книги2 / 17

правам человека. Программистами был алгоритмизирован набор формальных правил, которыми руководствуется суд при вынесении решений. В результате из 584 обращений в Европейский суд по правам человека решение, вынесенное программой, в 79% случаев совпало с решением суда.

В России также проводятся показательные мероприятия и эксперименты,

одним из которых стали дебаты между роботом и человеком. Несмотря на то,

что Р.С. Бевзенко, который выступил стороной в дебатах с роботом, выиграл спор, он высоко оценил способности правового мышления робота218.

Таким образом, категория «юрист-робот» приобретает все более явные очертания. Широко распространены онлайн-платформы, которые специализи-

руются на предоставлении потребителям юридических услуг с использованием информационных технологий. Примеры таких ресурсов многообразны: созда-

ние ботов для автоматизации рутинной юридической работы; внедрение ресур-

сов, оснащенных способностью самостоятельно отвечать на типичные юриди-

ческие вопросы; использование приложений по автоматической подготовке стандартных договоров, жалоб, исковых заявлений и др.

При этом Милан Маркович219 считает, что роботизацию напрасно связы-

вают с вытеснением человеческого труда из юридического сектора. Наоборот,

при качественном правовом регулировании внедрения интеллектуальных ма-

шин юридические услуги станут более доступны, правовая культура — выше,

уровень преступности — ниже. Также автор отрицает идею того, что человек деградирует в качестве разумного существа в условиях массового внедрения искусственного интеллекта, ввиду того, что искусственный интеллект высту-

пает скорее продуктом и помощником, чем заменителем человеческого интел-

лекта.

Важным для юридической науки представляется определение статуса са-

мого робота.

218Правосубъектность искусственного интеллекта в области права. URL: https://zakon.ru/blog/2018/05/21/kak_ya_pobedil_sudebnogo_robotayurista__i_pochemu_eto_budet_dlitsya_nedolgo#comment_464411 (дата обращения: 11.01.2020).

219Milan Markovic, Rise of the Robot Lawyers?, 61 Ariz. L. Rev. 325 (2019). URL: htts://scholarship.law.tamu.edu/facscholar/1320.

191

В зарубежных научных работах встречаются предложения наделить робо-

тов самостоятельным статусом «электронного лица» наряду с физическими и юридическими лицами.

Тайлер Джейнс предлагает оригинальную концепцию юридической лично-

сти для небиологического интеллекта, согласно которой робот может обладать гражданством с определенными гражданскими обязанностями220.

В продолжение этой идеи высказывается позиция о необходимости при-

влечения к ответственности самого робота при условии, что робот обладает способностью сознательно принимать решения, самостоятельно исполнять воз-

ложенные на него обязанности, сообщать мотивы своих моральных решений221.

Возможность наделить самосознанием робота доказывается в работах Р.Дж. Райта, который полагает, что большинство продвинутых роботов могут обладать некоторой степенью самосознания или способностью самостоятельно воспринимать явления окружающей среды. В этой связи они могут выступать потенциальными носителями гражданских прав и обязанностей222.

Однако большинство российских теоретиков и практиков склонны наде-

лять правами, обязанностями и ответственностью не самого робота, а его вла-

дельца. Такой точки зрения придерживается немногочисленная отечественная судебная практика.

Показательным является судебный процесс в отношении Google о наруше-

нии конфиденциальности роботами, внедренными корпорацией на интернет-

платформах. Так, пользователь почты (истец) обнаружил, что рекламные объ-

явления, отображающиеся на интернет-страницах, соответствуют содержанию его личной переписки. Оказалось, что робот сканирует содержание переписки,

исходя из которой узнает интересы и предпочтения пользователя и формирует рекламное объявление, соответствующее личным предпочтениям истца.

220Tyler Jaynes, Legal Personhood for Artificial Intelligence, Utah Valley University (2019). URL: htts://works.bepress.com/tyjaynes/1/

221Ying Hu, Robot Criminals, 52 U. Mich. J. L. Reform 487 (2019). URL: htts://repository.law.umich.edu/mjlr/vol52/iss2/5

222R G. Wright, The Constitutional Rights of Advanced Robots (and of Human Beings), 71 Ark. L. Rev. 613 (2019). URL: htts://scholarworks.uark.edu/alr/vol71/iss3/2

192

Таким образом, своими действиями ответчик, разработавший и внедрив-

ший робота, нарушает конституционное право на неприкосновенность частной жизни и конфиденциальность переписки.

Решением суда исковые требования были удовлетворены и установлен за-

прет на ознакомление робота с личной перепиской граждан223.

Однако ввиду того что цифровые технологии позволяют анализировать не-

ограниченный объем данных и процесс сбора и обработки «Больших данных»

(Big Data) зачастую является бесконтрольным, видится, что данный запрет но-

сит условный характер.

Вместе с тем преимущества роботизации юридической сферы во многом превышают правовые проблемы, вызванные ею, поэтому внедрение роботов,

вцелом, оценивается положительно.

2.Необходимость правового регулирования криптовалюты также едино-

гласно воспринимается зарубежным научным сообществом.

В 2017 г. рыночная цена биткойна выросла на 1735%, с 970 долларов до 14 292 долларов. По состоянию на 2018 г. было зарегистрировано в общей слож-

ности 1935 криптовалют, приблизительная рыночная стоимость которых со-

ставляла 191,54 миллиарда долларов. По состоянию на 10.01.2020 стоимость биткойна составляет около 8 тыс. долларов224.

Так, менее чем за десятилетие биткойн и другие виртуальные валюты ока-

зали значительное влияние на экономику и оказались уникальной проблемой для правоохранительных органов.

Несмотря на феноменальный рост преступлений, совершенных с исполь-

зованием цифровых технологий, у правоохранительных органов отсутствуют адекватные условия для проведения цифровых расследований. Поэтому в за-

рубежных странах обсуждается возможность использования коммерческих ор-

223Google Case. URL: http://sutyajnik.ru/documents/4894.pdf

224Bitcoin, Virtual Currencies, and the Struggle of Law and Regulation to Keep Pace, 102 Marq. L. Rev. 447 (2018). URL: htts://scholarship.law.marquett.edu/mulr/vol102/iss2/5

193

ганизаций, оказывающих услуги цифрового криминалистического расследования225.

Итак, применение виртуальной валюты продолжает превосходить способ-

ности его законодательного регулирования. В этой связи неоднозначна россий-

ская судебная практика, связанная с правовым регулированием криптовалюты как средства платежа.

15 мая 2018 г. Девятый арбитражный апелляционный суд вынес резонанс-

ное решение, которым впервые в судебной практике квалифицировал крипто-

валюту в качестве имущества.

Данное судебное разбирательство само по себе служит доказательством замешательства правоприменителя, вынужденного разрешать спор в отсутствие правового регулирования предмета спора.

Так, решением суда первой инстанции финансовому управляющему было отказано в удовлетворении требований о включении содержимого криптоко-

шелька в конкурсную массу гражданина-должника и обязании передать финан-

совому управляющему доступ к криптокошельку.

Суд первой инстанции исходил из того, что криптовалюта не относится к объектам гражданских прав, находится вне пределов правового поля на тер-

ритории Российской Федерации, исполнение сделок с криптовалютой, ее тран-

закции не обеспечиваются принудительной силой государства. Вместе с тем от-

сутствие контролирующего центра в криптовалютной системе и анонимность пользователей криптовалюты, по мнению суда, не позволяют с определенно-

стью установить принадлежность криптовалюты к криптокошельку конкретно-

го человека.

Девятый арбитражный апелляционный суд пришел к выводу, что решение суда первой инстанции незаконно, мотивируя тем, что в силу диспозитивности норм гражданского права в Гражданском кодексе Российской Федерации от-

сутствует закрытый перечень объектов гражданского права.

225 Zahadat, Nima Digital Forensics, A Need for Credentials and Standards, Journal of Digital Forensics, Security and Law: Vol. 14: No. 1, Article 3, (2019). URL: htts://commons.erau.edu/jdfsl/vol14/iss1/3

194

Поэтому с учетом современных экономических реалий и уровня развития информационных технологий суд считает допустимым максимально широкое толкование понятия «иное имущество».

Итак, согласно решению российского апелляционного суда криптовалюта должна рассматриваться как иное имущество и, соответственно, может быть включена в конкурсную массу должника226.

Другой судебный спор, связанный с оборотом криптовалюты, был рас-

смотрен Ряжским районным судом.

Согласно решению от 26 апреля 2017 г. истец перевел криптовалюту на кошелек «онлайн-обменника» с целью обмена криптовалюты на рубли по курсу, указанному на сайте «онлайн-обменника». Однако сумма не была пере-

ведена в полном объеме.

В мотивировочной части суд указал, что, поскольку практически в Россий-

ской Федерации отсутствует правовая основа для регулирования платежей,

осуществляемых в «виртуальной валюте», а также отсутствует какое-либо пра-

вовое регулирование торговых интернет-площадок, биткойн-бирж, все опера-

ции, связанные с переводом биткойнов, осуществляются их владельцами на свой страх и риск.

Истец, согласившись с условиями предоставления сервисом услуг обмена электронных валют, принял на себя риск несения любых финансовых потерь,

которые могли быть ему причинены в результате невозможности осуществле-

ния электронных переводов. При таких обстоятельствах доводы истца о нару-

шении ответчиком его прав суд считает несостоятельными. Кроме того, нахож-

дение криптовалюты вне правового поля не предоставляет возможности реали-

зации истцом правовых механизмов возложения ответственности, предусмот-

ренной законодательством о защите прав потребителей227.

226 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 мая 2018 г. № 09АП-

16416/2018. URL: http://base.garant.ru/61623374/ (дата обращения: 11.01.2020).

227 Решение № 2-160 / 2017 2-160 / 2017 ~ M-129/2017 M-129/2017 от 26 апреля 2017 г. по делу № 2-160 / 2017. URL: https://sudact.ru/regular/doc/qlE6zawJCy6l/ (дата обращения: 11.01.2020).

195

Итак, решения российских судов по спорам, связанным с оборотом крип-

товалюты, диаметрально противоположны.

В период 2009–2017 гг. суды общей юрисдикции подготовили в общей сложности 46 судебных решений по криптовалюте. Тем не менее большинство из них касается блокировки интернет-ресурсов, распространяющих рекламу услуг, что свидетельствует о том, что на сегодняшний день государство не го-

тово ввести в легальный оборот криптовалютные платежи228.

Также согласно отчету Центра судебных экспертиз компании RTM Group (группа экспертных юридических фирм, специализирующихся на правовых и технических вопросах в области информационных технологий и информаци-

онной безопасности) правоприменительная статистика доказывает невозмож-

ность защитить интересы лиц, инвестирующих или использующих криптова-

люты, по причине отсутствия правового регулирования криптовалют в Россий-

ской Федерации.

Таким образом, правовое регулирование преобразованного финансового рынка без корреспондирующего обновления законодательных положений не-

эффективно. На сегодняшний день сформировались противоположные модели правового регулирования — от полного запрета криптовалюты до придания ей статуса официального платежного средства.

Вместе с тем постепенное распространение судебных процессов, связан-

ных с обращением криптовалют, подтверждает тот факт, что применение вир-

туальной валюты в финансовых операциях стало необратимым процессом.

3. Заключительный объект исследования взаимодействия права и искус-

ственного интеллекта — смарт-контракт, представляющий собой запрограмми-

рованный алгоритм, созданный с применением технологий блокчейна и предна-

значенный для формирования, контроля и предоставления информации.

Формирование договоров в открытых электронных сетях становится весь-

ма актуальным. Однако открытые электронные сети создают новую транзакци-

онную среду, которая модифицирует традиционную концепцию договорного

228 RTM technologies. URL: http//www.rtm.group/

196

права, основанную на модели общения между конкретными сторонами догово-

ра и существовании материального носителя, отражающего конкретные дого-

ворные условия между ними.

Вместе с тем открытые электронные сети сталкиваются с многочисленны-

ми трудностями, которые не имеют аналогов и не всегда вписываются в рамки традиционных правовых институтов.

Во-первых, смарт-контракт предполагает отсутствие материальных носи-

телей.

Во-вторых, смарт-контракты являются частично или полностью самовы-

полняемыми или самодостаточными. Однако открытым остается вопрос о по-

следствиях создания программного кода с ошибкой и возможности его оспаривания229.

В-третьих, смарт-контракты могут оказаться эффективным способом обес-

печения более высокого уровня прозрачности в финансовых потоках. Тем не менее надежность применения смарт-контрактов во многом зависит от мас-

штабов развития технологий блокчейна, которые трудно предвидеть на данном этапе230.

В-четвертых, смарт-контракты предполагают особую процедуру иденти-

фикации личности. В этой связи актуален вопрос обеспечения баланса между защитой биометрических данных физических лиц от дискриминационного ис-

пользования и использованием этих данных для предоставления улучшенных продуктов и оказания услуг231.

А.Т. Джошуа отмечает, что новейшие технологии составляют около одной трети математики и две трети теории игр, где основным игроком выступает че-

ловек, а его основная обязанность — контролировать процесс «сложной иг-

229Eliza Mik, Contract Formation in Open Electronic Networks, Singapore Management University. ( 2007). URL: htts://works.bepress.com/elizamik/2/

230Blockchain and smartcontracts: the missing link in copyright licensing? Oxford, International Journal of Law and Information Technology, 2018. P. 311–336.

231Lauren Stewart, Big Data Discrimination: Maintaining Protection of Individual Privacy Without

Disincentivizing Businesses’ Use of Biometric Data to Enhance Security, 60 B.C.L. Rev. 347

(2019). URL: htts://lawdigitalcommons.bc.edu/bclr/vol60/iss1/8

197

ры»232. Поэтому человеческий элемент в искусственном интеллекте превыше всего.

Исследования показали, что новая научная революция значительно изме-

нила мир, но действующее правовое регулирование пока не способно контро-

лировать процесс «сложной игры».

Результаты исследования демонстрируют масштабные проблемы исполь-

зования искусственного интеллекта в правовой сфере. Роботы — неопределен-

ный субъект правоотношений. Криптовалюта — неопределенный объект пра-

воотношений. Смарт-контракт — правоотношение с неопределенным содержа-

нием.

Таким образом, постепенное внедрение новейших технологий в юридиче-

скую среду и плавный переход к цифровой эре очевидны. Государство в ответ на вызов современности стремится внести точечные коррективы в правовое ре-

гулирование цифровизации, однако в условиях колоссальных явных и потенци-

альных способностей искусственного интеллекта сохранение традиционных правовых институтов видится все более трудным и практически невозможным.

232 Joshua A.T. The Human Element: The Under-Thorized and Underutilized Component Vital to Fostering Blockchain Development, Faculty Scholarship, (2019). URL: htts://scholarlycommons.law.wlu.edu/wlufac/537

198

ГЛАВА III. ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ КИБЕРБЕЗОПАСНОСТИ

3.1. Новые средства совершения преступлений

(искусственный интеллект, виртуальная реальность, DarkNet)233

В эпоху перехода к цифровой экономике киберпреступность из специфич-

ного узкоспециального вопроса превратилась в тему, интересную широкой аудитории. Совершать преступления без использования компьютерных техно-

логий стало неэффективно, а иногда и невозможно. Кроме чисто компьютерных преступлений, составы которых описаны в главе 28 Уголовного кодекса Рос-

сийской Федерации, в настоящий момент практически любое преступление можно совершить с помощью компьютерных технологий.

Постепенно компьютерные технологий как более эффективные и более дешевые средства совершения преступлений вытесняют традиционные методы.

Этот процесс занял несколько десятилетий и его можно охарактеризовать как эволюцию преступной деятельности посредством внедрения информационных технологий. Представляется, что цифровизация преступной деятельности не имеет финальной точки, так как в настоящее время мы можем наблюдать,

как традиционные компьютерные технологии вытесняются более современны-

ми разработками.

Чаще всего в российской и зарубежной научной литературе в контексте совершения преступлений обсуждают три технологии, которые видоизменяют преступность: искусственный интеллект, виртуальную реальность и DarkNet

(сверханонимный теневой интернет). Цель данной главы — проанализировать,

почему использование данных технологий дает определенные преимущества преступникам. В чем новые технологии превосходят уже существовавшие? Ка-

233 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-29-16129.

199

кие новые вызовы для профилактики выявления и уголовно-правовой борьбы описанные технологии привносят?

Искусственный интеллект. Многие авторы сходятся во мнении, что ис-

кусственный интеллект — это технология, которая кардинально изменит весь существующий мир234. Благодаря интеллектуальным системам многие люди уже завтра останутся без работы235, можно будет побороть уличную преступ-

ность236, а война станет уделом роботов237. Более того, по мнению некоторых исследователей, ИИ ставит под угрозу существование человечества как такового238.

Искусственный интеллект уже сейчас сочиняет песни239 и стихи240, кото-

рые неотличимы от произведений, созданных человеком. ИИ принимает слож-

ные даже для человека решения в сфере бизнеса и финансов241. Интеллектуаль-

ные системы, способные принимать решения без участия человека, устанавли-

ваются на автомобили и другой транспорт242. Кроме очевидных плюсов, искус-

ственный интеллект порождает новые вызовы для современного общества

234Hauer T. Society and the Second Age of Machines: Algorithms Versus Ethics // Society, 55(2), 2018. P. 100–106.

235Rajnai Z., Kocsis I.Labor market risks of industry 4.0, digitization, robots and AI // SISY 2017 - IEEE 15th International Symposium on Intelligent Systems and Informatics, Proceedings, 2017. 8080580, P. 343–346.

236Rosser G., Davies T., Bowers K.J., Johnson S.D., Cheng T. Predictive Crime Mapping: Arbitrary Grids or Street Networks? // Journal of Quantitative Criminology, 33(3), 2017. P. 569-594.

237Roff H.M. The Strategic Robot Problem: Lethal Autonomous Weapons in War // Journal of Military Ethics, 13(3), 2014. P. 211–227.

238Braga A., Logan, R.K. AI and the singularity: A fallacy or a great opportunity? // Information (Switzerland), 10(2),73, 2019. URL: https://www.mdpi.com/2078-2489/10/2/73

239Искусственный интеллект Google написал свою первую песню, Сайт Вести.ru. <http://hitech.vesti.ru/article/626384/> (последнее посещение 5 февраля 2018 г.); Искусствен-

ный интеллект научился сочинять музыку, совсем как человек, Информационный портал

RUBASE. <https://rb.ru/story/ai-composer/> (последнее посещение 5 февраля 2018 г.)

240“I want to talk to you”: See the creepy, romantic poetry that came out of a Google AI system, Информационный портал Кварц. <https://qz.com/682814/i-want-to-talk-to-you-see-the-creepy- romantic-poetry-that-came-out-of-a-google-ai-system/> (последнее посещение 5 февраля 2018 г.)

241Baur A.W., Bühler J., Bick M. How pricing of business intelligence and analytics SaaS applications can catch up with their technology // Journal of Systems and Information Technology, 2015, 17(3), P. 229–246.

242Chen X.-M., Tian G., Miao Y.-S., Gong J.-W. Driving Rule Acquisition and Decision Algorithm to nmanned Vehicle in Urban Traffic // Beijing LigongDaxueXuebao/Transaction of Beijing Institute of Technology, 2017. 37(5), P. 491–496.

200