книги2 / 141-1

ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ НАУК РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ОБРАЗОВАНИЯ

ЯРОСЛАВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. П. Г. ДЕМИДОВА

А.В. КАРПОВ

А.А. КАРПОВ

СТРУКТУРА МЕТАКОГНИТИВНОЙ РЕГУЛЯЦИИ ИНФОРМАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Ярославль

ЯрГУ

2022

Введение

Замысел этой книги обусловлен комплексом обстоятельств принципиального плана. Все они, в конечном счете, сопряжены с общими тенденциями развития ряда значимых теоретических проблем психологии, а также с актуальными прикладными проблемами, порожденными эволюцией основных видов и классов профессиональной деятельности. Так, во-первых, одной из главных и в известной степени – определяющей среди них являются те кардинальные трансформации, которые развертываются именно в сфере эволюции «мира деятельности» – в собственно профессиональной сфере. Они связаны сбурнойэкспансиейIT-технологий,сраспространениемвидовитипов деятельности, которые базируются на них и реализуются посредством компьютерной техники. Речь при этом идет, по существу, о возникновении и развитии принципиально нового класса деятельности – субъектно-информационного, о приоритетной эволюции собственно информационной деятельности, а также о том, что многие иные типы

ивиды деятельности перестраивается в направлении конвергенции

исинтеза с ним. По существующим сегодня экспертным оценкам, уже сейчас более 60 % всех видов и типов профессиональной деятельности либо полностью базируются на IT-технологиях, либо включают их как основное средство своей реализации. Все это выступает проявлением одной из основных черт социо-экономического развития общества объективно развертывающийся процесс эволюции и закономернойтрансформацииформивидов,типовиклассовпрофессиональной деятельности – то, что обычно обозначается понятием «филогенеза деятельности». Развертывание этой объективной по своей сути логики, собственно говоря, и привело к становлению субъектно-инфор- мационного класса деятельности. Важно и то, что именно ему принадлежит будущее; это ставит вопрос о его приоритетном изучении. Он с очевидностью находится на «острие» прогресса видов и типов профессиональной деятельности – прогресса, масштабы и темпы которого велики, а его дальнейшая эволюция составляет не только ближайшую, но и отдаленную перспективу развития профессиональной деятельности

Далее, во-вторых, это, конечно, и комплекс причин собственно теоретического плана, связанных, прежде всего, с тем состоянием, в котором находится в настоящее время психологическая теория де-

3

Введение

ятельности, а также непосредственно связанные с ней области психологической проблематики. Как известно проблема деятельности имеет особый статус и так сказать привилегированное положение в стихологической проблематике. Она, в отличие от целого ряда иных психологических проблем и направлений, никогда не находилась ни в опале, ни «под запретом», а наоборот – всегда выступала флагманом отечественной психологии и даже ее «витриной». Кроме того, она образована широким и гетерогенным спектром исследований, включающим очень разные по направленности и ориентации разработки – методологические, теоретические, эмпирико-экспериментальные, профессиографические. Наконец, она характеризуется и очевидным своеобразием, придаваемым явной специфичностью базового конструкта данной проблемы – самой категории деятельности (ее междисциплинарным статусом, равнопринадлежностью и к целому ряду конкретных научных дисциплин, и к уровню философского исследования). Деятельность – и как категория, и как реальность нередко рассматривалась не просто как важнейшая, но и как базовая, исходная категория для построения психологии как науки. Обращаясь к не столь далекомуеепрошлому,можноконстатироватьследующую–оченьпо- казательную ситуацию. На протяжении достаточно длительного времени и в силу, прежде всего, указанных выше ее особенностей, данная проблема занимала не просто лидирующие позиции в отечественной психологии, но и во многом олицетворяла ее. Причем, это касается ее различных аспектов и уровней – методологического, теоретического, эмпирического, экспериментального и т. д. Можно сказать и так: данная проблема выступала в качестве своего рода «локомотива» развития отечественной психологии. В силу этих причин сложилось устойчивое мнение, согласно которому она, в отличие от многих иных проблем, разработана хорошо и полно. В профессиональном сознании исследователей складывается мнение и даже своего рода «ощущение», согласно которому, что угодно, но только не психологию деятельности, можно упрекнуть в недостаточной степени развитости.

Другими словами, в силу целого ряда обстоятельств – и исторического, и методологического, и традиционального характера, по отношению к данной проблеме в научном сообществе (особенно в нашей стране) сформировалась своего рода «иллюзия благополучия». Согласно ей, не только крайне трудно, но уже и не нужно пытаться искать здесь что-то существенно новое. Более того, психологическая те-

4

Введение

ория деятельности (в ее традиционном варианте) обладает так сказать определенной невосприимчивостью ко многим новым и новейшим результатам (полученным, например, в русле когнитивной психологии в целом и метакогнитивизма, в частности), что уже само по себе отнюдь не свидетельствует о ее совершенстве. В действительности современная ситуация в психологии деятельности далека от благополучия; она требует не каких-либо локальных и частных – косметических доработок, а достаточно крупных корректировок и даже – трансформаций традиционной психологической теории деятельности. И лишь приэтомусловиионаможетслужитьадекватнойосновойдлярешения наиболее трудных и принципиальных проблем, – в особенности тех, которые связаны с раскрытием закономерностей организации наибо- леесложныхвидовитиповдеятельности–вчастности,итех,которые и составляют содержание субъектно-информационного класса.

Далее, к важным причинам собственно теоретического плана, обусловившим замысел данной книги, следует отнести и необходимость приоритетного решения задач, которые возникают при обращении к наиболее сложным и имплицитным сторонам психической регуляции деятельности–вособенности,кеекогнитивномуобеспечению,взято- му на высших уровнях его организации. Именно на них локализованы те процессы, которые составляют сегодня предмет исследования в современных вариантах когнитивной психологии – в особенности, в метакогнитивизме. Вместе с тем, именно в этом плане и эксплицируется еще одна весьма острая проблема, связанная с тем, что метакогнитивизм и психологическая теория деятельности разрабатываются практически автономно друг от друга. Между ними отсутствуют должные контакты, не говоря уже об их концептуальном синтезе. Имеет место достаточно явный (а часто – и намеренно культивируемый) «разрыв» когнитивной психологии в целом и метакогнитивизма, в частности, с психологической теорией деятельности, с изучением целостной деятельности, поведения. В результате такой несинтезированности двух фундаментальных направлений современной психологии страдают они оба. Внедеятельностный подход к метакогнитивным процессам приводит к априорно зауженным концептуальным основаниям их изучения,кобеднениюиуплощениюполучаемыхрезультатов.Всвою очередь, недостаточный учет психологией деятельности наиболее сложных, то есть именно метакогнитивных процессов ее организации и регуляции существенно обедняет современную психологиче-

5

Введение

скую теорию деятельности. Часто он вообще блокирует исследование наиболее принципиальных проблем, особенно – проблемы раскрытия основных принципов структурно-функциональной организации

игенетической динамики деятельности, а также проблемы выявления тех психологических механизмов, которые интегрируют структурные уровни деятельности в целостную и скоординированную иерархию. Данная ситуация, безусловно. Должна быть преодолена, а обоснование необходимости и определение путей этого также обусловили одну из основных задач данной работы.

В-третьих, это и причины собственно методологического порядка, связанные с теми ограничениями, а нередко – и с недостаточностью эвристических возможностей, которые присущи существующим подходам к разработке психологической теории деятельности в целом и в особенности основного среди них – системного подхода. Он, как известно, на протяжении длительного времени рассматривался

иреализовывался не только как основной и определяющий, но и, фактически, как императивной и «само собой разумеющийся». Вместе тем, явившись, действительно, важнейшим и очень общим средством разработки этой теории, позволившим перевести ее на новый уровень развития, он отнюдь не лишен ограничений, что, следовательно, не только позволяет, но и заставляет искать новые варианты методологии разработки теории деятельности. Причем, эти варианты должны отнюдь не «зачеркивать и отменять» его полностью, а, реализуя принцип преемственность, вступать как развивающие его – не как отрицающие, а как снимающие его, точнее его традиционные версии. При этом важно и то, что сам системный подход, явившись результатом реализации неклассической методологии, должен быть понят, соответственно, как соотносящийся с тем этапом развития научного познания, который и релевантен ей. Однако, переход к новым фазам познания – прежде всего, к постнеклассической методологии требует уже иных его вариантов, один из которых и был разработан нами ранее и получил оформление как принцип метасистемного подхода. Именно он положен в основу данной работы, а установка на его реализацию по отношению к ее основной проблематике – исследованию информационной деятельности опередила ее содержание и структуру.

Итак, можно видеть, что совокупность отмеченных выше обстоятельств – методологических, теоретических и прикладных, взятая именно в их комплексе, фактически, императивно предписывает необходи-

6

Введение

мость формулировки в качестве приоритетной основной цели данной работы. Она состоит в необходимости установления и объяснения основных закономерностей процессуальной регуляции информационной деятельности в ее реальной, системной организации – в полноте содержания и структуры. В силу этого, сама эта процессуальная регуляция должнабытьраскрыта сучетом,прежде всего, наиболеесложныхикомплексных видов и типов процессов – метакогнитивных и интегральных, локализованныхнавысшихуровняхееорганизацииисоставляющихсодержание собственно произвольной, осознаваемой регуляции как таковой. Кроме того, необходимо попытаться рассмотреть ее не только дифференцированно – аспектно, но и по возможности комплексно, то есть

втом целостном и не нарушенном аналитическими процедурами виде,

вкотором она представлена в естественных – экологически валидных условиях, в контексте целостной деятельности, то есть в ее обобщенной структуре. Иными словами, по отношению к ней должна быть реализована методология структурно-психологического исследования.

Всвязи с этим, эксплицируется необходимость реализации еще одного методологического требования, которое также выступило в качестве установочного положения по отношению к материалам данной работы. Это – приоритетное внимание, которое должно быть уделено по ходу всего рассмотрения понятию или даже категории структуры. Обычно, данное понятие, хотя, конечно, и осознается как основополагающее в гносеологическом отношении, но все же находится «в тени» другого связного с ним понятия – системы. Вместе с тем, при ближайшем рассмотрении оказывается, что данное понятие является не только вполне «равномощным» ему, но и имеет ряд специфических, но не учитывающихся в должной мере характеристик. Так, оно занимаетопределяющееместовбольшинствеобщихгносеологических подходовиконкретныхпознавательныхпроцедур.Деловтом,чтоименно структурное исследование, а в более общем плане – и познание как таковое, согласно гносеологическим императивам, занимает срединное место в триаде базовых понятий системной методологии: компонент (часть) – структура – система (целое). Однако это же означает, что оно занимает также и центральное и, следовательно, определяющее место

вней. Благодаря ей система и становится целостностью.

Кроме того, это понятие должно рассматриваться как важнейшее связующее звено между двумя фундаментальными общегносеологическими подходами – аналитическим и системным. С одной сто-

7

Введение

роны, оно позволяет преодолеть атомистичность первого и перейти от суммативного знания, от агрегативной – аддитивной совокупности знаний к их организованной совокупности, к феномену организации как таковой. С другой стороны, оно является и столь же необходимым для того, чтобы эту организацию эксплицировать не «в целом» – абстрактно, а вполне конкретно – в аспекте как основных и наиболее мощных принципов – собственно системных, в аспекте системности как базового атрибута организации как таковой. Кроме того, понятие структуры обладает еще одной – важной особенностью. Она состоит в том, что структурное исследование – это в известном смысле вообще основной и исходный для любого познания шаг – в чем-то даже, так сказать, архетипический, связанный со стремлением познающего субъекта понять, прежде всего, «из чего состоит», «что собой представляет» – в аспекте его содержания объект познания.

В связи с этим возникает, однако, еще более имплицитный

исложный вопрос: почему, собственно говоря, это так? Почему именно структурное исследование является столь важным и критически значимым? Почему оно настолько необходимо и как оно возможно? Прочему процедура структурирования реальности и ее результат – понятие структуры так выражено и характерно для познания в целом

идля раскрытия психической организации, в частности? Есть основания считать, что конечная причина этого состоит в том, что сам «орган познания» – психика также основывается на базовых механизмах и принципах структурного типа. Следовательно, она познает – отображает внешнюю, объективную реальность по своему «образу

иподобию». Если бы психика не была организована на основе базовых принципов системно-структурного типа, если бы она не была структурно-организованным образованием, то, по-видимому, и способы отображения ей и в ней объективной реальности были не такими, какими они есть – структурными, а иными. Впрочем, это старая и традиционная проблема, суть которой можно сформулировать так. Либо психика в своей организации адекватно отображает совокупность качественных «измерений» объективной реальности? Либо она порождает эти «измерения» – именно потому, что они составляют суть

исодержание ее собственных закономерностей?

Всилу всего этого, именно данное понятие выступило как основополагающее для данной работы, что проявилось, прежде всего, в его конструктивности для решения одной из ее основных задач. Она

8

Введение

как раз и состоит в том, чтобы попытаться эксплицировать целостную – по возможности комплексную и полную, но одновременно – и струк- турно-организованную картину процессуально-психологической регуляции информационной деятельности, взятой в аспекте ее наиболее сложных «составляющих» – метакогнитивных и интегральных процессов психической регуляции. Это как раз и может быть достигнуто посредством обращения к понятию структуры – в данном случае структуры метакогнитивной регуляции деятельности. Именно структурная экспликация позволяет, с одной стороны, выявить полноту со- держанияисследуемогопредмета,асдругой,–являетсянеобходимым шагом к его собственно системной, то есть концептуальной интерпретации. Именно такая установка также явилась исходной для представленного в данной работе исследования.

В связи с ней показательно и то, что именно она создала необходимые и во многом достаточные основания для обращения к решению еще одной значимой проблемы. Она, в свою очередь, является частным проявлением того, что обычно именуется как диалектика предмета и метода исследования, а ее сущность состоит в следующем. Все более полное раскрытие содержания и принципов организации – прежде всего, структурной предмета исследования, как известно, создает адекватные основания для разработки новых и все более совершенных методов его дальнейшего изучения. Эволюция взглядов о предмете – это стимул и основа для развития взглядов относительно метода его исследования. Однако именно это и выступило, с одной стороны, как еще одно положение установочного плана для данной работы, а с другой, – как ее результат. Смысл этого состоит в том, что лишь на основе достаточно полных представлений о предмете – в нашемслучаеоструктуреметакогнитивнойрегуляцииинформационной деятельности,окажетсявозможнойиразработкановых–существенно более обоснованных и действенных методов ее дальнейшего раскрытия. Именно это также составило одну из задач данной работы,

При характеристике общего замысла данной работы необходимо отметить еще одно обстоятельство. Дело в том, что в целом ряде наших предыдущих работ специальному и достаточно развернутому изучению была подвергнута проблема, которое весьма близка к основной теме и этого исследования. В них рассматривались особенности и закономерности также метакогнитивной регуляции деятельности, но иной, нежели та, которая изучается в данной работе – управленческой, орга-

9

Введение

низационной.Данноеобстоятельствопредставляетсявесьмапринципиальным и потому – должно быть зафиксировано специально в силу, как минимум, следующих причин. Во-первых, даже простое – так сказать экстенсивное расширение сферы исследования дает дополнительный

иважный материал для расширения эмпирико-теоретической базы изучаемой проблемы и, соответственно, позволяет повысить степень обоснованности осуществляемых выводов и получаемых результатов.

Во-вторых, поскольку в выполненных ранее исследованиях, с одной стороны, и в данной работе, с другой, предметом изучения являются различные классы деятельности, то открываются возможности

идля «межклассового» анализа выявляемых закономерностей метакогнитивной регуляции деятельности. Однако это содействует развитию данной проблемы уже не «вширь» (экстенсивно), а «вглубь», то есть ее интенсификации, качественному развитию.

В-третьих, еще более имплицитным обстоятельством является то, что с позиций сравнения получаемых результатов открываются возможности и для решения одного из стратегических вопросов – обоснования правомерности самой дифференциации субъектно-ин- формационного класса деятельности как такового, а также его сравнительной характеристики в плане соотнесения с другим традиционным классом – субъект-субъектным. Причем, важно и то, что исследованию в работах [107, 109] был подвергнут не рядовой, а наиболее репрезентативный представитель субъект-субъектного класса – управленческая деятельность. В этой работе исследованию подлежали также наиболее репрезентативные виды, деятельности, но уже иного класса (субъектно-информационного), то есть деятельности, базирующиеся на компьютерной технике. Данное обстоятельство представляется принципиальным по той причине, что оно, по существу, содействует решению такой задачи, которая сопряжена с магистральной логикой развития самого «мира деятельностей, а также с основными тенденциями развития предмета психологии профессиональной деятельности – с вовлечением в него все новых видов и типов, а не исключено, и классов деятельности. Она же непосредственно связана

ис решением аналогичного, то есть также главного вопроса, возникающего при раскрытии самого информационного класса деятельности. Это – выявление и осмысление основного в нем – его качественной определенности и качественной специфичности по отношению к уже известным вила деятельности.

10