5 Вопрос

Приказ Казанского дворца. Царь Иоанн Васильевич оставался полторы недели под стенами покоренной им Казани, посвятив эти немногие дни первоначальным мероприятиям по устройству управления вновь присоединенного к русской державе города и края. Тщетно уговаривали его ближние бояре и воеводы перезимовать в Казани для большего укрепления за собой края; царь Иоанн 11 октября выехал из-под Казани, оставив здесь наместником князя Александра Горбатого-Шуйского с придачею ему в товарищи князя Василия Серебряного. При этих правителях оставлен штат низших должностных лиц, 1500 детей боярских, шесть приказов стрельцов (3 000 чел.) и отряд казаков. Только первый личный состав правителей Казани носил наименование "наместника" и его "товарища"; впоследствии стали назначаться в Казань "воеводы" с "воеводскими товарищами". Так, в 1555 году видим здесь воеводою боярина князя Петра Шуйского, в 1565 году — боярина князя Ивана Куракина, с тремя при нем воеводскими товарищами (князьями Троекуровым, Засекиным и окольн. Лыковым) и т.п.

Тотчас по покорении Казани приняты были и меры для учреждения здесь необходимых правительственных установлений. Справа от главного входа в крепость, у самой городовой стены, следовательно, на том месте, где находится ныне военно-тюремный замок, поставлен был Государев Двор, в котором жил большой, т.е. старший, воевода. Где-нибудь тут же поставлена была, конечно, и "приказная палата или изба" — это средоточие всякого воеводского управления в Московском государстве, где воеводы сообща с товарищами своими обсуждали меры по управлению краем, где они давали суд и расправу, где хранились все дела по управлению и суду, где хранилась и государева казна. Из казанской писцовой книги второй половины XVI века мы узнаем, что в Казани уже в 60-х годах этого столетия введены были и так называемые "губные" учреждения, с их губными старостами и целовальниками, т.е. выборными органами для ведения высшего уголовного суда. За Благовещенским собором расположены были дворы казанских дьяков, а на противоположной стороне крепости, за Спасо-Преображенским монастырем, поставлены были тюрьмы. По левую сторону от въезда в крепость, следовательно, как раз против Государева воеводского двора, стояла деревянная рубленая колокольница, на которой висел "ратный", т.е. набатный, колокол, — быть может, тот самый, который и поныне висит в Спасской башне кремля.

Из казанской писцовой книги узнаем, что во второй половине ХVI века в Казани установлен был вполне военный режим, Казань носила в то время характер города на строгом военном положении. Тотчас по взятии города палаты бывшего ханского дворца и часть мечетей были обращены в пороховые, артиллерийские и материальные склады; башни города и посада снабжены пушками и пищалями с полным нарядом при них пушкарей и стрельцов. Воеводам вменялось в обязанность организовывать постоянные дневные и ночные объезды и обходы города и посада, причем ночной объезд города производил лично сам большой воевода, проверяя посты и сторожи. Особые должностные лица, называвшиеся "городничими", имели наблюдение за городскими воротами, которые на ночь замыкались ими, а ключи передавались большому воеводе. По посаду денно и нощно разъезжали особые объезды из детей боярских, наблюдая не только за безопасностью города в оборонительном отношении, но и за полицейским порядком в нем — "чтоб корчемнаго и никотораго лиха не было, и огнев бы не во время на дворах не держали" и т.п. С таким-то великим "бережением" жили в Казани в первое время по покорении этого города. Бывшим властителям города, татарам, жить в казанском посаде было запрещено, а в крепость возбранен был им даже самый вход; они были выселены за пределы городской черты, где впоследствии, в Забулачье, и образовали особые слободы — Старую и Новую.

Одних местных органов управления было, само собою разумеется, недостаточно для ведения обширного, разноплеменного и довольно-таки беспокойного вновь присоединенного края. И вот в системе московских приказов, т.е. высших центральных установлений, существовавших в Москве для ведения отдельных отраслей управления и бывших ранними предшественниками будущих коллегий и министерств, уже в царствование Иоанна Грозного возникает особый Приказ Казанского Дворца, в котором и сосредоточивается центральное управление всеми делами бывшего царства Казанского и ведение понизовых городов, а одно время, до образования самостоятельного Сибирского приказа, и ведение дел бывшего Сибирского царства. Приказ Казанского Дворца назначал воевод в Казань и другие подведомственные ему города, давал им инструкции и поручения, сменял их, проверял их управление и отчетность, ведал всех инородцев, словом — являлся высшим государственным органом для управления делами бывших царств Казанского, Астраханского и одно время Сибирского. Приказом этим всегда управлял кто-либо из выдающихся, родовитых и чиновных сановников Московского государства, с придачею ему нескольких товарищей и целого штата дьяков и подьячих. Приказ Казанского Дворца просуществовал до эпохи реформ Петра Великого, когда уничтожены были все территориальные приказы и создана была по западноевропейскому образцу система коллегий с задачами управления уже общегосударственного характера.