!!Гражданский процесс 23-24 г / Курылев С.В. - Избранные труды по ГПП
.pdf
Сущность судебных доказательств |
261 |
анализа, без мотивов недопустимо с процессуальной точки зрения, т.к. это исключает возможность проверки правильности произведенной судом оценки доказательств.
Ввидунедостаточногознаниябиологическихсвязейбылазапрещена так называемая экспертиза сходства1, допущенная в 1929 г.2
§ 2. Особенности судебного доказательства
1. Источник доказательства. Факт, способный служить доказательством искомого факта, может быть непосредственно познан судом лишь в том случае, если суду будет представлен для восприятия и исследования тот объект внешнего мира, который является материальным субстратом или, как иногда говорят, носителем или источником явления – доказательства3, будь то предмет неодушевленной природы или наделенный сознанием человек.
Правда, в процессуальной теории почти традиционным стало понимание под источником доказательств не объектов внешнего мира – носителей доказательств, а так называемых средств доказывания – показаний свидетелей, объяснений обвиняемого (или сторон в гражданском процессе), заключений экспертов, письменных доказательств, вещественных доказательств4.
Однако этот взгляд и непоследователен, и неправилен, нам кажется, по существу. Непоследователен потому, что в отношении личных доказательств источником называется само доказательство – свидетельское показание и т.д., в отношении вещественных источником называется носитель доказательства (вещь). Неправилен потому, что он под источником доказательств понимает сами доказательства – показания свидетелей, заключения экспертов и т.д. Это легко обнаруживается в случаях, когда, например, показание свидетеля является доказательством самого искомого факта. Если здесь считать источником доказательства показание свидетеля, то, спрашивается, что же здесь будет доказательством?
1Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 15 ноября 1939 г.
2Инструктивное письмо ГКК Верховного Суда РСФСР от 11 июня 1929 г. (Судебная практика, 1929. № 14).
3С точки зрения общеупотребительного смысла слов «источник», «носитель» было бы правильным по отношению к людям говорить об источнике доказательств, по отношению к вещам – о носителе доказательств; однако в литературе в обоих случаях пользуются термином «источник доказательства», которого в дальнейшем будем придерживаться и мы.
4Чельцов М.А., Чельцова Н.В. Проведение экспертизы в советском уголовном процессе.М.,1954.С.10;ГродзинскийМ.М.Государственныйобвинительвсоветскомсуде// Под ред. В.А. Болдырева. М., 1954. С. 12); Люблинский П.И. О доказательствах в уголовном суде, 1924. С. 3 и др.
262 |
Проблемы гражданского процессуального права |
Доказываемый факт, сообщение о котором содержится в показаниях свидетеля? Но ведь он и является доказываемым фактом, а не доказательством его. Итак, есть источник доказательства, есть доказываемый факт, но... исчезло само доказательство.
Понимание под источниками доказательств не самих свидетелей, сторон и т.д., а свидетельских показаний и прочего автоматически ведет к исключению из числа судебных доказательств как не имеющих источника в указанном смысле фактов, относящихся к поведению участников дела, как то: представление обвиняемым (стороной в гражданском процессе) фальсифицированных доказательств, дача ложных показаний, умышленное уклонение от суда
идр. А это не согласуется с сущностью судебного доказательства
инеправомерно уменьшает число тех средств, которыми суд может воспользоваться для установления истины.
Вфилософском смысле под источником понимают то, «из чего исходит, проистекает, возникает интересующее явление»1, и никто не объяснил, почему процессуальная теория должна отступать от этого смысла, называть источником не свидетеля, из которого истекает показание, а само показание, из которого ничего не истекает. Никто не показал, почему произнесенные стороной (обвиняемым) имеющие значение для дела слова вне суда, например признание, должны считаться доказательственным фактом, а те же слова, произнесенные в суде, не фактом, а лишь источником фактов – доказательств или источником сведений о фактах по терминологии М.С. Строговича2.
Сообщение лица о воспринятом – это, как и другие явления, факт объективной действительности, и он является таковым независимо от того, делается ли это сообщение вне суда или в суде.
Следовательно, под источниками доказательств следует понимать материальный предмет (субстрат), с которым происходят или на котором отражены явления-доказательства.
Только к такого рода источникам – носителям доказательств применимы правила о собирании, хранении (см. ст. 59, 67, 68, 71 УПК и др.), представлении (см. п. «г» ст. 80, ст. 106, 107, 118 ГПК и др.), правила об осмотрах, обысках и выемках вещей, об освидетельствованиях и допросе лиц. Нельзя, например, хранить факты, свидетельские показания, можно хранить лишь вещи или документы.
1Александров Н.Г. Понятие источника права // Учен. тр. ВИЮН, 1946. Вып. VIII. С. 47.
2Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1955. С. 236, 239 и др.
Сущность судебных доказательств |
263 |
Но не всякий источник факта, находящегося в связи с искомым фактом и способного поэтому служить доказательством, может быть в настоящее время источником доказательства в действительности.
В свете законов, известных науке и в частности теории отражения, является несомненным, что тот или иной факт действительности при восприятии его органами чувств оставляет след – «образы внешнего мира»1 в психике воспринимающего этот факт человека и не только у психически здорового, но и у душевнобольного, у одного-двухлетнего ребенка и даже в «психике» животного. Однако эти явления-следы хотя теоретически и могли бы во всех случаях служить доказательствами, но при существующем развитии науки сами они доступны для познания лишь в очень ограниченных пределах, недостаточных для их достоверного познания, а поэтому они и не могут служить достоверными средствами для познания искомых фактов.
По этой причине советское процессуальное право, исходящее из задачи установления истины, с одной стороны, не ограничивает суд в привлечении источников доказательств, которые могут доставить суду средства для познания, с другой – не допускает тех источников, которые доброкачественных средств познания доставить не могут (см., напр., п. 2 ст. 61 УПК; п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 10 июня 1943 г.).
Кроме этого, необходимо отметить и следующее. Так как установление истины является не самоцелью, а лишь средством для осуществления задач, указанных в ст. 2 и 3 Закона о судоустройстве, то доказательственное право, в частности гражданскопроцессуальное, устанавливая правила о допустимости доказательств, наряду с задачей установления истины по любому конкретному делу учитывает и иные соображения, вытекающие из задач, диктуемых служебной ролью советского гражданского права, а именно задачу побудить граждан обеспечивать себя заранее наиболее надежными источниками доказательств и тем самым облегчить суду задачу установления истины в случае спора. А в силу специфики гражданских правоотношений такое обеспечение себя указанными в законе источниками доказательств во многих случаях не составляет для сторон гражданских правоотношений затруднений. В свете этих соображений гражданскопроцессуальное право для установления определенных фактов
1 Ленин В.И. Соч. Т. 14. С. 78.
264 |
Проблемы гражданского процессуального права |
не разрешает пользоваться суду в качестве доказательств фактами, полученными из не предусмотренных в законе источников1.
Следовательно, источник доказательства служит существенным признаком судебного доказательства.
2. Процессуальная форма доказательства. Если источник доказательства служит признаком, отвечающим на вопрос, откуда получено доказательство, то на вопрос, как получено доказательство, отвечает другой признак судебного доказательства – процессуальная форма, в которой доказательство получено.
Для того чтобы факт, предназначенный служить доказательством, мог быть доброкачественным доказательством, закон указывает правила, в соответствии с которыми должны быть получены доказательства. Правила эти обусловливаются природой различных доказательств, особенностями их процесса формирования. Совокупность этих правил, регулирующих процесс извлечения и исследования доказательств, и образует процессуальную форму доказательства. Эти правила в основном сводятся к следующему.
1. Доказательства должны быть получены в установленном законом порядке (например, судом в стадии судебного следствия с соблюдением принципов гласности, состязательности, непосредственности и др.) и только путем действий, предусмотренных процессуальным законом: допроса свидетеля, участвующего в деле лица, эксперта; исследования письменных доказательств, осмотра и исследования вещественных доказательств.
Факты, ставшие известными не в результате предусмотренных законом процессуальных действий, а иным, непроцессуальным путем, не могут служить судебными доказательствами даже в том случае, если они получены и из процессуальных источников, например от лица, являющегося свидетелем или экспертом по делу; из документов, находящихся в деле, но не рассмотренных в судебном заседании (ст. 319 УПК), и т.д. Верховный Суд СССР неизменно отменяет приговоры и решения судов, вынесенные с нарушением указанного правила. Так, в своем определении по делу № 36/354 ГСК Верховного Суда СССР, отменяя решение народного суда и указывая на допущенные судом нарушения, пишет: «В нарушение ст. 122 ГПК народный суд истребовал справку о стоимости кольца из Ювелирторга после окончания судебного заседания.
1 В гражданском процессе для установления некоторых фактов нельзя пользоваться свидетельскими показаниями (ст. 136, 211 ГК и др.), следовательно, в этих случаях недопустимо использование в качестве источников доказательств свидетелей.
Сущность судебных доказательств |
265 |
Полученная от Ювелирторга справка не была предметом обсуждения сторон»1.
Более того, исходя из задачи установления истины, а следовательно, обеспечения правильного проведения состязательности, являющейся средством ее установления, Верховный Суд СССР учитывает не только формальный момент – положены или нет в основу решения суда факты, ставшие известными суду не в процессуальной форме; но, если можно так выразиться, и материальный момент – были ли суду вообще известны внепроцессуальным путем факты, могущие служить доказательством по делу. Верховный Суд СССР
исходит из того, что факты, ставшие известными суду внепроцессуальным путем, хотя и не положены в основу решения, не могут не отразиться на формировании внутреннего убеждения суда, причем это отражение в последнем случае происходит с существенным нарушением предусмотренных законом гарантий установления истины – с нарушением прав сторон на исследование доказательств. По делу Синелобова УСК Верховного Суда СССР указала, что судьи, которым из внепроцессуального материала стали известны имеющие значение для дела факты, подлежат отводу2.
2. Кроме указанных выше общих гарантий достоверности доказательств, относящихся ко всем доказательствам, судом (следователем) при получении доказательств должны быть соблюдены и предусмотренные законом специальные гарантии достоверности, т.е. гарантии, относящиеся к тому или другому виду доказательств, например правила допроса обвиняемых (ст. 136–140 УПК), свидетелей (ст. 163–168 УПК, ст. 132–139 ГПК), производства местного осмотра (ст. 122, 160–162 ГПК) и т.д.
Нарушение тех или иных гарантий достоверности может привести к тому, что представленные суду с нарушением процессуальной формы материалы не могут быть использованы в качестве доказательств.
Так, ГКК Верховного Суда РСФСР в своем определении по делу Кручининой – Харченко указала: «Суд неправильно принял
1Судебная практика, 1946. Вып. V. С. 32; см. также имеющее принципиальное значение в рассматриваемом отношении Постановление Пленума Верховного Суда СССР от
16ноября 1944 г. по делу Телкова – Ширяева (Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР // сост. Г.Р. Смолицкий, М.Л. Шифман. М., 1948. С. 208 (в дальнейшем сокращенно – Вопросы уголовного процесса), а также определение ГСК Верховного Суда СССР № 222 (Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда СССР за 1941 г. С. 156–157).
2Судебнаяпрактика,1943.Вып.V.С.22–23;см.также:Судебнаяпрактика,1946.Вып.I. С. 26 (отвод судьи, составлявшего документы, являющиеся источником доказательств по делу).
266 |
Проблемы гражданского процессуального права |
за доказательства письменные объяснения свидетеля, некоего больного Швеца. Свидетельскими показаниями признаются согласно гл. XV ГПК только данные лично на суде и после предварительного разъяснения об ответственности за ложные показания»1.
Следует отметить, что процессуальная форма судебного доказательства, как вообще любая форма, не может иметь приоритета над содержанием, поэтому взятый сам по себе факт несоблюдения той или иной гарантии достоверности доказательства, например нарушение ст. 134 ГПК (ст. 274 УПК) при допросе свидетеля, еще не делает доказательство порочным. Все зависит от характера допущенного нарушения и тех последствий, которые оно могло оказать на достоверность доказательства. Доказательство, полученное судом с нарушением той или иной гарантии достоверности, не может служить судебным доказательством, если данное нарушение неисправимо или его действие не может быть парализовано определенными процессуальными мероприятиями, заключающимися в восстановлении достоверности доказательства путем учета тех влияний, которые могло оказать на доказательство какое-либо из нарушений гарантий его достоверности.
Если истинность фактов, полученных при помощи экспертизы, внушает сомнения, ввиду того что экспертиза проводилась без участия сторон, данные факты не утрачивают еще своего значения как доказательства. Допущенное упущение может быть ликвидировано при помощи дополнительной экспертизы, оно может не повлиять на судьбу дела и при отсутствии возражений сторон по выводам экспертизы.
Если свидетель допрошен судом с нарушением ст. 134 ГПК (ст. 274 УПК), то действие указанного нарушения может быть парализовано как определенными процессуальными действиями (очная ставка, перекрестный допрос и др.), так и учетом влияния данного нарушения при оценке судом доказательств по совокупности.
Сказанное выше имеет существенное значение, ввиду того что, во-первых, суд не всегда имеет возможность получить в свое распоряжение безграничное количество доказательств, достаточных для установления искомого факта, поэтому исключение из числа имеющихся доказательств какого-либо доказательства может затруднить установление истины; во-вторых, потому что
1 Советская юстиция, 1938. № 22. С. 52–53.
Сущность судебных доказательств |
267 |
несоблюдение судом каких-либо правил, гарантирующих достоверность доказательства, может явиться не только следствием вольного или невольного нарушения судом закона, но оно может оказаться и результатом объективно сложившихся обстоятельств. Лицо, которое могло бы быть свидетелем в силу своих знаний об обстоятельствах дела, не было известно ни суду, ни сторонам и не могло быть поэтому вызвано и допрошено в качестве свидетеля, но оно оказалось присутствующим при разбирательстве дела1. В подобных случаях было бы неправомерным лишать суд при установлении истины права пользоваться, может быть, важнейшим и незаменимым доказательством лишь по одному тому, что имеет место то или иное нарушение процессуальной формы его получения.
Вследствие этого Пленум Верховного Суда СССР по делу Бондарева в Постановлении от 25 июня 1940 г. дал принципиального порядка указание: «Лицо, не вызванное в суд в качестве свидетеля и присутствовавшее в зале судебного заседания при рассмотрении дела, может быть допрошено судом в качестве свидетеля независимо от его присутствия при допросе предшествовавших свидетелей; это обстоятельство должно быть учтено судом при оценке его показания»2.
Таким образом, признак процессуальной формы доказательства является существенным признаком судебного доказательства. Доказательство, полученное судом с существенным нарушением3 предусмотренной для него процессуальной формы, не может служить судебным доказательством. Те или иные частные отступления от процессуальной формы лишают судебное доказательство его качества только в том случае, если они не могут быть исправлены или их действие не может быть парализовано исследованием влияния, которое могло оказать нарушение процессуальной формы на доказательство, и учетом его при оценке доказательств по совокупности. Нельзя поэтому признать правильным мнение, вытекающее из исследований отдельных авторов, что при любом нарушении процессуальной формы доказательство «теряет доказательственную силу, перестает быть законным средством доказывания»4.
1Такойслучайвстретился,вчастности,прирассмотренииделаленинградскихсудебных работников (Вышинский А.Я. Судебные речи. М., 1953. С. 84).
2Вопросы уголовного процесса. С. 163.
3Существенным следует считать нарушение, которое повлияло или могло повлиять на правильность разрешения дела (абз. 3 ст. 246 ГПК).
4Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1955. С. 288.
268 |
Проблемы гражданского процессуального права |
Советский процессуальный закон общего указания на понятие процессуальной формы не содержит1, однако в отношении каждого вида доказательств процессуальное право указывает те правила, в соответствии с которыми эти доказательства должны быть собраны (представлены) и исследованы.
Обобщая в качестве признаков разобранные выше требования, которым должно отвечать судебное доказательство, можно его определить следующим образом.
Судебным доказательством является факт, полученный из предусмотренных законом источников и предусмотренным законом способом, находящийся в определенной связи с искомым фактом, благодаря которому он может служить средством установления объективной истинности искомого факта.
3. Формирование доказательства. Следующим вопросом, который должен быть исследован при анализе проблемы сущности доказательства, является вопрос о процессе его формирования. Понятие процесса формирования доказательства должно, нам кажется, получить право гражданства в учении о доказательственном праве в качестве его самостоятельной категории2.
Что следует понимать под процессом формирования доказательства?
Связь между искомым фактом и фактом-доказательством может быть предельно близкой, выражающейся в одном звене, например причинная связь между фактом повреждения имущества с искомым фактом – действиями лица, которыми причинен указанный вред имуществу; эта связь может быть и более отдаленной, состоять из многих звеньев, например связь показания свидетеля об искомом факте с самим этим фактом. В этом случае связь состоит по крайней мере из трех звеньев: 1) восприятие свидетелем искомого факта, которое приводит к запечатлению образа факта в психике свидетеля; 2) сохранение этого образа в памяти свидетеля и 3) воспроизведение этого образа перед судом (следователем) в форме свидетельских
1В ст. 125 ГПК РСФСР сказано: «Просьба об обеспечении доказательств должна содержать в себе... сущность и форму требуемых доказательств». Аналогичные указания содержат ГПК других союзных республик, за исключением ГПК Грузинской ССР и ГПК ТуркменскойССР.Нампредставляется,чтоупотребляемыйвст.125ГПКтермин«форма доказательства»примененпоотношениюкисточнику.Этотвывод,вчастности,следует изтого,чтонарядусформойдоказательстваинститутобеспечениядоказательствзнает ипонятиеспособаобеспеченияипорядка(ст.127ГПК),аэтоиестьнечтоиное,какпроцессуальная форма доказательства.
2В процессуальной литературе вопрос о формировании доказательства обычно или не рассматривается вообще, или рассматривается лишь применительно к свидетельским показаниям (Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946. С. 181 и далее).
Сущность судебных доказательств |
269 |
показаний. Но если свидетель воспринимает не сам искомый факт, а другой, связанный с искомым; если свидетель сообщает суду о факте сведения, полученные им от другого лица, воспринявшего этот факт, то в этих случаях число звеньев связи еще более возрастает.
Совокупность указанных отдельных явлений, через которые проходит связь факта-доказательства с искомым фактом, и будет составлять процесс формирования доказательства.
Кроме рассмотренной связи с искомым фактом формирование доказательства может быть осложнено связями с иными посторонними явлениями, связями, вплетающимися в основную связь и накладывающими на нее тот или иной отпечаток. Например, при формировании свидетельского показания связь его с искомым фактом может быть значительно осложнена посторонними связями с самыми различными обстоятельствами, как то: внешними условиями восприятия – погодой, видимостью, расстоянием субъекта восприятия от воспринимаемого объекта, характером воспринимаемого объекта и т.д.; обстоятельствами, характеризующими свойства, относящиеся к самому воспринимающему и затем дающему показания субъекту, – острота зрения, внимание, уровень развития, род занятий, свойства памяти и т.д. внешними условиями сохранения воспринятого: истекшим временем между моментами восприятия и воспроизведения, «обновление памяти» путем допросов, наслоение на образ воспринятого иных восприятий или рассказов о том же событии иных лиц и т.д.
Все эти условия, в которых происходит процесс формирования доказательства, подлежат учету при исследовании и оценке такого доказательства.
Употребляемое в процессуальной литературе понятие «проверка доказательств» в качестве своего основного содержания именно и означает исследование комплекса явлений, составляющих процесс формирования доказательств, с целью установления его достоверности. Когда, например, суд исследует, откуда свидетель узнал сообщаемые им сведения, или условия, в которых происходило наблюдение свидетелем сообщаемого им факта и т.д., то суд в данном случае исследует (проверяет) доказательство в отношении процесса его формирования.
Далее. Нередко в процессуальной литературе различают два момента в оценке доказательств: 1) оценку достоверности источника доказательства и 2) оценку достоверности доказательственного факта1. Такая интерпретация методики оценки, на наш взгляд,
1 Гурвич М.А. Лекции по советскому гражданскому процессу. М., 1950. С. 112.
270 |
Проблемы гражданского процессуального права |
является бесплодной или ошибочной. Она не имеет практической ценности, если под источником доказательств понимать средства доказывания, т.к. в этом случае, по справедливому замечанию Н.Н. Полянского, достоверность источника будет автоматически означать достоверность доказательственного факта1. Наоборот, если под источником понимать носителя доказательства (свидетель, вещь и т.д.), то указанная методика оценки доказательств будет неправильной.
Достоверность источника доказательства, например правдивость свидетеля, подлинность документа, как и достоверность извлекаемого из него факта, не может быть установлена без оценки процесса формирования доказательства.
Показание свидетеля может не соответствовать действительности не только ввиду его неправдивости, но также ввиду ошибок в восприятии, сохранении и воспроизведении воспринятого. Суд может правильно оценить такое показание лишь исследовав и оценив все звенья процесса его формирования.
Теоретическая разработка учения о доказательстве должна помочь суду пользоваться доказательствами, т.е. в первую очередь отвечать на вопросы как исследовать и как оценивать доказательства.
Чтобы исследование доказательства было целеустремленным и плодотворным, чтобы оценка доказательств была правильной, надо знать, что именно исследовать в доказательстве и что надо учитывать при оценке доказательств.
Процесс же формирования различных видов судебных доказательств имеет свои специфические особенности, теоретический анализ и обобщение которых может дать ценные руководящие указания для практики при исследовании и оценке доказательств. И нам представляется, предметом исследования и оценки доказательства должны являться и считаться не только источник доказательства и само доказательство, но прежде всего его процесс формирования, без чего не может быть определена ни доброкачественность источника доказательства, ни достоверность самого доказательства.
Так, по делу Одинцовой и Новосельцевой к Тырсиной и Горшковой ГСК Верховного Суда СССР признала недостаточным доказательством вины ответчиков в возникновении пожара имевшуюся в деле справку пожарной охраны, в которой удосто-
1 Полянский Н.Н. Оценка доказательств вышестоящим судом в уголовных делах // Сов. государство и право, 1951. № 7. С. 34.