1 курс / История медицины / Исторический_взгляд_на_эволюцию_холерной_инфекции_Ганин_В_С_

употребления ими для хозяйственно-бытовых нужд воды из р. Амударьи без термической обработки, в которую поступали не обезвреженные хозфекальные стоки из населенных пунктов и рек, впадающих в Амударью. Необходимо подчеркнуть, что выявление путей заноса холеры в ту или иную

страну бывает очень сложным и удается далеко не всегда54. Таким образом, несмотря на явный занос холеры на территорию Узбекистана, ни одна из высказанных эпидемиологами версий не была подтверждена бесспорными

объективными данными55.

Еще более затруднительным оказалось определение путей заноса холеры на различные территории бывшего СССР: в г. Одессу, Керчь, Астрахань, Новороссийск, в начале 1970 г.

После эпидемических вспышек холеры в 1965 г. в Каракалпакстане и Хорезмской области инфекция была зарегистрирована в Сырдарьинской, Ташкентской, Ташаузской (Туркменистан) и Чимкентской (Казахстан) областях. На указанных территориях эпидемия холеры продолжалась до 1969 г. В это же время холерный вибрион эльтор обнаруживали во многих поверхностных водоемах указанных областей, а также из проб воды пограничной с Ираном р. Аракс на территории Азербайджана.

В 1970 г. крупные проявления холеры имели место в Астраханской области, Одессе, Керчи, Новороссийске, а также на некоторых других территориях Закавказья, Северного Кавказа, Поволжья, Восточного Прикаспия. В ликвидации эпидемии в Астраханской области, Одессе. Новороссийске в 1970–1971 гг. принимала участие Санитарная противоэпидемическая бригада (СПЭБ) Иркутского научно- исследовательского противочумного института Сибири и Дальнего Востока, в составе которой работал автор.

Начиная с 1970 г., ежегодно вплоть до 1990 г. различные по своей масштабности вспышки холеры возникали на различных административных территориях страны, которые зарегистрированы в 102 областях, краях и республиках. С 1965 по 1990 г. в бывшем СССР учтено 9860 случаев

инфицирования холерой (3806 больных, 6054 вибриононосителя)56.

На территории Сибири вспышки и случаи заноса холеры, в ликвидации которых автор принимал непосредственное участие, отмечены в Томской

(1973), Тюменской (1973–1975), Кемеровской (1975), Омской (1972, 1976,1994), Новосибирской (1973, 1994). Иркутской (1997) областях, Алтайском (1994, 1995), Красноярском (1973, 1976, 1979, 1997) краях и в Ханты-Мансийском национальном округе (1973). Все они были своевременно локализованы и эпидемического распространения не получили.

Начало 90-х гг. прошлого столетия характеризуется активизацией холерной инфекции во всем мире. Участились случаи заноса холеры и на территорию России. Это связано с интенсификацией миграции населения, особенно международного туризма. В 1990 г. в России холера регистрировалась в виде отдельных вспышек в Ставропольском крае и в

Ростовской области с последующим заносом инфекции в г. Пермь, Москву, Краснодар и Волгоград. В 1991 г. зарегистрирован занос инфекции в Москву из Ганы. В 1992 г. был завоз холеры в Москву и в Брянскую область из Индии.

В 1993 г. в Россию был завезен вибрион О139 («Бенгал»). Завоз был осуществлен туристами, прибывшими коммерческим авиарейсом из столицы Индии Дели. Своевременное выявление заболевших, их изоляция, интенсивная регидрационная терапия привели к выздоровлению заболевших,

алокализация и последующая ликвидация очага не позволила

распространиться инфекции57. Впервые на территории Сибири вибрион «Бенгал» выделен в 1996 г. из поверхностного водоема Новосибирской области. Впоследствии этот микроорганизм неоднократно выделяли из

водоемов в черте г. Иркутска58, а также в природных водоисточниках Москвы (1997, 1998, 2001, 2002, 2005), Ростовской (1999) и Кемеровской

(2000) областях, республике Калмыкия (1999, 2001)59.

С 1993 г. по 2002 г. заносы холеры отмечены во всех федеральных округах страны с преимущественным завозом инфекции в Центральный и Южный округа, при этом крупные вспышки зарегистрированы в Дагестане

(1994)60, в г. Владивостоке и Южно-Сахалинске (1999)61, Казани (2001)62. В целом обстановка по холере в первое десятилетие XXI в. оценивается

для России как неустойчивая в плане возможных завозов инфекции всеми видами транспорта. Поэтому основное значение придается эпидемиологическому надзору за холерой на всех этапах выявления больных с подозрением на инфекцию и мониторингу за поверхностными водоемами, используемыми для питьевых и рекреационных целей.

ХОЛЕРА И ПАЛОМНИЧЕСТВО

Нужно всегда помнить, что паломничество – это тот пороховой погреб, который всегда готов вспыхнуть от малейшей искорки какой-либо инфекции.

А.М. Кригер

Паломничество известно с древнейших времен и представляет собой «путешествие верующих к святым местам», в надежде получить «сверхъестественную» помощь (помощь от Всевышнего). Центрами паломничества были храмы Амона в египетских Фивах, Осириса – в Абидосе (Древний Египет), Аполлона – в Дельфах (Древняя Греция). У христиан паломничество началось в IV в. в Палестину, откуда паломники привозили пальмовую ветвь (отсюда название – «паломничество»). Другое название паломников – «пилигримы» (от франц. pelerin – паломник). Важнейшими из «святых мест» являются Гроб Господень в Иерусалиме и церковь в Вифлееме с пещерою, где родился Иисус Христос. Наряду с Палестиной паломничество предпринималось: у православных (в Средние века) – в Константинополь, на гору Афон (Греция); у католиков – в Рим, Лорето (Италия), Лурд (Франция);

у мусульман (хаджи) в Мекку и Медину (Саудовская Аравия), Кербелу и Неджеф (Ирак); у ламаистов – в Лхасу (Китай); у буддистов и синтоистов – в Нару (Япония). Центры паломничества индусов – города Гардвар, Бенарес, Илахабад, Варанаси (Индия).

Паломничество сыграло значительную роль в подготовке крестовых походов, при этом религиозные мотивы часто являлись прикрытием захватнических целей. Для поощрения паломничества и в целях религиозной пропаганды составлялись многочисленные путеводители (итинерарии), множество из которых, как и описания самих паломников, стали впоследствии важными историческими источниками. Однако не только одна религиозная приверженность двигала паломников к святым местам. Среди них были: дворяне, искавшие посвящения в рыцари у Гроба Господня, политические и военные агенты королей, скрывавшиеся под скромным плащом пилигрима, авантюристы, искавшие оккультных знаний на «чудодейственном» Востоке, ученые (Юстус Тенеллус и Вильгельм Постел), по поручению короля Франции Франциска I собиравшие в Палестине рукописи для Парижской библиотеки и, наконец, купцы, посещавшие

Палестину с торговыми целями63.

Движение мусульманских паломников к Мекке и Медине в XVIII–XIX столетиях происходило морским или караванным (сухим) путем. Морским путем паломники прибывали с юга через Баб-эль-Мандебский пролив из Индии, Китая, Афганистана, Персии, Ирака, с севера – из Турции, Сирии, Палестины. Морской путь до середины XIX в. для самих паломников представлял значительную опасность. Часто на утлых парусных судах паломники, подгоняемые лодочниками, стремившимися перевезти как можно больше народа, срывались с трапов, падали в воду и тонули. Нередко для перевозки пилигримов оборудовались так называемые «корабли смерти» – старые суда, списанные на слом. В конечном итоге в конце плавания число паломников, добравшихся до места назначения, уменьшалось вдвое. С введением пароходного сообщения миграция пилигримов из Индии и Зондских островов значительно возросла. Как правило, их число на судах значительно превышало количество посадочных мест.

Караванным (сухим) путем паломники двигались из Египта, Сирии, Персии, Неджа, Ассирии и Йемена. Условия передвижения караванов были необычайно тяжелыми: около 40 дней по безводной пустыне при резкой смене дневных и ночных температур.

История холерных эпидемий тесно связана с движением паломников. Наблюдение за ходом холерных пандемий позволило ученым изучить и оценить роль перемещения больших масс людей как фактора переноса холеры из одной страны в другую.

Распространение холеры в пределах эндемического очага в Индии (кроме других факторов) обусловлено религиозными праздниками индусов. Большинство населения Индии в религиозном отношении относится к так называемым брахманистам, которые считают реку Ганг священной, и омовение в ней, по их верованиям, освобождает индусов от всех грехов.

Особое место занимает священный г. Гардвар, что в переводе означает «ворота Ганга». Ежегодно в марте месяце, когда солнце вступает в знак Овна, сюда стекаются огромные толпы людей для религиозных омовений. Раз в 12 лет здесь же при огромном стечении народа, происходит великий праздник брахманистов Кумб-Мела (Сumbh-Mela). На этот праздник приезжают не только богомольцы, но и купцы из разных штатов Индии и других соседних стран, так как вместе с религиозными обрядами здесь же разворачивается грандиозная ярмарка. Скопление народа бывает огромным. Так, в 1792 г. в период такого празднества число присутствующих достигало 2,5 млн человек.

Массы паломников, прибывшие к реке, располагаются на берегах в палатках и шалашах в условиях страшной скученности и антисанитарии. В дни праздника паломники совершают омовение в Ганге. Каждый пилигрим окунается в воду священной реки три раза, пьет воду из реки и произносит молитвы, Питье воды считается священнодействием: если несколько членов одного и того же семейства купаются вместе, то они подают друг другу выпить воду из своей ладони. Скопление огромных масс людей, церемония омовения и питье воды создают благоприятные условия для распространения заболеваний среди паломников. Возвращающиеся с берегов Ганга в родные места пилигримы разносят холеру во все уголки страны. Многие из них, заразившись при ритуальных обрядах, умирают, не добравшись до своего дома. Так, в 1783 г. в священном городе Гардваре вспыхнувшая среди паломников эпидемия холеры менее чем за восемь дней унесла 20 тыс. пилигримов.

Результаты анализа исторических данных XIX и первой половины XX в. показывают, что в годы празднования Кумб-Мела имели место огромные взрывы холерных заболеваний. За два года (1881 и 1879), совпавшие с праздниками Кумб-Мела, только в одном штате Пенджаб умерло от холеры 69 281 человек, в то время как с 1865 по 1881 г. (исключая годы празднеств)

смертность от холеры достигала лишь 2/3 указанного числа64.

Особое место в эпидемиологии холеры занимает паломничество индусов-мусульман в священные города Мекку и Медину (Саудовская Аравия). Как известно, религиозный проповедник, политический деятель и основатель ислама Мухаммед (Магомет) (570–632), встретив вначале сопротивление своему учению со стороны мекканской купеческой олигархии, вынужден был вместе со своими приверженцами переселиться из Мекки в Ястриб (позднее – Медина). В 630 г. мусульмане под руководством Мухаммеда подчинили под свое влияние Мекку и значительную часть районов Аравии. Мухаммед, совмещая в своем лице религиозного и политического деятеля, стал главой нового исламского теократического государства. Впоследствии гробница Мухаммеда в Медине стала второй (после Каабы в Мекке) святыней ислама и местом паломничества («хаджа») мусульман. Индусы-мусульмане несут холеру в священные города мусульман – Мекку и Медину, куда ежегодно стекаются из разных стран 100–500 тыс. паломников на поклонение гробу Мухаммеда. Вначале

пилигримы прибывают в порты Красного моря Янбо и Джидду, которые не «блещут» своим санитарным состоянием. Достаточно сказать, что в Джидде в XIX, первой половине XX в. с населением в 25 тыс. человек отсутствовали источники пресной воды. Все пользовались дождевой водой, которую заготавливают один раз в год в период тропических ливней, или употребляют для питья перегнанную морскую воду. Здесь, у Аравийского берега Красного моря останавливаются морские суда, чтобы из трюмных и палубных помещений высадить тысячи паломников. За три дня до прибытия в Джидду паломники подстригают усы, обрезают ногти, выдергивают из подмышечных впадин волосы, совершают полное омовение тела, после чего снимают дорожную одежду и переодеваются в особый саван – «ихрам», представляющий собой два куска ткани для закрытия верхней и нижней частей туловища. Не разрешается закрывать голову и лицо, надевать обувь. После этого каждый паломник приобретает звание «хаджи». «Нужно видеть тогда лица, обращенные в сторону Мекки, этих молящихся полудикарей, их экзальтированные жесты, видеть блеск их восточных глаз, полных слепой веры и фанатизма. “Магомет возьмет к себе хаджи прямо в рай, где будет вечная радость и вечный покой”, – верит мусульманин. И хоть кто раз побывал у гроба Магомета, тот “очистился” от всех земных грехов, тот уже “свят”. Хоть было ему всего два года от роду, перед ним падают на колени, целуют ему ноги. Кто по болезни или из-за преждевременной смерти не смог побывать в Мекке, тот поручает это сделать другому за определенное вознаграждение. Счастьем и особой милостью Аллаха паломник- мусульманин считает смерть или на пути в Мекку, или на “святой” земле,

или поблизости от нее»65.

По прибытию в Мекку паломники направляются к главной святыне ислама – мечети аль-Хаарам, на территории которой находится Кааба (от араб. кааґб – куб). Это центр Великой Мечети Мекки. Священный храм имеет форму куба, расположенного в центре прямоугольного двора. В наружной стене его у восточного угла – ниша с Черным Камнем (древним фетишем). Возле камня находится священный источник Zam-Zam. До ислама Кааба была святилищем языческих племен Хиджаза (с 1932 г. Саудовская Аравия). По преданию, вокруг Каабы стояли 300 идолов, которым поклонялись разные племена. Ислам признал святость Каабы после 630 г., когда идолы были уничтожены, после чего Кааба стала главным храмом и местом паломничества исключительно мусульман. Паломники должны обойти семь раз вокруг Каабы, выпить священную воду из источника ZamZam. После молитв пилигримы посещают священную гору Арафат. Согласно религиозным обязанностям каждый паломник должен принести в жертву на «святой» горе одну или несколько овец. Как только жертвоприношение закончено, паломники возвращаются, оставляя на солнце десятки тысяч мертвых животных. Их трупы начинают сгнивать задолго до их сбора и сброса в могильники, пропитывая воздух трупными испарениями. Ежегодно в Мекку поклониться святыням приходят около миллиона пилигримов. Такое скопление людей часто приводит к трагическим последствиям. Так, 2 июля

1990 г. в возникшей давке погибло 1426 человек, а в мае 1994 г. – 270 паломников.

Священными городами для мусульман – шиитов и суннитов – являются иракские города Эн-Наджаф и Кербела. Шиизм возник в VII в. на почве споров о числе имамов и личности последнего из них. Его приверженцы не признают суннитских халифов, считая законными преемниками Мухаммеда и толкователями ислама лишь династию 12 имамов – Алидов (Али и его прямых потомков от брака с дочерью Мухаммеда – Фатимой). Некоторые крайние секты мусульман-шиитов считают Али своим первым имамом и почитают его больше, чем Мухаммеда.

Шиизм является государственной религией в Иране, распространен в Йемене, Ираке, Ливане, Бахрейне и среди верующих в некоторых республиках бывшего СССР. Однако в странах распространения ислама приверженцы суннизма – сунниты составляют большинство. Сунниты наряду с Кораном признают сунну, состоящую из хадисов (хадис – предание об изречениях и поступках Мухаммеда). Суннизм при решении вопросов о высшей мусульманской власти (имаме – халифе) опирается на согласие всей общины (фактически на ее религиозно-политическую верхушку), в отличие от шиизма, признающего имамами-халифами только Алидов.

Город Кербела расположен на месте сражения войска Хусейна – сына халифа Али с войсками халифа Язида в 680 г., где, по преданию, находится гробница Хусейна, убитого в этом сражении. Шииты считают Хусейна великомучеником и почитают его как третьего (после Али и его сына Хасана) имама. Памяти его трагической гибели посвящен траурный обычай «шахсей

– вахсей». День памяти Хусейна в г. Кербела, начиная с XVI в., отмечается шиитами официально.

В 1865 г. холера была занесена паломниками морским путем из Бомбея (Индия) в Мекку, где от нее погибло 30 тыс. человек, а оставшиеся в живых 60 тысяч устремились на свою родину, по пути распространяя инфекцию в Египте и по Черноморскому побережью. Пассажирами кораблей, плывущих из Александрии, холера была завезена в турецкие, итальянские, французские, румынские испанские и русские порты, а также в Англию и Америку. Возвращающиеся из Мекки паломники разнесли инфекцию вдоль восточных берегов Африки на юг до Марокко, что совпадает с началом четвертой пандемии холеры. С 1831 по 1893 г. среди паломников зарегистрировано 16 крупных вспышек холеры с десятками тысяч смертельных случаев.

Паломничество в Мекку и Медину представляло для ряда европейских государств особую опасность, так как число индийцев-мусульман, подданных Великобритании, в то время достигало 60 млн человек. Нидерланды имели подданных мусульманского вероисповедания в Нидерландской Индии, Франция – в Алжире, а Россия и Австро-Венгрия – соответственно в азиатских районах Российской империи и в Боснии- Герцеговине. Возникшая ситуация, затрагивающая интересы многих стран мира, требовала принятия оперативных противоэпидемических мер, контролирующих миграцию населения, прибывающего из неблагополучных

по холере стран. Результат многолетних наблюдений показал, что холера проникала в европейские страны (и в Россию) из Индии, Турции, Египта. Именно там проходили караванные пути мусульманских паломников, и именно на этих территориях происходил основной товарообмен между азиатскими и европейскими странами.

На третьей Международной санитарной конференции (1866, Константинополь), по предложению французской делегации была создана комиссия, которая (на случай появления холеры в Хиджазе в «святых» местах мусульманских паломников) разработала проект, предусматривающий запрещение на время эпидемии всякое морское сообщение между аравийскими портами и Египтом с предоставлением паломникам возможности обратного возвращения сухопутным способом. В то же время по отношению к судам с паломниками и судам в антисанитарном состоянии рекомендовалось применять строгие карантины, которые должны, по возможности, устраиваться на изолированных островах или в отдаленных местах и отменяться лишь по указанию санитарных властей данного порта. Вопрос об антисанитарном состоянии на судах в прямом смысле влиял на дальнейшее распространение инфекции при возвращении пилигримов в родные места. Представитель России в Международном бюро общественной гигиены (МБОГ) русский врач Н.Г. Фрейберг так описывает санитарное состояние пароходов, перевозивших паломников, осмотренных им в Красном море: «На семи судах (4 английских, 2 турецких, 1 египетском), перевозивших паломников, находилось 546 лишних пассажиров без санитарных виз… скученность на судах неимоверная… на одном из судов целая группа разместилась на расстоянии 5–6 см от скопища отбросов и человеческих испражнений. Некоторые из пассажиров головой прикасались к стенке с содержимым отхожего места… видел длинную вереницу мужчин, ожидающих очереди около отхожего места. Где отправляют свои потребности женщины, выяснить не удалось. Вода давалась два раза в

день»66.

Для исключения влияния индийского паломничества на возникновение и развитие эпидемий холеры рекомендовалось ограничить число паломников, учредить в местах паломничества санитарно-гигиеническую службу, а в случае возникновения среди них холеры разрешать их отправление только после окончания эпидемии. Особенно подчеркивалась необходимость усиления санитарного контроля за посадкой паломников на пароходы в портах Индии. Английскому правительству предлагалось рассмотреть возможность прекращения или отсрочки паломничества в случае возникновения холеры среди паломников в портах отправления. Для предупреждения заноса пилигримами холеры в Мекку, кроме учреждения международного карантина, конференция предлагала устроить обсервационные посты на африканском берегу, а также карантин в бассейне Красного моря. Делегаты конференции высказались за учреждение санитарной полиции в Мекке и Медине и проведение эпидемиологических исследований в этом районе. Во время обсуждения этих вопросов

представитель Персии заявил, что «предложение французской делегации явилось бы ущемлением прав и традиций мусульман и вызвало бы бурю негодований в мусульманском мире и серьезные трудности для правительств восточных стран, так как по своим идеям, обычаям, образу мышления народы стран Азии настолько отличаются от народов Европы, что одной мысли о соглашении между мусульманскими правителями и европейскими странами о регулировании паломничества было бы достаточно, чтобы полностью изменились отношения правителей с их подданными, что

подвергло бы правителей опасным нападкам фанатиков веры»67.

Другие выступающие, возражая против выдвинутого предложения, подчеркивали серьезные трудности, с которыми столкнутся паломники, если им запретят возвращаться морем. Мекка будет не в состоянии обеспечить тысячи паломников пищевыми продуктами и водой.

Английская делегация твердо отстаивала свою точку зрения: «Холера из Индии в Египет, а тем более в Европу, не завозится судами. Потенциально опасным местом возникновения заразы является Мекка, откуда она распространяется не через Суэцкий канал, а сухопутным путем». Англия, являясь ведущей морской державой мира (по данным А. Proust, в 1886 г. из общего числа судов – 3100, прошедших через Суэцкий канал в обоих направлениях, 2331 судно было английским) требовала беспрепятственного прохода (под карантинным флагом) через Суэцкий канал всех английских судов независимо от их санитарного состояния, при условии, если они направляются прямо в английские порты. Было очевидным, что Англия никогда не пойдет на принятие условий, невыгодных ее торговым и морским

интересам. Русский делегат доктор Н.В. Экк68 также считал возможным распространить это условие не только на английские суда, но и на все другие, находящиеся в удовлетворительном санитарном состоянии. Франция считала, что лучше держать в карантине отдельные суда и дезинфицировать их перед прохождением Суэцкого канала, чем подвергать всю Европу серьезной опасности. В случае, если эти суда завезут холеру, большинство стран введут более строгие карантины, что нанесет еще больший ущерб мировой торговле. Наконец Франция публично заявила, что «Англия вообще хочет сделать Красное море английским озером», и через свою научную прессу призвала Германию и Австрию противостоять эгоистическим интересам Англии во имя защиты здоровья людей всей Европы. Парадоксальность ситуации в этом споре заключалась в том, что эти два государства защищали совершенно противоположные принципы. Англия в интересах своей торговли и свободы общения с Индией считала карантинные меры бесполезными. Франция, наоборот, держалась за них, чтобы защитить от эпидемий холеры средиземноморские страны, не уменьшая при этом коммерческих сделок в своих портах.

После всестороннего обсуждения предложения французской делегации 17 участников конференции проголосовали «за» (8 – против, 1 – воздержался), хотя ни один из них не считал для себя обязанным выполнять

ее решения. Тем не менее на Красном море был создан ряд карантинных учреждений: карантинная станция на о. Камаран в южной части Красного моря, на Синайском полуострове – станция Эль-Тор и вспомогательные карантинные пункты на трех небольших островах у г. Джидда.

В 1890 г. в Мекке среди мусульманских паломников возникла крупная эпидемия холеры. Это означало, что инфекцию следует ожидать в других странах, включая Европу. Опыт показывал, что практические мероприятия по карантинизации паломников в районе Красного моря и Египта не дают достаточных гарантий в противоэпидемическом плане. Система санитарного надзора в этом районе была крайне несовершенна. Скученность, отсутствие санитарно-гигиенических условий, сильное переутомление, колоссальная инсоляция во время массовых передвижений пилигримов к «священным» местам создавали благоприятные условия для распространения инфекционных заболеваний. Как правило, карантинные помещения оказывались переполненными в несколько раз, мужчины помещались вместе с женщинами. Знаток арабского мира Снук Хургранье в конце XIX в. писал: «Другой цели кроме обирательской карантинная система не преследует… Кто наблюдал такие вещи на близком расстоянии, тот даже может усомниться во власти истины. Но паломники привыкают к тому, что во имя общего блага они до въезда в Джидду должны быть заключены на нездоровом острове, где они за все платят вдвойне, вносят еще карантинные сборы и откуда нередко вывозят лихорадку. Карантинные учреждения на Красном море в большей степени являются источниками дохода, чем

гарантией от распространения инфекций»69.

В отчете русского капитана А.Д. Давлетшина есть описание порядков на карантинной станции Эль-Тор: «Пароход наш саженей на двадцать подошел к берегу и бросил якорь. Через час от берега отошел маленький паровой катер с двумя карантинными врачами, которые, осмотрев судовые бумаги, уехали обратно. Вскоре катер вернулся и привел на буксире три больших лодки, на которые началась высадка пассажиров и их багажа, продолжавшаяся два дня. К приходу лодок к пристани подкатывают две вагонетки, одна из которых отвозит больных в карантинный госпиталь, другая доставляет багаж к дезинфекционному отделению. Саженей в 25 от пристани – два длинных крытых сарая для дезинфекционных камер, с навесом, под которым паломники ждут своей очереди. На расходы по карантину взыскивается по 64 египетских пиастра (6 руб. 40 коп. в ценах того времени). Дождавшись своей очереди, я вошел в один из двух сараев и очутился в комнате с мокрым асфальтовым полом. Весь мой багаж вынесли во двор, вещи же моего человека поступили в дезинфекционную камеру. Нам предложили раздеться и надеть карантинное белье. Мы, три пассажира первого класса, пробовали протестовать, не желая надевать грязное белье. Однако наша просьба осталась без внимания. Пришлось раздеться, связать свой костюм, отдать его в камеры и облачиться в отвратительные вонючие рубахи. Когда нас набралось человек 10, явился врач, ощупал железы под мышками и в паху, после чего врачи сняли мои туфли и добросовестно

обмакнули в чан с дезинфицирующей жидкостью. Мне довольно долго пришлось ждать свой костюм. Переодевшись, я вышел во двор и у дверей нашел свой багаж без следов какой-либо дезинфекции. Вещи других пассажиров вынесли за ворота для отправления в лагерь, где паломники выдерживают карантин. Лагерь разбит в саженях 400 от берега и представляет собой вытянутый в одну линию ряд четырехугольных дворов (секций), разделенных между собой проволочной сеткой с одними воротами, у которых находится караул с часовыми. Внутри дворов разбиты низенькие маленькие палатки, в которых размещаются 5–10 человек. С первых же дней оказалось, что имелось много больных поносом, из которых наиболее слабых силой отправляли в лазарет, которого паломники боялись, как огня. Менее тяжелые больные пытались обращаться за советами и лекарствами к врачу, но оказалось, что здесь советов и лекарств давать не полагается, если нездоров, должен лечь в лазарет на очень строгую изоляцию. Совсем иначе смотрели служащие карантина на персиян, продававших свои ковры, когда у докторской палатки открывался настоящий базар, а покупателями являлись греки, прибывшие извне.

За все время пребывания паломников в Эль-Торе, продолжавшееся 12 дней, среди них господствовало общее глубокое уныние и упадок духа, что можно объяснить сознанием лишения свободы и опасением, что в случае какой-либо болезни это заключение может продлиться неопределенно долгое время. За два дня до истечения срока карантина врач произвел общий осмотр и нашел, что все обстоит благополучно. О всех слабых и больных паломники самым искренним образом молили бога, что если и суждено умереть, то только не на карантине. Очень часто вспоминали рассказы старых хаджей о том, как они во время эпидемии скрытно закапывали в палатках умиравших в последние дни карантина товарищей и все были согласны, что так и следует делать, если кто-то внезапно умрет. Наконец наступил радостный для всех день окончания срока карантина и паломники тем же порядком были

перевезены на пароход, подвергшийся за это время дезинфекции»70.

В.П. Старков, оценивая работу карантинной службы в акватории Красного моря, отмечал: «Хотя лазарет этот функционировал постоянно, тем не менее холера повторялась в Хиджазе в 1866, 1872, 1877, а затем в 1881– 1883, 1890 и 1892 гг. Таким образом, учреждениям лазарета не только, по- видимому, не достигнута цель – напротив, с задержанием в карантине следующих из Индии мусульманских паломников провинция Хиджаз

сделалась местом учащенных и обширных эпидемий холеры»71.

Самой крупной была эпидемия холеры, вспыхнувшая среди паломников в 1893 г. Вначале по дороге, ведущей из Джидды в Мекку, погибло 59 из 120 пилигримов. В дальнейшем инфекция перекинулась в Моун, расположенный в 5 км от Мекки, на которую она вскоре распространилась. C. Izzedine – врач, работавший в то время в Мекке, вспоминал: «Моун и дорога в Мекку были усеяны разлагающимися трупами, брошенными на съедение животным и птицам. Многие улицы в Священном