Алексеев т.2, Общая теория права

ственное самостоятельное значение26, тем более существенное, что с этим элементом правовой системы связано реальное применение в области права государственного принуждения27.

Значительный интерес представляет вопрос о структуре юридической обязанности28. В настоящее время ясно, что в нее входят два элемента, две необходимости — активного и пассивного поведения (обязанность действовать активно и обязанность соблюдать), от качественных различий которых и зависит специфика правоотношений активного и пассивного типов (причем сама возможность соединения обеих необходимостей в одной реальной обязанности проблематична, нуждается в дополнительном изучении). Если рассматривать общее понятие юридической обязанности, т. е. обязанности вообще, то нужно указать и на третью необходимость — обязанность отвечать, т. е. претерпевать государственно-принудительное воздействие за совершенное правонарушение, которая, как и притязание, носит потенциальный характер29.

26 См.: С е м е н е к о Б. М. Юридические обязанности граждан

СССР (Вопросы теории). — Автореф. канд. дисс. Саратов, 1978.

27 С. Ф. Кечекьян, ссылаясь на конституционные обязанности, обязанности в уголовном праве, в административном праве н т. д, считал, что такого рода обязанности могут существовать вне правоотношения. При этом автор возражал против «узкоцивилистической», на его взгляд, концепции, согласно которой всякая обязанность существует ради чьего-то права (см.: К е ч е к ь я н С. Ф. Правоотношения в социалистическом обществе, с. 63). Однако всем тем обязанностям «вне правоотношения», на которые ссылался С. Ф. Кечекьян, корреспондируют права требования определенных лиц — требования исполнения обязанностей. Вместе с тем верно и то, что в правоотношениях, прежде всего в правоотношениях активного типа (где обязанное лицо должно совершить положительные действия), эта обязанность существует не «ради права». Юридическая обязанность в правоотношениях активного типа осуществляется ради интересов управомоченных, в том числе таких интересов, которые выражают общественные интересы, интересы правопорядка в целом. Следовательно, сочетаясь определенным образом с субъективным правом (правом требования), юридические обязанности, в особенности в правоотношениях активного типа, имеют в

элемента, который бы корреспондировал притязанию и в то же время не выходил за рамки регулятивного правоотношения. По этому вопросу следует заметить, что, возможно, юридическая обязанность включает в виде специфического элемента необходимость юридически отреагировать на требование управомоченного в случаях, когда не исполняется предусмотренное поведение (отказаться исполнять требование; признать правомерность требования и сослаться на уважительные причины; обещать исполнить обязанность через какой-то срок и т. д.). При таком решении проблемы перед нами раскрывается весьма четкая закономерная взаимозависимость между элементами субъективного права и элементами юридической

131

Тогда обнаруживается весьма интересное соотношение указанных трех необходимостей с тремя возможностями, которые входят в состав субъективного права. Представив графически структуру субъективного права и юридической обязанности в виде кругов, каждый из которых разделен на три сектора (см. схему 24-1), и мысленно поворачивая эти круги, можно получить три варианта соотношения элементов субъективных прав и обязанностей, соответствующих в основном трем основным разновидностям правоотношений: регулятивным активного типа, регулятивным пассивного типа, охранительным (см. схему 24-11). Правда, приходится в каждом случае из того и другого круга оставлять по одному сектору (так как другие правомочия предполагаются, существуют в потенциальном виде или в данном правоотношении отсутствуют вообще), а в охранительном правоотношении круг субъективного права управомоченного дополнить кругом права государства осуществлять госу- дарственно-принудительное воздействие. Но как бы то ни было, указанное соотношение элементов субъективного права и юридической обязанности представляется достойным внимания и, видимо, близким к тем закономерным соотношениям, о которых говорится в следующем пункте данной главы.

9. Закономерности связи субъективного права и юридической обязанности в правоотношении. Связь между правом и обязанностью в правоотношении имеет характер объективной закономерности.

Нетрудно заметить, что перед нами яркое проявление диалектического закона единства противоположностей. Субъективное право и юридическая обязанность — такие противоположности, которые вне единства (правоотношения) существовать как социальные и юридические явления не могут.

Характер объективной закономерности имеет не только сама по себе связь между субъективным правом и обязанностью в правоотношении, но и сцепления между правомочиями и обязанностями, переходы от одного правомочия к другому. Это — жесткие, неразрушимые связи, т. е. такие, которые свойственны объективным закономерностям.

Закономерностью является перерастание субъективного права в состояние притязания при неисполнении юридической обязанности. В данном случае можно наб-

обязанности: осуществление исходного элемента субъективного права — права требования побуждает к функционированию юридическую обязанность со стороны того элемента, который назван «необходимость отреагировать», а это в свою очередь (при отсутствии реального исполнения) приводит в действие следующий элемент субъективного права — притязание.

132

Схема 24

ЭЛЕМЕНТЫ СТРУКТУРЫ СУБЪЕКТИВНОГО ПРАВА И ЮРИДИЧЕСКОЙ ОБЯЗАННОСТИ И СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУ НИМИ В ПРАВООТНОШЕНИИ

133

Схема 25

ЗАКОНОМЕРНОСТИ СВЯЗИ ПРАВОМОЧИЙ И ЮРИДИЧЕСКОЙ ОБЯЗАННОСТИ В ПРАВООТНОШЕНИИ»

людать интересный переход, когда правовая энергия, движущаяся от права требования к юридической обязанности, при неисполнении последней получает как бы обратный ход, что и приводит к появлению в субъективном праве нового правомочия — притязания (см. схему 25).

Весьма наглядно жесткие сцепления между правомочиями и обязанностями прослеживаются и в правоотношениях активного и пассивного типов, и в охранительных правоотношениях. В любом из правоотношений активного и пассивного типов одна из сторон (а в охранительном правоотношении обе стороны) совершает активные, положительные действия. Но в каждом из них это активное поведение опосредствуется таким своеобразным сочетанием правомочий и обязанностей, которое может быть охарактеризовано как своего рода закон для данного вида или типа правоотношений.

Жесткие сцепления между правомочиями и обязанностями в правоотношениях активного и пассивного типов можно проследить на схеме 23. Из схемы видно, что в

134

правоотношении имеется центр, выражающий то активное поведение, которое направлено на удовлетворение интереса управомоченного и которое поэтому имеет конечное для данного правоотношения социальное значение. Этот центр для наглядности выделен в виде заштрихованных четырехугольников.

В правоотношениях пассивного типа указанный центр, своей активной частью выходящий за пределы собственно правовой связи, находится в субъективном праве: интерес управомоченного удовлетворяется посредством его собственных действий (активное поведение не выходит за пределы собственного интереса управомоченного). Юридическая же обязанность выполняет вспомогательную функцию: обязанность призвана оградить возможность беспрепятственного, полного осуществления права на свои действия.

Иная картина в правоотношениях активного типа. Здесь центр правоотношения — в юридической обязанности, которая своей активной частью выходит за пределы собственно правовой связи. Осуществление обязанностей приводит к достижению цели правоотношения, к удовлетворению интереса управомоченного (активное поведение обязанного лица прямо соотносится с интересом управомоченного). Право же требования, закрепленное за управомоченным, выполняет вспомогательную функцию: оно призвано быть рычажком для обеспечения

точного, полного и своевременного исполнения обязанности30.

30 С рассматриваемых позиций можно подойти к выдвинутой Ю. Г. Ткаченко идее односторонних (сепаратных) правоотношений (см.: Ткаченко Ю. Г. Методологические вопросы теории правоотношений, с. 133 и след.). Эта идея, думается, противоречива. Рассмотрение субъективных прав и юридических обязанностей только в рамках правоотношения безупречна с методологических позиций. Но когда утверждается, что « с у щ е с т в у ю т т а к и е о б щ е с т - в е н н ы е о т н о ш е н и я , в к о т о р ы х п р а в о в о м у р е г у л и - р о в а н и ю п о д в е р г а е т с я д е я т е л ь н о с т ь л и ш ь о д н о й с т о р о н ы » (с. 169), то возникает сомнение, не входит ли приведенное положение в противоречие с указанным ранее методологическим подходом. И, по-видимому, рациональный смысл рассматриваемой идеи заключается в том, что положительная деятельность субъектов отношения действительно может сосредоточиваться лишь на одной его стороне и что субъективное право и юридическая обязанность могут выходить по своему содержанию за пределы собственно правовой связи. Но это вовсе не означает того, что «другая сторона» общественного oтношения остается за пределами правового регулирования.

135

10. Соотношение юридического и материального содержания в правоотношении. Структура правоотноше-

ния. Материальное и юридическое содержание — это различные стороны или стадии (состояния) единого содержания, одна из которых выступает в виде возможности и необходимости (юридическое содержание), а другая — в виде действительности (материальное содержание).

Материальное содержание, следовательно, представляет собой реализацию юридического содержания правоотношения, воплощение в жизнь, в фактическое поведение той меры, которая определена субъективным правом и юридической обязанностью.

Отсюда следует, что указанные стороны единого содержания правоотношения едва ли можно рассматривать в качестве элементов и, следовательно, таких явле-

ний, из которых складывается структура правоотношения31.

В материальном содержании правоотношения нет ничего такого, что не было бы дано в виде возможности и необходимости в его юридическом содержании.

Если же реальное поведение участников правоотношения отклоняется от меры дозволенного и необходимого, заложенной в субъективных правах и обязанностях, то подобное поведение теряет качества содержания данного правоотношения (и становится правонарушением — злоупотреблением правом, неисполнением или ненадлежащим исполнением обязанности). Правовая система предусматривает ряд средств — мер защиты, ответственности и др., которые призваны обеспечить соответствие реального поведения участников правоотношения его юридическому содержанию32.

Понятие «структура» при характеристике правоотношения применимо, по сути дела, только к юридическому содержанию, где соотношение прав и обязанностей, с

31 С этой точки зрения вызывает сомнение позиция Р. О. Халфиной, полагающей, что наряду с правами и обязанностями в структуру правоотношения входит реальное поведение участников

Еще меньше оснований включать в структуру правоотношения его участников (там же, с 211) Ни участники правоотношения, ни их реальное поведение не обладают признаками элементов, которые бы позволили им вместе с правами и обязанностями образовать то, что в теории систем понимается под структурой.

32 См. Х а л ф и н а Р. О. Общее учение о правоотношении.

136

одной стороны, групп («пучков») прав и обязанностей — с другой, полностью вписывается в типическую конструкцию системных связей, без которой немыслима никакая структура. Конечно, может быть проанализирована н структура материального содержания правоотношения. Но с правовой стороны она представляет собой не более чем проекцию структурных характеристик прав и обязанностей на реальное поведение субъектов.

Таким образом, структура правоотношения — это строение взаимосвязанных прав и обязанностей, подразделение их на группы, соотношение между ними.

11. Правоотношения с простой и сложной структура-

ми. Правоотношения с простой структурой характеризуются тем, что их содержание состоит из одного права и одной обязанности. В жизни такого рода элементарные правовые связи встречаются крайне редко.

Правоотношения со сложной структурой характеризуются тем, что их содержание состоит из нескольких взаимосвязанных субъективных прав и обязанностей.

Каждое структурно сложное правоотношение может быть в результате анализа расчленено на ряд правоотношений с простой структурой. Например, правоотношение по охране труда в советском трудовом праве может быть расчленено на несколько правоотношений: предприятие обязано обеспечивать безопасность работ, а работник имеет право требовать указанного обеспечения; работник обязан овладеть правилами по технике безопасности, а администрация предприятия имеет право требовать этого, и др. Однако структурно сложное правоотношение не есть механическое соединение элементарных правоотношений. Последние тесно связаны между собой, взаимообусловлены, образуют нераздельное целое — единое правоотношение со сложной структурой.

В ряде отраслей советского права можно встретить правоотношения со сложной динамической структурой (например, процессуальные отношения, обязательства на капитальное строительство), характеризующиеся тем, что по мере накопления юридических фактов структура правоотношения развивается, перестраивается: права и обя-

занности сменяют друг друга, дополняются новыми, видоизменяются и т. д.33.

Структура правоотношения может быть сложной и потому, что в содержание правоотношения включаются

дополнительные правомочия и юридические обязанности.

К дополнительным относятся, например, секундарные правомочия, правомочия, которые призваны обеспечить надлежащее осуществление основного субъективного права, кредиторские обязанности в гражданско-право- вых обязательствах и др.34.

От правоотношения со сложной структурой необходимо отличать группу правоотношений, которые находятся в определенной связи и составляют в своей совокупности некоторую целостность, лишенную, однако, черт, единого (одного) правоотношения. К этим случаям, в частности, относятся: связь регулятивных и охранительных правоотношений; связь отношений советского административного права и других отраслей права, опосредствующих плановые хозяйственные процессы.

В правовой действительности встречаются системы правоотношений, в которых центральное правоотношение со сложной динамической структурой сопровождают производные и зависимые от него иные самостоятельные правовые связи. Такая система правоотношений характерна, например, для советского трудового права35.

Глава 29

СУБЪЕКТ ПРАВА

1. Понятие субъекта права. Правосубъектность. Для субъекта права характерны следующие два основных признака.

Во-первых — это лицо, участник общественных отношений (индивиды, организации), которое по своим осо-

34 О сложной структуре гражданско-правовых обязательств см.:

содержание гражданских процессуальных правоотношений. — Автореф. канд. дисс. Свердловск, 1972.

35 См. по рассматриваемому вопросу соображения Б. К. Б е г и - ч е в а (Советское трудовое право, М.,, 1979, с. 101–103).

138

бенностям фактически может быть носителем субъективных юридических прав и обязанностей. Для этого оно должно обладать определенными качествами, которые связаны со свободой воли человека, коллектива людей и к числу которых относятся: а) внешняя обособленность; б) персонификация (выступление вовне в виде единого лица — персоны); в) способность вырабатывать, выражать и осуществлять персонифицированную волю.

Во-вторых — это лицо, которое реально способно участвовать в правоотношениях, приобрело свойства субъекта права в силу юридических норм. Иными словами, юридические нормы образуют обязательную основу выступления индивидов, организаций, общественных образований как субъектов права.

Если социалъной предпосылкой правосубъектности служит свобода воли человека, то ее содержание, т. е. содержание особого свойства, сообщаемого юридическими нормами участникам общественных отношений, состоит в том, что лица обладают способностью быть носителями юридических прав и обязанностей1. Эта способность (свойство) и называется правосубъектностью.

Категории «субъект права» и «Правосубъектность» по своему основному содержанию совпадают.

Правосубъектность включает два основных структурных элемента: во-первых, способность обладания правами и несения обязанностей (правоспособность), во-вто- рых, способность к самостоятельному осуществлению прав и обязанностей (дееспособность). Поэтому иногда правосубъектность называется праводееспособностыо.

Правосубъектность является общественно-юридиче- ским свойством, которое нормы права придают лицам в соответствии с требованиями экономического базиса, потребностями общественного развития.

В то же время правосубъектность является именно свойством лица — таким его общественно-юридическим состоянием, которое по своей природе неотъемлемо от лица. Юридические нормы, выражая потребность общественного развития, могут сузить или расширить круг

1 Н. В. Витрук отмечает, что относительно свободная воля в области права «выступает не сама по себе, так сказать, в «чистом виде», а через соответствующий эквивалент в праве, как необходимое правовое свойство (качество) личности» (В и т р у к Н. В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе, с. 81).

139

субъектов права, могут сузить или расширить объем правосубъектности. Но коль скоро те или иные лица признаны в силу юридических норм субъектами права, правосубъектность этих лиц является неотъемлемым их свойством. Вот почему в нормативные акты социалистического государства, где специально регламентируются вопросы правосубъектности, введены нормативные положения, предусматривающие неотчуждаемость правосубъектности, недопустимость отказа от нее (ст. 8 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик).

«Субъект права» («правосубъектность») — понятие широкое, в какой-то мере отличное от понятия «субъект (участник) правоотношения»2. Субъект права — это лицо, обладающее правосубъектностыо, т. е. лицо, потенциально (вообще) способное быть участником правоотношений. А субъект правоотношения — это реальный участник данных правовых отношений3.

2. Правосубъектность в МПР. Правовой статус. Пра-

восубъектность принадлежит к той подсистеме М|ПР, которая охватывает юридические явления, концентрируемые вокруг правоотношения.

По своей роли, специфическим функциям в механизме правосубъектность выступает в качестве средства фик-

сирования (закрепления) круга субъектов — лиц, обладающих способностью быть носителями субъективных юридических прав и обязанностей.

Наделение лиц правосубъектностыо представляет собой первую ступень в процессе воплощения юридических норм в социальную жизнь. Уже здесь нормы права в ка- кой-то мере реализуются: реально определяется круг лиц, которые могут быть субъектами прав и обязанностей.

Еще в большей степени конкретизирующая роль правосубъектности проявляется в отраслях советского права. Отраслевая правосубъектность (гражданская, трудовая, административная и т. п.) определяет область законодательства, действующую применительно к лицу, и, следовательно, конкретизирует круг правоотношений, в которых лицо может участвовать.

ственного права. Уфа, 1972, с. 32–36.

140