B0P5QZLLxa

прибегать к объяснению на русском языке, так как ученики будто бы совершенно не могли его понять (поскольку он говорил на туломском диа-

лекте)» [ГАМО, Ф.Р-194. Оп. 1. Д. 55. Л. 11].

В «Отчете Комитета Нового Алфавита при Мурманском Окрисполкоме за 1935 год» сказано, что опыт внедрения саамской грамоты через русских (и финских) учителей, не знающих саамского языка, но говорящих по-русски, показал уже в 1934 г., что задача эта очень тяжелая. Основная беда в сильной текучести учительского состава [ГАМО, Ф.Р-194. Оп. 1.

Д. 45. Л. 2].

Таким образом, установлено, что русскоязычное окружение сопровождало саамов с первой половины XI в., когда на их территорию пришли новгородцы. В течение веков русские купцы и священники изучали саамский язык для установления контактов с местным населением и вовлечения их в православную веру. Одним из примеров такого самоотверженного посвящения себя своему роду деятельности явился священник Константин Щеколдин, переведший Евангелие на саамский язык и создавший «Азбуку» для саамов.

Примерно с XVII в., как утверждают ученые-историки, саамы разных языковых наречий на территории Русского Севера общались между собой на русском языке, так как плохо понимали речь друг друга. Постепенно социально-экономические условия и политика Российского государства до

ипосле революции 1917 г. привели к тому, что саамы утратили свой язык

и100% овладели русским языком. Отдельные факты создания саамской письменности, однако, показывают, что усвоение родного алфавита саамами подчас проще происходило с использованием латиницы, чем кириллицы, так как саамы частично владели финским языком. В целом, архивные

документы, освещающие процесс создания письменности для саамов Кольского полуострова в 1920‒ 1930-х гг., создают довольно пеструю картину владения русским языком со стороны коренного малочисленного населения Кольского Севера: с одной стороны, опыт внедрения саамской грамоты через русских (и финских) учителей, не знающих саамского языка, но говорящих по-русски, показал уже в 1934 г., что это не совсем удачный эксперимент, с другой стороны, учителя зачастую вынуждены были прибегать к объяснению на русском языке, так как ученики совершенно не могли понять преподавателя, так как не понимали его саамский диалект. А значит, ученики владели русским языком.

Кроме того, исследование показало, что уже в конце XIX в. созданная К. Щеколдиным «Азбука» предполагала достаточно хорошее владение во всяком случае разговорным русским языком, чтобы учить русский алфавит по этому пособию.

Важным результатом языковых контактов является переключение кодов, или кодовое переключение. В речи кольских саамов в наших поле-

131

вых исследованиях мы встречали случаи переключения кодов: говорящие на русском языке саамы вставляли в свою речь саамские слова и наоборот.

Так, носитель кильдинского диалекта саамского языка, владеющая русским и английским языком, постоянно проживающая на территории Мурманской области, общающаяся в семье с мужем и детьми на русском, в общении с носителем своего родного языка употребляет русские слова не-

давно, мобильник, понятно, плёнка, карточка, наверно, потому что, уже, вот, так вот, ну, во сколько, родительская суббота, Троица, после обеда, может, праздник, сколько, менять, шестьдесят девять. В данной ситуа-

ции, с нашей точки зрения, можно говорить о мене кода, то есть о речевой стратегии, под воздействием которой в поток речи включаются отдельные слова другого языка и более длинные фрагменты речи. Необходимо оценить и то, как умело говорящие пользуются меной кода, встречаются ли в их речи колебания, паузы, повторы.

Тексты с переключением кода говорящего на саамском языке представлены в исследованиях Д. Пинеда [79; 80; 117]. Исследователь отмечает преобладание русского языка в речи саамов, даже когда они «вынуждены» для лингвистического эксперимента говорить на саамском языке. Д. Пинеда пишет, что, если бы не присутствие лингвиста, саамский информант перешел бы на русский язык, так как информант постоянно спрашивал у другого участника диалога: «Как это по-нашему? Как это по-саамски?» [79, с. 46]. Переключение кода на русский язык Д. Пинеда отмечает в речи саамов при употреблении числительных, дискурсивных слов, союзы и модификаторы высказывания [80, с. 30].

Причины переключения кода с миноритарного на мажоритарный в речи саамов традиционные для миноритарных языков: носитель миноритарной культуры не привык говорить на родном языке; носитель не привык говорить на родном языке с не-носителями своей культуры; разговор касается определенных тем, где употребление слов родного языка неуместно или невозможно по причине их отсутствия (лакуны) (ср. причины переключения кода в: [107, с. 352; 52, с. 131]).

Явление употребления русских слов и фраз в саамской речи следует определить как переключение кодов, потому что у вставленных в саамскую речь русских слов и фраз присутствует дискурсивная функция и эти слова и фразы находятся в ментальном лексиконе у носителя саамского языка (см. об этом: [80, с. 29‒ 30]).

132

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Настоящее исследование обусловлено необходимостью решения проблем микро- и макросоциолингвистики для формирования языковой региональной политики. Описание среды функционирования русского языка на территории Арктического региона, мероприятий по его сохранению в условиях иноязычной среды в истории региона позволило сделать выводы об изменении этнического сознания и трансформировании этногрупп в многонациональной среде на территории приграничного северного региона в общность «северяне». Мурманская область как трансграничный регион на северо-западе России представляет ценный ресурс для продуктивного взаимодействия в стратегическом пространстве Арктики. Ведущая роль русской культуры и русского языка в Арктической зоне не подвергается сомнению. В монографии определена степень этого влияния на лингвистические, культурные, политические факторы развития региона в диахроническом и синхроническом аспектах, намечены тенденции изменения социальных и политических отношений в Арктическом регионе с XVI в. по настоящее время.

Объект исследования ‒ трансграничное пространство Арктики ‒ понимается в данной монографии как две приграничные территории ‒ Мурманская область Российской Федерации и г. Киркенес коммуны СёрВарангер в Северной Норвегии, имеющие многовековые контакты в различных областях человеческой деятельности и населенные коренным малочисленным народом Севера – саамами.

Результатом настоящего исследования явились

во-первых, уточнение исходных положений соотношения понятий «этнолингвистика» и «социолингвистики».

Как известно, социолингвистика изучает, как используют языковой знак люди, исследует группы языков, речевое поведение человека как члена определенной группы. В рамках социолингвистики исследуются содержание понятий «языковое сообщество», «языковая ситуация», «коммуникативная компетенция», «языковой код (переключение)», «билингвизм», «диглоссия» и «языковая политика» (см., например: [8, с. 9‒ 19]). Соотношение понятий «этнолингвистика» и «социолингвистика» представлено в плоскости отношений «этнос и язык». Этнолингвистический подход к языку во многом ретроспективен, учитывает его диахроническую сторону. Для него важны, среди прочего, фактор истории этноса и исторических судеб «носителей комплекса языковых и этнических черт» и языковые и культурные контакты, а также физический, географический фактор существования этноса. В конце ХХ в. этнолингвистика сближается с лингвокультурологией в предмете, целях и даже методике своих исследований. Этнолингвистика стремится в современном материале обнаружить исторические факты того или иного этноса. Для социолингвистики проблема эт-

133

носа и языка является периферийной. В синхронной социолингвистике язык этноса исследуется как одно из важнейших средств формирования и поддержания групповой этнокультурной идентичности и как реальное средство внутриэтнической коммуникации. При таком понимании социолингвистики исследуется место этнического языка в системе ценностей этноса и уровень реальной языковой компетенции этнического сообщества, проблемы языкового выбора на индивидуальном и коллективном уровнях, критерий языковой лояльности этноса в условиях языкового выбора. В этом аспекте актуально также направление лингвоэкологии, в которой ставятся вопросы витальности этнических языков, рассматриваются результаты целенаправленной деятельности этнического сообщества, направленной на сохранение языка, и, напротив, процессы смены языка (языковой сдвиг) [107, с. 599‒ 600].

А. С. Герд относит к этнолингвистике в широком смысле исследования, посвященные региолектам, языку города, языковой структуре различных социальных групп, социолектам, вопросы, которые традиционно относятся к социолингвистике. Действительно, проблемы социолингвистики и этнолингвистики перекрещиваются. Разница лишь в том, что в социолингвистике основное внимание сосредоточено на социальной стратификации языка, а в этнолингвистике на этнической, национальной [24, с. 125]. В задачи этнолингвистики входит анализ корреляции между разными видами языковых состояний и этносами, социальными группами в обществе

[23, с. 19].

Авторы книги «Социолингвистическая типология» В. А. Виноградов, А. И. Коваль и В. Я. Порхомовский также отмечают близость социолингвистической и этнолингвистической типологий. Но в целом этнолингвистическая проблематика ориентирована прежде всего на языковое выражение особенностей этнической духовной культуры, тогда как социолингвистическая проблематика ориентирована на языковое выражение различий между группами, выделяемыми на основе демографических и социальноэкономических характеристик в пределах некоторой этнической единицы или совокупности таких единиц [18, с. 5].

В настоящем исследовании пересечение сфер интересов социолингвистики и этнолингвистики особо значимо. В диахроническом аспекте представляется нам более значимым соотношение «этнос – социум ‒ язык», тогда как в диахроническом ‒ соотношение «социум – этнос – язык». При исследовании роли языков на территории Кольского полуострова этническая идентификация была важнее в прошлом, при появлении государственных границ, особенно в советскую эпоху, важнейшим становится фактор социума.

во-вторых, исследование демографической и функциональной мощности (термин В. Ю. Михальченко) миноритарного языка/языка диаспоры

134

(кильдинского саамского на территории Российской Федерации и русского на территории Северной Норвегии).

Демографическая мощность, вслед за В. Ю. Михальченко, понимается в данной монографии как количество носителей данного языка, что является важным фактором, определяющим перспективы языка. Функциональная мощность языка определяется числом коммуникативных сфер, обслуживаемых данным языком, в отношении к общему числу таких сфер

[107, с. 133, 518; 63, с. 19].

Языки, являющиеся объектом исследования в данной монографии (русский, норвежский и саамские), имеют разную демографическую и функциональную мощность на данной территории – трансграничном пространстве Арктики.

Норвежский язык (в двух его литературных вариантах – букмол и нюноршк) является национальным языком Королевства Норвегии [10, с. 160‒ 162] и обладает функционально-языковой доминацией [107, с. 519] на территории этого государства. На территории Кольского Севера до 1917 г. он был языком немногочисленной норвежской диаспоры. Кроме того, норвежский язык явился одной из основ пиджина руссенорск. На территории Кольского Севера, следовательно, норвежский язык является языком с минимальными социальными функциями (средство бытового общения) за весь период существования. Говорить о сужении/расширении функций норвежского языка на территории Русский Арктики в данном случае не приходится. Изменилась лишь демографическая мощность норвежского языка в связи с уменьшением количества норвежцев, постоянно проживающих на территории Кольского полуострова с древних времен до наших дней.

Саамские языки существовали и до сих пор существуют на территории Мурманской области и Северной Норвегии. Исследование социолингвистической ситуации с северосаамским языком на территории Северной Норвегии не входило в сферу наших научных интересов. Кольскосаамские языки развивались на Кольском Севере в ситуации русскоязычного окружения и оказались на грани исчезновения. Демографическая мощность колько-саамских языков с течением времени характеризуется следующим образом: хотя количество саамского населения Кольского полуострова с XVI в. практически не изменялось, количество говорящих на данных языках стремительно уменьшалось и в настоящее время практически свелось к небольшой группе (примерно 100 человек, владеющих кильдинским саамским языком). Значительно сузилась и сфера их употребления, т. е. функциональная мощность. Употребление кильдинского саамского языка свелось к фактам бытового общения, хотя ранее он был представлен и на государственном уровне (например, язык радио, периодической печати). Изменилась ситуация и с этносоциальной функцией кильдинского саамского языка: консолидирующая роль языка в прошлом и в настоящем

135

имеют разные векторы. Кильдинский саамский язык объединял саамов в прошлом, так как был в данной этнической группе единственным средством общения. В настоящее время кильдинский саамский язык является средством этнической самоидентификации, играет важную социальнополитическую роль (см. об этом: [27, с. 45]).

Русский язык вытеснил кольско-саамские языки из всех сфер использования языка (официальных и неофициальных). Русский язык выполнял и выполняет функцию межнационального общения, в том числе и в разных этнических группах саамского населения.

В речи носителей кильдинского саамского языка отмечаются случаи переключения кода. В саамскую речь вставляются русские слова: служебные части речи, числительные, отдельные лексемы.

Русский язык – государственный язык Российской Федерации, обладает функционально-языковой доминацией на территории Русский Арктики и явился одной из основ пиджина руссенорск. На территории Северной Норвегии существует обширная русская диаспора. Как показало исследование, язык русских жителей в Северной Норвегии включает в себя лексические заимствования из норвежского языка (дугнад, васке дама, викар). Встречаются также и случаи переключения кода при грамматикализации норвежских слов (сёкать, сёкала, хандлить).

Таким образом, полевые исследования, проведенные в рамках настоящего исследования, показали, что в случае с русской диаспорой в Северной Норвегии (язык диаспоры) наблюдается явление заимствования и переключения кода, а в случае с миноритарным языком (кильдинский саамский язык) следует говорить о переключении кода (см. о различении заимствования и переключения кодов: [107, с. 349; 80]).

Новизна решения проблемы функционирования русского языка на Арктической территории в настоящей монографии состоит в описании ранее не изученной источниковой базы ‒ региональных архивных документов о состоянии и преподавании русского языка в трансграничном пространстве Арктики. В результате проекта были исследованы материалы ГАМО, Мурманского областного краеведческого музея и Мурманской областной научной библиотеки. В целом были описаны более 50 документов и газетных статей, не представленных ранее в научной литературе.

Новизна предлагаемой постановки проблемы обусловлена поиском эффективных способов сочетания социальных функций языков в специфических условиях Арктического региона. Определено, что сохранение (в случае с кольско-саамскими языками) и поддержка (в случае с языком русской диаспоры в Северной Норвегии) возможна при условии активной просветительской и образовательной деятельности государственных и/или общественных организаций.

Исследование социолингвистической ситуации на Кольском Севере в диахронии и синхронии позволило выявить некоторые пути оптимизации

136

процесса функционирования языка коренного малочисленного народа Севера – саамского языка, существующего только на территории исследуемого региона. Исследование еще раз продемонстрировало единственный, с точки зрения авторов монографии, оптимальный путь сохранения и возрождения кольско-саамских языков – это изменить их статус. Обращение к этой идее имеет свои основания и влечет последствия. Среди оснований следует назвать отсутствие среды функционирования кольско-саамских языков. А последствием изменения их статуса будет увеличение количества изучающих языки, изменение мотивации по отношению к их изучению. У кольских саамов уверенность в возрождении языка и культуры поддерживается прежде всего положительным примером скандинавских саамов, с которыми у кольских саамов очень активные контакты.

Статус русского языка в Северной Норвегии, по нашему мнению, достаточно высок: это обусловлено рядом факторов, среди которых добрая историческая память, традиции добрососедства и интенсивность экономического, культурного сотрудничества, которые, с нашей точки зрения, не дают русскому языку в Киркенесе утратить свои позиции и мотивирует русскоязычных мигрантов сохранять родной русский язык, а норвежцев – его изучать. Социальные функции русского языка в Северной Норвегии ограничены бытовым общением, но поскольку наличие русского языка в сфере сервиса (туризм, торговля) представлено достаточно широко и будет только развиваться, есть надежда на расширение функций русского языка в этом регионе Норвегии.

137

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Азбука для лопарей, живущихъ въ Кольскомъ уѣ здѣ Архангельской губернiи. – Архангельск : Типо-литография С. М. Павлова, 1895. – 22 с.

2.Алымов, В. К. Рождаемость и смертность лопарей Кольского полуострова / В. К. Алымов // Кольский сборник. Труды антропологоэтнографического отряда кольской экспедиции. – Л. : Изд-во Академии наук, 1930. – С. 71–101.

3.Антонова, А. А. Букварь для подготовительного класса саамских школ / А. А. Антонова. – Л. : Просвещение, Ленинградское отделение, 1982. – 128 с.

4.Антонова, А. А. Букварь : уч-к для 1 кл. саам. шк. / А. А. Антонова. – СПб. : Дрофа, 2004. –119 с.

5.Антонова, А. А. Саамская идентичность: проблемы сохранения языка и культуры на Севере / А. А. Антонова // Саамская идентичность: проблемы сохранения языка и культуры на Севере : материалы международной научной конференции (г. Мурманск, 10–11 марта 2011 г.) / [сост., отв. ред. О. Н. Иванищева] ; Мурманский государственный гуманитарный университет. – Мурманск : МГГУ, 2012. – С. 43–51.

6.Багреева, Е. В. Русскоязычное сообщество в Норвегии: история формирования и специфика адаптационных процессов / Е. В. Багреева // Гуманитарий Юга России. – 2014. – № 3. – С. 107–120.

7.Бакланов, П. Я. Приграничные и трансграничные территории как объект географических исследования / П. Я. Бакланов, С. С. Ганзей // Известия РАН. Серия География. – 2004. – № 4. – С. 27–34.

8.Беликов, В. И. Социолингвистика : учебник для вузов / В. И. Беликов, Л. П. Крысин. – М. : Российский государственный гуманитарный университет, 2001. – 439 с.

9.Белошистая, А. И. К вопросу о ликвидации безграмотности на Мурмане (1920–1930-е гг.) / А. И. Белошистая // Программа и сокращенные тексты докладов XII научной конференции Мурманского педагогического института. – Мурманск, 1971. – С. 52–56.

10.Берков, В. П. Современные германские языки : учебник. – 2-е изд., испр. и доп. / В. П. Берков. – М. : ООО «Издательство АСТ» ; ООО

«Издательство Астрель», 2001. – 336 с.

11.Билингвизм: преимущество или проблема // Русский язык за рубежом. – 2012. – № 2. – С. 119–120.

12.Благова, Н. Г. Дню славянской письменности и культуры на Кольской земле – четверть века» / Н. Г. Благова // Праздник нашей духовности : материалы научно-практической конференции. – Мурманск : ГУК МГОУНБ, 2011. – С. 5–13.

138

13.Брок, И. Моя-по-твоя: Русско-норвежский язык-пиджин / И. Брок // Оттар: Норвегия и Россия на севере (Научно-популярный журнал музея г. Трумсе). – 1992. – № 192. – С. 24–28.

14.Быстрова, Е. А. Русский язык в ближнем зарубежье / Е. А. Быстрова // Русский язык в школе. – 1993. – № 2. – С. 100–103.

15.Вахтин, Н. Б. Социолингвистика и социология языка : учебное пособие / Н. Б. Вахтин, Е. В. Головко. – СПб. : ИЦ «Гуманитарная Академия»; Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2004. – 336 с.

16.Вахтин, Н. Б. Языки народов Севера / Н. Б. Вахтин // Вестник Российской Академии наук. – 2004. – Т. 74. – № 4. – С. 301–309 [Электронный ресурс]. URL: http://www.ras.ru/publishing/rasherald/rasherald_ articleinfo.aspx?articleid=4baf86d6-2452-4874-8422-eb268b3ab645 (дата обращения: 08.01.2019).

17.Вахтин, Н. Б. Коренное население Крайнего Севера Российской Федерации / Н. Б. Вахтин. – СПб. ; Париж : Изд-во Европейского Дома,

1993. – 96 с.

18.Виноградов, В. А. Социолингвистическая типология. – 2-е изд., испр. и доп. / В. А. Виноградов, А. И. Коваль, В. Я. Порхомовский. – М. : Издательство ЛКИ, 2008. – 136 с.

19.Волков, Н. Н. Российские саамы. Историко-этнографические очерки / Н. Н. Волков ; Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук. – Каутокейно ; СПб. : Саамский Институт, 1996. – № 1. – 106 с.

20.Воспоминания Антроповой Лидии Филипповны. Осень 1926 г. //

МОМ НВ 3811/3. – 32 с.

21.Выступление по радио. Глафира Николаевна Петрова // МОМ НВ

3811/3. – 18 с.

22.Герасименко, Т. И. Проблемы этнокультурного развития трансграничных регионов : монография / Т. И. Герасименко. – СПб. : РТП ЛГУ, 2005. – 235 с.

23.Герд, А. С. Введение в этнолингвистику : курс лекций и хрестоматия / А. С. Герд. – СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. – 488 с.

24.Герд, А. С. Еще раз о понятии «этнолингвистика»: язык, этнос, культура, политика / А. С. Герд // Язык и народ: Социолингвистическая

ситуация на Северо-Западе России : сборник статей / под ред. А. С. Герда, М. Савиярви, Т. де Граафа. – СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-

та, 2003. – С. 121–132.

25.Гладкий, Ю. Н. Регионоведение : учебник / Ю. Н. Гладкий, А. И. Чистобаев. – М. : Гардарики, 2002. – 384 с.

26.Одним из острых вопросов для коренного народа Севера является сохранение саамского языка / Е. Гой // SMnews. 28 декабря 2018 [Электронный ресурс]. URL: https://sm-news.ru/odnim-iz-ostryx-voprosov-

139

dlya-korennogo-naroda-severa-yavlyaetsya-soxranenie-saamskogo-yazyka- 4600/ (дата обращения: 28.12.2018).

27.Головко, Е.В. Язык как инструмент этнической самоидентификации / Е. В. Головко // Языковое единство и языковое разнообразие в полиэтническом государстве : Международная конференция (Москва, 14–17 ноября 2018) : Доклады и сообщения / отв. ред. А.Н. Биткеева,

М.А. Горячева. Институт языкознания РАН. Научно-исследова- тельский центр по национально-языковым отношениям. – М. : Языки Народов Мира, 2018. – С. 44–46.

28. Давыдов, Р. А. Норвежские колонисты на Мурмане 1860–1940 / Р. А. Давыдов, Е. А. Орехова // Оттар. Научно-популярный журнал Музея Университета Тромсе, Арктического Университета Норвегии. –

2017. – № 1 (314). – С.16–23.

29.Девятко, И. Ф. Методы социологического исследования / И. Ф. Девятко. – 3-е изд. – М. : КДУ, 2003. – 293 с.

30.Девяткова, Т. Н. Дни славянской письменности и культуры в Мурманске / Т. Н. Девяткова, А. В. Коренева, Л. А. Коренева // Русский язык и литература для школьников. – 2009. – № 3. – С. 30–33.

31.Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов «О Единой Трудовой Школе Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (Положение)» [Электронный ресурс]: URL: http://istmat.info/node/31601 (дата обращения: 10.07.2018).

32.Декрет Совета Народных Комиссаров «О введении новой орфографии. Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг. Управление делами Совнаркома СССР» [Электронный ресурс]. URL: http://istmat.info/node/31601 (дата обращения: 10.07.2018).

33.Добров, В. В. Население Кольского Севера / В. В. Добров. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1967. – 71 с.

34.Доклад Геллиса «Народное образование в Мурманской области за 30 лет» на 1947 г. // МОМ НВ 4084. – 21 с.

35.Доклад ГУБОНО // ГОКУ ГАМО. – Ф.Р-90. – Оп. 1. – Д. 9. – Л. 13–19.

36.Доклад МИД России. Русский язык в мире [Электронный документ]. Библиотека Гумер [Электронный ресурс]. URL: //https://www.gumer. info/bibliotek_Buks/Culture/Russian/_02.php (дата обращения: 11.10.2018).

37.Доклад об основных итогах Всероссийской переписи населения 2010 года в Мурманской области. – Мурманск : Мурманстат, 2012. – 30 с. [Электронный ресурс]: URL: http://murmanskstat.gks.ru/wps/wcm/ connect/rosstat_ts/murmanskstat/ru/census_and_researching/census/nationa l_census_2010/score_2010/ (дата обращения: 02.01.2019).

140