. В награду Будда отправил его на Луну. Там в волшебной ступке из агата толчет он снадобья, которые входят в состав эликсира бессмертия. «Лунного зайца» называют иногда «доктором», «чудесным зайцем» или «агатовым зайцем». Ступками из агата, которые пришли в европейскую алхимию из стран Древнего Востока, до сих пор пользуются химики всего мира.

Глава 5.  Медицина Древней Индии

нно в ней воплощалась жизненная энергия человека? Каким образом можно было регулировать ее количество и направление движения?

5.2. ЙОГА КАК СПОСОБ УПРАВЛЕНИЯ ПРАНОЙ

Согласно учению философов Древней Индии, каждый человек имеет два тела — внешнее, физическое, материальное, и внутреннее — духовное, основу которого составляет духовное начало в человеке. Материальное тело представляет собой комбинацию пяти элементов. Это земля, огонь, вода, воздух и пространство. Три из них — воздух, огонь и вода — основополагающие элементы физического тела, воплощенные соответственно в три главные составляющие человеческого тела — ветер, желчь и флегму.

Духовное тело, состоящее из целой сети многочисленных сосудов, по которым циркулирует жизненная энергия, соединяет физиологические и психологические процессы в организме. Представление об этой жизненной энергии — пране берет начало в индийском учении о мироздании и первооснове бытия, изложенном в Ведах. Согласно этому учению, именно прана была основой всего живого, позднее её стали называть «дыхание», «жизненная сила», «энергия». Человек после длительной специальной тренировки тела и духа, их своеобразного «очищения» способен управлять проной, концентрировать ее. Этому учит йога — система философских представлений, морально-этических правил и физических упражнений — поз. Её цель — соединение человека с космическими источниками энергии с помощью восьми «средств восхождения», в числе которых — воздержание от удовольствий; воспитание душевной и физической стойкости; разнообразные позы, способствующие концентрации мысли; дыхательные упражнения. Йога способствовала освобождению скрытой энергии кундалнни (от санскритского «кундала» — «кольца» скрученной веревки), дремлющей в духовном теле человека подобно змее, которая кольцами обвивается вокруг ствола дерева. Йога связана с философскими основаниями нескольких религиозных систем, в том числе буддизма.

Исторические параллели: Подобно тому, как китайская гимнастика была призвана повышать ци человека, не допуская препятствий и закупорок на пути ее движения, индийские упражнения — медитации должны были сообщить йогу способность управлять движением праны.

Сведения о йоге были собраны в III в. до н.э. индийским мудрецом Патанджали в книге «Йога-сутра». В этом сборнике мировоззрение йогов, система дыхательных и физических упражнений изложены в виде кратких изречений — сутр. Одна из 18 разновидностей йоги — «Хатха-йога» (система тренировки тела и разума с целью сохранения здоровья) широко известна в Индии и за ее пределами. Как правило, современные представления о йоге придают большое значение физической тренировке. При этом философский аспект доктрины часто не принимается во внимание.

Исторические параллели: Такое одностороннее восприятие различных приемов искусства врачевания, пришедшего к нам из глубокой древности, характерно для современных представлений. Ритуальные движения, молитвенные позы и система медитаций, сопровождающие религиозные церемонии в странах Древнего мира, часто воспринимаются современным человеком лишь как система гимнастических упражнений. При этом остается скрытой внутренняя душевная работа, которая играла большую роль в процессе лечения. Даже инструменты древних г врачевателей часто предполагали не только физическое воздействие на больного: в Древнем Китае иглы для иглоукалывания первоначально имели внут-ри отверстие, по нему от врача к больному проходила целительная энергия ян. С ее помощью организм

больного должен был избавиться от преобладания энергии инь. Для того, чтобы врач мог служить источником целительного начала, он сам должен был обладать высокими моральными качествами — «неоспоримыми добродетелями».

Будда и монахи

Философия йогов стремится привести человека к гармонии и уравновешенности не только физическими упражнениями, но всей системой мировоззрения.   «Ясное,  веселое и счастливое настроение ума, — учит йога, — создает нормальное функционирование физического тела; подавленное состояние ума, меланхолия, терзания, страх, ненависть, ревность и гнев также оказывают действие на тело и вызывают в нем физическую дисгармонию и временные заболевания».

5.3. МЕДИЦИНСКИЕ ТРАКТАТЫ ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

Индийские тексты повествуют об успехах легендарных врачей древности. Одним из самых знаменитых был Дживака. Согласно преданию, он учился в Таксиле, городе на северо-западе Индии, известном своей медицинской школой. На экзамене он получил задание: обследовать местность вокруг города и определить, какие из трав не имеют лечебных свойств. После долгих опытов Дживака пришел к выводу, что таких трав не существует. Буддийская литература содержит множество рассказов об удивительном искусстве врачевания, которым прославился Дживака. Он делал сложные хирургические операции, изучал влияние климата на здоровье человека и лечил самого Будду.

Разнообразные лекарства, которые применяла индийская медицина, готовились из продуктов растительного, минерального и животного происхождения. Большую роль в искусстве врачевания играли благородные металлы. В состав мазей часто входили цинк, свинец, сера, сурьма, нашатырь, но чаще всего применялась ртуть и ее соли. «Врач, знакомый с целебными свойствами кореньев — человек, знающий силу молитв — пророк, знающий же свойства ртути — бог», — учит старинная индийская поговорка. Уже в ведических текстах был приведен рецепт ртутной мази, которая готовилась из металлической ртути, серы и животного жира. Широкое применение ртути в древнеиндийской медицине было связано с высоким уровнем развития алхимии. О роли ртути и ее соединений в алхимических превращениях говорит средневековое название индийской алхимии — «расаяна» («путь ртути»). Соединение ртути с серой должно было открыть путь к получению эликсира бессмертия. Алхимические сведения содержались преимущественно в медицинских текстах, где подробно описывалась «расашала» — помещение для химических опытов. Просторную лабораторию, снабженную раковинами, разнообразной стеклянной посудой, сушильнями, приспособлениями для промывания составов, надувными мехами для горна и многим другим, украшали многочисленные изображения богов и религиозные символы. Ртуть, предназначенную для получения лекарств и алхимических соединений, освобождали от примесей, «лечили» с помощью лекарственных трав — алоэ, лимона и красной горчицы.

Исторические параллели: Использование препаратов ртути для лечения многих заболеваний пришло впоследствии из индийской медицины в греческую и тибетскую. Тибетский медицинский трактат VII в., содержащий перевод индийских рекомендаций по лечению болезней, носит название «Драгоценные четки ртутных составов». Алхимическая традиция индусов получила самостоятельное развитие в средневековом арабском искусстве врачевания, которое оказало большое влияние на медицину и алхимию средневековой Европы. Об употреблении мышьяка и ртути в восточном искусстве врачевания сообщал европейцам Марко Поло в XIII в. Он писал о том, что жители Индии считают полезным для себя ежедневное внутреннее употребление в небольших дозах ртути с серой. Лечение эпидемических заболеваний соединениями ртути пришло из Индии в Древнюю Русь: «ртутными мазунями» лечили кожные болезни и изгоняли нательных паразитов. Применение лекарств на основе ртути в Европе связано с развитием алхимии в эпоху Возрождения, Мази, содержащие ртутные препараты, обладают противомикробным и противовоспалительным действием. Они широко используются в современной медицине.

Чарака и Сушрута — великие врачи Древней Индии

Основные направления искусства врачевания древних индусов отражены в медицинских трактатах «Чарака-самхита» — о внутренних болезнях (I-II вв. до н.э.), и «Сушрута-самхита» — о хирургии (IV в. н.э.). Первый трактат принадлежит Чараке — великому врачу Древней Индии. Большое внимание в этом сочинении уделено диагностике заболевания: врач должен был учитывать возраст больного, его физические особенности, условия жизни, привычки, профессию, особенности питания, климата и местности. Необходимо было тщательно осмотреть мочу и выделения организма, проверить чувствительность к различным раздражителям, силу мышц, голос, память, пульс. Интересно отметить, что «Чарака-самхита» упоминает о таких случаях, когда следует изучить каплю крови, взятую у пациента, а также описывает методы активного воздействия на организм с целью обострения болезни на короткий срок для выявления ее симптомов.

Исторические параллели: Активное воздействие на организм с целью обострения болезни для выявления ее симптомов применялось в тех случаях, когда врач затруднялся в постановке точного диагноза. Этот метод перешел позже в тибетскую медицину, предписывающую специальные средства для тех случаев, когда нужно «выманить» болезнь, «поднять» ее. В этом можно увидеть начало «метода провокации», который использует современная медицина.

Чарака дал подробное описание методов лечения внутренних болезней, в том числе — чумы, оспы, малярии, холеры, туберкулёза. Трактат содержит разделы об анатомии и искусстве кровопусканий.

Исторические параллели:

Индийское слово «самхита» означает не только «трактат», «сочинение», но и «комментарий». Древние медицинские книги часто представляли собой комментарии к еще более ранним произведениям. Так, папирусы Эберса и Смита содержат комментарии фрагментов не дошедшей до нас египетской «Книги сердца». В названии китайского медицинского трактата «Ответы на трудные вопросы», обычно приписываемого Бянь Цяо, отражен характер книги: это комментарий трудных для понимания фрагментов медицинских сочинений древних авторов. Позже, в средне-

вековой Европе, авторы комментировали переводы трудов Гиппократа и Галена. Трактаты Чараки и Сушруты содержали множество комментариев к медицинским сведениям из Вед, а также собственные наблюдения.

Автором трактата «Сушрута-самхита» был другой великий индийский врач — Сушрута. Его имя традиция связывает с медицинской школой в Бенаресе. Вероятно, после ее окончания Сушрута был учителем в этой школе, выпускавшей врачей и хирургов. Всю жизнь он жил и практиковал в этом городе. Медицинские сведения в его трактате составляли шесть разделов, первый из которых содержит специальный раздел о хирургии: автор считал ее важнейшей частью медицины. Кроме того, в трактате изложены сведения по анатомии, терапии, учение о ядах и противоядиях, а также — о лечении глазных болезней.

Сушрута писал, что многие болезни являются следствием порчи трех основных субстанций — воздуха, желчи и слизи. Порча воздуха в организме может быть вызвана чрезмерным трудом или обильной пищей, она приводит к 80 различным болезням; порча желчи происходит от гнева, печали или испуга и влечет за собой 40 болезней; к порче слизи и к 20 болезням могут привести бездействие, апатия и продолжительный сон.

Кроме того, причинами болезни считались нарушения естественного равновесия между тремя элементами тела. В трактате Сушруты выделены три причины возможного нарушения этого равновесия:

—        патологические  изменения  внутри  самого  организма,   обусловленные  либо естественными отклонениями от нормы, либо неблагоприятным для здоровья образом жизни человека;

—        внешние обстоятельства (влияние климата, травмы, отравления, укусы змей и другие подобные причины);

—        действие сверхъестественных сил — богов и демонов, а также «неизбежных процессов», сопровождающих старение организма.

Исторические параллели:

В медицине многих стран Древнего мира, античности и средневековья различали болезни, происходящие от естественных и сверхъестественных причин. Сведения об этом содержат клинописные таблички и египетские папирусы, римские энциклопедии и христианские средневековые рукописи. Искусство врачевания включало в себя знание о том, какие методы следует применять в разных случаях. Интересен в этом отношении эпизод из жизни известного китайского философа «совершенномудрого» Мо Цзы (V—Wee. до н.э.). Когда он заболел, к нему пришел ученик и спросил: «Господин, вы говорите, что духи разумны и управляют бедствиями и благословениями. Они вознаграждают добро и наказывают зло. Вы — совершенномудрый, как же вы можете болеть? Значит ли это, что ваше учение не совсем правильно, или что духи все-таки не так уж разумны?». Мо Цзы ответил ему: «Даже если я болен, почему духи не должны быть разумны? Есть много путей, которыми человек может подхватить болезнь. Некоторые болезни подхватываются из-за жары или холода, другие — от усталости. Если из ста дверей закрыта лишь одна, разве грабители не смогут войти?».

Обратимся к другому историческому свидетельству. Христианский епископ Григорий Тур-ский (Vie.) повествует в своих записках о том, как однажды, почувствовав сильную головную боль, он пошел в церковь и помолился у гробницы святого — боль утихла. Однако он не остановился на этом и предполагая, что причиной боли был избыток крови, сделал себе кровопускание. Боль тотчас возобновилась. «Каждый человек может из этого происшествия вывести поучение, — заключает епископ, — что не следует прибегать к земным средствам тому, кто раз уже имел счастье испытать врачевание небесными средствами».

Вот наставление Сушруты для ухода за зубами: «Встав рано со сна, следует почистить зубы щеткой. Щетка делается из свежей, не тронутой червями ветки дерева..., которая зубами расщепляется на конце в виде кисточки. В зависимости от времени года и темперамента человека выбирают дерево кислого, горького или вяжущего вкуса. Кроме щетки, ежедневно применяется также паста, содержащая мед, растительные масла и ряд ароматических ингредиентов. Каждый зуб чистится отдельно, причем следует избегать повреждения десны».

Исторические параллели: Подобные приспособления для чистки зубов были описаны в китайских гигиенических и медицинских трактатах. Они также применяются у многих современных народов.

Индийские врачи знали о том, что бешенство происходит от укуса бешеными животными, славились своими противоядиями от укусов змеи. Сушрута пишет о 80 видах ядовитых змей и трех видах противоядий: воде, рвотных и слабительных средствах, а также о необходимости немедленно перетянуть укушенную часть тела выше раны. Практиковалось также высасывание, причем между губами и раной прокладывали кусок рыбьего пузыря.

Исторические параллели: Подобным образом египетские врачи обезвреживали укус скорпиона. Из раны отсасывали кровь и накладывали выше раны тугую повязку, чтобы яд не распространялся.

В трактатах Чараки и Сушруты большое значение придается врачебной этике (от греч. «ethos» — обычай, характер). Согласно древним легендам, боги смешали небо и землю и создали 14 «драгоценных вещей», одной из них был врач. Его положение в обществе было относительно высоким, но и требования к нему предъявлялись большие. Сушрута в своем трактате писал: «Врач, неискусный в операциях, приходит у постели больного в замешательство... Врач, умеющий только оперировать и пренебрегающий теоретическими сведениями, не заслуживает уважения и может подвергать опасности даже жизнь царей. Каждый из них владеет только половиной своего искусства и похож на птицу с одним крылом».

Медицинские трактаты постоянно подчеркивают, что настоящий врач кроме хорошего знания теории и практики должен обладать нравственными достоинствами: бескорыстием, честностью, смелостью, самообладанием. Медицина требует от человека большей моральной стойкости, чем другие профессии. Долг перед пациентом следует ставить выше личной заинтересованности. В случае неизлечимой болезни врач должен честно признать свое бессилие. Предписания врачебной этики касались и внешнего вида врача: требовалось, чтобы «врач, который желает иметь успех в практике, был здоров, опрятен, скромен, терпелив, носил коротко остриженную бороду, старательно вычищенные, обрезанные ногти, белую надушенную благовониями одежду, выходил из дома не иначе, как с палкой и зонтиком и в особенности избегал болтовни».

В Древней Индии существовало понятие врачебной тайны: сведения, полученные от больного, не разглашались, если они могли произвести тяжелое впечатление на близких людей. Врач не должен был сообщать пациенту о тех своих наблюдениях, которые могли отрицательно повлиять на душевное состояние больного и таким образом помешать выздоровлению. Это соответствовало аюрведическим представлениям о необходимости душевного покоя для сохранения здоровья.

5.4. ХИРУРГИЯ

Хирургия была той областью медицинского искусства, в которой Индия превзошла многие страны Древнего мира. Сушрута называл хирургию «первой и лучшей из всех медицинских наук, драгоценным произведением неба и верным источником славы». Он описал более 300 операций, свыше 120 медицинских инструментов и более 650 лекарственных средств. Об анатомических познаниях врачей Древней Индии можно судить по тому, что в труде Сушруты перечислены 300 костей, 500 мышц, более 700 сосудов и около 100 суставов.

Развитию хирургии значительно способствовало то, что вскрытие трупов с целью изучения анатомии обычно не встречало в Индии противодействия. Тело умершего препарировали особым деревянным ножом, поскольку металлический скальпель мог разрезать тонкие сосуды и связки. «Врач, желающий узнать причину недуга, — пишет Сушрута в своем трактате, — должен взять тело мертвого человека и исследовать каждую его часть соответствующим образом».

Хирурги Древней Индии умели сшивать ткани льняными и пеньковыми нитями, сухожилиями и конским волосом; останавливали кровотечения с помощью холода, золы, давящей повязки; при вывихах и переломах костей использовали вытяжения, неподвижные повязки и бамбуковые шины; знали особые методы лечения ожогов, язв и опухолей. Операции производили с обезболиванием, применяя для этой цели опий, белену, гашиш, вино, индийскую коноплю. При проведении больших операций использовали черных муравьев, которые намертво прикусывали края ран.

Исторические параллели:

Подобный метод заживления ран применялся у разных народов уже в каменном веке. В частности, им пользовались бразильские индейцы. Они помещали вдоль краёв раны определенный вид муравьев таким образом, чтобы они захватили своими челюстями оба края раны и образовали ряд скобок. Так достигалось не только сближение краёв раны, но и её обеззараживание с помощью выделяемого муравьями особого вещества — муравьиной кислоты. Разумеется, индейцы ничего не знали о муравьиной кислоте и её свойствах, однако длительный опыт применения подобных «швов» говорил им о том, что если края раны обработать таким образом, она заживает без нагноений и осложнений.

Особенно хорошо удавались индийским хирургам пластические операции на лице. Врачи умели восстанавливать носы, губы и уши, потерянные или искалеченные в бою или по приговору суда. В этой области индийская хирургия опережала европейскую вплоть до XVIII в. Европейские хирурги учились у индийцев искусству ринопластики (от греч. «rhinos» — нос) — восстановлению утраченного носа. Этот способ подробно описан в трактате Сушруты и вошел в историю медицины под названием «индийского метода»: нос восстанавливали с помощью лоскута кожи, вырезанного со лба или щеки.

Индийское искусство ринопластики

Не менее блистательной была операция по удалению помутневшего глазного хрусталика — катаракты.  Сушрута не случайно описал в своем 1    трактате 76 глазных болезней и методы их лечения:  хрусталик считался одной из важнейших частей человеческого  организма,   в  которой сохраняется «вечный огонь».

Индийские хирурги сумели добиться тщательного соблюдения чистоты во время операций. Опытные кузнецы делали хирургические инструменты из стали, а не из меди или бронзы, как в других странах Древнего мира. Эти инструменты хранились в специальных деревянных коробках и были заточены так, что ими можно было разрезать волос. Перед операцией они обеззараживались соками растений, мытьем в горячей воде, прокаливанием на огне. Впрочем, к этим действиям не совсем подходит современный термин «обеззараживание». Воздействие на инструменты врача огнем и водой по необходимости сопровождало лечение как всякое священное искусство.

Исторические параллели: Использование стальных скальпелей индийскими хирургами свидетельствует о высоком уровне развития металлургии в Древней Индии. Железо было известно здесь уже в XI—Хвв. до н.э., сохранились свидетельства античных писателей о его использовании. Геродот в Vв. до н.э. писал, что индийские войска в персидской армии были снабжены стрелами с железными наконечниками; его современник Ктесий упоминает о стальных мечах, подаренных индийцами персидскому царю. Хроники походов Александра Македонского (TV в. до н.э.) сообщают, что он получил от индийского царя Пора «сто талантов стали». Восьмым чудом света называют знаменитую железную колонну в Дели, сделанную индийскими мастерами более тысячи лет назад. Этот массивный столб высотой более семи метров и весом около 6 тонн сделан из почти чистого железа ( содержание его составляет 99, 72%). Ученые до сих пор не смогли точно установить, какая технология позволила изготовить эту колонну и почему за сотни лет она не покрылась ржавчиной. Подобных результатов в области изготовления железных изделий не знала ни одна страна того времени.

Множество древних легенд приписывают этой колонне удивительные целебные свойства. Желая избавиться от заболеваний, люди стоят по 15—20 минут, обхватив ее руками. Согласно одной из современных гипотез, эффект излечения от болезни или ослабления ее симптомов можно объяснить пирамидальной формой фундамента колонны. Над его вершиной образуется невидимое глазу энергетическое облако высотой около 8 метров и диаметром более 2 м., напоминающее по форме пламя свечи. Человек, стоящий у колонны в течение продолжительного времени, находится в зоне действия сильного энергетического потока.

Глава 6. Основные положения Тибетской медицины

6.2. «ЧЖУД-ШИ» ПАМЯТНИК СРЕДНЕВЕКОВОЙ ТИБЕТСКОЙ КУЛЬТУРЫ

По свидетельству старых тибетских авторов, «Чжуд-ши» был когда-то изречен Буддой, а потом переведен на тибетский язык. Они ссылаются на тот эпизод его жизни, который включает в себя четырехлетнее пребывание в роще лекарственных растений и изложение текста медицинского трактата четырем группам слушателей: буддистам, небуддистам, божествам и мудрецам. Текст, произнесенный Буддой, каждая группа поняла по-своему, и в результате в тибетской медицине появились четыре различные традиции: традиция богов («кувшин лечения»), традиция мудрецов («восемь разделов Чараки»), традиция небуддистов («внешних») и традиция буддистов («внутренних»).

В роще лекарственных растений Будда волшебным образом создал прекрасный город. С четырех сторон его окружали горы, где росли лекарственные травы. Не было ни одной болезни, которую они не могли бы излечить. Легенды говорят о полуторавековом захоронении «Чжуд-ши» в колонне одного из монастырей и его «чудесном явлении» через 150 лет. Позже, переходя

из рук в руки, он дошел до Ютогбы-младшего. Такие представления традиционны для Тибета: обычай закладывать книги в различные священные сооружения существовал там с глубокой древности. Точно определить время составления «Чжуд-ши» невозможно. Современный перевод названий четырех томов: «Тантра основ», «Тантра объяснений», «Тантра наставлений» и «Последняя тантра». Подобно всем тантрийским текстам, «Чжуд-ши» представлял собой тайные знания и охранялся от посторонних ритуалами посвящения, клятвами и обетами сохранения тайны в кругу избранных.

В первом томе описано «древо медицины». По аналогии с корнями, стволом, ветвями, листьями, цветами и плодами дерева показана взаимосвязь понятий. Три корня этого дерева — строение тела, диагностика и лечение. Из них растут девять стволов, которые символизируют основные разделы медицинской науки, среди них — изучение болезненных изменений тела, питания и образа жизни больного, его осмотр и опрос, а также правила составления лекарств и проведения процедур. Во втором томе изложены теоретические основы тибетской медицины, признаки болезней и условия их возникновения, рекомендации относительно питания и образа жизни в соответствии с сезонами. Третий том посвящен практическим вопросам лечения болезней, в четвертом дополнены и систематизированы сведения, приведенные в предыдущих томах, описана техника диагностики по пульсу, прижигания, иглоукалывания, приготовления ванн и многое другое.

Исторические параллели: Учение о пульсе пришло в тибетскую медицину из Китая. Это отразилось во множестве китайских названий различных видов пульса: мать, сын, друг, враг и т.д. Уже в древности пульс исследовали, как и сейчас, на лучевой артерии возле запястья. Почему именно здесь? Ведь кровеносные сосуды проходят по поверхности всего тела.

В арсенале методов диагностики тибетской медицины исследование пульса занимает исключительно важное место. Характер движения пульсовой волны передается терминами, не имеющими аналогов в современной научной медицине: «подобный змее или ящерице», «подобный ворону или лягушке», «подобный лебедю, павлину или петуху».

Медицинская этика изложена в последней главе второго тома «Тантры объяснений». Здесь говорится о том, каким должен быть врач: «Лекари делятся на хороших и плохих. Тот, кто имеет хорошее происхождение, умен, чтит обеты,... знает устные наставления, имеет опыт, ...бесстрастен, бескорыстен, укрощен, мягок в обращении, сострадателен, не делает ошибок, о чужих делах заботится как о своих, во всех делах лечения просветлен, — это хороший лекарь». А вот характеристика «плохого лекаря»: «Лекарь без родословной, словно лиса, занявшая царский престол; лекарь, не знающий источников, словно слепой; лекарь, не владеющий методами диагностики, словно блуждающий в пустыне; ...лекарь без инструментов, как богатырь без панциря и оружия; лекарь, не владеющий прижиганием и кровопусканием, напоминает вора». Лекарь должен владеть искусством составления сложных, многокомпонентных лекарственных смесей из растительных, животных и минеральных веществ. Существенное влияние на рекомендации врача и процесс приготовления лекарств оказывает астрология. Почти все лекарства составляются в первые дни лунного месяца. Считается, что когда луна на ущербе, их целебные свойства слабеют.

Исторические параллели: В соответствии с традициями индийской медицины тибетское искусство врачевания считает болезнь результатом нарушения равновесия между тремя -   основными стихиями — «тремя доша»: ветром, желчью и слизью.

Китайская традиция выразилась в понятиях, восходящих к учению об «инь-ян» («холодные» и «теплые» элементы), и в развитии учения о пульсовой диагностике. Кроме того, в соответствии с китайской традицией пять первоэлементов природы текст «Чжуд- ши» связывает с пятью плотными органами: дерево — с печенью, огонь — с сердцем, железо — с легкими, воду — с почками, землю — с селезенкой. В Тибете, как и в Китае, медицинская астрология основана на 60-летнем циклическом летосчислении.

Согласно канонам тибетской медицины, течение болезни, степень её тяжести и возможные осложнения зависят от состояния «внутренней теплоты». В соответствии с этим подбирали лекарства «теплые» и «холодные». В большинстве случаев теплые свойства приписывали растениям, произрастающим под солнцем в сухих каменистых местах, холодные — растущим на рыхлой влажной почве. Один из тибетских медицинских трактатов рассказывает о городе искусных врачей, к югу от которого в горах растут такие целебные растения, как гранат, черный и красный перец. Из них

получали лекарства для лечения «хо-гк5«ц»р«. лодных» болезней, вызванных уменьшением «внутренней теплоты». К северу от этого города росли другие растения, например, сандал, камфарное дерево. Ими лечили болезни, вызываемые увеличением «внутренней теплоты».

Названия многих лекарственных растений напоминают об особенностях их строения или сходстве с частями тела животных. Так, аир болотный называется «стосуставный», шлемник байкальский — «лапа старой птицы», листья и цветки лютика — «лягушачья лапка» и «пять золотых лепестков», череда — «луговой шафран», можжевельник — «горб бирюзового дракона». Тибетская медицина рекомендует лечить «подобное подобным»: корнями или смолой красного цвета лечили «болезни, связанные с кровью», желтыми цветками — с желчью, корнями рыхлого строения — болезни легких, растениями, растущими у воды, изгоняли воду из организма больного.

Исторические параллели:

Подобные представления, свойственные медицинским учениям разных стран Древнего мира, уходят своими корнями в магические действия и ритуалы, в начала магического мышления (с. 19). Интересно в этом смысле деление растений в тибетской медицине на рвотные и слабительные: весной, когда растения тянутся вверх, их соки способствуют движению вверх, и значит вызывают рвоту у человека. Осенью, когда в природе соки тех же растений движутся вниз, их использовали в качестве слабительных. Иногда рекомендации по применению лекарственных свойств растений были основаны на мифологических представлениях или наблюдениях. Так, например, считалось, что павлин без вреда для здоровья ест яд, поэтому его мясо использовали как противоядие, а мясо и жир выдры применяли для удаления застрявшей в горле рыбьей кости, поскольку выдра кормится рыбой.

Текст «Чжуд-ши» написан в стихотворной форме и предназначался для заучивания наизусть. До сих пор обучение в центрах тибетской медицины основано на заучивании четырех томов «Чжуд-ши» и комментариев к ним. Усвоению знаний помогают наглядные пособия — живописные свитки. На них нарисованы лекарственные растения и инструменты, помещены анатомические рисунки. Практикуются диспуты на врачебные темы. Обратимся к фрагментам трактата — уникального памятника средневековой тибетской культуры, в котором своеобразная система образов и средств выражения сочетается с насыщенностью мифологическими, религиозными и философскими представлениями.

ГЛАВА 10. О ВХОЖДЕНИИ БОЛЕЗНИ

...Сок пищи, вызывающий какую-либо болезнь, ветром проникающим разносится по отверстиям. И когда прозрачный сок попадает в отверстие, то все его недостатки при соответствующем образе жизни, подобно тучам, собирающимся в небе, начнут на своих местах расти и копиться. При благоприятных условиях они придут в движение и, кинувшись по шести дорогам, станут болезнью... ...У каждой болезни есть причины, скрытый период, период проявления особенностей и период её силы... Сила болезней будет большой или малой в зависимости от климата, сезона, конституции больного, возраста, порока, питания и образа жизни... Но главное то, что не бывает болезней, не вызванных тремя пороками... Это можно сравнить с крылатой птицей, которой выше неба не улететь.

ГЛАВА 14. СЕЗОННЫЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ

...А сейчас о том, как жить по сезонам.

В начале зимы от холода закрываются поры,

прибывает сила огня, возбуждает ветер,

и если есть в это время мало, то силы тела убудут...

поэтому надо натираться кунжутным маслом,

есть мясо, супы, маслянистое, жирное,

носить постоянно меховые одежды и сапоги,

греться грелкой, у огня, на солнце...

Зимой в груди собирается слизь, и

весной, когда от тепла солнечных лучей

внутреннее тепло ослабевает,

слизь приходит в движение.

Нужно зимой есть ...старый ячмень,

мясо из засушливых мест, мед,

пить кипяток, отвар имбиря...

принуждать себя к усилиям,

обтираться, чтобы слизь удалить.

В период роста растений солнце очень жаркое,

оно похищает силы. Надо есть сладкое, маслянистое,

«прохладное», соленое, жгучее, кислое.

Тяжелый труд на солнце противопоказан.

Хорошо обмываться прохладной водой,

пить разбавленное вино,

в тонкой одежде сидеть в прохладном доме,

вдыхая аромат, или в тени деревьев под ветерком.

Вся медицинская литература Тибета, созданная после XII в., написана в русле комментирования Чжуд-ши. Наиболее авторитетным и известным комментарием является созданный в XVII в. самый полный трактат по тибетской медицине «Вайдурья-онбо» («Лазурит синий»). Его автором был крупнейший тибетский ученый-богослов, Дэсрид Санчжай-Чжамцо (1653-1705) регент Далай-ламы V.

Дворец Потала (санскрит, «гора Будды») в Лхасе, сооруженный из земли, камня и дерева при помощи самых элементарных средств. Его строительство началось по приказу Далай-ламы V в 1645 г. И закончилось в 1694 г., через 12 лет после его кончины. До 1959 г. дворец был зимней резиденцией Далай-ламы

Название трактата «Лазурит синий», разумеется, не случайно. Уже около пяти тысяч лет назад лазурит добывали в северных отрогах Гималайских гор и вывозили во многие страны, включая Египет. Мази на основе порошков из этого  камня использовали врачи

разных стран Древнего Востока. В Тибете существовало поверье, что сияние лазурита изгоняет вселившиеся в человека болезни.

Исторические параллели: Лазурит привозили на Русь через Византию для художников и врачей. Из него делали синюю краску, которая широко использовалась в иконописи, а «ляпис-лазурь» была средством лечения лихорадки — «трясавицы четырехдневной». Применение одних и тех же веществ как в живописи, так и в медицине характерно для многих стран Древнего Востока. Часто это было связано с магическими ритуалами, традициями раскрашивания тела и лица, с косметической медициной. Уже в Древнем Египте, например, малахит был основой для приготовления зеленой краски и одним из компонентов лечебной глазной мази, которая являлась одновременно и косметическим средством. С ее помощью египтяне придавали глазам красивую миндалевидную форму, что видно на египетских рисунках. Наряду с растительными красителями и природными минералами древние медики использовали оксиды и сульфиды металлов. В Египте еще в эпоху Древнего Царства при бальзамировании употребляли грим, содержащий оксид меди, свинцовый блеск ( сульфид свинца), пиролюзит ( диоксид марганца), медную зелень и многие другие соединения. Эти же вещества использовали в медицине. Египетские папирусы рекомендуют для лечения многих заболеваний применять «краски Ментира» и «миниум» — «вещество, которое употребляется художниками». «О, явись, мазь медянки, ...ты, зе-леняющая...»,—эти слова египетского заклинания обращены к глазной мази на основе зеленой краски. Растворенный в меду зеленый порошок смешивали с порошком кипариса и прикладывали к глазам для того, чтобы «удалить из них воду, кровь, гной, боль». Краситель «бриллиантовую зелень» (зеленку) использует и современная медицина. У австралийских аборигенов охра была как основой для нанесения ритуального рисунка на тело, так и лекарственным веществом. Плиний Старший в I в. н.э. писал о том, что в Риме красящие вещества были «одинаково полезны живописцам и врачам».

Иногда живописцы и лекари употребляли одни и те же продукты животного происхождения. Это относится, например, к желчи животных и рыб, которая широко используется и в современной медицине. О применении желчи для лечения глазных болезней рассказывает библейская история исцеления Товита. Его сын Товия, следуя совету Ангела, сохранил желчь огромной рыбы. Можно «желчью помазать глаза человека, который имеет бельма на глазах, и он исцелится», — сказал ему Ангел (Товит, 6, 9). Когда Товия вернулся домой после долгих странствий, мать радостно встретила его, а ослепший старик-отец «пошел к дверям и споткнулся, но сын его поспешил к нему, и поддержал отца своего, и приложил желчь к глазам отца своего... и снялись с краев глаз его бельма» (Товит, 11, 9—12).

Желчь волчью, медвежью и щучью употребляли древнерусские художники и врачи. В иконописи она служила традиционным средством для растворения красок. Рецепты их изготовления иногда служили основой для составления лекарственных средств. Алимпий, один из талантливых живописцев Древнего Киева (XI в.), прославился и в искусстве врачевания. Свойство исцелять глазные болезни приписывалось не только желчи, но и порошку из камней, извлеченных из печени или желчного пузыря животных и рыб.

Родовое латинское название лекарственного растения бузины черной — «sambukus» произошло от «sambux» — красная краска. С древнейших времен плоды бузины и отвары ее веток использовали для окрашивания холстов. Тонкая кожура лука — одного из древнейших лекарственных растений, содержит стойкий краситель. Мы до сих пор пользуемся ею для окраски яиц на Пасху. Стойкие, невыцветающие краски получали из индийского лекарственного шафрана и сандалового дерева, порошок которого широко применялся в медицине. Эти лекарственные вещества вывозили из Индии в другие страны, в том числе — на Русь.

С новыми лекарствами и красителями европейцы познакомились после открытия Нового света. Вот один пример. Кармин — очень дорогая красная краска. Ее делали из кошенили — красных тлей, которые водятся на кактусах. По свидетельству исторических хроник XVI в., «Естъ один красный червячок, из которого делается очень хорошая мазь для лечения опухолей и язв; для изготовления ее нужно только раздавить или замесить их вместе, и она служит маслом для росписи сосудов и делает прочным рисунок».

Традиция использования красителей в медицине получила качественно новое продолжение в XX столетии с развитием химии. Ограничимся двумя примерами. Немецкий ученый П.Эрлих (1854—1915) после долгой и напряженной работы получил в 1904 г. на базе анилиновых красителей первый в мире синтетический химиотерапевтический препарат для лечения сонной болезни, позже названный трипанблау. В 1934 г. немецкий ученый Г. Домагк обнаружил, что анилиновая краска, впоследствии названная красным стрептоцидом, способна приостанавливать рост и размножение в организме человека многих опасных бактерий, в том числе возбудителей гнойных инфекций. Эта работа в 1939 г. была удостоена Нобелевской премии. Позже были созданы более совершенные производные стрептоцида — сульфидин, норсульфазол и многие другие. Такова история происхождения нового класса лекарств — сульфаниламидов.

Согласно преданию, Будда в период четырехлетнего пребывания в роще лекарственных растений с помощью волшебства построил дворец из пяти драгоценностей: золота, серебра, белого и красного жемчуга и «вайдурьи» — лазурита. На престоле из лазурита он восседал, произнося текст «Чжуд-ши», записанный позже, как повествует легенда, лазуритовыми чернилами на золотых пластинках.

Исторические параллели:

Древние предания разных народов рассказывают о том, что «священные знания», доступные лишь посвященным, были записаны богом с помощью драгоценных камней. Так, древнейший источник алхимических знаний, авторство которого приписывают Гермесу Трисмегисту («Трижды величайшему»), носит название «Изумрудная скрижаль». Согласно преданию, этот древний трактат был записан Гермесом алмазной палочкой на изумрудном диске.

Повторяя по структуре «Чжуд-ши», «Вайдурья-онбо» содержит объяснение приведенных в нем терминов и понятий, а также множество иллюстраций, известных как «Атлас тибетской медицины». Сразу после окончания работы над сочинением «Вайдурья онбо» его автор поручил художнику — юноше по имени Будда Апти («Апти» на санскрите означает «Возвышенный») иллюстрировать его. Медицинские атласы создавались в Тибете и до XVII в., как правило, к конкретным медицинским текстам.

«Атлас тибетской медицины» содержит около 10 тысяч иллюстраций. Это анатомические таблицы, схемы кровопусканий и прижиганий, изображения лекарственных растений, минералов, животных. Интересен смысл сочетания рисунков. Например, на таблице об изучении пульса изображение птица. Что это значит? Если звук биения пульса похож на голос этой птицы, значит, человек находится под влиянием злого духа. Такая непосредственная образность языка дает возможность художнику запечатлеть внешний вид тибетцев разных сословий, их жилище, одежду, обычаи, разнообразные предметы быта, которые находили применение в медицине. Почти всегда эти предметы были знаками влияния различных духов. Так, например, серебряное зеркало, которое использовалось в тибетской медицине, изображено в «Атласе» как само по себе, так и в качестве знака влияния духа «сман», обитающего в озере.

Исторические параллели:

Молодой художник Будда Апти был, вероятно, учеником Дэсрида Санчжай Чжампо. Результатом их совместной работы стала удивительная гармония текста «Вайдуръя онбо» в целом и отдельных его глав с иллюстрациями из «Атласа». Здесь уместно вспомнить о том, что и в Европе XV—XVI столетий сформировалась традиция совместной работы врачей и художников над медицинскими текстами. Так, вместе работали великий анатом А. Везалий и ученик Тициана И. ван Калькар, рисунки к анатомическим сочинениям делали Леонардо да Винчи и А. Дюрер. Паоло Веронезе оформлял анатомический труд известного анатома Р.Коломбо, который был другом и лечащим врачом Микеланджело. Разумеется, их иллюстрации к европейским анатомическим трактатам так же отличались от иллюстраций «Атласа тибетской медицины», как европейская культура Ренессанса отличалась от тибетской культуры.

6.3. ОСОБЕННОСТИ ФАРМАКОЛОГИЧЕСКОГО ЯЗЫКА ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ

Теоретические разделы тибетской медицины тесно связаны с индийскими аюрведическими представлениями, но в практической фармакологии эта связь выражена слабо. Индийская медицина приписывала влиянию демонов в основном психические заболевания, а медицина Тибета связывала с действием духов и демонов половину всех существующих болезней. Тибетское богословие содержит учение о «Вместерожденных» — человеке и его душе. В мифологии это учение отразилось в представлении о двух духах-гениях, добром и злом, которые сопровождают человека в течение всей жизни, фиксируют все его добродетельные и греховные деяния и после смерти предстают вместе с ним перед загробным судьей.

Исторические параллели:

Представление о «Вместерожденных» — двух духах, связанных с телесной и духовной природой человека, напоминает о двух духах, которые в мифологии Древнего Вавилона сопровождают человека: «хранителе» и «господине-преследователе». Последний мог покарать болезнями за дурные поступки, нарушение религиозных законов и преступление перед богами — стражами справедливости (с. 62). Однако между тибетскими и вавилонскими духами, сопровождающими человека, есть множество различий. Отметим главное. Тибетскую культуру отличает весьма сложное учение о «Вместерожденных» — индивидуальных хранителях человека. Их было много, поскольку человек считался обладателем не одной души, а многих. Так, на ранних этапах развития тибетской религии считалось, что у человека 32 души. «Вместерожденные» обитали в определенных частях тела, которые считались важнейшими жизненными центрами. Пять различных групп духов — хранителей вызывали из левой и правой подмышки и сердца, из макушки головы и правого плеча. Существовали и духи — хранители органов зрения, речи, слуха и сердца, которому приписывалась главная роль в дыхании и сознании.

Начиная лечение, тибетский врач должен был определить с помощью гадания, какие именно сверхъестественые силы вредят здоровью пациента, где затаился враг его благополучия, почему он вредит, как можно его умилостивить или подавить. В качестве гадательного сосуда использовали панцирь черепахи. Различные фигуры, которые образовывало движение жидкости в девяти его секторах, служили основанием для составления гороскопов.

Классификация лекарственных средств отражает представление о том, что болезнь является, как правило, следствием физического проникновения демонов в тело человека, и с ними можно либо «поладить», либо изгнать их. Это отражено в делении лекарственных средств на «успокаивающие» и «очищающие». Во вторую группу в качестве основных входили рвотные или слабительные средства, способствующие механическому удалению болезнетворного фактора.

Исторические параллели: Современные названия лекарств — «успокаивающие» и «очищающие» пришли из древней медицины, и, как это часто бывает, смысл их изменился за сотни и тысячи лет. В медицине Древней Месопотамии и Китая, Индии и Тибета целью использования многих лекарств было либо «успокоение» духов внутри организма больного, либо «очищение» от них. Очищающим лекарством часто служили яды, призванные «отравить» демонов. При этом врач должен был владеть искусством дозировки ядовитых веществ: необходимо было отравить демона, не навредив при этом больному.

В качестве примера подобного лечения можно привести древнекитайскую притчу об искус-, ном враче по имени Ли Цзыюй, который прославился своими знаниями и заслужил прозвище «Проникающий в тайны». Однажды занемог младший брат правителя. Болезнь поразила его сердце и живот. В течение десяти лет никому не удавалось его вылечить, и все решили уже, что он не жилец на этом свете. Как-то ночью он услышал разговор двух демонов: один сидел за ширмой, другой — у него в животе. Тот, кто был за ширмой, сказал другому: «Почему ты не спешишь его убить? Ведь если здесь появится Ли Цзыюй и накормит тебя красной пилюлей, ты сам умрешь».

Едва рассвело, послали за Ли Цзыюем. Осмотрев больного, врач сказал: «Ваша болезнь от демона». С этими словами он достал из своего ящичка восемь красных пилюль с ядом и велел разом их проглотить. В тот лее миг живот больного начало распирать, и демон покинул его организм вместе с нечистотами. С тех пор способ излечения от этой болезни называется «Восемь красных пилюль».

После определения причины болезни составлялась пропись многокомпонентного лекарства, напоминавшая формирование войска под предводительством основного лечебного препарата — «царя». Далее следовали другие основные и второстепенные компоненты — «царица», «советники», «стражники», «проводники», «купцы», «оружие», «лошади», «глашатаи», бегущие перед царским выездом и расчищающие дорогу. Это придавало описанию заболевания и схемам лечения вид войны, царского выезда, охоты на болезнь, сцен из мифологии. Остановимся подробнее на этом интересном и необычном для европейца аспекте тибетской фармакологии.

Одно и то же лекарство могло в разных случаях быть «царем», «царицей», «стражником»,   «советником»  или кем-нибудь другим.   Вот,  например,   описание шести вариантов приготовления камфоры для шести разных составов, в которых это лекарство должно выполнять разные роли: «Камфару готовят так: как дикого человека, который бродит один; как богатыря, которого снаряжают оружием; как царицу, которую сопровождает учтивая свита; как посла, соединяющего с друзьями и врагами; как военачальника, находящегося среди соратников; как царя, ведущего всех за собой». Что это значит? В первом случае камфару назначают в чистом виде, во втором — «вооружают» добавлением лекарственных трав и сажают па «коня» (сахар), «учтивая свита» получается при добавлении к этим веществам мускуса, шафрана и медвежьей желчи. Дальнейшее усложнение состава делает камфару «послом», «военачальником» и «царем» в зависимости от того, против какой болезни направлено данное лекарство.

Болезни представляются врагами или дикими животными. Распространение заболевания сравнивается с наступлением врага, нападением зверя или захватом укрепленных позиций. В каждом случае освобождение от болезни ассоциируется с действием божества или духа, несущего выздоровление. Среди духов лекарственных растений особая роль в такой армии принадлежала божеству Юл-лха, духу можжевельника. Исцеляющие свойства этого растения высоко ценились тибетскими врачами.

Исторические параллели:

Можжевельник занимал особое место в искусстве врачевания разных стран Востока и Запада. Его вечнозеленую хвою и тонкий аромат связывали с долгой жизнью, с исцелением от болезней. Уже египтяне, греки и римляне использовали его как лекарственное средство. В средневековой Европе можжевельником окуривали помещение во время эпидемий. Освященные в церкви ветки можжевельника, согласно поверью, отгоняли нечистую силу. Их помещали в доме для защиты от болезней и несчастья. Многочисленные прописи лекарств, содержащих целебные ягоды этого растения, сохранила европейская средневековая фармакопея.

На Руси в XVIIв. для пополнения аптечных запасов существовал особый вид подати в государственную казну — можжевеловая повинность. Ягоды можжевельника поступали к фармацевтам для изготовления лекарств. В архиве Аптекарского приказа сохранились документы о сборе населением можжевеловых ягод и «отписки» аптек об их получении. Они свидетельствуют, что можжевеловые ягоды собирались в гораздо большем количестве, чем другие лекарственные растения. Для чего московскому Аптекарскому

приказу необходимо было так много этой ягоды?

У российских лекарей в большом ходу были можжевеловый спирт и можжевеловое масло.

Способы их изготовления подробно изложены в «Реестре из дохтурских наук» (1696), составленном Холмогорским архиепископом Афанасием. Кроме того, из можжевеловой ягоды выдавливали «сусло», которое подавали царю и боярам в постные дни. Можжевеловый спирт шел на изготовление особого рода водки — «апоплектики», которая считалась универсальным лекарством.

В «Прохладном Вертограде» — одном из самых популярных русских лечебников, написано, что «ягоды можжееловые» помогают при головной боли, масло («елей») из «мождкеелового древа» полезно применять при ломоте в костях и грыже, при болях в спине и падучей болезни. Тем лее маслом лечили меланхолию и сгущение крови, капали его в ухо при глухоте. Во время эпидемий жгли ветви можжевельника и окуривали помещение можжевеловым дымом: «нечистота губительная» не грозила тому человеку, «котораго тотъ дымъ обоймешь».

Вот как рассказывает миф о появлении сложных многокомпонентных препаратов в медицине Тибета. Священная птица Гаруда, «Царь всех летающих», превратила перед смертью свои сердце, кровь, мясо, жилы и кости в драгоценные пилюли, которые защищали от всех болезней. Гаруда — не реальная птица, а мифическое могучее птицеподобное существо. В тибетские легенды этот образ пришел из индийской мифологии. «Ригведа» повествует о «царе пернатых» с телом из золота, крыльями красного цвета и человеческой головой с клювом. Гаруда был наделен такой мощью, что сотрясал горы, мог поднять в воздух слона. Когда эта птица «неизмеримой силы» выступила против богов, желая похитить напиток бессмертия, «теснимые и терзаемые Гарудой, боги отступили...». Гаруда помогает сохранять космический ритм в движении светил. Согласно мифологии индусов, солнечные и лунные затмения происходят потому, что небесные тела пожираются демонами, которые носятся в небе. Их настигает и разрывает на куски птица Гаруда. Печень демона падает на землю в виде метеорита. Интересно отметить, что пористая структура метеоритных камней действительно напоминает структуру печени. Индийский эпос наделяет Гаруду умением говорить человеческим языком и изменять свой облик с помощью магических заклинаний. Нередко эта птица, взмывая в небо, несла на себе богов, героев или святых мудрецов.

Исторические параллели:

Птиц, свободно летающих в небе, с давних времен отождествляли с солнцем. Золотое тело Гаруды напоминает об этой аналогии. В Древнем Египте сказочная цапля Бену была символом восходящего солнца. Греки назвали ее фениксом, на монетах поздней римской империи она символизировала Рим — непобедимый «вечный город». В китайском фольклоре подобная птица носила имя Фенг, у мусульман — Рух, у персов — Симург, в Индии и Юго-Восточной Азии — Гаруда, в русском фольклоре —Жар-птица, одно перо которой могло залить светом все вокруг. Марко Поло в XIIIв. в своем знаменитом сочинении о восточных странах рассказал европейцам об удивительной птице, которая может поднять в воздух слона.

В традиционной мифологии Тибета (до Гаруды) таким существом была птица кьюнг, которая считалась защитницей от многих бед, в том числе и от заразных болезней. Для иллюстрации ее могущества приведем эпизод из тибетской исторической литературы. В VIII в. китаянка — жена тибетского царя решила погубить царствующий род Тибета. Она узнала «тибетские заклинания» и, чтобы наслать на страну проказу, отрубила клюв изображению птицы кьюнг. Этим магическим действием она лишила тибетцев защиты от болезней. О птице кьюнг до сих пор напоминают названия медицинских препаратов. Например, лекарственное растение ункария клюволистная называется «когти кьюнг».

Легенда говорит, что, когда закончились драгоценные пилюли, оставленные Га-рудой, на земле появились их заменители, в том числе лекарственное растение миробалан, заменившее мясо Гаруды, и мускус, заменивший кровь священной птицы. Кроме того, каждая часть тела Гаруды превратилась в несколько лекарств сразу, например, ее роскошный хвост — в шафран, желчь медведя и тушь. В эти древние предания уходят своими корнями традиционные прописи составления сложных лекарственных препаратов: «Царь Гаруда красный», «Царь Гаруда синий» и многих других.

Исторические параллели:

Мускус и миробалан, в которые, согласно преданию, превратились мясо и кровь Гаруды, считались ценными лекарствами в медицине разных стран. В настоящее время мускус, получаемый из секрета мускусной железы кабарги, применяется в основном в парфюмерии. В средневековой медицине Западной Европы и Руси он считался универсальными лекарством и ценился наравне с бобровой струей, которую называли «Mater medikamentorum» (лат. «Родоначальница медикаментов»). Мускусом лечили болезни сердца, нервные расстройства и меланхолию. Рецепты применения мускуса в медицине пришли на Русь из Индии, как и рецепты лекарств с использованием мироба-лана. Это лекарственное растение имело универсальное применение. Текст «Чжуд-ши» сообщает о том, что корни миробалана лечат болезни костей; ветви — болезни сосудов и плоды — болезни плотных органов; кожица, луб и смола — коле, сухожилия и конечности.

«Атаку на болезнь» часто начинали «передовые лекарства». Подобно разведчикам, они провоцируют медленно текущую хроническую болезнь. Этот процесс подобен выманиванию врага из укрытия или зверя из норы: «передовые лекарства — нашатырь, гвоздику, краба, киноварь и алтей лекарственный отправь на тех же конях, пусть разъярят болезнь и поднимут». «Конем» называли вещества, которые не не столько обладали целебным действием, сколько способствовали лучшему усвоению лекарства. Как правило, это были жидкости, которыми его запивали: снеговая вода или раствор сахара в ней, а также патока, молоко или кисломолочные продукты.

Исторические параллели:

Интересно сопоставить тибетский медицинский термин «конь» с современным английским «vehicle» (повозка), которым обозначают основы для приготовления лекарственной мази. Оба термина имеют сходный смысл: так называются наполнители, растворители, связующие вещества, которые выполняют функцию подходящей среды для конкретного лекарства.

Обеспечить встречу лекарства с болезнью должны были лекарства — «проводники», «егери, управляющие лошадью». Их задача состояла в том, «чтобы они в желудок и прочие плотные или полые органы могли легко проникать». Разные группы проводников (как правило, лекарственные травы) подбираются в зависимости от конкретной болезни и пораженного органа, в то же время основное лекарство может оставаться неизменным.

Исторические параллели: В европейской медицине XIX—XX вв. поиск «проводника» подобного рода нашел отражение в теории «магической пули», которая могла бы одним ударом уничтожить микробов в организме человека. Появление этой теории связано с работами немецкого химика П. Эрлиха, развитием микробиологии и достижениями химиков в области получения красителей. В конце XIXв. Эрлих в своей лаборатории окрашивал сначала колонии бактерий на стекле, затем — ткани животных, погибших от заразных болезней. Однажды он ввел в кровь зараженного кролика краситель — метиленовую синь с целью окраски бактерий в живом организме.

После вскрытия трупа кролика Эрлих с удивлением увидел, что мозг и все нервы животного окрасились в голубой цвет, а другие ткани остались неокрашенными. Если есть краска, которая окрашивает только одну ткань, рассуждал Эрлих, должна быть и такая краска, которая способна окрасить болезнетворных микробов, попавших в организм. Задача получения такого красителя показалась ему реальной, ведь он неоднократно с успехом окрашивал колонии бактерий на лабораторном стекле.

Если добавить такую краску к лекарственной основе, можно будет получить средство, подобное «магической пуле», действующей направленно и позволяющей полностью очистить организм человека от болезнетворных бактерий. После многочисленных опытов Эрлих оставил работу с красителями. Однако в 1910 г. он создал первое синтетическое лекарство направленного действия — сальварсан, убивающее бледную спирохету, возбудителя сифилиса.

Приведем пример того, как разные лекарственные травы, используемые тибетскими врачами в качестве проводников, направляют действие лекарства. Одна и та же лекарственная основа с добавлением в качестве проводников редьки, лука и перца подействует на желудок, а с добавлением ярутки полевой, песчанки и змееголови-ка — на легкие. Подобрав другие проводники, можно добиться действия того же лекарства на печень или селезенку. Проводник способствует доведению основного лекарства до цели, «устраивает ему встречу с болезнью в нужном месте». В этом выражении из тибетского медицинского текста «встреча с болезнью» знаменует начало той битвы, в которую вступят и «царь», и «царица», и «воины» с «глашатаями», и все войско — многокомпонентная лекарственная смесь, составленная в соответствии со сложными правилами тибетской медицины.

Этим описанием изгнания болезни из тела человека мы закончим знакомство с медициной Тибета. Вместе с буддизмом тибетская медицина приникала в другие страны, в том числе на территорию России — прежде всего в Калмыкию и Забайкалье. Появление «Чжуд-ши» на русском языке связано с именем известного врача П.А.Бадмаева (1849-1920). Сын монгольского скотовода из старинного рода Батма, в детстве он носил имя Жамсаран. Его старший брат Сультим был тибетским врачом, которому удалось вместе с помощниками победить эпидемию тифа в забайкальских степях. После этого Сультим был приглашен в Санкт-Петербург, в Николаевский военный госпиталь. Вскоре он открыл аптеку тибетских лекарственных трав и занялся врачебной практикой. Сультим Батма принял православие и с ним новое имя Александр в знак благодарности императору за его милость.

По ходатайству старшего брата Жамсаран был принят в Иркутскую классическую гимназию, которую окончил с золотой медалью. После этого молодой человек поступил на восточный факультет Санкт-Петербургского университета и одновременно начал посещать лекции в Медико-хирургической академии. По вечерам он учился у старшего брата искусству тибетского врачевания. Ко времени окончания университета и академии Жамсаран принял православие, взяв имя Петр в честь Петра Великого, а отчество — в честь будущего императора Александра III.

После смерти старшего брата П.А.Бадмаев много путешествовал по Китаю и Монголии, встречался в тибетскими лекарями. В 1894 г. он открыл практику в Санкт-Петербурге и занялся расширением аптеки тибетских лекарственных трав, открытой еще его братом. Слава Бадмаева как удивительного диагноста и врача быстро росла. Его стали приглашать во дворец для лечения членов царской семьи и самого Николая II. Еще в 1860 г. старший брат Бадмаева добился высочайшего повеления Александра II о переводе «Чжуд-ши» на русский язык. Сам он не мог этого сделать из-за недостаточного знания русской грамоты. Перевод двух первых томов классического канона тибетской медицины на русский язык с исторической справкой и комментариями был сделан почти сорок лет спустя его младшим братом. Книга П.Бадмаева «О системе врачебной науки Тибета», вышедшая в 1898 г., вызвала всеобщий интерес. Некоторые представители официальной медицины обвиняли Бадмаева в знахарстве и шаманстве, однако в этом не было ничего удивительного: слишком непривычным для официальной медицинской науки было тибетское врачебное искусство. Не разногласия с коллегами были причиной настоящих гонений и преследований в жизни Бадмаева. В 1919 г. он перенес тиф, находясь в заключении в Чесменском лагере. Прекратили свое существование аптека тибетских трав на Поклонной горе и приемная Бадмаева на Литейном, 16. Тюрьмы и допросы подорвали его здоровье. Японский посол предлагал ему покинуть Россию и принять подданство Японии, но Бадмаев не захотел сделать этого. Он был похоронен на Шуваловском кладбище в Санкт-Петербурге, труды его были запрещены, ученики и последователи репрессированы. В 1990 г. в Санкт-Петербурге был создан Научно-исследовательский центр тибетской медицины имени Петра Бадмаева с целью возрождения его школы и издания трудов.

Глава 7. Медицина Древней Греции

7.2. КРОТОНСКАЯ МЕДИЦИНСКАЯ ШКОЛА

В медицине Древней Греции господствовал дух дискуссий и соперничества различных школ. На рубеже VI и V столетий до н.э., согласно свидетельствам Геродота и других античных авторов, наиболее известными были школы в Киренах, Кротоне и Родосе. Основателем кротонской школы был великий Пифагор, один из самых ярких и загадочных ранних греческих философов. Ему приписывают сам термин «философия» (греч. «любовь к мудрости»), отражающий стремление мыслителя представить себя не обладателем истины и воплощением мудрости, а лишь тем, кто любит мудрость, стремится к ней. Родиной Пифагора считают остров Самос. В возрасте около 40 лет Пифагор покинул Самос и приехал в Кротон, город в южной Италии. Вокруг него стали группироваться преданные ему сторонники, в основном из среды аристократической молодежи. Они объединились в союз, где в соответствии со сводом морально-этических правил выработался особый, «пифагорейский» образ жизни. Этот свод («Золотые стихи») переписывался и дополнялся в течение столетий вплоть до эпохи Возрождения. Сегодня невозможно определить, какие из сотен заповедей восходят непосредственно к Пифагору. Вот некоторые из них:

ЮНОША! ЕСЛИ ТЫ ЖЕЛАЕШЬ СЕБЕ ЖИЗНИ ДОЛГО ДЕЙСТВЕННОЙ, ТО ВОЗДЕРЖИ СЕБЯ ОТ ПРЕСЫЩЕНИЯ И ВСЯКОГО ИЗЛИШЕСТВА.

НЕ ГОНЯЙСЯ ЗА СЧАСТЬЕМ: ОНО ВСЕГДА НАХОДИТСЯ В ТЕБЕ САМОМ.

Пифагорейцы вставали до восхода солнца и шли на морской берег встречать рассвет, обдумывали дневные дела в роще, затем делали гимнастические упражнения и завтракали. Пифагор часто излагал свое учение во время прогулок с учениками. Заканчивался день морскими купаниями, совместным ужином и чтением с комментариями прочитанного. Как видим, жизнь в пифагорейском союзе предполагала заботу о физическом и духовном развитии, и не случайно среди победителей олимпийских игр в то время было много кротонцев.

Поговорка «Здоровее кротонца» звучала истинной похвалой здоровью. С пифагорейским союзом была тесно связана кротонская медицинская школа. По многочисленным свидетельствам, Пифагор занимался медициной и высоко ценил это искусство. В основе пифагорейской медицины лежали диетика (учение о характере и чередовании пищи, работы и отдыха), гимнастика и музыка. Они имеют большое значение и в современной медицине, хотя, разумеется, так же отличаются от пифагорейских, как современный образ жизни отличается от пифагорейского. Автором первого греческого труда по медицине считается врач-пифагореец Алкмеон из Кротона, который одним из первых приступил к анатомированию и открыл глазные нервы, идущие к мозгу.

Исторические параллели:

В истории медицины известны примеры того, как медицинские школы, в основе которых лежали древние знания жрецов или учения великих философов, сохраняли свои традиции в течение столетий. Разумеется, со временем искусство врачевания претерпевало изменения и вбирало в себя новые сведения и навыки, однако традиции древних общин сохранялись на прежних территориях. Примером такого рода может служить школа врачей, которые жили в округе древнего Кротона в XVв., спустя две тысячи лет после смерти Пифагора, и славились высоким уровнем хирургического искусства. Около 30 семейств занимались здесь врачеванием с незапамятных времен, они хранили свое учение за печатью таинственности, традиционной для пифагорейской школы. Согласно преданию, ученики Пифагора давали клятву, что их знания не станут доступны непосвященным.

На территории России до XIXстолетия существовал центр древнего врачевания на Урале в Верхотурье, в районе языческого капища. Жрецы-хранители эзотерических знаний жили уединенно, о них до сих пор почти ничего не известно.. Эта область истории российской медицины еще ждет своих исследователей.

Геродот приводит историю о Демокеде, одном из первых кротонских врачей, приглашенных к персидскому царю Даршо. Царь вывихнул ногу, и египетские врачи не могли вправить вывих. Демокед использовал мягкие снадобья и вылечил царя, за что был приближен к нему и получил богатые дары. Многие положения кротонской медицинской школы оказали впоследствии влияние на развитие греческой медицины. Пифагорейское учение о четных и нечетных числах нашло отражение в трудах великого Гиппократа через полтора столетия после Пифагора.

Исторические параллели: Вот как писал Гиппократ о влиянии четных и нечетных дней на ход лечения болезни: «...Выздоравливают и умирают в нечетные дни, если лихорадка падает... Раны также наиболее воспалены в эти дни...Освобождение ран от воспаления происходит на пятый день или, вернее, в таком порядке в завимости от величины раны, — на третий, пятый, седьмой, девятый, одиннадцатый день...на четырнадцатый день освобождаются от воспаления самые большие раны...»

Интересно сопоставить взгляды пифагорейцев с китайским учением «инь-ян», отраженным в классическом каноне «Десять крыльев» (IIIв. до н.э.). Его авторы полагали, что тайна мироздания заключена в числах, и с помощью чисел пытались связать инь и ян с пятью элементами — стихиями. При этом полагалось, что числа ян всегда нечетные, а числа инь — четные: 1, 3, 5 и 9 назывались числами Неба; 2, 4, 6, 8, 10 — числами Земли.

7.3. ГУМОРАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ В МЕДИЦИНЕ ГРЕЦИИ

Во времена Платона и Аристотеля (V-IV вв. до н.э.) наиболее популярными медицинскими школами были школы в Книде, Киренах, на островах Кос и Родос. О киренской и родосской школах известно немного. Во времена Гиппократа широкой известностью пользовалось сочинение «Книдские изречения», автором которого считают Эврисфена Книдского. Из Косской школы вышел великий Гиппократ. Каждой школе было свойственно определенное теоретическое и практическое направление в искусстве врачевания. Так, например, книдская школа рассматривала болезнь  как местное  страдание и  применяла соответствующие  методы  лечения, косская школа, напротив, считала болезнь общим расстройством организма.   Споры подобного рода продолжаются и до сих пор.

Учение о четырех стихиях — «корнях», первоначалах природы, стало основой знаменитой «гуморальной теории» (от греч. «дитог» — жидкость), согласно которой здоровье человека зависело от равновесия в организме четырех жидкостей — телесных соков, или «гуморов»: крови, флегмы, черной и желтой желчи. Им соответствовали четыре стихии: воздух, вода, земля и огонь. Учение о четырех стихиях окончательно сформировалось в греческой натурфилософии к IV—III вв. до н.э. Его классическое изложение содержится в трудах Аристотеля, великого древнегреческого философа, который был врачом и сыном врача.

Исторические параллели: Философия оказывала воздействие на развитие медицины в разные времена и в разных странах. Пифагорейская философия лежала в основе учения кротонской медицинской школы. Одним из самых значительных древнегреческих философов был Эмпедокл — основатель сицилийской врачебной школы. Натурфилософской основой классических медицинских представлений Древнего Китая, Индии, Греции были учения о стихиях — первоначалах мира. Врачом-философом был Гиппократ. Медицинские сведения содержатся в трудах Аристотеля. «Последним натурфилософом античного мира» часто называют Галена — знаменитого древнеримского врача. Врачами-философами были Бянь Цяо и Сун Сымяо в Китае, арабский мыслитель Авиценна и еврейский философ Маймонид в эпоху средневековья. - Индийская медицина составляла часть философии буддизма. Известно выражение Гиппократа о том, что «врач-философ подобен богу».

Каждая жидкость обладала парой качественных характеристик. Так, кровь считалась влажной и теплой, флегма — влажной и холодной и т.д. Преобладание одной из жидкостей в ущерб другим, порча какой-либо из них, различные закупорки на пути их движения ведут к болезни. Задача врача — восстановить равновесие телесных соков, которые способствуют сохранению умеренной сухости и влажности в организме и регулируют температуру тела.

Исторические параллели:

В медицине Древнего Китая таюке было учение о телесных соках, однако они не сопоставлялись прямо со стихиями, как в греческой медицине. Согласно китайскому учению о телесных соках ( цзинь-е), все жидкости в организме состоят из двух частей — прозрачной, жидкой и мутной, густой. Они смазывают и питают внутренности, а . также участвуют в образовании крови. Это учение напоминает высказывание Аристотеля о двух частях крови — водянистой и волокнистой.

Впоследствии на основе представлений о четырех телесных соках и соответствующих им первоначалах сформировалось учение о четырех темпераментах людей.

Это — сангвиники (от лат. «sanguis» — кровь); флегматики (от греч. «phlegma» — слизь); холерики (от греч. «chole» — желчь); > меланхолики (от греч. «melain chole» — черная желчь). Считалось, что темперамент человека определяется избытком соответствующей жидкости в его организме и формируется влиянием определенной планеты. Сангвиник представлялся, как правило, человеком жизнерадостным, отважным и мужественным, холерик — воинственным и решительным, флегматик — осторожным и медлительным, а меланхолик — унылым и задумчивым. Так, на немецкой гравюре XV в. образ меланхолика сопровождают следующие стихи:

Бог дал мне, меланхолику, природу,

Подобную земле — холодную, сухую.

Присущи мне землистый цвет волос,

Уродливость и скупость, жадность, злоба,

Фальшь, малодушье, хитрость, робость,

Презрение к вопросам чести

И женщинам. Повинны в этом всем

Сатурн и осень.

Характер человека связывается здесь с холодом и сухостью — двумя качествами, присущими земле, первоначалу, которое, согласно гуморальной теории, соответствует черной желчи. Считалось, что неподвижная, помещенная в центр мира Земля и меланхолику сообщает «неподвижность» — лень. Сатурн, самая несчастливая из всех планет, мог дать человеку богатство и власть, но только ценою счастья.

Однако, не следует думать, что принадлежность к людям этого темперамента не оставляла уже никакой надежды. Напротив, Аристотель писал, что именно меланхоликам присуща особая одаренность, которая выражается в развитии разума и остроте чувств. «Все выдающиеся люди, — пишет он, — отличившиеся в философии, в государственных делах, в поэзии или изобразительном искусстве, — меланхолики, некоторые даже до такой степени, что страдают от нездоровья, вызванного черной желчью». Как видим, проявление четырех первоначал в гуморальной теории отнюдь не сводит представление о характере и судьбе человека к простой схеме. Гуморальная теория получила развитие в косской медицинской школе, основателем которой был великий Гиппократ.

7.4. ГИППОКРАТ

Врачи острова Кос, на котором, по преданию, жил Асклепий, причисляли себя к его роду и назывались Асклепиадами. К их числу относился и великий греческий врач Гиппократ, который родился на острове Кос около 460 г. до н.э. Этот небольшой остров у берегов Малой Азии имел в те времена одну из самых оживленных морских гаваней, был центром торговли с Востоком, славился вином, шелковыми тканями и благовониями, но более всего — храмом Асклепия, к которому отовсюду стекалось множество людей.

Достоверных сведений о жизни Гиппократа очень мало, так как его первые биографии были написаны через несколько столетий после смерти и поэтому носят отпечаток той легендарности, которой было окружено его имя. Его первым учителем был отец. После смерти родителей Гиппократ стал странствующим врачом, побывал во многих городах Греции и Малой Азии. Он занимался философией в Афинах, был военным врачом во время Пелопонесской войны, посетил Египет и Персию. Слава о его врачебном искусстве распространилась во многих государствах, а на острове Кос, в том месте, где располагалась врачебная школа Гиппократа, был построен храм в его честь. Последние годы жизни Гиппократ провел в Лариссе (Фессалия), где и умер, по одним источникам, на 83-м году жизни, по другим — на 104-м.

Учение Гиппократа объединяет медицинские представления, которые сложились в Греции к IV в. до н.э. Вот основные положения основанной им на острове Кос медицинской школы:

—        внимательное обследование больного. Каждый организм имеет свои особенности,  лечить необходимо не болезнь, но больного.  Большое значение придается целительным силам природы, способности человека к самоисцелению, которому должен помогать врач.

—        зависимость здоровья человека от гармоничного сочетания в его организме четырёх жидкостей:  крови,  слизи,  желчи и черной желчи, а также — количества «прирождённой теплоты», которая поддерживается особым тонким веществом — пневмой, постоянно циркулирующей в сосудах человека.

— диета, режим и гимнастика играли важную роль в профилактике болезней. Гиппократу приписывают выражение: «Как суконщики чистят сукна, выбивая их от пыли, так гимнастика очищает организм».

Обычаи греков запрещали вскрывать трупы умерших, и анатомические знания врачей V—IV вв. до н.э. были основаны на вскрытии животных. В качестве лучшей школы для хирургов Гиппократ рекомендовал сопровождать войска в военных походах. Об анатомических знаниях греков того времени можно судить по сочинениям Аристотеля «История животных» и «О частях животных». Труды великого философа содержат множество точных наблюдений и первую классификацию животного царства. Аристотель не раз ссылался в своих сочинениях на рисунки в книгах «Анатомий», которые не дошли до нас. Считают, что это были настоящие атласы, которые содержали изображения и подробные описания как животных в целом, так и отдельных органов и их внутреннего строения. Более поздние авторы упоминают о существовании семи подобных сочинений значительного объема. Полагают, что при их составлении Аристотель пользовался всеми возможными в то время средствами детального и всестороннего исследования. Известно, что он исследовал трупы жертвенных и больных животных, анатомировал глаз крота. Представление о кровообращениии в эпоху Аристотеля было весьма приблизительным. Например, согласно общепринятому мнению, вены человека были наполнены кровью, а артерии — воздухом; нервы часто смешивали с сухожилиями.

Согласно учению Гиппократа, самые тяжелые болезни вызываются смешением холодной слизи и горячей желчи. Для лечения острых болезней часто применялся ячменный отвар, в качестве целебных напитков — вода с медом, уксусом или вином. Рекомендовалось периодическое очищение организма с помощью рвотных и слаби тельных средств. В соответствии.с гуморальной теорией, причиной многих болезней был избыток крови в организме человека, а потому распространенным средством их лечения и профилактики было кровопускание. Считалось, что лечение хронических

болезней весьма полезно сочетать с бегом, занятиями музыкой и пением. Здоровый образ жизни, умеренность во всем — вот непременные условия сохранения здоровья. Известны крылатые выражения греческих философов и врачей: «Все в меру», «Ничего сверх меры». Гиппократ писал в «Эпидемиях»: «Работа, пища, сон, любовь — все должно быть умеренным».

Исторические параллели: Представление о том, что умеренность, соблюдение меры способствуют сохранению здоровья, характерно и для медицины Древнего Востока. Речь идет не только об излишествах в еде и неумеренности в наслаждениях разного рода, но и о правильных соотношениях излишеств и недостатков в восприятии окружающего мира. Оригинально и образно рассказывает об этом тибетский медицинский трактат «Чжуд-ши»: если в течение долгого времени слушать только приятные речи и звуки, рассматривать только красивые картины и пейзажи, вдыхать ароматы — это излишество, которое может спровоцировать болезнь. И наоборот, если долго смотреть на устрашающие объекты, слушать раздражающие звуки, вдыхать дурные запахи — это недостаток, способный также вызвать заболевание. Слишком много размышлять или разговаривать — недостаток. Прилагать слишком много усилий для осуществления разных дел — излишество, которое вредит здоровью.

Вот фрагмент «Поэмы о медицине» Авиценны (XI в.), содержащий рассуждения об умеренности в движении и покое:

О ДВИЖЕНИИ И ПОКОЕ

В гимнастике умеренность нужна, Пусть будет главным правилом она. Умеренность не изнуряет тела, Но очищает организм всецело... Опасны перегрузки в упражненье, Которые ведут к изнеможенъю: Сгорает тело, влаги лишено, Им внешнее тепло поглощено. Болезни мучат нервные жестоко, — И человек стареет раньше срока. Бесцельны долгий отдых и покой: В излишествах нет пользы никакой. Коль человек недвижен, вредный сок Заполнит тело, и еда не в прок.

Европейские врачи эпохи Возрождения и Нового времени писали о дурном влиянии избытка ароматов на организм человека. Так, Рамаццини (1633— 1714) в сочинении «О болезнях ремесленников» отмечает, что «весной некоторые фармацевты, изготовляя настойки из роз для сиропов,... жалуются на сильные головные боли» и рассказывает следующую историю. Некий рыбак пришел продавать рыбу во дворец португальского короля, надышался там ароматами и впал в состояние такого глубокого обморока, что его сочли мертвым. Рыбака вернул к жизни врач, «приказав отнести его на берег моря и вывалять в морской траве и тине; таким путем он, ко всеобщему удивлению, поправился, вывалявшись, как свинья в грязи». Ф. Бэкон в знаменитом сочинении «Новый органон» сообщал, что рабочие, которые выносят и разбирают ароматические вещества на складах, страдают воспалениями.

О вредном действии сильных цветочных ароматов и слишком концентрированных ароматических эссенций на организм говорит и современная медицина. В наше время влияние различных запахов и ароматов на здоровье человека изучает ароматерапия ( от греч. «арома» — душистое вещество).

В трудах Гиппократа содержится классическое изложение гуморальной теории. Посмотрим, как эти представления отражаются в его сочинении «О болезнях»:

«...Я хочу объяснить, как желчь, кровь, вода и слизь бывают в излишке или в недостатке; это происходит от действия пищи или питья следующим образом: желудок, будучи наполнен, является для тела источником всего, но когда он пуст, он пользуется сам за счет тела, которое расплавляется... Источник для крови есть сердце, для слизи — голова, для воды — селезенка, для желчи — место, находящееся в печени...»

«...Я скажу, откуда в теле появляется слизь. Когда кто-либо поест сыра, либо какой другой острой пищи или съест или выпьет какого-нибудь другого слизистого вещества, тотчас же это притекает в рот и в ноздри, — мы все свидетели этому. И вот в н^ чем, без сомнения, причина. Я утверждаю, у что то, что есть слизистого в пище и питье, когда оно приходит в желудок, его частью влечет к себе тело, частью — голова, которая, будучи полой и прилегая сверху подобно кровососной банке, притягивает к себе вязкую слизь...»

Гиппократ писал также о значении сновидений и обращения к богам. Вот фрагменты его сочинения «О сновидениях»:

«...Видеть во сне солнце, луну, небо и чистые, легко движущиеся звезды такими, как они должны быть, — благоприятно; это обещает телу здоровье со стороны всего... Если то, что представляется во сне, кажется обращенным в бегство и быстро несущимся под преследованием другого, есть опасность для человека заболеть манией* ...Когда небесное тело — чистое и влажное — кажется опускающимся на тебя, — это знак здоровья, ибо из эфира спускается на человека нечто чистое и душа человека созерцает его таким, каким оно сходит. Но если небесное тело черно и нечисто, непрозрачно, — это указывает на болезнь... вследствие какого-то внешнего вмешательства. В этом случае подобает воспользоваться быстрым бегом с обручем, чтобы, с одной стороны, было наименьшее разжижение тела, а с другой стороны, чтобы то, что вошло, было изгнано в связи с учащенным дыханием. После бега с обручем — быстрые прогулки; мягкая и легкая диета в течение четырех дней.

...Если снится теплый дождь в тихую погоду,...это хорошо, ибо это признак, что дыхание вошло чистым и в надлежащей мере. Но если видят противное — сильный дождь, бурю, ураган, излияние нечистой воды, — это указывает на болезнь... Здесь применима та же диета; во всех случаях надо употреблять мало пищи. Таким образом, узнав о небесных знаках, нужно заранее позаботиться установить диету и молить богов: при хороших знаках — Гелиоса... Гермеса и Аполлона; при обратных знаках — богов, отвращающих зло: Гею и героев...»

Исторические параллели: Природа сна и сновидений занимала человека во все времена. У многих народов существовало представление о том, что во сне человека посещают души умерших предков и подают всевозможные знаки, дают советы. В истории медицины разных стран важную роль играл не только гипнотический сон, в который погружали больного жрецы в храмах, но и обыкновенные сновидения. Чисто это было связано с тем, что события сна воспринимались как реально существующие. Так, французский этнограф и психолог Л. Леви-Брюль пишет, что у индейцев чероки существовал обычай, согласно которому человек, видевший во сне, что он был укушен змеей, подвергался тому же лечению, которое применялось при действительном укусе змеи. При этом считалось, что его укусил «дух-змея».

Пифагорейцы населяли воздух душами, посылающими сновидения людям и животным. Платон считал сновидения проявлением деятельности души. Аристотель рассматривает проблему сна в трактате «О диете и сновидениях». По его мнению, сон свидетельствовал о концентрации и сгущении теплоты в глубине тела. Избыток теплоты воздействует на органы чувств, результатом этого воздействия и являются сновидения. Теофраст, ученик Аристотеля, был автором сочинения «О сне и сновидениях».

Современник Аристотеля и Теофраста, китайский врач Вэнъ Чжи (с.51—52, 71—72), придавал большое значение спокойному сну. Вот как он об этом пишет:

«Вэй Ван сказал: «... почему вы придаете такое значение сну?» Вэнъ Чжи ответил: «Сон — не только лишь человеческая потребность. Все живые существа также нуждаются в нем. Все водяные птицы, большие гуси, змеи, цикады, черепахи и другие ползучие твари тоже нуждаются в нем. Все они только поглощая пищу могут существовать и только (периодически) погружаясь в сон могут сохранять жизнь. Ведь сон (также) способствует усвоению пищи и (во время сна) лекарства легко рассасываются и распространяются по всему телу. Сон и пища соотносятся друг с другом как огонь и металл. Поэтому если не спать одну ночь, то и за сто дней не восстановишь (потери). Если сон не спокоен, то и пища усваивается плохо. Она образует в животе как бы ком из кожи — от этого рожаются печальные думы и пути движения пищи запираются. От этого появляются болезни, ведущее к онемению конечностей и параличам. Поэтому все знающие Дао-Путь (пестования жизни) ценят сон».

Влияние сна на здоровье и диагностику болезней признавала тибетская медицина. «Чжудши» сообщает о том, что сновидения могут быть следствием шести причин: «видят во сне то, что видели наяву, то, что слышали, то, что имели, то, что чувствовали, то, что надеялись сделать, или, наконец, бывают сны, которые предвещают серьезное расстройство питания, т.е. заболевание». Гиппократ писал о том, что «...сновидения, передающие дневные действия или мысли... благоприятны для человека...Когда же сновидения противоречат дневным поступкам... это означает расстройство в теле».

Школа Гиппократа продолжала развиваться в течение столетий после смерти своего основателя, приобретая со временем новые черты и особенности. К IV в. до н.э. в греческой медицине сформировалось стремление идти путем опыта, эксперимента. Прежде всего это нашло отражение в развитии анатомии и физиологии, возникших в Греции еще на рубеже VI и V вв. Уже в школе Гиппократа не было единства, она разделилась на два направления — «древнюю», основанную на гуморальной теории, и «новую», идущую по пути эксперимента и опыта. Вот фрагмент сочинения «О древней медицине», которое обычно приписывают одному из врачей-гиштократиков: «Есть врачи и философы, которые полагают, что нельзя понять врачебного искусства, не зная, что такое человек. Подобные речи имеют в виду философствования в духе Эмпедокла и других, писавших о природе и о том, что есть человек и как он возник... Я же думаю, что все написанное или сказанное в этом роде философом или врачом о природе относится скорее к области живописи, чем к врачебному искусству».

Разрыву между медициной и натурфилософией способствовало то, что некоторые врачи, сторонники Гиппократа, обращались лишь к философским основам его учения и рассуждениям о прогностике, забывая о других сторонах его врачебного искусства: хирургии, диете, внимании к образу жизни больного. Гиппократу все чаще приписывали лишь отвлеченные и пространные умозаключения, а его сторонников называли в эпиграммах «болтунами», которые лишь наблюдают со стороны течение болезни, целиком полагаясь на природу и рассчитывая дни кризисов. Эмпирическое направление в медицине нашло отрансение в работах врачей Александрийской школы, известных прежде всего своими анатомическими исследованиями.

7.5. АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ ШКОЛА

Учеником одного из самых известных греческих анатомов, Проксагора из Коса, был Герофил из Александрии. Прославили его не только анатомические знания, но и учение о пульсе с его четырьмя свойствами: наполнением, частотой, силой и ритмичностью. Александрийская школа во многом стала связующим звеном между греческой и римской медициной. Герофил и Эразистрат (IV-IIIB. ДО Н.Э.) — наиболее известные представители александрийской школы. Они открыли немало нового в анатомии и физиологии, пользовались большим авторитетом и оказали существенное влияние на развитие медицины в Древнем Риме. Считают, что Герофил одним из первых начал препарировать человеческие трупы. Исследуя строение глаза, он впервые дал описание стекловидного тела и сосудистой оболочки.

Исторические параллели:

В трудах греческих врачей, эюивших в Александрии, содержится множество прямых заимствований из египетской медицины. Это касается, в частности, описания головного мозга, синхронности биения сердца и сокращения пульса, упоминания о подсчете пульса, рассуждений о связи нервной системы с деятельностью различных органов. После прихода к власти в Египте греческой династии Лагидов (Птолемеев) греческие врачи получили не только доступ к фондам египетских библиотек, но и разрешение вскрывать человеческие трупы. Хотя анатомические сведения содержались уже в сочинениях Гиппократа, Алкмеона и других греческих врачей V—IV вв. до н.э., анатомия получила развитие именно в александрийской школе.

Медицинские сочинения врачей Александрийской школы способствовали выделению анатомии в самостоятельную науку, которая пользовалась сравнительными анатомическими исследованиями. Школы последователей Герофила и Эразистрата существовали долгое время после них.

Врачи-эмпирики стали полагаться в основном на внешнее наблюдение, сопоставляя одинаковые симптомы различных заболеваний. Большинство их сочинений не дошло до нашего времени и известно только благодаря упоминаниям более поздних авторов. Вот примеры высказываний врачей-эмпириков: «Земледельцем или кормчим делаются не беседами, а упражнениями», «Неважно, что причиняет болезнь, важно то, что ее устраняет», «Болезнь лечится не красноречием, а лекарством».

Исторические параллели:

Развитие анатомии нашло весьма любопытное отражение в александрийском искусстве. Речь идет о распространенном сюжете: сотворение человека. Олицетворением искусного мастера в греческой мифологии был Прометей, которому люди, по преданию, были обязаны даже своим внешним видом. «Прометей, — пишет Овидий, — размочив землю водой, вылепил из нее человека по образу богов, и тогда как у всех зверей голова вечно клонится к земле, человек может поднимать свою голову к небесному своду и смотреть на звезды». Если на греческих барельефах Прометей традиционно работает с глиной подобно скульптору (с.137), то на александрийской камее он начинает работу с изготовления скелета.

Отметим в заключение, что Александрия III в. до н.э., с ее знаменитой библиотекой и Мусейоном, была центром научной жизни и развития техники. В разное время здесь работали Птолемей и Эвклид, Эратосфен и Архимед. Внимание к эмпирическим исследованиям, к точности наблюдений, обобщениям и классификациям было характерно не только для медицины, но и для астрономии и биологии, географии и механики, которые развивались в Александрии.

Выдающийся механик и изобретатель Герон Александрийский в I в. до н.э. оставил описание механизмов, которые приводились в движение сжатым воздухом. Один из них — хирургический инструмент для высасывания крови — прообраз современного шприца. Острием прибора прокалывали кожу, а затем вытягивали поршень. Этот инструмент применяли для кровопусканий и вытягивания из тела ядов наряду с кровососными банками, которые нагревали пламенем лампы и накладывали на кожу поверх небольших разрезов. Кровь всасывалась в такую банку по мере того, как нагретый воздух сжимался при остывании.

В Александрийской библиотеке был составлен «Гиппократов сборник», в котором наиболее полно представлена традиция косской медицинской школы. Этот сборник медицинских трудов часто называют энциклопедией греческой медицины классического периода.

7.6. ГИППОКРАТОВ СБОРНИК

Первый сборник сочинений древнегреческих врачей, «Гиппократов сборник», был составлен через много лет после смерти Гиппократа, в III в до н.э. Точно неизвестно, какая часть этих трудов принадлежит ученикам Гиппократа, какая — ему самому: по традиции того времени врачи не подписывали своих сочинений. Труды, в которых отражены медицинские представления греков, объединены именем Гиппократа. По свидетельству античных историков, «книги, написанные Гиппократом, всем соприкасающимся с врачебной наукой известны и ценятся как глас бога, а не как исходящие из уст человеческих».

Большинство исследователей считают, что самые выдающиеся работы «Гиппократова сборника» принадлежат самому Гиппократу. Назовем некоторые из них:

1. «Афоризмы» (от греч. «aphorismos» — законченная мысль). В них собраны наставления по лечению болезней. Начинаются «Афоризмы» известными словами: «Жизнь коротка, путь искусства долог, удобный случай скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно. Поэтому не только сам врач должен употреблять в дело все, что необходимо, но и больной, и окружающие, и все внешние обстоятельства должны способствовать врачу в его деятельности».

2. «Прогностика» (от греч. «prognosis» — предвидение, предсказание). В этом сочинении подробно описаны элементы, составляющие прогноз заболевания (наблюдение, осмотр и опрос больного), изложены основы наблюдения и лечения у постели больного.

 3. «Эпидемии»  (от греч.   «epidemia»   —  повальная болезнь).   Под словом  «эпидемии»  в древней  Греции понимали не инфекционные,  заразные заболевания,  а такие, которые были широко распространены и особенно часто встречались в той или иной местности.

4. «О воздухах,  водах и местностях».  Это первое дошедшее до нас медицинское сочинение греков, в котором рассматриваются причины возникновения болезней в зависимости от конкретных свойств окружающей природы. Считалось, что место проживания человека (юг, восток,  высокогорье,  плодородная долина,  болотистая местность и т.д.) определяют его характер и телосложение, а также склонность к определенным болезням.

Исторические параллели:

В «Каноне внутреннем» («Хуанди нэйцзин», III в. до н.э) — одном из древнейших произведений китайской медицины, содержится глава, представляющая собой интересную параллель к сочинению «О воздухе, водах и местностях» из «Гиппократова сборника». В ней рассмотрено влияние естественных факторов — климатических условий, характера воды и пищи на здоровье и болезни людей. «Силы местностей», по мнению автора, определяют характер болезней. Так, например, для людей восточных областей Китая, основной пищей которых являются рыба и соль, характерной болезнью будут язвы, поскольку частое употребление соли вредит крови. Автор другого медицинского сочинения Древнего Китая рассуждает о влиянии воды на состояние здоровья жителей местности: «Там, где вода легкая, много людей с лишаем и злокачественными опухолями; там, где вода тяжелая, много людей с опухшими ногами и неспособных передвигаться; там, где вода сладкая, много стройных и красивых людей; там, где вода горчит, много людей с неизлечимыми язвами; там, где вода горькая, много уродливых и горбатых людей».

Согласно преданию, легендарный древнеиндийский врачДживака посоветовал своему пациенту сменить место жительства, чтобы избавиться от хронического заболевания. Эта перемена оказалась благотворной. Известный индийский врач Сушрута упоминал среди причин болезней не только «внутренние», но и «внешние» обстоятельства, в том числе — климат, свойства воды и воздуха.

  «Гиппократов сборник» содержит сочинения по врачебной этике: «Клятва», «Закон», «О враче», «О благоприличном поведении» и «Наставления». Указывая прежде всего на то, что лечить следует не болезнь, а больного, они говорят о необходимости помнить главное: «прежде всего не вредить». Позже этот тезис получил широкое распространение в латинской медицинской литературе: «Primum поп посеге». Врачу должны быть свойственны «презрение к деньгам, совестливость, скромность... решительность, опрятность, изобилие мыслей, знание всего того, что полезно и необходимо для жизни, отвращение к пороку». Он должен делать свое дело «спокойно и умело, скрывая от больного многое в своих распоряжениях, приказывая с веселым и ясным взором то,  что  следует делать,   и отвращая больного от его пожеланий с настойчивостью и строгостью». Знаменитую «Клятву» до сих пор называют «Клятва Гиппократа». И сегодня в каждой стране существует «Клятва», которую приносят врачи после окончания обучения врачебному искусству. В Древней Греции она, с одной стороны, была гарантией высоких нравственных качеств врача, а с другой — обеспечивала содействие богов (Аполлона, Асклепия и его дочерей — Гигиеи и Панакеи) в случае необходимости наказания врача, нарушившего клятву:

«Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигиеей и Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать в его нуждах...

Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла...В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всего намеренного, несправедливого и пагубного...

Что бы при лечении — а также и без лечения — я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему эту клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».

Эту клятву принято называть именем Гиппократа не потому, что он был её автором (она переходила в устной форме от одного поколения к другому и в основных чертах была создана до Гиппократа), но в его честь. Гиппократ не был «отцом медицины», которая в течение тысячелетий существовала до него, но он был главой выдающейся врачебной школы, олицетворявшей лучшие достижения древнегреческой медицины классического периода.

Исторические параллели:

Во многих странах Древнего Востока существовали священные тексты, которые предписывали врачам наличие высоких моральных качеств. В Древней Индии была врачебная проповедь, подобная греческой клятве Гиппократа. Учитель врачевания в медицинских школах Таксиля, Бенареса и других городов Индии произносил ее перед своими учениками на торжественной церемонии, посвященной окончанию семилетнего обучения. Эта проповедь приведена в трактате «Чарака-самхита»: «Вы должны всей душой стремиться к исцелению больного. Вы не должны предавать своих больных даже ценою собственной жизни... Вы не должны пьянствовать, не должны творить зло или иметь злых товарищей... Когда вы идете в дом больного, вы должны направить свои слова, мысли, разум и чувства ни к чему иному, как к своему больному и его лечению... Ни о чем из того, что происходит в доме больного человека, не следует говорить никому, кто, пользуясь полученными знаниями, мог бы навредить больному».

А вот документ XIIв., «Моление исцелителя», составленное знаменитым врачом и философом Моисеем Маймонидом: «Сделай так, чтобы душа твоя прониклась любовью к искусству. Сосредоточь свой ум у ложа больного, дабы припомнить все, чему научили тебя твой опыт и знание. Сделай, чтобы больные прониклись к тебе доверием, к тебе и к твоему искусству... Отгони от них шарлатанов, удали ненужных советчиков, которые думают, что они все знают... Обрети силу, волю и обстоятельства расширять свои знания...Искусство безгранично, но ум человеческий беспрестанно проникает в него все дальше и дальше.»

Парацельс, один из великих врачей XVI в., считал этику (лат. «Virtus») одной из основ медицины. В его время это звучало весьма актуально: врачи иногда принимали участие в казнях и пытках во время судов инквипаиш. •< Врач не смеет быть лицемером, старой бабой, мучителем, лжецом, легкомысленным, но должен быть праведным человеком, — писал Парацельс — ... сила врача — в его сердце, работа его должна руководиться Богом и освещаться естественным светом и опытностью; величайшая основа лекарства — любовь».

В XVII столетии во многих странах Европы были учреждены врачебные коллегии, на которые был возложен контроль за поведением врачей. Эти учреждения имели право не только лишать врачебной практики недостойных людей, но и исключать их из врачебного сословия.

Глава 8. Медицина в Древнем Риме

грешит».

осле этого он убедился, что «она была милостива, дав почувствовать свою руку. Она вернула благоволение и заставила забыть о болезни». Вероятно, здесь идет речь о львиноголовой богине Сохмет.