5 курс / Инфекционные болезни / Доп. материалы / Водный_фактор_в_передаче_инфекции

жения и минерализации азотосодержащих веществ. Завершают процесс минерализации азотосодержащих веществ денитрофикаторы и азотофикаторы.

К микроорганизмам участвующим в круговороте углерода относятся группы кислотообразователей, щелочеобразователей и нейтральная группа.

С экологической точки зрения микрофлору водоемов принято делить на аутохтонную и аллахтонную.

Аутохтонная микрофлора - естественная постоянная микрофлора данного водоема. Огромное большинство видов, сюда относящихся, мезофилы-оптимум их роста при температуре 18-20°С. В водоеме с низкой температурой развиваются психорофильные микробы, в горячих водоисточниках - термофильные. В целом аутохтонная микрофлора способствует самоочищению водоемов.

Аллохтонная микрофлора поступает в водоемы извне - со стоками, смывами. Эта микрофлора в воде обычно длительно не сохраняется, так как водная среда, куда она попадает, по своему химическому составу, температуре, концентрации водородных ионов, как правило, не соответствует оптимальным условиям существования данных видов. Более длительному сохранению в водоемах аллохтонной микрофлоры может способствовать одновременное поступление в эти же водоемы субстратов, в которых находилась эта микрофлора (например - фекалий, мокроты).

Патогенная микрофлора относится к аллохтонной. Вопрос о том, могут ли обладать патогенностью для человека отдельные представители аутохтонной микрофлоры, обсуждался в начале главы.

По Л.В.Григорьевой (1975) формирование микрофлоры водоемов зависит от следующих факторов:

1.обилия и постоянства источников загрязнения;

2.близости и величины населенных пунктов, расположенных по берегам водоемов;

3.сезонных и метеорологических факторов;

4.физико-химических особенностей водоема;

5.глубины водоема и характера донных отложений;

6.видового состава и количества гидробионтов;

7.широты местности.

Весь комплекс особенностей водоема, определяемый составом и количеством микроорганизмов в воде, содержащей органические и неорганические вещества в определенных концентрациях, обозначается термином сапробности (Sapros (греч.) - гнилой). Различают три зоны сапробности. Полисапробные зоны-зоны сильного загрязнения. В воде много органических веществ, мало кислорода. Микробный биоценоз обилен, но видовой состав ограничен анаэробными бактериями, грибами, акциномицетами, т.е. микроорганизмами, вызывающими гниение и брожение. Количество бактерий в 1 мл воды достигает миллиона и более. Мезасапробные зоны умеренного загрязнения с интенсивным процессом минерализации. Преобладают окислительные и нитрификационные процессы. Качественный состав микробиоциноза разнообразен. В основном это нитрифицирующие, облигатно аэробные бактерии,

также виды Pseudomonas, Mycobacterium, Clostridium, Candida, Streptomyces, Flavobacterium и др. В 1 мл воды сотни тысяч микроорганизмов. Олигосапробные зоны -

31

чистой воды. Процесс самоочищения закончен, возможно небольшое количество органических соединений. Количество бактерий от десятка до тысячи в 1 мл.

Следует отметить, что патогенные микроорганизмы, попадающие в водоемы, достаточно обильны в полисапробных зонах, постепенно отмирают в мезосапробных и практически не обнаруживаются в олигосапробных зонах.

Исходя из вышеприведенных соображений, присутствие тех или иных патогенных микроорганизмов в открытых пресноводных водоемах не является закономерным явлением. Еще в меньшей степени можно говорить о каком-то стабильном уровне содержания патогенных возбудителей. Целым комплексом условий, перечисленных выше, определяется присутствие патогенной микрофлоры в данном водоеме вообще, ее видовой и количественный состав. Непостоянство результатов обследования тех или иных водоисточников на патогенную микрофлору, помимо факторов которые действительно влияют на ее существование, определяется также совершенством методик, применяемых для ее обнаружения. Это последнее обстоятельство имеет немаловажное практическое значение.

Ниже приводятся материалы о патогенной микрофлоре открытых пресноводных водоемов по материалам работ последних десятилетий.

Гельминты. На большинстве территорий СНГ в воде чаще других обнаруживаются яйца аскарид. Так, по данным Н.Н.Еремеева (1953) яйца паразитов обнаруженных в воде рек и каналов по видовому составу распределялись следующим образом: яйца аскарид -78,2%, широкого лентеца - 18,2%, власоглава - 2%, остриц - 1,6%.

Зараженность воды гельминатами на разных территориях колеблется в широких масштабах. Так, на Украине она составляла, в районе Харькова, в среднем 2,4 яйца на 1 литр (С.М. Вишневская с соавт, 1956), в районе Львова на р. Полтаве от 0,3 до 9,5 на 1 литр (В.Ф.Малашенко, 1957). Значительно выше эти показатели в каналах, проходящих через территорию г.Ташкента (Е.А.Баннова, 1959). Здесь яйца гельминтов обнаружены в 5,5-19% проб. Повсеместно отмечается, что чем ближе от места выпуска сточных вод отбираются пробы, тем чаще обнаруживаются в них яйца гельминтов. Инфестированность водоемов зависит и от времени года. Яйца гельминтов находят не только в воде, но и в донных отложениях.

Санитарно-показательная и условно-патогенная кишечная микрофлора.

Санитарно-показательные микроорганизмы, о которых идет речь в этом разделе, не имеют самостоятельного патологического значения, но могут быть использованы как показатели микробного и, в частности, фекально-микробного загрязнения воды. В первую очередь используется общее микробное число (в 1 мл воды) и число Е.соli (коли-индекс, коли-титр). Многие исследователи считают, что в качестве санитарнопоказательных микроорганизмов могут быть использованы и энтерококки. По мнению Г.П.Калины (1976) в известной степени санитарно-показательными микроорганизмами являются некоторые виды протея. В частности концентрация M.morganii коррелировала с численностью сальмонелл. Proteus Mirabilis и Р.vulgaris являются индикаторами биологического загрязнения и осуществляют протеолитические процессы в водах богатых белками животного происхождения. Другую оценку находят микроорганизмы родов Наfnia и особенно Аегоmonas. По мнению специалистов (Schubert, 1963, 1967; Т.З.Артемова, 1971) они не должны рассматриваться как показатели фекального загрязнения водоисточников. Аэромонад часто выделяют из вод

32

дренажных коллекторов и мелиоративных систем. Возбудитель проникает через поврежденную кожу и вызывает раневые инфекции. Реже наблюдают гастроэнтериты при употреблении загрязненной воды. К часто находимым обитателям водоемов относятся также Кlebsiella. По данным Тhomas et al. (1959) изучивших 645 образцов воды из сельских водоисточников в Великобритании 50% штаммов выделенных при температуре 30°С составляли клебсиеллы, тогда как среди штаммов выделенных при 37°С 57% составляли Е.соli. О присутствии К1еbsiellа в воде упоминают также Кarlsson и Sparell (1965,1974).

Из обитателей кишечника человека и теплокровных в открытых водоемах нередко находят энтерококки. Так по данным Муха и Даубнер (1961) в различных створах Дуная на территории Чехословакии в 1мл воды находилось от 4 до 18 энтерококков. Nair et al. (1972) при исследовании проб воды из открытых водоисточников Индии установил в 13,3% сильное загрязнение фекальным стрептококком. Н.А.Богатырева (1976) находила энтерококки в 95% проб ила и 80% проб песчаного грунта Воткинского водохранилища. Среди энтерококков 59% составляли E.faecium, 35% -E.faecalis и 9% - E.durans.

По данным Муха и Даубнер (1961) в воде Дуная на территории Чехословакии закономерно (хотя и в небольших концентрациях - от 3 до 10 на 50 мл воды) присутствие Сl.регfringens. По данным этих же исследователей число колоний гетеротрофных бактерий в 1 мл колебалось от 3600 до 67000, индекс Escherihieae из бродильной среды (43°С) от 88000 до 205000, число колоний подсемейства Escherihia из 1 мл воды на мембранном фильтре - от 395 до 920.

Интересные данные о санитарно-показательной микрофлоре ряда водохранилищ канала им.Москвы приводит Л.Е.Корш (1957). В Акуловском водохранилище, находящимся в зоне строгого режима общее микробное число в разные времена колебалось от 18 до 60; а коли-индекс от 9 до 200; в Клязьменском водохранилище, находящемся в зоне охраны II пояса, соответствующие показатели были от 47 до 370 и от 23 до 6000; и, наконец, в Химкинском водохранилище, расположенном вне зон санитарной охраны, где имеется речной порт и пляжи общее микробное число колебалось от 300 до 1800, а коли-индекс от 9 (зимой) до 22000 (осенью). Эти данные убедительно показывают зависимость аллохтонной микрофлоры от санитарного состояния окружающей водоем территории и особенностей использования самого водоема.

Коли-индекс воды нижнего течения Камы в 1956-1985 гг. характеризовался следующими данными (Ю.Н.Почкин с соавт, 1987):

Таким образом, уровень бактериальной обсемененности был невысок (А.В.Ставкин с соавт., 1985). При исследовании Саратовского, Чебоксарского, Нижнекамского водохранилищ и рек Самарской области установили, что 14% выделен-

33

ных штаммов составили Enterobacter, 10%-Arisona, 5%-Proteus, 9%-Arinetobacter, 10%-Могaxella, 28%-Аегоmonas, 6%-Vibrio 3%-Аlcaligens.

Имеется ряд работ отечественных исследователей, посвященных изучению фекального загрязнения сибирских рек. Так по данным А.А.Обгольц с соавт. (1969) на севере Тюменской области реки Обь, Таз, Пур, Нарым - мало загрязнены. Коли-титр колебался от 43 до 111. Исключение составляет приток Оби-Полуй, на котором стоит Салехард. Здесь часто выявлялись пробы с коли-титром менее 0,01. В верхнем течении Обь и ее притоки - Тура и Тобол загрязнены значительно - коли-титр менее 0,04 (В.И. Дьячков, 1969). Ангара, по данным Я.М.Грушко (1965), сильно загрязнена: коли-титр 0,01 и даже 0,004. В.Ю.Андреянов и В.С.Малиновская (1970), изучившие коли-титр воды в р.Лене, установили, что выше населенных пунктов этот показатель колебался от 0,2 до 3, а ниже населенных пунктов от 0,4 до 0,001.

Ряд исследований посвященных санитарно-показательной микрофлоре прудов. Я.И.Костовецкий (1958) при исследовании небольших по объему воды и площади прудов на Украине установил, что микробное число колебалось от 2300 до 308000, а коли-титр от 15 до 0,0002. Сходное по замыслу исследование было проведено Ма1апеу et al. (1962) в сельской местности штата Огайо (США). Среднее число колоний в 100 мл воды составило 69000, кишечных палочек -23, энтерококков - 3,6, термостабильных бактерий 6 000, термофилов - 450, психрофилов - 1000. Авторы оценивают эти результаты исследования воды как благоприятные.

Приводим данные о непатогенной микрофлоре открытых водоемов по работам иностранных авторов. В Нигерии (Вlum D. et аl., 1987) установлено значительное фекальное загрязнение прудов, рек, колодцев в течение всего года. На 100 мл воды число фекальных колиподобных бактерий варьировало от 760 до 17877, а фекального стрептококка от 678 до 17394. Наиболее загрязненными были пруды. М.М.АlYebouri (1985) установил, что 80% колиморфных бактерий, выделенных из р.Тигр (Ирак) имели устойчивость к одному или нескольким антибиотикам. В Германии в питьевой воде выявились бактерии с антагонистическими свойствами к Е.соli и E.faecalis. Эти антагонисты относились к псевдомонадам (F.Wernicke, W.Dott 1987). В той же стране представители семейства Enterbacteriacea распределялись следующим образом: эшерихии (34,3%), цитробактерии (21,3%), энтеробактерии (17%), гафнии (13,8%), клебсиеллы (6,7%), серратии (45%).

По данным R.Melis еl аl .(1983), S.А1екsis еl аl. (1988), в колодезной и других водах, помимо Y.enterocolitica встречаются и непатогенные иерсинии, в частности

Y.intermedia, Y.frederiksenii, Y.kristensenii.

Патогенная бактериальная микрофлора. Из открытых пресноводных водо-

емов выделялась самая разнообразная патогенная бактериальная флора, но чаще всего в воде находили различные серовары сальмонелл. В таблице № З мы попытались свести данные ряда этих исследований выполненных в последние десятилетия.

Об обнаружении сальмонелл из речной и озерной воды сообщают и многие другие авторы: Коhl и Zibushka (1968), Каdlеоvа Оdlег (1972) - из Дуная; Faiг и Morrison (1967) из рек штата Колорадо (США), Каmpelmocher et al. (1973) - из рек Рейн и Маас (по данным этих авторов водами Рейна ежесекундно в Голландию приносится 50 млн. сальмонелл, а водами Мааса - 7 млн.) Оуе, Van Bockstael (1973) - из канала Брюгге в Бельгии; Рагvегу et al. (1974) - из р. Майн во Франции, Восhrer et al.

34

(1977) - из р. Икона на Мадагаскаре; Коminсаva et al. (1987) - р. Сазава в Чехослова-

кии; Y.Моsе, W.Thiel, (1982) в Германии и др.

В ряде исследований (R.Ваulet, 1982; О.Н. Яковлев, Ю.Г.Талаева, 1983) указывается на значительную и все возрастающую антибиотикоустойчивость штаммов сальмонелл, выделяемых из воды. Как видно из приведенных материалов в некоторых случаях зараженность вод открытых водоемов сальмонеллами очень высокая, подчас не уступающая зараженности сточных вод. В ряде работ указывается, что наибольшая концентрация сальмонелл обнаруживалась поблизости мест спуска сточных вод, причем сальмонеллы могут распространяться на большое расстояние от места выпуска стоков.

Так Gekdreich (Кн.: «Микробиология загрязненных вод» под ред. Митчел, 1976) указывает, что в штате Северная Дакота (США) на р. Ред Ривер сальмонеллы выделялись на расстоянии 35 км ниже места спуска сточных вод. Когда в эту реку стали поступать отходы переработки сахарной свеклы, то сальмонеллы обнаруживались и на расстоянии 118 км - 4-х суточного пробега воды. По данным Аndre et al. (1967) при температуре 21-29С сальмонеллы в прудах выживали до 2-х недель.

Если, как это следует из приведенных выше материалов, возбудитель паратифа B часто обнаруживается в открытых водоемах то сообщения о присутствии в воде

35

S.typhi (вне связи со вспышками) весьма редки (Л.Д.Жданова, 1957 г. - г. Ташкент; В.А.Яврумов с соавт. - р. Ока; А.М.Зарицкий с соавт., 1968 - на Украине). Мы не нашли в литературе ни одного указания на выделение из воды возбудителя паратифа А. В последние 2-3 десятилетия появилось немало сообщений о присутствии в воде открытых водоемов патогенных эшерихий. В частности Seigneurin et al. (1955) обнаружили O26 и O55 в водоисточниках ,что совпало с заболеваниями детей. Моnnet et al. (1954,1965) во Франции из воды были выделены O55 и O111. Аналогичные сообщения сделали Yoshe-Рuгег (1965) в Израиле; Мillег (1967) в ФРГ-Zuppi et al. в Италии. В некоторых случаях патогенные эшерихии находились в значительном количестве проб. Например, Zindе et al. (1970) обнаруживали их в 12% проб воды, а Т.В. Бей (1971) даже в 31,7%. Находили патогенные эшерихии в речной воде и другие отечественные авторы: Л.В.Григорьева, Т.В.Старовойтова (1965), Г.А.Абрамович. Последняя исследовала 200 проб волжской воды в районе Саратова и 40 проб из воды сельских водопроводов питавшихся из Волги. Выделено 115 культур патогенных эшерихий, относившихся к О26, О55, О111 и О145.

Имеется значительная литература по обнаружению в открытых водоемах шигелл. Об этом сообщают Л.Д.Жданова (1957) в г. Ташкенте, В.Я.Ярумов, Л.А.Кирюшина (1958) на р. Ока; Ф.Н. Поддубный (1962) на р. Днепр; Л.В. Григорьева и Т.В.Старовойтова (1965); А.А. Обгольц (1969) на притоках Оби; Л.В.Горышина и Е.В.Патрищева (1969), Б.С. Руснак и О.И.Сафронова (1979) в Молдове. Последние авторы исследовали очень большое количество проб - 5090 находили шигелл в 0,82% проб речной воды и в 1,09% проб воды озер и водохранилищ. С такой же частотой выделялись шигеллы из 344 проб воды открытых водоемов - Л.В.Григорьевой, А.М. Зарицким (1971). Следует отметить, что всех перечисленных работах сообщается о выделении единичных культур шигелл (часто атипичных). Поэтому трудно согласится с указанием Г.И.Сидоренко с соавт. (1973) о том, что по обобщенным данным шигеллы выявляются в 15% проб.

В воде пресноводных водоемов неоднократно находили вибрионов, как холерных, так и неагглютинирующихся. Эти данные более подробно приведены в главе

VI.

Многие исследователи, изучавшие присутствие возбудителей кишечных антропонозных инфекций в воде, отмечают частое выделение атипичных культур, которые по биохимическим и антигенным свойствам не полностью соответствуют эталонным штаммам. Многократно, пересевая и используя иные микробиологические приемы, в некоторых случаях удается добиться реверсии выделенных штаммов, иногда же эти ухищрения остаются безрезультатными (А.А.Ленцнер с соавт. 1959 и

др.).

Из возбудителей зооантропонозных и зоонозных инфекций есть сообщения о выделении из воды микобактерий. В частности Kasatija et al. (1974) из 539 проб воды из различных поверхностных водоисточников в Квебеке (Канада) выделили 146 атипичных штаммов микобактерий, включая 12 штаммов Мycobacterium marinum. Kasda выделил М.avium-intracellulare из поверхностных вод с рН 4-4,5. В воде микобактерии могут сохраняться несколько недель.

36

Неоднократно описывались водные вспышки туляремии (см-главу VI), что указывает на возможность присутствия возбудителя в воде, в том числе в высоких широтах, например 73 с.ш. на восточном Таймыре (И.П.Алгазин с соавт. 1976).

Тесная связь лептоспирозов с водоемами общеизвестна, что, как и при туляремии, несомненно, указывает на присутствие патогенных лептоспир в воде, хотя выделение этих культур непосредственно из воды представляет немалые методические трудности. В качестве примера выделения лептоспир из воды поверхностных водо-

емов можно привести работы Масlloux (1962), Nguen, Dang Duo, Z.Mero (1982), R.Y.Diyksta (1971), удалось выделить из открытых водоемов Listeria monocytogenes.

В литературе последнего истекшего десятилетия появилось много исследований, посвященных присутствию в водоисточниках иерсиний (Y.Weber und and, 1931; В.Г. Кузнецов, Р.Н.Реброва с соавт. 1985; В.Г.Кузнецов, 1987). Речь идет как об

Y.еnterocоlitica, так и о Y.pseudotuberculosus. В некоторых случаях иерсинии выде-

лялись с большим постоянством; например, по В.Г.Кузнецову (1987) иерсинии обнаруживались в 86-82% мест забора воды.

Патогенная вирусофлора. В открытых пресноводных водоемах чаще всего обнаруживаются энтеровирусы. По этому вопросу можно привести следующую сводку литературных данных.

Из иностранных авторов энтеровирусы в пресных водоемах выделяли также

Francova (1964), Nestor (1967), Yrinstan et al. (1970), Wiга et al. (1968), Dеl Vecchio et al. (1969), Аlbano, Dе Donato (1969), Рrimavesi (1970), Schuval (1970), причем по дан-

ным последнего энтеровирусы обнаруживались в реке на 25 км ниже спуска стоков. Вообще, присутствие энтеровирусов в открытых пресноводных водоемах явление довольно частое. По мнению Г.И.Сидоренко с соавт. (1973) по обобщенным

данным эта группа вирусов находится в 30-34% проб воды.

Помимо энтеровирусов в открытых пресноводных водоемах могут быть обнаружены и другие вирусные агенты, но значительно реже. Мы уже упоминали об обнаружении в воде аденовирусов. Seigneurum et al. (1968), Т.С.Малаховой и А.С.Лейбензон (1977), Walter et al. (1982), Нагtеl et al. (1988), Nestoг et al. (1988).

Кроме этих исследователей аденовирусы обнаруживали Welke et al. (1969), Grinstein et al. (1971).

37

Наконец, есть сообщения об обнаружении в речной воде реовирусов Меtcalf et al. в США, Yopkiewich et al. (1968) в Польше, Del Vacchio et al. (1969) в Италии, Nа-

реn (1970) в Африке, а также пикорнавирусов и вируса гепатита А (Walter R. еt аl.,1989) в Германии.

Важные исследования по вопросу вирусного заражения воды провела Г.А.Багдасарьян с сотрудниками (Багдасарьян Г.А, Мышляева Л.А, Недачник А.Е, 1982; Багдасарьян Г.А, Мышляева Л.А, Дмитриева Р.А., 1983). Согласно полученным данным вода открытых водоемов заражается вирусами в первую очередь за счет стоков из населенных пунктов. Полное смешение стоков с речной водой происходит на расстоянии от 1-2 до 60 км от места поступления стоков. Расстояние, на котором могут завершиться процессы самоочищения от вирусных загрязнений, соответствует 3-5 суточному пробегу воды (это расстояние от 120 до 230 км). Разница зависит от величины первоначального загрязнения и гидрологических особенностей.

38

В 1 г фекалий может быть 105 -108 вирусных частиц, в 1 л сточных вод 103 -106 вирусных частиц, в 1 л речной воды 100 -102. Вирусы, находящиеся в воде, могут сохраняться в иле и организме гидробионтов. Критерии безопасности: для питьевой воды - отсутствие вируса в 400 л, реакционной воды и восстановленной воды - отсутствие вирусов в 40 л.

Научная группа ВОЗ провела расчет возможного инфицирования населения при исследовании питьевой воды, содержащей 1 вибрион в 20 л воды. При этом оказалось, что в городе с населением 1 млн. жителей ежедневно будет заболевать клинически выраженными формами по 10 человек, к тому же будет много вирусоносителей. Исходя из этих данных для эпидемического благополучия необходимо, чтобы в 100 литрах воды отсутствовал бы вирус.

Работами ряда авторов, и в частности Магzaek V. Et al. (1980) установлено, что нет корреляции между титрами бактериальных индикаторов и наличием вирусов. Фаги являются более соответствующим индикатором в отношении энтеровирусов, чем кишечная палочка. Содержание фагов кишечных палочек менее 100 БОЕ/л отражает завершенность процессов самоочищения воды в отношении вирусного заражения. Помимо различного рода вирусов есть данные о присутствии в открытых водоемах бактериофагов к возбудителям ряда бактериальных кишечных инфекций. Большинство современных вирусологов склонны рассматривать их как своеобразный санитарно-показательный микроорганизм на зараженность данной воды вирусными агентами (подробнее см. в главе VI). С другой стороны, хотя сами фаги патологического значения не имеют, имеется тенденция рассматривать их присутствие в воде, как косвенный показатель инфицированности данной воды тем микробом, фаг к которому в воде обнаружен. Во всяком случае, следует указать, что фаги в воде обнаруживаются чаще, чем возбудители соответствующих бактериальных кишечных инфекций. Приводим некоторые данные об обнаружении бактериофагов в водоемах.

Г.K.Сергеев (1946) обнаруживал Cоli - фаг в открытых водоисточниках северовосточного Ирана, куда, по мнению автора, он поступал с поверхности почвы. РВ. Чеботарева (1945) исследовала на присутствие свободных фагов 33 пробы воды из Волги в районе Волгограда и приток Волги р. Пионерки. Дизентерийные фаги найдены в 32 пробах, брюшнотифозные в 25, паратифозные в 21, паратифозные А в 16 пробах. Концентрация фагов возросла после выпадения дождей. В мае-июне фаги обнаруживались в больших количествах, чем в сентябре-ноябре, Л.Д.Жданова (1958) в различных водоемах г. Ташкента, вода которых имела низкий коли-титр, выделяла брюшнотифозные и паратифозные А и В фаги. Л.В. Григорьева и Т.В.Старовойтова(1965) выделяли из воды дизентерийные фаги, фаги с патогенным и непатогенным сероварами Е coli. В более поздней работе Л.В Григорьева (197 5) указывает, что в пресных водах на Украине кишечные бактериофаги обнаруживались в 68% проб. Е.Н.Миляева (19б9) находила брюшнотифозные и дизентерийные бактериофаги в 57% проб р.Самары и 17,8% проб волжской воды в районе г.Самары. Из этих рек наряду с фагами выделялись и возбудители соответствующих инфекции. В районе нижней Камы фаги обнаруживались в воде нечасто - в 2-65% проб (Ю.Н.Почкин с соавт, 1987).

39

Проведенные данные говорят о значительной частоте присутствия бактериофагов к возбудителям кишечных инфекций в открытых пресноводных водоемах.

Пути заражения и циркуляция патогенной микрофлоры в воде морей и океанов.

Проблема санитарной охраны территорий от заноса, завоза и распространения инфекционных заболеваний, в том числе возбудителей карантинных инфекций водным путем имеют одно из первостепенных значений.

До недавнего времени роль морской воды в распространении инфекционных заболеваний ограничивалась лишь ролью одного из промежуточных звеньев в инфицировании людей в воде - съедобных гидробионтов (устрицы, креветки, мидии и др.). В последние десятилетия взгляды на роль морской воды в циркуляции различных патогенных бактерий существенным образом изменились, чему в немалой степени способствовали наблюдения, сделанные в период VII пандемии холеры. Фактическая роль морской воды в распространении инфекционных заболеваний в настоящее время увеличилась.

Этому способствовали следующие обстоятельства: увеличение численности населения, проживающего в приморских районах, постройка систем отвода сточных вод без очистки и обеззараживания, /самоочищающая способность моря считалась безграничой /, что привело к резко усиливающемуся загрязнению прибрежных вод в районе населенных мест. Загрязнению морских (океанических) вод способствовало и развитие морского транспорта.

На примере черноморского побережья в РФ и Болгарии можно видеть, как за последние 2-3 десятилетия возникло множество новых мест отдыха на море, а посещаемость старых курортных районов возросла. Большие массы населения континентальных районов страны ежегодно проводят отдых на побережье. (Т.Т.Сокол, С.М. Иванов, 1996). Аналогичная картина наблюдается во всех странах. Эпидемиологические наблюдения последних десятилетий показали, что купание (и особенно, видимо, ныряние) в инфицированных возбудителями кишечных инфекций морской воде может привести к заражению кишечными антропонозными инфекциями. (Т.Yones, 1977; Г.И.Корчак с соавт. 1985).

Исследованиями этих авторов установлено, что при купании заглатывается в среднем 10 мл воды. Это по расчетам Г.И.Корчак с соавт. (1985), предполагает, что на загрязненных участках пляжей, купающиеся могут заглотигь до 36 клеток сальмонелл.

Д.Н.Лоранский, Б.М.Раскин, Н.Н.Алфимов (1975) сравнивают заболеваемость кишечными инфекциями (дизентерия, колиэнтериты, тифопаратифозные инфекции) в двух приморских городах, отличавшихся между собой только по степени загрязненности морской воды на пляжах. В зимний период заболеваемость была примерно одинаковой, но в летний - при более высокой концентрации прибрежного участка моря, заболеваемость в городе была в 15 раза выше; возросло значение косвенного влияния морской воды, как фактора заражения гидробионтов, которые теперь используются в рационе не только приморских, но и континентальных регионов.

40