Вывод автора.

Вышесказанное свидетельствует о том, что такой финансовый инструмент как бездокументарная ценная бумага, повсеместно используемый на рынке ценных бумаг, не может быть отнесен ни к категории вещных, ни к категории обяательственных прав.Он располагается – если придерживаться терминологии принятой в континентальной Европе – на границе между вещным и обязательственным правом. Немецкое и австрийское право относит его вещным правом, английское – к обязательственным. Обе правовые семьи вынуждены прибегать к исключениям. Эти исключения по сути являются продуктом внутреннего правотворчества этих стран, коорым приходится разрабатывать стандартные условия обращения таких инструментов. А стандартизация облегчает подготовку к продаже соответствующих прав и содействует развитию рынка ценных бумаг. Ценные бумаги как в Англии так и в Германии предназначены для быстрого и анонимного оборота на рынке, доступ на который должны иметь не только институциональные инвесторы (государство, общественные организации и.т.п. ), но и частные.Возможность умысел не позволяет с точностью проверить права отчуждателя. Инвестор готов скорее инвестировать в ценные бумаги, когда действует правило, которое наделяет его бесспорным правом требования. Правда рынок ценных бумаг остается одинм из основных и без предписания о добросовестном приобретателе и абсолютного правового статуса инвестора по отношению к поставщику финансовых услуг. Хотя права инвесторов недостаточно защищены, это компансируется получаем ими денежным вознаграждением. И по сути чем больше правовая незащищенность, тем ниже финансовые затраты эмитентов.

Выравнивание инструментов рынка ценных бумаг и опора рынка ценных бумаг на эффективные правила об уступке способствует тому, что немецко-австрийский и английский подходы удивитальным образом сближаются и приходят к единому знаменателю. Несмотря на различные исходные догматические выкладки в обеих правовых семьях защищаются добросовестные приобретатели, а инвесторям предоставляется абсолютная правовая защита вместо промежуточной. Хотя эти правила могут быть отнесены на материальность возможного документа. Но такое объяснение противоречит особым правилам обращения ценных бумаг по немецкому и английскому праву.

В заключение автор отмечает, что австрийский гражданский кодекс (АГК) решает современную проблему оборота бездокументарных ценных бумаг гораздо лучше чем германское гражданское уложение (ГГУ). Положения АГК сформировались до возникновения идеи воплощения прав в документе. АГК не проводит идею строгого различия между правами и материальными вещами и потому оставляет большее пространство для развития. Австрийские ценные бумаги, объединяющие в себе и вещные, и обязательственные элементы, в своей двойственной природе значительно более гибкие. Примечательно,что австрийское учение претерпевшее значительное влияние ГГУ до сих пор не восприняло до конца немецкое учение о БЦБ.

1 Здесь и далее под документом понимается ценная бумага как материальный объект.

2 М. М. Агарков отмечает, что в этом определении Brunner указывает на ту особенность, которая "позволяет объединить в одном понятии все разнообразие отдельных видов ценных бумаг".

3 А большинство ценных бумаг в Германии сегодня выпускается имеено в форме ценных бумаг на предъявителя.

4 Для сравнения напомним, что в России срок исковой давности о признании ничтожными решений общих собраний акционеров составляет 10 лет. То есть ни один из нынешних акционеров российских акционерных обществ не защищен от изъятия у него акций, если вдруг будет признано ничтожным соответствующее решение общего собрания акционеров.

5 В работе Проф.Михелер понятие инвестор используется в самом широком смысле.