Глава III. Собственные исследования

3.1 Обзор литературы

Положительное влияние моциона на укрепление здоровья животных передовыми скотоводчиками отмечено давно. Еще в 1866 году известный скотоводчик Бабин И.А. писал: «Так как разводимая мною порода нагорная, требующая больших и даже усиленных движений для формирования свойственных ей мускулов, то упражнения сами делаются искусственно. В хорошую сухую и прохладную погоду все стадо гоняют под гору и выгоняют опять наверх, сначала делая это один раз, потом два и к концу лета даже до трех раз, отчего, видимо, мускулы формируются, а скотина получает бодрость и крепость копыт».

Анализируя причины изменчивости экстерьера сельскохозяйственных животных, Кулешов П.Н. (1926) сообщал, что если горный скот держать в стойле в продолжении многих поколений, то хотя он и сохранит общие формы породы, но утратит мало помалу организацию задних ног, которые становятся косолапыми. На ослабление конституции животных при отсутствии движения указывал Дюрст У. (1936). По его данным, следствие ограниченного движения животных является слабое развитие мышц бедер, постоянное стояние без достаточной работы мышц сгибателей передних конечностей вызывает ослабление их, когда животные стоят без движения, возникают неестественные формы копыт, так как рост их не регулируется соответствующим изнашиванием.

Кодушов В.П. сообщает, что при деформировании копыт животные быстро утомляются, часто спотыкаются, их продуктивность снижается. У многих животных с деформированными копытцами часто наблюдается растяжение связок суставов конечностей в сухожилий сгибателей пальцев. Кроме того, длинные и кривые копыта в зацепной части заламываются или отламываются с последующей травмой и инфицированием основы кожи подошвы и копытной стенки. Гнойные заболевания копытец протекают тяжело, с осложнениями, поэтому за копытцами нужен регулярный уход. Как сообщает Кашин А. (1994) при своевременной (плановой) расчистке копытец у коров в 15-20 раз уменьшается число заболеваний конечностей. Наряду с этим на 10- 12% возрастают удои. И в то же время при заболеваниях копытец удои иногда снижаются на 70-80%.

Расчистка копытец у коров – процесс трудоемкий и не безопасный для ветеринарного персонала, так как большинство животных проявляют оборонительную реакцию, а специальных станков в некоторых хозяйствах просто нет. По данным Рыззакова Д. (1964) ограниченное движение в период выращивания и содержания вызывает интенсивный рост н деформацию копытного рога, утолщение суставов конечностей. У коров, содержавшихся без моциона, к копыту лактации высота зацепа конечностей на 0,29-0,33 см длина подошвы на 0,40-0,42 см и ширина подошвы на 0,43-1,71 см было больше, чем у коров пользовавшимся активным моционом. Из числа животных безмоционной группы 14,2% хромали и нуждались в обрезке и расчистке копыт. Следовательно, у активно двигающихся коров стирание копытного рога происходило более интенсивно и равномерно по всей площади. При недостаточном движении животных копытца отрастают быстрее, чем стараются, при этом они деформируются, становятся длинными и кривыми. По данным Чабановского С.Г. (2004), в результате заболевания копыт у коров снижается молочная продуктивность за год на 9,96%, выход телят на 17,6%, из числа заболевших приходится выбраковывать 37,1% животных.

Гетоков О. (2009) также указывает, что содержание животных на привязи в стойловый период без активного моциона или ограниченная пастьба неблагоприятно влияют на рост и формирование копытцев у животных.

Вракин В.Ф. и Сидорова М.В. (1991) указывают, что из всех внешних условий на развитие скелета наибольшее влияние оказывают кормление и моцион. У животных пастбищного содержания компактное вещество кости плотнее, в нем преобладают пластинчатые структуры, трабекулы губчатого вещества толще, равномернее по ширине и направлены строго по действию сил сжатия - растяжения. Метаэпифизарный хрящ лучше выражен, перестройка и нарастание слоев костной ткани идут активнее, а резорбция - медленнее, чем у животных стойлового содержания. При стойловом и клеточном содержании животных замедляется рост и внутренняя перестройка костей, снижается их плотность и прочность по сравнению с выгульным, напольным содержанием и с животными, подвергающимися дозированному принудительному движению.

Клебанов Е.А. (1975) установил, что при малой физической нагрузке кость имеет мало дифференцированную структуру, очень схожую со структурой кости молодых животных. Аллахвердовым А.С. (1955) был проведен опыт по изучению крепости костяка у бычков холмогорской породы, выращенных при одинаковых условиях кормления, но при различных системах содержания. У бычков 12-месячного возраста, пользовавшихся ежедневными прогулками на расстояние 3-4 км, крепость костей была выше, чем у бычков, лишенных активного движения. В первом случае на излом плюсна выдерживала 1800 кг, а во втором - 1300 кг. Аналогичные данные были получены и на излом других костей.

Костюк В.В. (1986) установил, что выращивание животных в условиях ограниченной подвижности приводит к снижению прочности компактного вещества трубчатых костей конечностей, которая определяется особенностями его гистоархитектоники и степенью минерализации межклеточного вещества. Увеличение толщины 1, 7 и 13 ребер, являющуюся признаком более крепкого костяка, установила Лубнина С.М. (2006) у бычков 14-месячного возраста, получавших дополнительную двигательную нагрузку. Вместе с тем, 1 и 13 ребра удлиняются при увеличении двигательной активности, а 7 и 10 - при гиподинамии.

Дозированная двигательная активность (ДДА) положительно влияет на морфофункциональное состояние внутренних органов, мышечной и костной ткани, что сказывается на экстерьерных и интерьерных показателях роста и развития животных. По данным Малявко И.В. (1994) бычки, пользовавшиеся ДДА, отличались от своих сверстников пропорциональным телосложением, массивной грудью, широким телом, хорошо развитым опорно-двигательным аппаратом. При контрольном удое у бычков, пользовавшихся ДДА, оказалась выше абсолютная и относительная масса сердца, легких, печени, селезенки, длиннейшей мышцы спины, четырехглавой мышцы бедра, скелета, масса и объем преджелудков, масса и длина кишечника, по сравнению с бычками контрольной группы.

Свечин К.Б. (1961) указывал на необходимость научной разработки дозированных упражнений животных на разных этапах их послеутробного развития. По данным ряда опытов, Арзуманян Е.А.с соавторами (1984) установил, что телята, пользующиеся продолжительным активным моционом, в возрасте до шести месяцев имели прирост на 8-15% выше. Изучая роль активного моциона в системе выращивания молодняка крупного рогатого скота Ермолаева К.С. с соавт. (2006) установили, что телята опытной группы имели более высокий живой вес и лучшие показатели в промерах основных статей тела. Рыззаков Д. (1984) также отмечает положительное влияние активного моциона на увеличение широтных и некоторых других промеров, пропорциональное развитие основных статей тела, свидетельствующих о лучшем развитии внутренних органов, формировании животных крепкого телосложения.

Популяционно-генетический анализ распространения недостатков экстерьера у черно-пестрого скота Московской области, проведенный Клейменовой И.В. (1998), выявил взаимосвязь молочной продуктивности с наличием т отсутствием недостатков экстерьера у коров. Обобщенные данные по всем недостаткам экстерьера показали, что удой первотелок был достоверно меньше и составил 88% от продуктивности сверстниц без недостатков. Продолжительность жизни коров без недостатков была на 514 дней больше и продуктивное долголетие больше на 1,47 лактации, чем в группе коров с недостатками. Срок использования коров с недостатками достиг только 75% нормального долголетия. Кроме влияния генетических факторов, выявлено достоверное влияние условий хозяйства на появление недостатков интерьера. Для устранения недостатков экстерьера автор рекомендует наряду с селекцией обеспечивать рациональное и сбалансированное кормление, моцион и инсоляции для коров.

Стимулирующее влияние активного моциона на развитие организма телочек холмогорской породы отмечает Бирюков Д.В. (1956,1957). Результаты опытов, проведенных в совхозе «Непецино» Московской области, показали, что объем рубца у телочек, пользовавшихся активным моционом оказался на 23-25 л больше, а кишечник на 4,8 – 5,7 м длиннее, чем у сверстниц контрольной группы. Кроме органов пищеварения у первых были более развиты сердце, печень, легкие, почки, селезенка.

По энергии роста и приростам они значительно превосходили контрольных. Положительное влияние активных прогулок на воздухе на развитие внутренних органов (сердца, легких, почек, желудочно-кишечного тракта) формирование более плотной мускулатуры и костной ткани отмечает также Грищенкова Е.М. (1955) в опыте выращивания молодняка холмогорской породы при стойловой системе содержания.

Объяснения причины укрепления мышц и костей при моционе, Арзуманян Е.А. (1949) утверждает, что упражняющиеся мышцы вследствие увеличения отдельных волокон лучше растут, чем обычные. Кости находятся в пассивной связи с работающими мышцами при регулярном упражнении и движении, а движение укрепляет костяк. За единицу времени к деятельной мышце поступает больше крови, она больше поглощает кислорода по сравнению с бездеятельной мышцей.

Изучая влияние активного моциона телок симментальской породы на их продуктивность, Думбунов С.Г. и Кострова Е.Б. (1996) установили, что по приросту живой массы телки безмоционной группы превосходили сверстниц, пользующихся активным моционом на 4%. Это объясняется, очевидно, тем, что животные, находившиеся на выгульном дворе, из=за ограниченного движения имели сравнительно лучшее развитие мышечной и жировой ткани. Сравнение промеров тела подопытных животных не выявило существенной разницы между группами.

Роговский П.Я., Хомякова Л.Г. (1986) установили, что подавляющее большинство мышц у бычков, находившихся в условиях ограниченной подвижности, по сравнению с бычками свободно-выгульного содержания, растет более интенсивно до 12-месячного возраста. На более поздних этапах ограничения подвижности (к 18 месяцам) часть мускулов из различных частей туши существенно замедляет свой рост. Тем не менее, по абсолютной массе все исследованные мышцы от животных с ограниченным движением к 18-месячному возрасту превосходили своих аналогов от животных свободно-выгульного содержания. Рыззаков Р. (1984) также отмечает увеличение живой массы на 4,6% телок безмоционной группы.

Малявко И.В. (1994) указывает на повышение затраты обменной энергии (на 14,1%) на движение, которые приводили к снижению прироста живой массы бычков опытной группы в первую половину опыта в среднем на 5-12%, а живой массы – на 3,8-9,8%. Начиная с 7-месячного возраста и до конца опыта (18 месяцев) различая в приросте живой массы у бычков обеих групп были несущественными.

Солдатова Е.И. (1960), изучавшая развитие и формирование молочной продуктивности молодняка алаутской породы в связи с разным режимом содержания, пришла к противоположным выводам. В первое полугодие подопытные телки (активный моцион) по величине привесов превосходили контрольных на 7% и к 6 месяцам достигли живого веса 186,6 кг (контрольные – 176,5 кг). В последующем контрольные телки (моцион в загуле) имели более высокую интенсивность роста и за период от 6 до 24 месяцев увеличили свой живой вес в 3 раза, а опытные в 2,5 раза. В возрасте 2 лет средний живой вес телок был равен 450 кг, а контрольных – 525 кг. Солдатов Н.Н. и Газукин В.И. (2004) также отмечают благоприятное влияние прогулок на прирост живой массы телят в первые месяцы жизни. Телята стали более подвижны и лучше поедали корма, что выразилось в увеличении привесов в месячном возрасте на 17,8%, в 2-месячном – на 14,3%, в 3-месячном – на 17,4%, по сравнению с телятами не пользующимися активными прогулками.

Изучая особенности поведения молодняка крупного рогатого скота, Любимов А.И. и Батанов С.Д. (2002) выявили тесную корреляционную связь между двигательной активностью и интенсивностью роста молодняка. Так, у телок черно-пестрой породы во все возрастные периоды от рождения до 18-месячного возраста выявлена положительная корреляционная связь между индексом общей активности и среднесуточными приростами. У молодняка холмогорской породы коэффициент корреляции между этими признаками имели положительное значение с 12 до 18 месяцев. У черно-пестрых и холмогорских телок с долей крови до 50% по голштинской породе как в 12, так и в 18-месячном возрасте выявлена более тесная корреляционная связь.

Следовательно, независимо от породы при скрещивании скот голштинской породы оказал определенное влияние на характер поведения и интенсивность роста помесных животных.

Приведенные выше факты показывают положительное влияние активного моциона на формирование животных с крепкой конституцией, обладающих крепким костяком и хорошо развитыми внутренними органами и системами организма. Тем не менее, в разных опытах встречаются противоречивые данные о влиянии активного движения на приросты живой массы молодняка крупного рогатого скота в разные возрастные периоды. По видимому, эти различия обусловлены сложным взаимодействием породных и индивидуальных наследственных особенностей животных, условиях кормления и содержания, различным физиологическим состоянием и уровнем обменных процессов в организме.

На формирование молочной продуктивности крупного рогатого скота значительное влияние оказывают условия содержания телок. Среди многих факторов важное значение имеет моцион животных с раннего возраста.

В опыте Солдатовой Е.И. (1960) подопытные телки с раннего возраста пользовались активным моционом в стойловый период, а в пастбищный период содержались на отгонных пастбищах. Контрольным животным с месячного возраста предоставлялась прогулка в загоне. Расстояние, которые проходили подопытные телки, было таким: в месячном возрасте – 2 км, в 3-4-месячном – 8 км и в 5-6-месячном – 12 км. У телок старше года активный моцион продолжается 3 часа (6-8 км) и дополнительная прогулка в загоне – 5 часов. Первая охота у телок опытной группы наступила в возрасте 177 дней, оплодотворялись они при 1,2 осеменения, у контрольных телок охота наступила в 233 дня, а для их оплодотворения потребовалось 2,6 осеменения.

Молочная продуктивность подопытных коров была значительно выше, чем контрольных, - по удою на 300 дней первой лактации на 866 кг и по продукции молочного жира – на 34,8 кг.

Аллахверов А.С. выращивал молодняк холмогорской породы при стойловой системе содержания. В возрасте около года животные опытной группы во время прогулки проходили 3,5 – 4 км, в года и старше – 4-5 км. Контрольных животных с 16-дневного возраста выпускали в загон. За период до 18 месяцев в опытной группе в среднем на телку было скормлено 2 517 кормовых единиц и 378 кг переваримого протеина, в контрольной – соответственно 2 516 и 379 кг.

Телята от нетелей опытной группы были нормально развиты и отличались хорошим ростом в первые 6 месяцев жизни (среднесуточные привесы телок до 6 месяцев 883 г, бычков – 878 г.) От нетелей контрольной группы родилось семь телят, из них один был мертв и три имели признаки рахита. Надой молока (жирность 4%) на 100 кг живого веса у коров опытной группы составили 774 кг, у контрольных – 666 кг. Расход кормов на 1 кг молока в опытной группе был меньше.

Сравнительное изучение молочной продуктивности коров-первотелок в опыте Лумбунова С.Г., Костровой Е.Б. (1996) показало, что разный режим содержания телок симментальской породы оказал влияние на их последующую продуктивность. В опытной группе, где применялся 2-километровый прогон удои молока были выше на 418,5 кг или на 13,1%, содержания жира на 0,02% и молочного жира на 19,96 кг, чем в контрольной группе. Затраты кормов на 1 кг молока в обеих группах был практически одинаковы.

Между группами не выявлено существенных различий и морфологических показателей времени. Это объясняется тем, что нетели обеих групп, начиная с шестого месяца стельности, получали массаж вымени 2 раза в день. Однако у коров, пользовавшихся активным моционом, вымя было более жилистое с четко выраженными кровеносными сосудами. Аналогичные данные были получены Рыззаковым Д. (1984), Погодаевым С.Ф. с соавт. (1986) и др.

Результаты представленных опытов свидетельствуют о том, что активный моцион в период выращивания телок и первой лактации коров способствовал формированию животных более молочного типа.

Мырзабеков Ж.Б. (1992) в течение 1982-1990 гг. проводил обследование зоогигиенического состояния ферм и комплексов Казахстана (более 90).

В результате данного исследования автор заключил, что регулярный моцион молочных коров на фермах и комплексах в течение стойлового периода при прочих равных условиях содержания позволяет повысить молочную продуктивность на 7-13% и обеспечить более высокие показатели естественной резистенции организма.

Соловьев А.А. (1970) отмечает положительное влияние активных прогулок коров на содержание жира в молоке. Так, у коров, которых в течение месяца ежедневно выпускали на прогулку на расстояние 3 км, содержание жира в молоке повысилось на 0,24%, у коров, проходивших 2 км, этот показатель увеличился на 0,17%.

По данным Lamb R.C. et. al. (1970) передовой активный моцион способствовал увеличению процентного содержания жира в молоке коров-первотелок в первые 50 дней лактации на 0,02%, белка на 0,18%, послеродовой активный моцион увеличил данные показатели соответственно на 0,2 и 0,18% по сравнению с контрольной группой.

За полную лактацию (305 дней) активный моцион увеличил содержание белка в молоке в группе с предродовым моционом на 0,16% (Р<0,5), у первотелок, получавших активный моцион после отела содержание жира в первой опытной группе снизилось на 0,13%, во второй на 0,01%, в сравнении с контрольной группой. Тем не менее, животные контрольной группы произвели 5 615 т молока стандартной жирности, первой опытной – 5 239 и второй опытной – 4 926 кг.

Lamb R.C. et. al. (1979) провели второй опыт, где были контрольная и одна опытная группа, получавшая активный моцион до и после отела. В результате производство молока стандартной жирности увеличилось у опытных первотелок на 496 кг (Р<0,1), а содержание жира уменьшилось на 0,23, белка на 0,15% по сравнению с безмоционными сверстницами.

Hour P.D. et. al. (1994) провели сравнительное изучение влияния прогулочных дистанций 3,2, 9,6 и 12,6 км на молочную продуктивность коров голштинской, монбельярдской и тарантезской пород. Молочная продуктивность всех трех пород не изменилась при дистанции прогулок 3,2 км. Однако дистанции 9,6 и 12, 6 км уменьшили (Р>0,01) дневной удой коров на 1,2 и 1,9 кг. Уменьшение удоя было больше (Р>0,01) у голштинских коров.

Уменьшение молочной продуктивности сопровождалось некоторым увеличением содержания жира и белка в молоке (Р<0,1), но у монбельярдской породы эта компенсация была самой низкой. Колебания молочной продуктивности и состава молока стали уравновешиваться на 2 день после сокращения дистанции прогулок, а на 6 день вернулись к исходному уровню.

Туманбаев В.М. (1990) считает, что способ содержания оказывает значительное влияние на уровень молочной продуктивности коров и в несколько раз превышает силу влияния таких факторов как кровность по голштинской породе, принадлежность к генеалогической линии и долю влияния отца.

Исследуя, влияние класса двигательной активности быков на продуктивность дочерей Великжанин В.И. и Агурова Л.А. (1998) выявили следующую закономерность: «…дочери, полученные от ультраактивных быков-производителей имеют преимущество в удое и молочном жире в сравнении со сверстницами, полученными от пассивных производителей».

Для проведения опыта были сформированы контрольная и опытная группа телок 18-месячного возраста по 26 голов в каждой. Группы животных формировались по принципу пар-аналогов с учетом происхождения, возраста, продуктивности матерей, живой массы.

При проведении генеалогического анализа учитывали генотип (кровность по голштинской породе) и линейную принадлежность. Для этого были использованы данные первичного зоотехнического учета, племенные карточки животных (форма 2-мол.), отчёты о бонитировке, каталоги быков-производителей. Московской области.

14 телок контрольной и 13 опытной групп имеют генотип 13/16 по голштинской породе, а 12 телок контрольной и 13 опытной групп 7/8-кровные по голштинской породе. Опыт производится по следующей схеме:

Согласно схемы опыта, первая серия длилась от начала опыта до конца первой лактации коров-первотелок подопытных групп. Вторая серия опыта началась после второго отела коров контрольной и опытной групп и длилась до конца первой лактации. В течение первой серии опыта животные контрольной (I) группы весь стойловой период ежедневно пользовались массивным моционом в загоне по 2-3 часа в день. Животные опытной группы ежедневно пользовались активным моционом путем прогона на расстояние 3 км. После второго отела (2 серия опыта) коровам контрольной и опытной групп ежедневно предоставлялся активный моцион одинаковой интенсивности (3 км).

Кормление животных обеих групп было одинаковым по общепринятым в хозяйстве рационам.

Динамику роста животных изучали путем взвешивания в возрасте 18, 24 и 36 месяцев. Нетелей взвешивали также в последние дни стельности, а коров-первотелок – через 10 дней после отела и на восьмом месяце лактации. При изучении экстерьерных особенностей животных контрольной и опытной групп брали 10 основных промеров с последующем вычислением индексов телосложения и сравнением экстерьерных профилей.

Молочную продуктивность учитывали путем проведения контрольных доек три раза в месяц, содержание жира в молоке определяли кислотным методом Гербера один раз в месяц. На основании полученных данных построены лактационные кривые коров контрольной и опытной групп, а также вычислена коэффициенты полноценности (постоянства) лактации по формуле Веселовского В.Б.

Морфологические признаки вымени оценивали согласно инструкции по линейной оценке экстерьера вымени коров молочных и молочно-мясных пород (1995), функциональные свойства вымени изучали по методическим рекомендациям по оценке равномерности развития долей вымени и скорости молокоотдачи у коров (Кокорина Э.П., 1977) на 2-3 месяце лактации.

Равномерность развития четвертей вымени у коров оценивали с помощью специального доильного аппарата типа ДАЧ-1 с четырьмя изолированными камерами для сбора молока.

При изучении влияния моциона на молочную продуктивность и морфофункциональные свойства вымени рассматривалось так же влияние генотипов.

Обработку цифрового материала проводили биометрическим методом по Меркурьевой Е.К. (1983).