из электронной библиотеки / 533725181594491.pdf

жизни, особенно общие обычаи и верования определенной группы людей в определенное время. (CIDE) [72; с. 45].

Первые попытки решения проблемы взаимосвязи, взаимодействия языка и культуры усматривают в трудах В.Гумбольдта (1985)[31;с.288], основные положения концепции которого можно свести к следующему:

-материальная и духовная культуры воплощаются в языке; -всякая культура национальна, ее национальный характер выражен в языке

посредством особого видения мира, языку присуща специфическая для каждого народа внутренняя форма;

-внутренняя форма языка – это выражение «народного духа», его культуры; -язык есть опосредующее звено между человеком и окружающим его

миром.

Концепция В. Гумбольдта получила своеобразную интерпретацию в работе А.А. Потебни «Мысль и язык», в работах Ш. Балли, Ж. Валдрелоза, И.А. Бодуэн дэ Куртэнэ, Р.О.Якобсона и других исследователей.

Язык и культура взаимосвязаны: в коммуникативных процессах; в онтогенезе (формирован6ие языковых способностей человека); филогенезе (формирование родового, общественного человека). Языковая картина мира, представляющая собой соотношение языка и культуры, чрезвычайно сложна и многоаспектна. К сегодняшнему дню в решении этой проблемы наметилось несколько подходов. Первый подход разрабатывался в основном отечественными философами - С. А. Атановским, Г. А. Брутилом, Е. И. Кукушкиным, Э. С. Маркаряном. Суть этого подхода в следующем: взаимосвязь языка и культуры оказывается движением в одну сторону, так как язык отражает действительность, а культура есть неотъемлемый компонент этой действительности, с которой сталкивается человек, то и язык - простое отражение культуры [13; с. 11]. Изменяется действительность, меняются и культурно-национальные стереотипы, изменяется и сам язык. В рамках второго подхода исследовала эту проблему школа Э. Сепира и Б. Уорфа. Они разработали так называемую гипотезу лингвистической относительности языка. В основе этот гипотезы лежит убеждение, что люди видят мир по-разному сквозь призму своего родного языка. Для ее сторонников реальный мир существует постольку, поскольку он отражается в языке. Но если язык отражает действительность присущим только ему способом, то, следовательно, языки различаются своими «языковыми картинами мира» [53; с. 145]. В гипотезе Сепира - Уорфа выделяются следующие основные положения: язык обусловливает способ мышления говорящего на нем народа; способ познания реального мира зависит от того, на каких языках мыслят познающие субъекты

[136; с. 142].

В исследованиях некоторых авторов гипотеза лингвистической относительности получила современное актуальное звучание и в трудах Д. Олфора, Дж. Кэрролла, Д. Хайлеса и других авторов. Дальнейшие рассуждения о взаимосвязи языка и культуры относят к следующему подходу: языкэто факт культуры, потому что он - составная часть культуры, которую мы наследуем у

40

наших предков; язык – это основной инструмент, посредством которого мы усваиваем культуру; [56; с. 105] язык - важнейшее из всех явлений культурного порядка, ибо если мы хотим понять сущность культуры - науку, религию, литературу, то должны рассматривать эти явления как коды, формируемые подобно языку. Естественный язык имеет лучше всего разработанную модель. Поэтому концептуальное осмысление культуры может произойти только посредством естественного языка [25; с. 15].

Язык - составная часть культуры и ее орудие, это действительность нашего духа, лик культуры; он выражает в обнаженном виде специфические черты национальной ментальности [60; с.87]. Язык есть механизм, открывший перед человеком область сознания. Язык отражает, формирует характер своего носителя, это самый объективный показатель народного характера. Язык — мощное общественное орудие, формирующее людской поток в этнос, образующий нацию через хранение и передачу культуры, традиций, общественного самосознания данного речевого коллектива[1; с. 598].

На язык как основной специфический признак этноса можно смотреть с двух сторон: по направлению „внутрь", и тогда он выступает как главный фактор этнической интеграции; по направлению „наружу", и в этом случае он - основной этнодифференцирующий признак этноса. Диалектически объединяя в себе эти две противоположные функции, язык оказывается инструментом и самосохранения этноса, и обособления „своих" и „чужих"[63; с. 103].

Таким образом, отношения между языком и культурой могут рассматриваться как отношения части и целого. Язык может быть воспринят как компонент или часть культуры и как орудие культуры. Однако язык в то же время автономен по отношению к культуре в целом. Культура соотнесена с языком концептуально. У каждой культуры есть свой концепт, т.е. представление о культуре той или иной страны, выраженное ключевыми словами, которые являются частотными в употреблении. Главный ответ на вопрос о решении актуальной задачи, заключающейся в подготовке в вузах будущих специалистов, состоит в том, что язык должен изучаться в неразрывном единстве с миром и культурой народов, говорящих на этом языке. Эффективность вербального процесса, помимо знания языка, зависит от множества факторов: условий и культуры общения, правил этикета, знания невербальных форм выражения (мимики, жестов), наличия глубоких фоновых знаний и много другого. Преодоление языкового барьера недостаточно для обеспечения эффективности общения между представителями разных культур. Для этого нужно преодолеть барьер культурный [158; с. 24].

К компонентам культуры, несущим национально-специфическую окраску, которые могут ускорять или затруднять процесс межкультурного общения, можно отнести, как минимум, следующие:

-традиции (или устойчивые элементы культуры), а также обычаи (определяемые как традиции в «соционормативной» сфере культуры) и обряды (выполняющие функцию неосознанного приобщения к господствующей в данной системе нормативных требований);

-бытовую культуру, тесно связанную с традициями, вследствие чего ее

41

нередко называют традиционно-бытовой культурой;

-повседневное поведение (привычки отдельных представителей некоторой культуры, принятые в некотором социуме нормы общения), а также связанные

сним мимический и пантомимический (кинетический) коды, используемые носителями некоторой лингвокультурной общности;

-«национальные картины мира», отражающие специфику восприятия окружающего мира, национальные особенности мышления представителей той или иной культуры;

-художественную культуру, отражающую культурные традиции того или иного этноса[15; с. 34].

Специфическими особенностями обладает и сам носитель национального языка и культуры. В межкультурном общении необходимо учитывать особенности национального характера коммуникантов, специфику их эмоционального склада, национально-специфические особенности самосознания. Таким образом, межкультурная коммуникация представляет собой особую форму коммуникации двух или более представителей различных культур, в ходе которой происходит обмен информацией и культурными ценностями взаимодействующих культур[130; с.52]. Процесс межкультурной коммуникации есть специфическая форма деятельности, которая не ограничивается только знаниями иностранных языков, а требует также знания материальной и духовной культуры другого народа, религии, ценностей, нравственных установок, мировоззренческих представлений и т.д., в совокупности определяющих модель поведения партнеров по коммуникации. Изучение иностранных языков и их использование как средства международного общения сегодня невозможно без глубокого и разностороннего знания культуры носителей этих языков, их менталитета, национального характера, образа жизни, видения мира, обычаев, традиций и т.д. Только сочетание этих двух видов знания — языка и культуры — обеспечивает эффективное и плодотворное общение. И при обучении иностранному языку сочетание этих двух составляющих способно эффективнее всего осуществляться в неязыковом вузе.

Межкультурная коммуникация может осуществляться либо на групповом уровне, либо на индивидуальном. Но на обоих уровнях основным субъектом межкультурной коммуникации выступает человек. Именно люди вступают в непосредственное взаимодействие друг с другом. При этом поведение каждого человека определяется ценностями и нормами той культуры, в которую он включен. В связи с этим каждый участник межкультурной коммуникации располагает своей собственной системой правил, обусловленных его социокультурной принадлежностью. Поэтому при непосредственном общении представители разных культур стоят перед необходимостью преодоления не только языковых различий, но и различий социокультурного и этнического характера [129; c. 21].

С точки зрения коммуникавистики практическая жизнь представляет собой чередование ситуаций непосредственного общения. Понимание другого человека, его намерений, желаний, прогнозирование поведения окружающих людей, а также способность сделать себя понятным для других оказываются жизненно важными факторами. Возможность взаимопонимания, как уже было

42

отмечено, связана прежде всего с тем, что каждый человек должен владеть определенными приемами общения, схемами типизации как людей, так и окружающей социальной среды, способами обмена посланиями и т.д. Все это создает саму возможность коммуникации и показывает, что процесс коммуникации является чрезвычайно сложным, включающим в себя причины, формы, виды, типы и результаты коммуникации (Рис. 3).

Самосознание (база)

Язык (средство) Культура (средство) Межкультурная коммуникация

(цель)

Рис 3. Компонентная структура межкультурной коммуникации.

Врассмотрении вопроса о структуре межкультурной коммуникации большинство зарубежных и отечественных специалистов в этой области придерживаются точки зрения, согласно которой говорить о межкультурной коммуникации (интеракции) можно лишь в том случае, если ее участники представляют разные культуры и осознают все культурные явления, не принадлежащие к их культуре, как чужие. По мнению сторонников такого подхода, отношения являются межкультурными, если участники процесса коммуникации не только прибегают к собственным традициям, обычаям, представлениям и способам поведения, но и одновременно знакомятся с чужими правилами и нормами повседневного общения. При этом в данном процессе выявляются и характерные, и незнакомые свойства других культур, тождество и инакомыслие, привычное и новое в отношениях, представлениях и чувствах, возникающих у партнеров по коммуникации [132;с.24].

Впроцессе межкультурной коммуникации в процессе обучения каждый студент одновременно решает две важнейшие проблемы — стремится сохранить свою культурную идентичность и включиться в чужую культуру. Комбинация возможных вариантов решения этих проблем определяет четыре основные формы межкультурной коммуникации: прямую, косвенную, опосредованную и неопосредованную [140; с. 33].

При прямой коммуникации информация адресована непосредственно от отправителя к получателю. Она может осуществляться как в устной, так и в письменной форме. В прямой коммуникации наибольший эффект достигается посредством устной речи, сочетающей в себе вербальные и невербальные средства [156; с. 90].

Вкосвенной коммуникации, которая носит преимущественно односторонний характер, информационными источниками являются произведения литературы и искусства, сообщения радио, телевизионные передачи, публикации в газетах и журналах и т.п. [35;с. 56].

Непосредственная и опосредованная формы коммуникации различаются наличием или отсутствием промежуточного звена, выступающего в роли посредника между партнерами. В качестве посредника может выступать человек,

техническое средство. Коммуникация, опосредованная техническими

43

средствами, может оставаться прямой (разговор по телефону, переписка по электронной почте). При этом только сокращается возможность использования невербальных средств.

Итак, между языком и реальным миром стоит человек. Именно человек воспринимает и осознает мир посредством сознания и органов чувств и на этой основе создает систему представлений о мире. Пропустив ее через свое сознание, осмыслив результаты этого восприятия, он передает ее другим членам своего речевого коллектива с помощью языка [151; с. 78].

Слово отражает не сам предмет реальности, а то его видение, которое навязано носителю языка имеющимся в его сознании представлением, понятием об этом предмете. Понятие же составляется на уровне обобщения неких основных признаков, образующих его, и поэтому представляет собой абстракцию, отвлечение от конкретных черт [22; с. 15]. Путь от реального мира к понятию и далее к словесному выражению различий у разных народов, что обусловлено различиями истории, географии, особенностями жизни этих народов и соответственно различиями развития их общественного сознания. Поскольку наше сознание обусловлено как коллективно (образом жизни, обычаями, традициями и т.п., то есть всем тем, что выше определялось словом культура в его широком, этнографическом смысле), так и индивидуально (специфическим восприятием мира, свойственным данному конкретному индивидууму), то язык отражает действительность не прямо, а через два зигзага: от реального мира к мышлению и от мышления к языку [57;с.8]. Метафора с зеркалом уже не так точна, как казалась вначале, потому что зеркало оказывается кривым: его перекос обусловлен культурой говорящего коллектива, его менталитетом, видением мира, или мировоззрением [124; c. 37].

Таким образом, окружающий человека мир представлен в трех формах:

-реальная картина мира,

-культурная (или понятийная) картина мира,

-языковая картина мира.

Реальная картина мира — это объективная внечеловеческая данность, это мир, окружающий человека, частицей которого является сам человек.

Культурная (понятийная) картина мира — это отражение реальной картины через призму понятий, сформированных на основе представлений человека, полученных с помощью органов чувств и прошедших через его сознание, как коллективное, так и индивидуальное [67; с. 315].

Культурная картина мира специфична и различается у разных народов. Это обусловлено целым рядом факторов: географией, климатом, природными условиями, историей, социальным устройством, верованиями, традициями, менталитетом, образом жизни и т.п. [122; c. 27].

Языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира. Язык – часть культуры, но и культура – только часть языка. Значит, языковая картина мира не полностью поглощена культурной, если под последней понимать образ мира, преломленный в сознании человека, то есть

44

мировоззрение человека, создавшееся в результате его физического опыта и духовной деятельности [121; с. 19].

Как известно, в основе всякой коммуникации лежит общий, или взаимный, код (shared code) участников коммуникативного акта [110; с. 15]. В случае языковой коммуникации таким общим кодом является взаимное понимание языковых единиц: без этого общение невозможно. В этой связи вопросы эквивалентности приобретают особую остроту, так как именно понятие эквиалентности во всех аспектах (семантике и разных видах коннотаций) определяет степень понимания. Трудности, возникающие при межъязыковой коммуникации, могут быть как явными (объем значения, разница в речеупотреблении, стилистические коннотации), так и неявными, скрытыми и поэтому более опасными [62; с. 87].

Рассмотрим две основные неявные причины, осложняющие коммуникацию вообще, а на иностранном языке в особенности.

1.Коллакационные, или лексико – фразеологические, ограничения, регулирующие пользование языком. Это значит, что каждое слово каждого языка имеет свой, присущий только данному языку круг или резерв сочетаемости. Почему победу можно только одержать, а поражение – потерпеть? Почему английский глагол to pay, означающий 'платить' полагается сочетать с такими несочетаемыми, с точки зрения русского языка, словами, как attention [внимание], visit [визит]?

2.Другой трудностью, еще более скрытой, чем тайны и непредсказуемость лексико – фразеологической сочетаемости, является конфликт между культурными представлениями разных народов о тех предметах и явлениях реальности, которые обозначены «эквивалентными» словами этих языков. Эти культурные представления обычно определяет появление различных стилистических коннотаций у слов разных языков [109;

с. 72].

Важно отметить, что существенные особенности языка и тем более культуры вскрываются при сопоставлении, при сравнительном изучении языков и тем более культур. Это настойчивое «тем более» призвано подчеркнуть особую неявность, невидимость культурного барьера на уровне одной культуры. Если языковой барьер абсолютно очевиден, то барьер культур становится явным только при столкновении (или сопоставлении) родной культуры с чужими, отличными от нее: в лучшем случае они будут казаться удивительными, и даже просто странными, неприятными, шокирующими (отсюда понятие культурного шока) [123; с. 35]. В рамках собственной культур создается прочная иллюзия своего видения мира, образа жизни, менталитета как единственно возможного и, главное, единственно приемлемого. Странным образом подавляющее большинство людей не осознает себя в качестве продукта своей культуры даже в тех редких случаях, когда они понимают, что поведение представителей других культур определяется их иной культурой. Только выйдя за рамки своей культуры, то есть, столкнувшись с иным мировоззрением, мироощущением, можно «увидеть» различие или конфликт различных культур [91; с. 128].

45

Выясним теперь, что стоит за понятийной эквивалентностью, за одинаковым количеством понятийного материала. Сопоставление русского и

культурными представлениями о реальных предметах и явлениях действительности и между самими предметами и явлениями [80; с. 60].

Это несколько наивное, но тонкое и точное наблюдение ярко иллюстрирует отношения между предметом, понятием и словом. Эти отношения можно обобщить следующим образом: между реальным предметом и словом, обозначающим этот предмет, стоит понятие, обусловленное культурой и видением мира данного речевого коллектива. «Разные языки - это отнюдь не различные обозначения одной и той же вещи, а различные видения ее... Языки - это иероглифы, в которые человек заключает мир и свое воображение» [90; с. 315]. Исходя из выше сказанного, можно выявить, что сопоставление русского

ианглийского языков вскрывает различия в значении слов, существующих в обоих языках, т. е. различия между культурными представлениями о реальных предметах и явлениях. Это также важно учитывать при формировании этнического самосознания студентов вузов.

Исходным принципом, на котором базируются исследования, направленные на экспликацию страноведчески значимого потенциала лексических единиц, является кумулятивная функция языка, проявляющаяся в том, что язык не передает некоторое сообщение, но обладает способностью отражать, фиксировать и сохранять информацию о постигнутой человеком действительности, т.е. выступает в роли своеобразного «хранилища» внеязыковой информации, в том числе и культурно-специфической. Язык является существенным элементом культуры, фактором культуры, вследствие чего объектом лингвострановедческого анализа помимо реалий культуры должны быть и особенности языковой картины мира, характерные для конкретного народа, сопряженные со страноведческой информацией. Слово и фразеологическая единица признаны основным «хранилищем» и источником культурологической информации. «Слово-носитель не только актуальной информации, передаваемой в ходе повседневной речевой коммуникации, оно вместе с тем аккумулирует социально-историческую информацию, интеллектуально и экспрессивно-эмоциональную, оценочную, общегуманистическую и конкретного национального характера». Как известно, слово являет собой единство плана выражения (это лексема, звуковая оболочка слова) и плана содержания (лексическое понятие слова, т.е. совокупность признаков семантических долей, по которым слово получает свое наименование. Значение слова есть известное отображение предмета, явления или отношения в сознании, входящее в структуру слова в качестве так называемой внутренней стороны, по отношению к которой звучание выступает как материальная оболочка [77; с. 75]. Соотносясь с объектом действительности

иявляясь его своеобразным индексом, слово накапливает в своем плане содержания информацию о внеязыковых коррелятах, в том числе и

46

некоторого культурного значения, понятного только носителям данной, обслуживаемой конкретным языком, культуры, указывал еще Р. Ладо, представляя ее в виде части культуры народа и части лингвистического значения. В отечественной лингвистике одну из первых попыток рассмотреть культурное содержание как один из компонентов содержательного плана предпринял Н.Г. Комлев.

О вхождении в содержание слова не только общего (логического), но и культурно-специфического (идеоэтнического) компонента значения слова указывает В.И. Кодухов, отмечая при этом тесную взаимосвязь его с общественной и культурной жизнью, миропониманием и бытом народа. Как отмечает Г.Д. Томахин, «культурный компонент слова любого языка с точки зрения генезиса и представленности бывает общечеловеческим и региональным». Компонент, обладающий такими характеристиками, можно определить как культурный. Лексика, обладающая таким компонентом, определяется как страноведчески значимая. Говоря о страноведчески значимой лексике, имеют в виду, прежде всего лексические единицы, обозначающие культурно-уникальные явления в сопоставляемой культуре, другими словами - "безэквивалентную лексику". Слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными понятиями, называют «безэквивалентными». Обозначаемые ими понятия или предметы мысли (things meant) уникальны и присущи только данному миру и, соответственно, языку [37; с. 88]. При необходимости язык заимствует слова для выражения понятий, свойственных чужому языковому мышлению, из чужой языковой среды. Если в русскоязычном мире отсутствуют такие напитки, как виски и эль, а в англоязычном мире нет таких блюд, как блины и борщ, то данные понятия выражаются с помощью слов, заимствованных из соответствующего языка. Это могут быть слова, обозначающие предметы национальной культуры (balalaika, matryoshka, blini, vodka; футбол, виски, эль), политические, экономические или научные термины (Bolshevik, perestroika, sputnik; импичмент, лизинг, дилер; файл, компьютер, бит).

Такая лексика в строгом смысле непереводима, обычно заимствуется из одного языка в другой [68; с. 35].

Основу лингвострановедческой компетенции английского языка составляют фоновые знания типичного образованного представителя британской лингвокультурной общности [134; с. 34].

Попытки описать фоновые знания типичного носителя изучаемого языка и культуры неоднократно предпринимались как в зарубежных, так и в отечественных исследованиях.

В.П.Фурманова выделяет следующие разделы фоновых знаний, которыми должна овладеть «культурно-языковая» личность для успешного общения в ситуациях межкультурной коммуникации:

-историко-культурный фон, включающий сведения о культуре общества в процессе его исторического развития;

-социокультурный фон;

47

-этно-культурный фон, включающий информацию о быте, традициях, праздниках;

-семиотический фон, содержащий информацию о символике, обозначениях, особенностях иноязычного окружения [108; с. 15].

Одна из самых простых и удобных моделей, предназначенных для анализа специфики иноязычной культуры, была предложена X. Хамерли.

Исследователь выделяет:

-информационную (или фактическую) культуру (знания по истории, географии, общие сведения, которыми овладевает типичный представитель иноязычной культуры;

-поведенческую культуру (особенности взаимоотношений в обществе, нормы, ценности, разговорные формулы, язык телодвижений);

-традиционную культуру с «большой буквы» (художественные ценности)

[107; с. 215].

Таким образом, можно сказать, что при формировании этнического самосознания будущих специалистов неязыковых вузов необходимо обратить внимание на наличие безэквивалентной лексики, т. е. слов, существующих только в одном языке и не имеющих аналогичных понятий в другом языке, и фоновой лексики (словах, значение которых определяется при наличии фоновых знаний, знаний о культуре, обычаях, традициях страны изучаемого языка) [133; с. 28].

Очевидно, что основную культурную нагрузку при изучении иностранного языка несет лексика: слова и словосочетания. Из них складывается языковая картина мира, определяющая восприятие мира носителями данного языка. Особенно наглядно и ярко этот аспект представлен устойчивыми выражениями, фразеологизмами, идиомами, пословицами, поговорками — то есть тем слоем языка, в котором непосредственно сосредоточена народная мудрость или, вернее, результаты культурного опыта народа [64; с. 205].

Культурный барьер, таким образом, гораздо опаснее, неприятнее языкового. Опасен он еще и тем, что культурные ошибки обычно воспринимаются намного болезненнее, чем ошибки языковые, несмотря на то, что первые гораздо более извинительны: различия культур не обобщены в своды правил, как различия языков (нет ни грамматик, ни словарей культур). Культурные ошибки, как правило, не прощаются так легко и производят самое отрицательное впечатление [65; с. 45].

Все тонкости и вся глубина проблем межъязыковой и межкультурной коммуникации становится особенно наглядными, а иногда и просто осознаваемыми при сопоставлении иностранных языков с родным и чужой культуры со своей родной, привычной. Вот почему подготовка будущих специалистов должна осуществляется с двух сторон: с одной стороны – родного языка и культуры, и с другой – изучение иностранного языка и культуры [106; с. 55].

На сегодняшний день в ходе модернизации высшей профессиональной школы актуальной задачей является поиск наиболее эффективных путей организации системы образования, методов и технологий, которые бы

48

позволяли не только декларировать, но и реально достигать „насыщения" образовательного пространства культурным смыслом и содержанием; а образование рассматривать как один из важнейших и социально значимых механизмов трансляции, укрепления, приращения культурных ценностей человека и всего общества, усилив его результативность на основе межкультурной коммуникации как одним из основных направлений учебновоспитательного процесса в подготовке специалистов любой профессиональной деятельности [73; с. 116].

Итак, можно сделать вывод: в этом параграфе нами рассмотрены теоретикометодологические основы межкультурной коммуникации как фактора, условия и средства формирования этнического самосознания студентов в условиях воспитания языковой культуры с учетом ее национальной специфики и значимости в подготовке студентов неязыковых вузов, в которых формирование этнического самосознания должно осуществляться более интенсивно и глубоко в силу актуальности в осуществлении социальнопрофессиональной подготовки.

Таким образом, в первой главе нашего исследования, нами теоретически и методологически раскрыты психолого-педагогические проблемы процесса развития этнического самосознания студентов при изучении иностранного языка на основе межкультурной коммуникации: показаны содержание и структура этнического самосознания; раскрыты критерии, показатели и уровни развития этнического самосознания будущих специалистов; дано теоретическое обоснование межкультурной коммуникации как фактора, условия и средства формирования этнического самосознания; обосновано положение о возрастании значимости и актуальности формирования этнического самосознания студентов неязыковых вузов в условиях расширения и углубления процессов межкультурной коммуникации.

49