Заславский (2)

этой страны. Он даже чувствовал себя в Испании лучше, чем дома, потому что был свободен от привычного лицемерия.

Дон Бевериго вернулся в Англию. Здесь его не ожидает триумф. Радио в Мадриде демонстративно ласкало

либерального сводника. Радио в Лондоне скромно промолчало. Молчит и английская печать. Либеральной звезде не угрожает публичное осуждение, хотя руково-

дители английского либерализма делают вид, что у них абсолютно ничего общего с франкистской Испанией

нет. Но теперь уж решительно .невозможно сохранять столь невинный вид. У фашистов и либералов есть общий

Беверидж-Бевериго. Как им поделить его!

Его и не будут делить. Как сэр Беверидж он выполнил

свою роль сводника в Испании. Как дон Бевериго он теперь, очевидно, выполняет роль сводника в Англии. Нас

хотят уверить, что «западная демократия» безгрешна, что нет на свете демократии, кроме «западной» демокра-

тии, и сэр Беверидж — пророк ее! Но неожиданно и скандально высовывается фашистский хвостик у одного из самых уважаемых пророков английского либерализма.

Конечно, сэр Беверидж — «частное лицо», только «частное лицо»! Но откровенные излияния «частных лиц»

проливают свет на некоторые загадочные явления в международной политике. Дон Бевериго, сей рыцарь скан-

дального образа, не единственный сводник, прокладывающий мостик от «демократии» к фашизму,

1946 год.

ПОЛУЕВРОПЕЙСКИЙ ДОМ СВИДАНИЙ В СТРАСБУРГЕ

Страсбург, некогда славившийся своими паштетами,

ныне хочет прославиться «Европейским советом». Но страсбургскому совету никогда не догнать страсбургско-

го паштета; На сие изделие шли гусиные печенки высшего качества. На совет в Страсбурге идет министерская

291

Начать с того, что совет именуется европейским, хотя он в лучшем случае мог бы называться только полуевропейским. Соответственно этому участие принимают в нем только полупочтенные господа. Неофициальным президентом полуевропейского совета состоит Черчилль. Председателем полуевропейского совета официально состоит господин Спаак, бывший государственный человек, изгнанный из бельгийского правительства как не потрафивший своим католическим хозяевам.

Не удивительно, что к страсбургскому политическому паш'тегу относятся непочтительно даже его собственные лакеи, буржуазные журналисты. Из их сообщений мы узнаем, что, кроме Черчилля и Спаака, есть уже один верноподданный Полуевропы, некто Жан-Жак Бабель,

променявший свое отечество — Швейцарию — н% новое «государство» — с неизвестными границами, но с извест-

ной столицей — Страсбургом.

Сей Бабель заразился придурковатостью от пресло-

вутого «гражданина мира» Гарри Дэвиса, котррый поспешил признать «миррвое правительство» еще прежде,

чем оно образовалось. Капиталистическая печать рекламировала этого шарлатана, пока невзыскательным чита-

телям это не надоело, а Гарри Дэвис не почувствовал, что звание первого сумасшедшего мира не дает больше

дохода. Он обратился в полуевропейский совет с заявлением: поищите себе другого сумасшедшего, а я ухожу

го заведения. Но чем серьезным могли бы заняться его

председатель, его члены и господа министры "некоторых европейских капиталистических стран? Есть одно дело, которое с первого взгляда может показаться тоже шутовским, но на самом деле вполне серьезно подходит для столь серьезного учреждения.

Французское агентство Франс Пресс сообщило, что

похоронное общество Люксембурга требует, чтобы «в будущем статуте Европы фигурировала статья, которая обеспечила бы каждому европейцу право распоряжаться своим трупом».

Это совершенно новая статья! Она раскрывает соци- ально-политическую сущность новой затеи лучше, чем это

292

сделали бы сотни речей в Страсбурге. Погребалыцики Люксембурга обратились прямо по адресу. Покойники, несомненно, ближе организаторам полуевропейского совета, чем живые люди. Разве те, кто вдохновляет на создание совета, не политические гробовщики, жаждущие того, чтобы вся Европа превратилась в большое полити-

ческое кладбище? Смерть витает над всем, что предпринимают европейские агенты американского импери-

ализма. Смерть в их политических планах, смерть в их философии и культуре. Смерть европейской демократии, смерть национального суверенитета западноевропейских стран — вот прямая цель полуевропейского совета реакции.

Откуда взялась эта тревога гробовщиков за свои трупы? Почему проблему захоронения они делают важнейшей проблемой нашего времени? Не потому ли, что Гит-

лер и Геббельс, Геринг и Гиммлер потеряли право собственности на свои трупы и эта опасность угрожает

многим поджигателям войны? Политики капитализма подготовляют новую войну. Гробовщики заблаговремен-

но думают об ее последствиях: народное возмездие лишает представителей похоронной коммерции крупных

барышей.

Мы все же не думаем, что совет в Страсбурге украсит

автокатафалке. Скорее всего, совет в Страсбурге украсит свое здание веселыми и фривольными эмблемами,

приличествующими дому свиданий. Ибо вся эта возня с Полуевропой имеет своей целью устроить такой дом сви-

даний, в котором американские хозяева могли бы встречаться без помех с министерскими одалисками маршаллизованных стран, обделывать там свои делишки.

трудняют деятельность поджигателей войны. Им нужна «демократическая» ширма для их антидемократических действий. Им нужны дополнительные средства для вербовки новых участников Атлантического блока, нужна видимость «общественного мнения» для новых сговоров, комбинаций и сделок.

293

Вот почему понадобился дом свиданий в Страсбурге, который лакейская печать называет «европейским парламентом», хоть никто делегатов на это сборище не выбирал. В общем зале, .именуемом «Европейской кон-

сультативной Ассамблеей», полупочтенные делегаты могут очень серьезно, деловито и вдумчиво обсуждать вопрос о праве политическихполутрупов на свои вполне законченные физические трупы, и господин Спаак может руководить этими содержательными прениями в торжественном облачении обер-гробовщика. А в задних уютных комнатках, предназначенных для комитета министров, господин Гарриман может тешить себя с восемью

полуевропейскими министрами сразу, мирить их, угрожать им, ласкать их, и господин Спаак будет обслужи-

вать всю компанию в наряде заслуженной сводни с кокетливым фартучком на своей объемистой груди.

1949 год.

ГОСУДАРСТВО ЧЕРВОННЫХ ВАЛЕТОВ

В составе агрессивного Североатлантического блока есть существенный пробел. В империалистическую коалицию до сих пор формально не входит княжество Монако. Могут сказать, что это и неважно, потому что Мо-

империалистической коалиции, хотя обладает несомненными личными достоинствами: он атлет в легком весе, солист на трубе в джазе и бывшийлейтенантфранцузской армии.

Коренное население княжества 'Монако составляют монегаски, их около полутора тысяч человек. Основное и,

в сущности, единственное экономическое предприятие —

294

ми оборотами. Экономика Монако — единственная в капиталистическом мире, не знающая кризисов и валютных пертурбаций.

Игорный дом с его знаменитой рулеткой является центром отелей, ресторанов, публичных домов. Все под-

ные операции, связанные с планом Маршалла. В смысле долларового обеспечения Монако стоит выше Люксембурга и даже, пожалуй, Бельгии. Поэтому вполне своевременно расширить западноевропейскую опору американского империализма образованием Монабенилюкса.

Североатлантическому блоку положительно не хватает княжества Монако, потому что — при своих микро-

маленьким земным раем для американских капиталистов. Монако — исключительная школа азарта. Оно поэтому притягивает к себе авантюристов и высокопоставленных бандитов со всех концов мира. За зеленым рулеточным столом объединяются в азартной игре прославленные дипломаты и знаменитые международные воры.

В Монако американские миллионеры могут на время найти забвение, могут предаться иллюзии вечного «просперити» (процветания), могут забыть о том, что за пределами ш орного дома есть тревожный мир с его острой

классовой борьбой, с движением сторонников мира, странами народной демократии и Советским Союзом. Здесь,

в государстве червонных валетов, так тихо, уютно, так услужливы лакеи, так почтителен принц Ренье III! Монако — это единственный уголок, на земном шаре, где американские империалисты пользуются полным ува-

жением, и никто не кричит игрокам: вы преступники, грабители, ростовщики, поджигатели войны, убийцы на-

родов!

Но вот беда! В последнее время и в это убежище капиталистического картежного азарта начали проникать

295

со стороны сквозные демократические веяния. В кня-

жестве Монако завелись,— конечно, не среди игроков!— сторонники мира и демократии. Это, пожалуй, не слишком обеспокоило бы услужающих монегасков, но это решительно испортило аппетит богатым американским бездельникам, лишило их душевного равновесия и спутало рулеточные расчеты. Принц Ренье III получил приказ от своих американских хозяев: немедленно очистить Монако от «нежелательных элементов».

Изогнув спины в почтительном поклоне и заложив, как боевое знамя, салфетку под мышку, правители Монако мобилизовали свои вооруженные военно-полицей-

ские силы в количестве 50 человек. Принц Ренье III воинственно играл на трубе, солдаты маршировали, и вскоре парижская газета «Монд» торжественно отметила новую победу -«американского образа жизни» в одной

небольшой части Западной Европы.

Все пришло в порядок в княжестве Монако, и крупье провозгласил обычный лозунг рулетки: «Господа^ Делай-

те вашу игру!»—лозунг, ставший формулой международ-

западноевропейских стран наглядный урок образцового политического сервиса — холопского обслуживания аме-

риканской клиентуры.

Таким образом, и княжество Монако совершило свой скромный вклад в общую сокровищницу Североатлантического союза, и теперь нет уж решительно никаких ос-

нований не включать это примерное государство буржуазии в общий, объединенный лагерь реакции. Без

представителей игорных и публичных домов нет надлежащей полноты на совещаниях и конференциях Северо-

атлантического блока!

Что касается вооруженных сил княжества Монако, то, конечно, они гомеопатически невелики.' Однако американские руководители военно-стратегического объедине-

ния Западной Европы не брезгают в своем хозяйстве ни одним клочком пушечного мяса. На убой, в случае чего,

пригодятся и монегаски.

1950 год.

296

СЛУГА ДВУХ ГОСПОД

У Чал Кай-ши остался один остров на Тихом океане, Формоза, и один свой китаец в Совете Безопасности

Организации Объединенных Наций — Цзян Тин-фу.

Чан Кай-ши пытается оборонять Формозу при помо-

щи американскихчпушек. Но кто и как будет оборонять последнего из гоминдана в Организация Объединенных Наций?

Цзян Тин-фу до сих пор исправно выполнял свои не-

сложные обязанности. Он был слугой двух господ — американского и английского. При них он играл роль старин-

ной китайской игрушки — фарфорового болванчика, который качает головой вниз и вверх, вниз и вверх:

— Да. да. Да, да.

Цзян Тин-фу был очень доволен своим положени-

ем, не требовавшим ни самостоятельности, ни ума.Он даже собирался стать сменным председателем на очеред-

ной сессии Совета Безопасности. Он давно мечтал об этом. Но с гоминданом произошло то же самое, что некогда с

петлюровской «директорией», о коей распевали в насмешку:

В вагоне директория, Под вагоном территория.

Вместе с гоминданом Цзян Тин-фу превратился в ничто, в мнимую величину, в призрак былого. Ему бы

называться теперь проще: Фу-фу. Но Чан Кай-ши уцепился, как клещ, за Формозу, а Фу-фу цепляется за Совет Безопасности.

Положение у Фу-фу балаганно-драматическое. Он, как сказано, слуга двух господ. Когда эти господа говорили согласно «да», то и их фарфоровый болванчик послушно кивал — голосовал:

— Да, да. Да, да.

Ныне господа разошлись в одном вопросе. Английский господин говорит:

—Да, признаю народный Китай. Американский господин говорит:

—Нет, не признаю народного Китая. Что делать покорному слуге двух господ?

—Да, нет? Нет,да?

297

Не выходит. Выход, собственно, один: самому выйти из Организации Объединенных Наций. Однако гоминдановский холуй, дрессированный в манеже западного им-

периализма, не обладает искусством достойного самодеятельного ухода. Он дожидается того, чтобы его вы-

несли из ООН ногами вперед, как полагается политическому покойнику. '

У позорно сгнившего гоминдана и смерть позорная, шутовская. Не спасет господина Фу-фу помощь американского покровителя. Даже реакционная американская печать не может скрыть улыбку, глядя на Фу-фу и предвкушая соблазнительный скандал.

Но смешон, по сути, не один Фу-фу. Смешон его американский покровитель...

1950 год.

НАТАН ВТОРОЙ, ИМПЕРАТОР...

В США есть император, его имя — Натан Второй. Мы не знаем, как он назывался прежде. Мы не знаем, как

он выглядит. Император Натан Второй является перед своими верноподданными в балахоне с капюшоном, скрывающим лицо.

Натан Второй взошел на престол в Джексонвилле

(Флорида), избранный учредительным собранием объединенных организаций Ку-клукс-клана. Объединились

кланы Алабамы, Южные рыцари Ку-клукс-клана, ассоциации каролинских кланов. Пока еще не признали фор-

мально Натана кланы Джорджии, но это вопрос лишь близкого времени. А по сути, объединилась ныне почтився «невидимая империя» США.

Так называли подпольную террористическую организацию в середине прошлого века, после гражданской войны, завершившейся разгромом американской рабовла-

дельческой реакции и формальным освобождением негров. «Невидимая империя» с ее маскарадным обличьем

была грозной погромной силой.

Ныне «невидимая империя» возрождается. Она еще скрывает свой облик под капюшоном. Она хранит свои

298

шутовские обряды, Но консолидация, террористических сил США — это не шутовство. Погромщики некогда рабовладельческого Юга смыкаются с погромщиками не-

когда республиканского Севера. У них общая платформа. Официально она именуется борьбой против коммунизма,

На деле это борьба против демократии в США, против рабочего класса, против всех честных американцев. Глава «невидимой империи» отвергает титул президента. Он хочет увенчать американский империализм короной императора. Если это безумие, то в нем есть последовательность. В сущности, дело не в названии, а в призва - нии. Диктатор фашистской Германии мог назвать себя

Учредительное собрание погромщиков в Джексонвилле строго хранило традиции террористической конспирации. Поэтому имена руководителей и ораторов неизвестны. Американская полиция охотно участвует в комедии секретности Ку-клукс-клана. Она делает вид, что не видит «невидимой»империи.

Одновременно с заседаниями собора кланов, избравшего императором Натана Второго, заседала в Нью-

Йорке двухдневная конференция погромщиков Севера. Она тоже заседала секретно. Но так как участники были

не в балахонах, а в пиджаках и лиц своих не прятали под капюшонами с прорезями для глаз, то газетный ре-

портер, попавший на сей тайный собор, мог воскликнуть: «Ба! знакомые все лица!».

Действительно, лица знакомы миру. Это, к примеру, старый знакомый Бедел Смит, бывший посол США в Мо-

скве, общипанная ворона из старого шпионского гнезда; это американскийпуришкевич сенатор Мундт; это вождь

шайки, возглавляющий Американскую федерацию труда, достопочтенный Мэтью Уолл; это его достойный соратник— соперник Кэри из Конгресса производственных профсоюзов; это продажный журналист Джордж Сокольский, который считает себя американским патриотом на том основании, что продавался японской, английской, гоминдановской разведкам. Кроме этих господ, принимали участие в сборище представители Аме-

299

риканской ассоциации промышленников, то есть сам Уолл-стрит в лицах, фашисты из Американского легиона, фашисты из реакционных еврейских организаций и т. д.

По своему характеру сборище в Нью-Йорке всего больше приближалось к шабашу ведьм на Лысой горе,

которая ныне высится над рекой Гудзон, или к тем трактирным фашистским сходкам в Германии, которые в пья-

ном угаре провозглашали Гитлера своим фюрером. Сборище в Нью-Йорке само рассматривало себя как шаг к образова1нию фашистской партии в США

Речи были фашистские, крики были нацистские, весь стиль был заимствованный, гитлеровский: смесь погромного шантажа с нарочитой истерией.

В резолюции сказано: «Общая цель этой конференции

заключается в уничтожении всемирного коммунизма». Так говорили и руководители пресловутой германо-ита-

ло-японской оси, разлетевшейся на куски.

Кэри заявил: «В минувшей войне мы объединились с коммунистами для того, чтобы бороться ,с фашистами. В новой войне мы объединимся с фашистами, чтобы разгромить коммунистов». Но историческому разгрому подверглись все, кто связал свою судьбу с фашизмом.

Мундт требовал, чтобы всюду, во всех предприятиях, во всех учреждениях, во всех школах, были учреждены

«фаланги» шпионов дляслежки не только за коммунистами, но и за «прокоммунистами». Но все поголовно

граждане США уже и без того опутаны сетью шпионажа. Их разговоры проходят через грязные руки сыщи-

ков и жандармов. Но всего этого мало обезумевшим реакционерам.

Сборищу фашистов в Нью-Йорке не хватало» только балахонов и капюшонов, чтобы стать северным Ку- клукс-кланом. А сборищу фашистских убийц и погромщиков в Джексонвилле должно стать ясно, что пора шутовского маскарада в США прошла. Натану Второму незачем рядиться в балахон. «Невидимая империя» стала видимой. Есть в США реакционные мракобесы, которые готовы встать под черное знамя фашизма.

Чем вызваны их нелепые попытки возродить фашизм, обреченный самой историей?

Страхом. Животным, слепым страхом перед явлениями жизни, разоблачающими банкротство империали-

300