Porsin_A_A_Otnoshenia_mezhdu_Zolotoy_Ordoy_i_Khulaguidskim_Iranom_vo_vremya_pravlenia_Mengu-Timura_1266_-_1282_gody

Отношения между Золотой Ордой и

Хулагуидским Ираном во время правления

Менгу-Тимура (1266 - 1282 годы)1

А.А. Порсин

История Золотой Орды второй половины XIII века исследована достаточно полно. Существует большое количество работ, так или иначе рассматривающих различные аспекты внутренней и внешней политики первых правителей этого улуса Монгольской империи и судьбу отдельных джучидских кланов. Но, тем не менее, существует ряд проблем, до сих пор не подвергавшихся детальному изучению. В их числе эпоха правления Менгу-Тимура. В основном это связано либо с полным отсутствием сообщений источников о его политической деятельности, либо с чрезвычайной скупостью и размытостью таковых. Тем не менее, во время его правления в Еке Монгол Улусе происходили процессы, не только серьезно повлиявшие на политический статус Золотой Орды, но и на ее внутреннее устройство.

Итак, смерть Берке достаточно четко датируется концом 1265 или началом 1266 года (СМИЗО, 1941, С. 76). На золотоордынский престол взошел Менгу-Тимур. Судя по сообщению ал-Муфатдала, он был назначен преемником еще при жизни Берке, у которого не было детей (СМИЗО, 1884, С. 193; Мыськов, 2003, С. 102-103).

Начало его правления было ознаменовано возобновлением военных действий на Кавказе. Рашид-ад-дин лишь, в общем, сообщает об их начале: «Он (Менгу-Тимур) так же некоторое время враждовал с Абака-ханом; они несколько раз сражались, и Абака-хан одерживал верх над ними (врагами)» (СМИЗО, 1941, С. 68). Судя по сообщениям египетских источников, столкновение между войсками Менгу-Тимура и Абаги произошло в 1266­ 1267 году, практически сразу после смерти Берке. Агрессором выступала Золотая Орда. Хулагуидские войска одержали блестящую победу, и, обратив противника в бегство, получили богатую добычу (СМИЗО, 1884, С. 204, 276). На протяжении следующих нескольких лет источники не фиксируют каких-либо крупных столкновений между враждующими сторонами.

Политика Менгу-Тимура в отношении Хубилая так же являлась продолжением внешнеполитического курса Берке. В 1266 году в Монголии начинается новый виток борьбы за власть. Права на каанский престол предъявляет Хайду, ссылаясь на то, что Хубилай стал правителем империи незаконно, нарушив завещание Менгу и решение курултая. Первоначально Менгу-Тимур заключил союз с Хубилаем, но, судя по всему, для правителя Золотой Орды это было лишь формальностью. Практически сразу после

1 Выражаю глубокую признательность Р.Ю. Почекаеву за просмотр чернового варианта статьи и некоторые замечания по ее теме.

Порсин Артем Александрович - Шадринский филиал Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова, ассистент, аспирант Курганского государственного университета. г. Курган, Россия

139

данного соглашения он принял сторону Хайду. Более того, Менгу-Тимур стал оказывать ему вооруженную поддержку, посылая войска (Далай, 1977, С. 49; Мыськов, 2003, С. 106).

Отношения с Египтом в этот период так же не претерпели серьезных изменений по сравнению со временем царствования Берке. Наличие общего противника в лице Хулагуидского Ирана подталкивало обе стороны к поддерживанию активных дипломатических связей. Первое посольство из Египта, направленное к Менгу-Тимуру датируется 1267 годом (СМИЗО, 1884, С. 359; Мыськов, 2003, С. 105). Далее, на протяжении всей второй половины 60-х годов XIII века продолжался активный обмен посольствами.

Внутренняя политика Менгу-Тимура в первые годы его правления так же была продолжением политики Берке. По сообщению Ибн Касира: «Он следовал пути и образу действий его (Берке)» (СМИЗО, 1884, С. 276). Преемственность внутриполитического курса, наиболее ярко прослеживается по нумизматическим материалам (Сингатуллина, 2003, С. 32). Судя по всему, в начале своего правления Менгу-Тимур полностью следовал политическому курсу Берке в отношении Каракорума, оспаривая лишь легитимность правления Хубилая, а не сам факт нахождения Золотой Орды в составе Монгольской империи.

Таким образом, тезис о том, что система отношений, сложившаяся между главами Золотой Орды и Хулагуидского Ирана при Берке, не претерпела серьезных изменений в правление Менгу-Тимура, можно признать верным (Мыськов, 2003, С. 104 - 105; Костюков, 2008, С. 83-84). Но, на наш взгляд, данное утверждение справедливо лишь для начального периода его правления. В начале 70-х годов XIII века в Монгольской империи происходят события, значительно повлиявшие на общую расстановку сил между улусами и как на политический, так и на юридический статус Золотой Орды.

Вначале 70-х годов Золотая Орда и Хулагуидский Иран заключают мир, по выражению Рашид-ад-дина: «в силу крайней необходимости» (СМИЗО, 1941, С. 68). Г.В. Вернадский полагал, что он был заключен в 1269 либо в 1270 году (Вернадский, 1997, С. 172).

Всовременной историографии по поводу данного факта существуют две противоположные точки зрения. По мнению Г.В. Вернадского, данное политическое решение враждующих сторон имело серьезные последствия

ина протяжении всего дальнейшего правления Менгу-Тимура мирные отношения между Джучидами и Хулагуидами сохранялись. С его точки зрения, мирный договор был обусловлен как исчезновением религиозного мотива войны (Менгу-Тимур был язычником), так и давлением на обе стороны великого каана Хубилая, заинтересованного в нормализации отношений между монгольскими улусами (Вернадский, 1997, С. 172; Камалов, 2007, С. 60-61).

Другая точка зрения представлена в работах Е.П. Мыськова и В.П. Костюкова (Мыськов, 2003, С. 104 - 105; Костюков, 2008, С. 83-84). Суть ее состоит в том, что заключение мира между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном носило ситуативный характер и не повлекло за собой серьезных изменений в отношениях между двумя этими государствами. Для обоснования данного утверждения приводятся два тезиса, подкрепленные сведениями из источников. Во-первых, факт сохранения постоянных дипломатических связей между Золотой Ордой и

140

Мамлюкским Египтом после заключения мирного договора. Как известно, политический союз между двумя этими странами был основан на их взаимном военном противостоянии с Хулагуидами. Соответственно, после заключения по настоящему прочного мира между Менгу-Тимуром и Абагой, смысл в регулярном обмене посольствами терялся. Во-вторых, сохранение военной напряженности между Джучидами и Хулагуидами на пограничных территориях после заключения мира. Как арабские, так и персидские источники содержат сообщения о более или менее регулярных столкновениях меду ними. Непрочность и недолговечность данного мирного соглашения объясняется серьезностью территориальных претензий Золотой Орды на Азербайджан и Северный Иран и важностью данного региона для обеих сторон.

Однако сведения источников позволяют с большой долей уверенности сказать, что на протяжении всех 70-х годов XIII века военных столкновений между Джучидами и Хулагуидами не было. Последнее сражение между воюющими сторонами перед заключением ими мирного договора датируется 1270 - 1271 годом. Победу в нем одержал МенгуТимур (СМИЗО, 1884, С. 205, 276). Следующее обострение конфликта между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном приходится на 1280 год (СМИЗО, 1941, С. 92; История Казахстана, 2006, С. 95-96). На протяжении этих десяти лет источники не фиксируют ни одного военного столкновения между враждующими сторонами, из чего можно сделать вывод о том, что мирное соглашение достаточно строго соблюдалось и Золотой Ордой, и Хулагуидским Ираном. Исключением является сочинение Вассафа, в котором говорится, что военное противостояние между Джучидами и Хулагуидами с начала правления Менгу-Тимура не прекращалось до прихода к власти Токты (СМИЗО, 1941, С. 82). Но, на наш взгляд, сообщение данного источника является в значительной степени тенденциозным и политизированным. Автор, будучи придворным хулагуидским историографом, работал над первыми четырьмя частями своего труда с 1300 по 1310 годы, то есть во время правления хана Токты, когда отношения между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном действительно вышли на новый уровень, по крайней мере, в области экономики. Отчасти это было связано с объединительной деятельностью каана Тэмура (Камалов, 2007, С. 72).

К тому же, анализ сообщения Вассафа позволяет сделать вывод о том, что данный источник по вопросу военных действий на Кавказе в 70-е годы XIII века вообще мало информативен. В «Истории Вассафа» единственное фиксируемое столкновение между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном при Менгу-Тимуре, описывается следующим образом: «Менгу-Тимур, заступивший место его, разослал с Абака-ханом ковер старинной вражды. Между ними несколько раз происходили нападение и отступление (т.е. стычки). Однажды 30 000 всадников мечебойцев и дротикометателей, принадлежавших Абака-хану, во время возвращения и переправы через реку, когда льдины разломались, все утонули и погибли, отпечатав на поверхности льда результат дней (своей) жизни. После этого Абака-хан, когда ему стали известны многочисленность (джучидского) войска и его отвага, построил с этой (ильханской) стороны Дербенда стену, называемую Сибе с тем, чтобы дальнейшее вторжение и притязание этого смущающего мир войска стало невозможным» (СМИЗО, 1941, С. 81-82).

В данном описании присутствуют два момента, которые позволяют

141

усомниться в целесообразности его использования при характеристике отношений между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном в 70-е годы XIII века. Во-первых, эпизод с гибелью большей части отступающего хулагуидского войска при переправе через замерзшую реку действительно имел место, но абсолютное большинство источников относят его к первому столкновению между армиями Берке и Хулагу, которое произошло в январе 1263 года (СМИЗО, 1884, С. 74, 508-509; 1941, С. 75). Крайне мало вероятно, что подобная военная катастрофа постигла хулагуидскую армию дважды. Во-вторых, в «Джамми-ат-таварих» содержится сообщение о том, что Абага приказал построить оборонительную линию по Куре сразу же после военного столкновения с Берке, произошедшего

в1265 году. И хотя Эддзехеби подтверждает тот факт, что строительство фортификационных сооружений началось уже при Менгу-Тимуре, речь,

влюбом случае, идет о первом столкновении между его войсками и армией Абаги, произошедшем сразу после смерти Берке (СМИЗО, 1884, С. 204). Касательно дальнейших взаимоотношений между Джучидами и Хулагуидами, сообщение Вассафа крайне расплывчато - нет ни описаний сражений, ни дат. Оно представляет собой крайне неудачную компиляцию сведений, содержащихся в «Сборнике летописей», которые относятся ко времени правления Берке и первого периода правления Менгу-Тимура. Автор лишь, в общем, характеризует отношения между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном в последующий период: «Эта вражда была постоянною и продолжительною, а избегание между обеими сторонами оставалось до времени царствования Гейхату-хана. Когда Токтай сделался наследником царства Менгу-Тимура, то, путем неоднократного приезда послов и частых сношений, (снова) был открыт путь торговцам и ортакам и изготовлены средства для безопасности и спокойствия странствующих; область Арран взволновалась от множества повозок, рабов, коней и овец; товары и редкости тех стран, после (своего) прекращения в течение стольких лет, (опять) получили обширнейшее обращение» (СМИЗО, 1941, С. 82). Несложно заметить, что основной своей целью он ставит демонстрацию политического влияния ильхана Гейхату и резкого изменения политической обстановки в регионе, связанного с частичным восстановлением единства Монгольской империи. Вряд ли целесообразно использовать данный источник в отрыве от остального массива информации. В сочинении Абу-л-Гази, которое является более поздним источником, говорится о том, что в начальный период своего правления Менгу-Тимур «пошел в земли Ирана», но после достижения мирной договоренности с Абагой их отношения наладились «и жили оба принца от того времени всегда в добром согласии так, что не проходило ни одного года, чтобы один из них не послал другому подарка из всего того, что было наилучшее в его земле. Сия дружба продолжалась до самой смерти Абака-Хановой». По сообщению источника военный конфликт между Джучидами и Хулагуидами возобновился лишь в самом конце правления Менгу-Тимура (Абулгачи-Баядур-хан, 1770, С. 88-89). Ключевым является вопрос о конкретной дате заключения мирного договора, так как в сочинении Рашид-ад-дина год не указан (СМИЗО, 1941, С. 68).

Сражение между войсками Менгу-Тимура и Абаги состоялось в 1270 - 1271 году, а золотоордынское посольство, прибывшее в Каир с грамотой, по которой все мусульманские владения Хулагуидов переходят

142

во владение египетского султана и с требованием военной поддержки в войне с Ираном, датируется 1271 - 1272 годом (СМИЗО, 1884, С. 194, 205). В виду этого, наиболее вероятной датой заключения мира между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном является вторая половина 1271-начало 1272 года.

Практически все арабские авторы сообщают о посольстве, отправленном Менгу-Тимуром в Египет в начале 70-х годов XIII века. Оно датируется 1271 - 1272 годом. Основной целью посольства была координация действий двух стран против Хулагуидского Ирана (СМИЗО, 1884, С. 194-195, 360-361).

Несколько ранее, в 1271 году к египетскому султану пришло письмо от Ногая с известием о том, что последний принял ислам (СМИЗО, 1884, С. 101-102). По поводу причин данного послания существует несколько точек зрения. По мнению С. Закирова, этот документ является свидетельством того, что уже в начале 70-х годов XIII века он не признавал власть хана (Закиров, 1966, С. 64-65). Близкой позиции придерживается и Р.Ю. Почекаев, полагая, что письмо Ногая можно рассматривать, если не как свидетельство независимой политики, то, как проявление его оппозиционности по отношению к Менгу-Тимуру (мнение высказано

вличной беседе). Е.П. Мыськов считает, что данное послание является ответом на пожелание султана получить сведения о родственниках и потомках Берке, высказанную после смерти золотоордынского правителя. По мнению автора, оно носило ситуативный характер и не имело под собой реальных политических оснований (Мыськов, 2003, С. 119-120). Трудно согласиться с тем, что это письмо было обыкновенной формальной частью средневекового дипломатического этикета. В таком случае, совершенно неясно, почему именно Ногай, а не Менгу-Тимур был его автором. Мамлюкский Египет был на тот момент основным военно-политическим союзником Золотой Орды в борьбе с Хулагуидским Ираном, и тот факт, что

вдипломатическую переписку с Каиром начинает вести простой темник, хотя и зарекомендовавший себя, как талантливый военачальник, говорит о серьезных перестановках в джучидской военной иерархии.

Так же, сомнительным кажется и то, что данное послание является следствием разногласий между Ногаем и Менгу-Тимуром. Во-первых, по справедливому замечанию Е.П. Мыськова «содержание письма Ногая носит самый общий характер и, кроме желания продолжить переписку, не содержит ни каких конкретных предложений» (Мыськов, 2003, С. 119). Во-вторых, никаких принципиальных изменений во внешнеполитическом курсе Золотой Орды на тот момент, судя по всему, не планировалось. Как уже говорилось выше, практически сразу после прибытия письма от Ногая в Египет было отправлено посольство Менгу-Тимура, основной целью которого была активизация совместных военных действий против Ирана.

На наш взгляд, данное письмо и ответ на него султана Эльмелика-

Эззахыра являются свидетельством серьезного изменения политического статуса Ногая в золотоордынском государстве. Стоит отметить, что именно с этого момента арабские историки начинают именовать его главным предводителем войск Берке (сМ иЗО, 1884, С. 101, 360, 434). В источниках не содержится прямых упоминаний о какой-либо активной деятельности Ногая, результатом которой могло стать получение им должности беклярибека. Именно она позволяла помимо прямого

143

руководства армией осуществлять дипломатическую переписку с правителями других государств (Егоров, 1985, С. 170-171). Можно лишь предположить, что подобное возвышение темника Ногая было связано с успешными боевыми действиями армии Менгу-Тимура против Хулагуидского Ирана в 1270-1271 годах. И хотя персидские источники ничего не сообщают нам об этом, в арабских сочинениях есть информация о поражении, нанесенном золотоордынскими войсками Абаге (СМИЗО, 1884, С. 205, 276). Напомним, что именно Ногай осуществлял руководство джучидскими гарнизонами на Кавказе при Берке и, по всей видимости,

впервый период правления Менгу-Тимура. Таким образом, к 1271 году, то есть прямо перед заключением мира с Хулагуидами, Золотая Орда получила определенный перевес в войне за Азербайджан и Северный Иран.

Для того, чтобы определить причины, по которым две стороны, ведущие на протяжении десяти лет ожесточенные боевые действия, вынуждены были заключить мирное соглашение, надо рассмотреть события, произошедшие в конце 60-х - начале 70-х годов XIII века

вмасштабах Монгольской империи. На курултае, произошедшем в 1269 году в долине реки Талас, был заключен мир между улусами

Джучи, Чагатая и Угедея, а так же сформировалась коалиция против Хулагуидского Ирана (СМИЗО, 1941, С. 78). Именно Таласский курултай 1269 года можно считать отправной точкой развала Монгольской империи и юридического выделения из ее состава Золотой Орды (Сафаргалиев, 1960, С. 53; Почекаев, 2002, электронный вариант).

В 1270 году Борак форсирует с войском Амударью и, выполняя поручение курултая, выступает против Абаги. В битве 22 июля 1270 года под Гератом, он терпит жестокое поражение. После возвращения из похода, Борака разбивает паралич, и он умирает (Караев, 1995, С. 76).

Дальнейшие события требуют наиболее подробного рассмотрения. В конце ноября 1270 года в ставку к Абаге пребывают послы МенгуТимура с поздравлениями по случаю победы над Бораком. Посольство было приурочено к официальной процедуре интронизации Абаги на престол, в связи с получением соответствующего ярлыка от великого каана. Послы были приняты с большим уважением, произошел обмен богатыми подарками (СМИЗО, 1941, С. 78). Курултай для избрания Абаги на ханский престол был проведен через год после смерти Хулагу, то есть в конце 1265 - начале 1266 года (Патканов, 1871, С. 41). По сообщению «Сборника летописей» 19 июня 1265 года (Рашид-ад-дин, 1946, С. 67). Таким образом, официального восшествия на ханский престол ему пришлось дожидаться более пяти лет. Сразу возникают два вопроса. Вопервых, чем объясняется это пятилетнее ожидание? Не ясны причины, по которым Хубилай именно в этот момент все-таки легализовал фактическое правление Абаги. Конечно, можно предположить, что Абага был сразу признан Хубилаем, как правитель Ирана, а задержка с получением ярлыка, связана с отсутствием общих границ между владениями Хулагуидов и великого каана. Сообщение между ними было затруднительно из-за противодействия Хайду. В таком случае мог использоваться морской путь, крайне длительный и опасный. Но этот вариант, на наш взгляд, крайне мало вероятен. По всей видимости, определенные сложности с обменом посольствами действительно существовали, но, тем не менее, не стоит переоценивать возможности Хайду. Как пример, можно привести

144