Глава 4. Основные институты третейского разбирательства § 1. Правовая природа арбитражного соглашения Природа арбитражного соглашения

Несмотря на то что арбитражное соглашение традиционно находится в центре внимания исследователей третейского разбирательства, проблема его природы на сегодняшний день не имеет однозначного разрешения в науке. Высказано много позиций по вопросам о его роли и требованиях, предъявляемых законодательством к его форме и содержанию, приведены различные классификации.

Довольно лаконичное легальное определение третейского соглашения как соглашения сторон о передаче спора на разрешение третейского суда содержится в ст. 2 Закона о третейских судах в Российской Федерации. В ч. 1. ст. 7 Закона о международном арбитраже арбитражное соглашение определяется как соглашение сторон о передаче в арбитраж всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с каким-либо конкретным правоотношением независимо от того, носило оно договорный характер или нет. Сходным образом понимает третейское соглашение Е.А. Виноградова, расценивая его как соглашение сторон о передаче на рассмотрение третейского суда конкретного спора, определенных споров или всех споров, которые уже возникли или могут возникнуть между сторонами в будущем в связи с каким-либо правоотношением независимо от того, носило ли оно договорный характер *(322).

В научной литературе были предложены другие варианты определений понятия арбитражного соглашения, основанные на выделении отдельных черт, рассматриваемых авторами в качестве характерных. Во-первых, арбитражное соглашение рассматривается как основание для рассмотрения дела третейским судом и вынесения им решения по спору. Например, Л.П. Ануфриева под арбитражным понимает соглашение, выражающее согласованную волю сторон о передаче спора между ними в арбитраж, заключенное в письменной форме, являющееся обязательным для сторон, определяющее компетенцию арбитража; оно служит основой для вынесения и исполнения арбитражного решения *(323). Во-вторых, арбитражное соглашение рассматривается как основание для исключения компетенции государственного суда. Так, В.В. Комаров отмечал, что арбитражное соглашение - это соглашение о разрешении арбитражем определенного гражданско-правового спора, возникшего между сторонами, исключающее компетенцию государственного суда *(324). В-третьих, арбитражное соглашение заключается в отношении споров, возникающих из определенных гражданских правоотношений. В статье А.П. Вершинина содержится указание, что арбитражное соглашение представляет собой соглашение (отдельное или в виде оговорки) о передаче в арбитраж (третейский суд) всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с каким-либо конкретным правоотношением сторон соглашения *(325).

С других позиций подходит к определению арбитражного соглашения Е.Ю. Новиков, рассматривая соглашение о передаче спора на разрешение третейского суда как гражданский договор, имеющий производное публичное (в том числе и процессуальное) значение. Третейская запись, по его мнению, - это договор, призванный урегулировать охранительное правоотношение применительно к выбранной форме судебной защиты *(326).

И наконец, многие авторы обращают внимание на то, что третейское соглашение - это всегда письменное соглашение (отдельное или в виде оговорки) о передаче спора на рассмотрение в третейский суд (арбитрам). Очевидно, что некоторые из приведенных положений касаются последствий его заключения, формы, но не сущности (природы) арбитражного соглашения как самостоятельного правового явления. Полагаем, что это вызвано потребностями анализа тех или иных аспектов этого правового феномена.

Арбитражное соглашение является системообразующим элементом для третейского разбирательства, и в этом смысле его необходимо рассматривать как:

1) правоотношение, и в этом качестве арбитражное соглашение является:

- основанием для передачи спора в третейский суд для рассмотрения и вынесения решения (определяет права и обязанности сторон, обязательность и порядок совершения юридически значимых действий);

- основанием компетенции третейского суда (в части самоограничения сторон, передачи юрисдикционному органу права совершать действия и принимать решения в отношении себя). Волей сторон, выраженной в соглашении, очерчиваются пределы, в которых правомочен принимать решения третейский суд;

2) юридический факт, и в этом качестве арбитражное соглашение является:

- основанием компетенции третейского суда (как основная часть юридического состава, охватываемого гипотезой правовой нормы, которой государство наделяет третейские суды полномочиями на рассмотрение и разрешение спора сторон);

- элементом юридического состава, определяющим изменение подведомственности дела по спору сторон (в том числе как один из критериев подведомственности), а следовательно, и исключение спора из юрисдикции государственных судов (дерогационный эффект).

Общественные отношения, возникающие в связи с заключением соглашения о передаче спора на рассмотрение третейского суда, урегулированные нормами специального законодательства, образуют особый вид правоотношений. Они основаны на равенстве сторон, автономии воли и являются по своему характеру регулятивными, материально-правовыми. Их объектом выступает деятельность сторон по передаче спора на рассмотрение специального юрисдикционного органа - третейского суда, а также деятельность по формированию состава третейского суда. По мнению Е.Ю. Новикова, предметом компромисса является выбор формы судебной защиты права (конкретизация охранительного правоотношения в части определения порядка принудительной реализации содержания материального субъективного правоотношения) *(327). А.П. Вершинин отмечает, что предмет третейского соглашения состоит в действиях, связанных с рассмотрением и разрешением споров участников гражданских правоотношений третейским судом *(328).

Содержанием правоотношения, возникающего в связи с заключением сторонами арбитражного соглашения, являются права и обязанности сторон, установленные в целях обеспечения передачи дела на рассмотрение третейского суда, формирования его состава. Стороны, заключившие соглашение, принимают на себя обязательство передать возникший между ними спор на рассмотрение негосударственного юрисдикционного органа и приобретают право требовать от контрагента исполнения данных обязанностей. Именно поэтому исполнением арбитражного соглашения будет не процессуальная деятельность третейского суда по рассмотрению спора, а действия сторон, направленные на обеспечение возможности такого рассмотрения (в том числе мероприятия по формированию состава третейского суда).

Заключая третейское соглашение, стороны приобретают определенные права и одновременно принимают на себя определенные обязанности. Совокупность этих прав и обязанностей сводится к подчинению юрисдикции негосударственного органа, каким является третейский суд при разрешении возникшего или могущего возникнуть между ними спора *(329). Следовательно, арбитражное соглашение выражает согласие сторон на подчинение юрисдикции арбитража, причем именно того, который в нем указан. Так, например, в ст. 1448 ГПК Франции содержится норма, что арбитражное соглашение утрачивает силу, если указанный в нем арбитр отказывается принять назначение. Таким образом, намечается определенный подход в решении проблемы действительности и исполнимости третейской оговорки, в которой указано несколько органов (в том числе третейских судов). Практика российских судов свидетельствует, что указание в третейском соглашении нескольких третейских судов на альтернативной основе в качестве органа, уполномоченного на рассмотрение спора, является основанием для признания третейского соглашения незаключенным *(330). В то же время сами третейские суды рассматривают такие оговорки как альтернативные и принимают к рассмотрению дела по спорам, в отношении которых такие соглашения заключаются *(331).

Закон связывает с заключением сторонами арбитражного соглашения прекращение процессуальных правоотношений в государственном суде, изменение подведомственности дела, т.е. определенные процессуальные последствия. И в этом смысле арбитражное соглашение необходимо рассматривать не как самостоятельное правоотношение, а как юридический факт. О.Ю. Скворцов замечает, что парадоксальность в природе третейского соглашения состоит в том, что частные лица своим волеизъявлением по сути изменяют публично значимые нормы - нормы о подведомственности рассмотрения правовых споров (институт публичного права), устраняя при этом публичную власть в лице государственных судов от монопольного права на разрешение правового спора между частными субъектами гражданского оборота. Такая ситуация подвергает сомнению монополию государства на разрешение споров между частными лицами *(332).

В целом арбитражное соглашение - это самостоятельное соглашение сторон материального правоотношения о реализации права на защиту путем передачи будущего или возникшего спора на разрешение третейского суда.

Нормы, регулирующие общественные отношения, связанные с заключением и исполнением сторонами арбитражного соглашения, образуют правовой институт, устанавливающий общий правовой режим арбитражного соглашения. Вопрос об отраслевой принадлежности норм этого института решается в зависимости от избранной концепции правовой природы третейского суда. Проведенный анализ характера правоотношений, возникающих при рассмотрении и разрешении дела в третейском суде, и отношений, возникающих при заключении и исполнении сторонами арбитражного соглашения, дает возможность сделать вывод о материально-правовом характере рассматриваемого института.

Однако при анализе практики применения законодательства об арбитражном соглашении приходится сталкиваться с разными подходами в оценке его правовой природы. Так, Федеральным арбитражным судом Северо-Западного округа в одном из постановлений было отмечено, что стороны, заключив третейское соглашение, распорядились своим правом на обращение в третейский суд, и на этом основании сделан вывод о процессуальном характере соглашения, а также о том, что третейское соглашение не является гражданско-правовой сделкой *(333). Федеральным арбитражным судом Дальневосточного округа обращено внимание на то, что вопрос о действительности третейского соглашения как процессуальной сделки должен быть разрешен арбитражным судом в соответствии с нормами АПК РФ и гражданского законодательства *(334). В то же время в одном из постановлений Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал арбитражное соглашение (оговорку) сторон о передаче спора в третейский суд недействительным, основываясь на положениях ст. 168 ГК РФ *(335).

Очевидно, что единая позиция по этому вопросу судами еще не сформирована. В научной литературе высказываются различные мнения. Так, Е.Ю. Новиков настаивает на том, что процессуальная теория компромисса в разных ее вариантах искусственно наделяет третейскую запись не свойственным ей публичным процессуальным содержанием, соответственно исключая правовое регулирование отношений нормами гражданского права, но и не создавая при этом достаточной системы специального нормативного регулирования. По его мнению, непризнание за третейской записью ее гражданско-правовой природы оборачивается доктринальным уничтожением существа третейского разбирательства и утратой возможностей эффективного практического использования правового института. Компромисс не является ни публичным договором вообще, ни процессуальным договором в частности, поскольку не может породить публичное правоотношение и не направлен на процессуальные последствия (на замещение процессуального положения стороны и возбуждение третейского разбирательства) *(336). Все это дает Е.Ю. Новикову возможность сделать вывод, что допустимо рассмотрение судом (как государственным, так и третейским) самостоятельного иска о признании недействительной третейской записи *(337).

Если арбитражное соглашение рассматривается в качестве гражданско-правовой сделки, вопрос о его действительности разрешается на общих основаниях, установленных для гражданско-правовых договоров *(338). В.В. Ярков, отмечая сложную правовую природу третейского соглашения, сочетающую в себе процессуальные и гражданско-правовые характеристики, утверждает, что "как гражданско-правовой договор третейское соглашение может быть признано недействительным по основаниям, установленным гражданским законодательством в § 2 гл. 9 ГК РФ. При этом недействительность третейского соглашения может быть установлена как отдельным судебным решением по иску о признании его недействительным, так и в производстве по оспариванию решения третейского суда" *(339). Е.Ю. Новиков отмечает, что третейская запись является гражданско-правовым договором, к которому применимы общие правила заключения, изменения и прекращения договора, содержащиеся в ГК РФ, с учетом норм специального законодательства о третейском разбирательстве *(340). Прямо противоположную позицию занимает О.Ю. Скворцов, по мнению которого третейское соглашение, будучи автономным независимым договором, не влечет ни возникновения, ни изменения, ни прекращения каких-либо гражданских прав и обязанностей, т.е. тех составляющих правоотношений, которые регулируются гражданским правом. В связи с этим О.Ю. Скворцов полагает, что эффект, производимый таким соглашением, не имеет никакого отношения к гражданскому праву; этот эффект сугубо процессуальный, поскольку порождает изменение подведомственности рассмотрения гражданского спора *(341).

Из приведенной дискуссии можно сделать вывод, что арбитражное соглашение не является объектом регулирования собственно гражданского права; но к отношениям, возникающим в связи с признанием арбитражного соглашения недействительным, субсидиарно могут применяться нормы гражданского права в части, не урегулированной специальным законодательством о третейских судах, с учетом принципов третейского разбирательства вообще и специфических принципов института арбитражного соглашения в частности.