Алексеев т.2, Общая теория права
.pdfтивных предписаний находит все более убедительное подтверждение в научных исследованиях13.
Что же касается нормативного акта как внешней формы права, то здесь иная плоскость: здесь имеется в виду текст акта, словесно-документальное изложение предписаний, и первичными единицами (фрагментами) в данной плоскости должны быть признаны не предписания, а статьи, пункты, параграфы, абзацы, части статьи и даже конкретные фразы текста.
Обращая внимание на соответствие, в принципе, первичных единиц содержания нормативного акта и его текста, надо заметить, что глубокое единство формы и содержания в праве проявляется с наибольшей полнотой именно по отношению к нормативным предписаниям. Через них право и конституируется как внешне объективированное, институционное образование. Через предписания нормативные положения обретают ту юридическую силу, которую имеют источники права, нормативные акты.
Научному положению о соответствии нормативного предписания и первичного фрагмента текста нормативного акта (статьи, пункта, параграфа, части статьи и др.) принадлежит существенное теоретическое и практическое значение14. Вместе с тем нормативное предписание и статью или иные подразделения текста нормативного акта нельзя отождествлять. Показательно уже то, что в одной статье закрепляется по большей части несколько нормативных предписаний и каждому предписанию соответствует, как правило, не статья в целом, а ее абзацы, пункты, части или даже отдельные фразы нормативного текста. Главное же заключается в том, что нормативное предписание и статья — явления разноплоскостные. Нормативные предписания — первичные явления развитой правовой системы, образующие самое содержание права. А текст нормативного акта, все его
13 См.: А л е к с е е в а Л. Б. Некоторые вопросы структуры уго- ловно-процессуального права. — Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 17, М., 1972, с. 86 и след.
14 Как отмечал А. С. Пиголкин, идея о принципиальном соответствии статьи и нормы дает четкое представление о юридической норме, показывает разнообразие ее содержания, облегчает анализ законодательства, его систематизацию (см.: П и г о л к и н А. С. Теоретические проблемы правотворческой деятельности в СССР. — Автореф. докт. дисс. М., 1972, с. 23).
41
подразделения (статьи, пункты, фразы и т. д.) относятся к внешней форме права, представляют собой словес- но-документальное изложение содержания нормативных предписаний.
4. Логическая норма. Углубляющаяся специализация права, приводящая к тому, что реальные, живые клеточки ткани права выступают в виде простых, элементарных, «усеченных» нормативных положений, не только не устраняет, но и делает более закономерной системность права.
Следовательно, специализация права еще в большей мере обусловливает необходимость подчеркнутого внимания к тому, что нормативные предписания функционируют не только как таковые, но и в единстве, в тесном сочетании и прежде всего в виде логических норм. В правовой системе, отличающейся высоким уровнем специализации, правовые предписания в полной мере проявляют свои особенности как юридических феноменов именно в рамках логических норм.
Логическая норма — это выявляемое логическим путем общее правило, которое воплощает органические связи между нормативными предписаниями и обладает полным набором свойств, раскрывающих их государст- венно-властную, регулятивную природу.
Именно логическая норма воплощает классическую композицию нормативного материала. Как раз к ней применима высказанная в литературе мысль о том, что «норма права является композицией классического нормативного обобщения, аккумулирующего в себе все типические черты нормативного указателя», «все основные свойства советского права, все основные способы воздействия на поведение людей»15.
Хотя логическая норма выявляется логическим путем16, она — не искусственное, произвольно конструируемое построение, а реальное образование, выражающее первичные связи в структуре права. Но логическая нор-
15Г о р ш е н е в В. М. Нетипичные нормативные предписания в праве. — Сов. государство и право, 1978, № 3, с 113–114.
16Структура нормы является логической потому, что для ее
выявления наряду со знанием систематизирующих связей права, его специфики, правил юридической техники требуется сложный мыслительный анализ (см.: Б а б а е в В. К. Логические проблемы социалистического права. — Автореф. докт. дисс. М., 1980, с. 28).
42
ма не представлена в тексте нормативного акта в виде одного, цельного фрагмента (единицы). В силу специализации права ее содержание, ее элементы «разбросаны», воплощены в ряде нормативных предписаний и в соответствии с этим расположены в различных статьях и других подразделениях текста акта или даже нескольких актов. Нужна логическая операция, включающая анализ и синтез, для того чтобы, рассматривая ряд фрагментов текста, собрать из нескольких предписаний логическую норму, увидеть ее. Невозможность скомпоновать из действующего нормативного материала такого рода норму — свидетельство неполноценности правового регулирования по тому или иному вопросу, просчета (а в эксплуататорском обществе нередко и намеренного действия) законодателя, который при формулировании нормативных предписаний не придал им необходимых юридических качеств.
Таким образом, нормативность правовых систем, отличающихся высокой степенью специализации, раскрывается в двух взаимосвязанных понятиях — в нормепредписании и в логической норме. Разумеется, наиболее широким понятием, синтезирующим свойства права на уровне первичного звена системы права, остается общее понятие нормы, которое охватывает в различных своих ракурсах и норму-предписание и логическую норму (а также следует добавить — общие начала и принципы правовой системы)17. В то же время при детализированном анализе нормативного материала необходимо иметь в виду ракурс, в котором «работает» общее понятие нормы: обозначает ли оно элементарную, живую частицу правовой ткани (норму-предписание) или же первичные связи между предписаниями, выявляющими их государственно-властную природу (логическую норму)18. В дальнейшем термин «норма права» (если при
17 Отсюда помимо прочего следует, что характеристика нормативного предписания в качестве первичного звена правовой системы вовсе не означает необходимости какой-либо корректировки общего понятия права.
18 Возражая против теоретической конструкции «нормативное предписание» и «логическая норма», Г. И. Петров пишет, что наличие многих аспектов какого-либо общего понятия, в данном случае нормы права, не может служить основанием для дробления, т. е. образования множества понятий, выражающих различные аспекты того или иного явления (см.: П е т р о в Г. И. Классификация актов советских государственных органов. — Правоведение, 1976, № 2, с. 110). Между тем перед нами не просто аспекты одного понятия.
43
этом отсутствует слово «логическая») используется для обозначения именно начальных, элементарных частиц данной национальной правовой системы, т. е. норм-пред- писаний.
Использование двух понятий (нормы-предписания и логической нормы) при конкретизированном анализе нормативного материала дает значительный познавательный, теоретико-прикладной выигрыш.
При освещении содержания нормативных актов под углом зрения норм-предписаний оказывается возможным дать полное, исчерпывающее освещение всех сторон, деталей, тонкостей нормативного регулирования, всей суммы разнообразных частиц правовой ткани, отражающих данный уровень ее специализации. Например, в 15 статьях гл. 8 Кодекса о браке и семье РСФСР (ст.ст. 52–66) содержится около 40 различных предписаний, посвященных разным сторонам прав и обязанностей родителей по воспитанию детей. Ориентировка при анализе указанных статей на конкретные предписания дает возможность раскрыть все весьма важные при решении практических вопросов стороны и тонкости регулирования: и общий принцип (ст. 52), и порядок решения вопроса о месте проживания детей при раздельном жительстве родителей (ст. 55), и об участии отдельно проживающего родителя в воспитании детей (ст. 56), и права деда и бабушки на общение с внуками (ст. 57), и возможность отобрания ребенка без лишения родителей родительских прав (ст. 64) и др.
При рассмотрении же нормативного материала под углом зрения логических норм в полной мере устанавливается правовой характер нормативных положений.
Возьмем, к примеру, те же предписания, содержащиеся в гл. 8 Кодекса о браке и семье РСФСР. Каждое из этих предписаний (ст. 52 — предписания об обязан-
Охватываемые разными (только двумя) ракурсами единого понятия нормы права «вообще», норма-предписание и логическая нор-
ма — это реально существующие различные первичные явления структуры права, и, следовательно, в данном случае следует говорить не о «дроблении» одного понятия, а о разных уровнях теоретической абстракции, на которых сначала фиксируется существование норм-предписаний и логических норм, а затем в одном понятии отражаются их общие черты.
44
ности родителей по воспитанию детей, ст. 54 — предписания о равенстве прав и обязанностей обоих родителей и т. д.) является логически законченным положением. Но правовой характер каждого из них в полной мере проявляется лишь во всей системе предписаний гл. 8, в том числе предписаний ст.ст. 59–66 о лишении родительских прав, последствиях лишения родительских прав и др. (см. схему 17).
Схема 17
НОРМЫ-ПРЕДПИСАНИЯ И ЛОГИЧЕСКИЕ НОРМЫ В ГЛ. 8 КоБС РСФСР
№ статьи |
|
Нормы-предписания |
Логические |
||||
|
нормы |
|
|||||
|
|
|
|
|
|
||
52 |
1. |
Родители |
обязаны вос- |
Если |
лица (ро- |
||
питывать своих детей, забо- |
дители) |
|
имеют |
||||
|
|
||||||
|
титься об их физическом раз- |
детей, то они обя- |
|||||
|
витии и обучении, готовить к |
заны |
их |
надле- |
|||
|
общественно полезному |
труду, |
жащим |
образом |
|||
|
растить достойными |
членами |
воспитывать, |
а в |
|||
|
Социалистического общества. |
противном |
случае |
||||
|
2. |
Родительские права не мо- |
они могут быть ли- |
||||
|
гут осуществляться в проти- |
шены |
родитель- |
||||
|
воречии с интересами детей. |
ских прав. |
|
||||
56 |
1. |
Родитель, |
проживающий |
|
|
|
|
отдельно от детей, имеет право |
|
|
|
||||
|
|
|
|
||||
|
общаться с ними. |
|
|
|
|
|
|
|
2. |
Он обязан принимать уча- |
|
|
|
||
|
стие в их воспитании. |
|
|
|
|
||
|
3. |
Родитель, |
при |
котором |
|
|
|
проживают дети, не вправе препятствовать другому родителю общаться с детьми и участвовать в их воспитании.
4. Органы опеки и попечительства могут на определенный срок лишать родителя, проживающего отдельно от ребенка, права на общение с ним, если это мешает нормальному воспитанию ребенка и оказывает на него вредное влияние.
5. Если родители не могут прийти к соглашению о порядке участия родителя, прожи-
вающего отдельно |
от детей, в |
|
их |
воспитании, то |
этот поря- |
док |
определяется |
органами |
опеки и попечительства.
45
Продолжение
№ статьи |
|
Нормы-предписания |
Логические нормы |
|||||||
|
|
|
|
|
|
|
|
|||
56 |
6. |
Родители |
имеют |
право |
Если |
|
родитель |
|||
участвовать в решении орга- |
проживает |
отдель- |
||||||||
|
||||||||||
|
нами |
опеки |
и |
попечительства |
но от детей, то он |
|||||
|
вопроса о порядке участия ро- |
имеет |
право |
и |
||||||
|
дителя, проживающего |
отдель- |
обязан |
участвовать |
||||||
|
но от детей, в их воспитании. |
в их воспитании в |
||||||||
|
7. В тех случаях, когда ро- |
определенном |
по- |
|||||||
|
дители не подчиняются реше- |
рядке, |
а |
иначе |
||||||
|
нию органа опеки и попечитель- |
(при |
нарушении |
|||||||
|
ства, последний вправе обра- |
порядка) |
судом |
|||||||
|
титься |
за |
разрешением |
спора |
могут быть приме- |
|||||
|
в суд. |
|
|
|
|
нены принудитель- |
||||
|
Родители |
или |
один |
из них |
ные меры. |
|
|
59могут быть лишены родительских прав, если будет установлено, что они уклоняются от
выполнения своих обязанностей по воспитанию детей или злоупотребляют своими родительскими правами, жестоко обращаются с детьми, оказывают вредное влияние на детей своим аморальным, антиобщественным поведением, а также если родители являются хроническими алкоголиками или наркоманами (в ст. 59 содержатся еще четыре предписания).
5. Норма права и индивидуальное государственновластное предписание. Акты-директивы. Нормы права являются типовыми масштабами (образцами, эталонами, моделями), распространяющимися на всех участников отношений данных видов.
Индивидуальные же государственно-властные предписания — это веления, которые рассчитаны только на определенный, строго индивидуальный случай; они являются велениями, так сказать, «однократного действия», т. е. их сила исчерпывается наступлением тех фактов, последствий, которые ими предусмотрены; как правило, они персонифицированы, обращены только к данным, подчас поименно указанным лицам19.
19 Подробную характеристику внешних критериев юридических норм см.: М и ц к е в и ч А. В. Акты высших органов Советского государства, с. 42–52.
46
Следует учитывать, что есть специфическая разновидность индивидуальных актов, которые, как и нормы права, связаны с регламентацией целого вида данных общественных отношений. Такой характер носят актыдирективы.
Акты-директивы (или распорядительные акты20) — индивидуальные по содержанию властные веления, направленные на регламентацию вида общественных отношений путем обязывания субъектов к совершению комплекса точно определенных действий.
Теоретическая конструкция «акты-директивы» позволяет раскрыть юридическую природу властных предписаний, содержащихся при социализме в актах общего планирования. В них (в законах и постановлениях правительства о пятилетних и годовых планах, планах ма- териально-технического снабжения и распределения товаров народного потребления и др.) могут содержаться предписания нормативного характера. Это — общие пропорции и нормативы, которые действуют постоянно, вплоть до отмены акта, например общий норматив прироста оборотных средств, нормы прибыли, соотношение развития тех или иных подразделений хозяйства. Надо полагать, что в социалистическом обществе по мере дальнейшего повышения научного уровня управления народным хозяйством и расширения хозяйственной самостоятельности предприятий удельный вес нормативных предписаний в актах общего планирования будет возрастать.
Вместе с тем социалистическое планирование, основанное на требованиях закона планомерного, пропорционального развития народного хозяйства, конкретно по своему содержанию. Поэтому и акты планирования содержат в основном точные, конкретизированные плановые задания, касающиеся отрасли хозяйства, вида продукции, возводимых объектов и т. д. И хотя общим планированием нередко охватывается вид общественных отношений и в соответствующих предписаниях не указываются непосредственные исполнители, все же перед на< ми индивидуальные веления, сила которых исчерпывается однократным исполнением. Они не выступают в виде типовых масштабов, общих образцов (моделей) по-
20 См.: Общая теория советского права. М., 1966, с. 180.
47
ведения. Они являются специфическими индивидуальными велениями — актами-директивами, содержащими общую установку и предполагающими совершение целого комплекса действий.
Правда, акты общего планирования (народнохозяйственного, бюджетного и т. д.), как и некоторые другие акты-директивы, обладают известными чертами общности: действуют более или менее длительный период времени, поименно не перечисляют всех исполнителей, предполагают согласованную и длительную деятельность многих людей, организаций, должностных лиц. Но это — иная «общность», нежели общий характер юридических норм. Здесь лишь отражается то своеобразное, что характерно для нормативных и индивидуальных актов, издаваемых применительно к основополагающей отрасли социалистического права — государственному праву (общий характер закрепления общественных отношений, решение вопросов в принципе, в главном).
Вопрос о понятии юридической нормы и ее отличиях от индивидуальных предписаний уже длительное время обсуждается в советской юридической литературе. Основной, положительный итог этих обсуждений состоит в признании большинством авторов того, что юридическая норма обладает общим характером. Это положение нашло в современной правовой литературе широкое теоретическое обоснование21.
Пожалуй, единственный трудный вопрос, который остается здесь решить, — вопрос о плановых актах. Дело в том, что ряд авторов стремится увидеть в плановых актах одни лишь нормы права. Было высказано даже мнение, что все плановые предписания, включая адресные и конкретные плановые акты, являются юридическими нормами22. И хотя такая точка зрения не получила поддержки в литературе, некоторые авторы с теми или иными оговорками предпринимали и предпринимают попытки квалифицировать конкретные плановые предписания-задания в качестве правовых норм. Так, по мнению И. С. Самощенко, основные предписания народнохозяй-
21 См.: С а м о щ е н к о И. С. О понятии юридического нормативного акта. — Сов. государство и право, 1962, № 3; Теоретические вопросы систематизации советского законодательства. М., 1962, с. 45 и след.; Общая теория советского права, с. 180 и след.; М и ц - к е в и ч А. В. Акты высших органов Советского государства, с. 30 и
след.
22 См.: Х а й д а с Г. И. К вопросу о правовой природе государственных народнохозяйственных планов. — Сов. государство и право, 1961, № 1, с. 42; Л а п т е в В. В. Правовое положение государственных промышленных предприятий в СССР. М., 1963, с. 189–193; Правовые вопросы планирования промышленности в СССР М, 1964, с. 22–35; и др.
48
ственных планов образуют сложные нормы23. Еще дальше идет А. К. Кравцов, полагающий, что право в социалистическом обществе вообще состоит из норм и плановых предписаний24.
Авторы, настаивающие на нормативности плановых предписаний в целом, упускают из поля зрения ряд существенных моментов рассматриваемой проблемы.
Признание плановых заданий нормами права абсолютизирует их юридическую роль. Если плановые задания являются нормами (или, как полагает А. К. Кравцов, хотя и не нормами, но все же частью содержания самого права), то отсюда следует, что они сами по себе служат правовым основанием хозяйственной деятельности. А это, по сути дела, снимает вопрос о правовом обосновании планирования, о необходимости подчинения плановой деятельности юридическим нормам (плановые задания — сами нормы!) и, надо думать, в какой-то мере может оправдывать существовавшее в прошлом стремление строить планирование на субъективистских, волюнтаристских основах. Между тем последовательное проведение научных начал планового руководства народным хозяйством, упрочение в этой области социальной жизни принципов законности требует не только закрепления в плановых актах общих пропорций и нормативов, т. е. своего рода плановых норм, но и существования весьма развернутых и точных общих правил, определяющих плановую хозяйственную деятельность. Поэтому нужно строго различать, с одной стороны, юридические нормы о плане, т. е. те юридические формы, в которых выражаются и закрепляются общие условия и порядок планирования, а с другой — сами плановые предписания; в последних же в свою очередь следует четко разграничивать общие пропорции и нормативы, имеющие характер нормативных предписаний, и конкретные плановые задания, относящиеся к индивидуальным государственно-властным предписаниям.
К тому же для обоснования высокого юридического значения плановых заданий, включая конкретные («план — это закон»), нет нужды непременно объявлять их юридическими нормами. Акты-ди- рективы, являющиеся специфической разновидностью индивидуальных предписаний, играют не меньшую, чем юридические нормы, роль, а в чем-то, быть может, и роль незаменимую. Ведь выделение среди индивидуальных предписаний актов-директив оказалось необходимым, в частности, потому, что такого рода предписания имеют в рамках данных отношений основополагающее регулятивное значение. Продолжая функции юридических норм, регламентирующих хозяйственную деятельность по вопросам ее принципов, общих направлений, условий, рамок, плановые задания играют незаменимую индивидуально-регулирующую роль именно потому, что призваны конкретно определять хозяйственную деятельность, придавать ей четкость, точность, строго содержательную направленность.
Надо заметить в связи со сказанным, что рассмотрение плановых заданий в качестве юридических норм препятствует выяснению
23 См.: С а м о щ е н к о И. С. О понятии юридического нормативного акта. — Сов. государство и право, 1962, № 3, с. 79–80; Тео-
ретические вопросы |
систематизации советского законодательства, |
с. 61–62. |
|
24 См.: К р а в ц о в |
А. К. План и право. Воронеж, 1976, с. 59 — |
79. |
|
|
49 |
механизма действия планов. Государственные плановые задания обладают большой мобилизующей и организующей силой. Однако сами по себе они юридически не обязывают «всякого и каждого», работающего в области социалистического хозяйства, поступать определенным образом (как это характерно для юридических норм). Механизм действия государственных планов иной. Содержащиеся в государственном плане задания обязывают строго определенные организации (Советы Министров республик, Госплан СССР и др.), которые во исполнение этого плана, облеченного в форму закона, издают целый ряд более конкретных плановых заданий. Затем плановые задания принимаются министерствами, главными управлениями, объединениями и т. д. Причем во всех случаях плановые задания имеют конкретных адресатов, исчерпываются исполнением предусмотренных в них действий, т. е. обладают типическими признаками индивидуальных актов.
Главное же с позиций теории права состоит в том, что объявление плановых заданий нормами не согласуется с общими представлениями о норме. Такой подход приводит к тому, что наряду с общим понятием юридической нормы формулируется особое понятие, распространимое только на планы. Почти все авторы, отстаивающие подобные взгляды, говорят о том, что план представляет собой норму «не в традиционном понимании», «не обычную, а особую норму» и т. д. При этом приходится прибегать к сложнейшим конструкциям, объясняющим якобы «нормативность» планов («сложные нормы», «общие начала» в конкретном и т. д.). В ряде случаев авторы, формулируя общее понятие юридической нормы, выбирают такие признаки, которые заранее «рассчитаны» на доказательство нормативности планов. А это неизбежно вызывает неточность при формулировании общего понятия нормы, приводит к утрате этим понятием необходимой определенности.
6. Принципы права, общие дозволения и запреты как нормативные явления. Для развитых национальных правовых систем характерно не только своеобразное, «двойное» проявление юридических норм (в нормах-предписа- ниях и логических нормах), но и существование специфических нормативных образований (явлений) — принципов права, а также общих дозволений и запретов.
Существование таких специфических явлений подмечено рядом авторов25. Некоторые из них подчеркивают, что это — «необычные» или «нетипичные» явления и даже такие, которые требуют уточнения общего понятия права, в частности указания на то, что наряду с нормами в общепринятом смысле в право входят «общие по-
25 См. например: А ю е в а Е. И. Взаимодействие единичного, общего и особенного в правовых явлениях. — Сов. государство и право, 1969, № 3, с. 12; Г о р ш е н е в В. М. Нетипичные нормативные предписания в праве. — Сов. государство и право, 1978, № 3, с. 113; Сов. государство и право, 1979, № 8, с. 59.
50