Предисловие

Основу любой государственности составляет чёткое, неуклонное и единообразное исполнение и применение законов. Эти требования относятся и к уголовному закону – единственному источнику уголовного права. Однако уголовно-правовая действительность не исчерпывается одним только уголовным законодательством. К ней следует отнести ещё три уголовно-правовых явления: судебную практику по уголовным делам, выражающую социальное содержание уголовного права; эта практика (в особенности практика Верховного Суда РФ) учитывается в деятельности правоохранительных органов; уголовно-правовую идеологию, прямо выражающую господствующее в обществе правосознание¹, и уголовную политику, выступающую как правоформирующий фактор². Уголовный закон должен составляться так, чтобы его смысл и воля законодателя были понятны и специалистам–юристам и любому гражданину. Однако далеко не всегда при подготовке правовых норм, входящих в уголовный закон, возможно добиться того, чтобы все термины, употребляемые в них, были определены в самом акте, иначе документ вышел бы слишком громоздким. Кроме того, специфика технического построения ряда норм предопределяет возможность и необходимость обращения к иным источникам права. По содержанию можно выделить три вида уголовно-правовых норм:

1.Декларативные, т.е. устанавливающие общественные принципы уголовного права.

2.Определительные, т.е. дающие формулировку институтов и понятий уголовного права.

3.Специальные, т.е. содержащие описание состава преступления и положенное за его совершение наказание³.

Декларативные и определительные нормы содержатся в Общей части УК РФ и, относясь ко всем уголовным правоотношениям, регулируют и растолковывают применение конкретных статей Общей части УК РФ.

По технике построения и способу описания почти все диспозиции статей Особенной части УК РФ делятся на простые, описательные, ссылочные и бланкетные.

Простой называется такая диспозиция, в которой только называется преступление общепринятым термином, но не дается его дефиниция (например, ст. 127 УК РФ, предусматривающая ответственность за незаконное лишение свободы, не расшифровывает самого понятия лишения свободы).

В описательной диспозиции законодатель не только называет преступление общеизвестным термином, но и дает его определение (например, диспозиция ч. 1 ст. 105 УК РФ определяет убийство как умышленное причинение смерти другому человека, что дает возможность отграничить убийство от иных видов причинения смерти).

Ссылочная диспозиция не раскрывает содержание преступления, а лишь называет его в общем виде и отсылает к другой норме УК РФ (например, ч.1 ст. 112 УК РФ для уяснения признаков причинения средней степени тяжести вреда здоровью отсылает к диспозиции ч. 1 ст. 111 УК РФ).

Бланкетная диспозиция характеризуется тем, что она, не определяя всех признаков состава преступления, отправляет правоприменителя к законодательному или иному нормативному документу, входящему в другие отрасли права. К таким нормам относятся большинство экономических, воинских преступлений (например, чтобы понять есть ли в деянии лица состав преступления, предусмотренный ст. 342 УК (нарушение уставных правил караульной службы), необходимо руководствоваться положениями, содержащимся в Уставе гарнизонной и караульной службы Вооружённых Сил РФ).

Для достижения совершенства формы, стиля законодатель, коим в настоящее время является Государственная дума, должен пользоваться при подготовке законов определенными выработанными наукой техникой, приёмами, правилами

1. Закон должен излагаться простым, грамматически и стилистически правильным, ясным языком, понятным не только специалистам, но и всем другим гражданам.

2. Специальные термины должны употребляться в законе во всех случаях в одном и том же смысле, и их содержание должно быть разъяснено.

3. Специальные термины следует употреблять во всех статьях, где рассматривается аналогичное понятие.

4. Каждая статья Особенной части Уголовного кодекса должна быть изложена так, чтобы предусмотренный ею состав преступления был четко отграничен от составов, предусмотренных другими статьями.

5. Каждому новому закону должно быть отведено соответствующее место в действующем законодательстве с учетом внутренних логических закономерностей, связей с иными положениями.⁴

Однако создать идеальный закон невозможно. Связано это с тем, что жизнь общества не стоит на месте, постоянно меняясь, она требует учета сегодняшних условий политического, экономического, культурного характера. Для правильного применения уголовного закона нужно знать обстановку в стране и условия, вызвавшие его принятие, требуется понять содержание и смысл закона, уяснив таким образом волю законодателя. Кроме того выражение воли законодателя нередко страдает известными дефектами, которые могут характеризоваться неясностью, противоречивостью и неполнотой уголовно закона. Для применения права недостаточно удостовериться в существовании юридической нормы. Нужно ещё установить точный смысл той нормы, которую требуется применить⁵. Реализация уголовного парва и в особенности такая её форма, как применение, предполагает обязательность уяснения содержания нормативным правовых предписаний, их толкование. Доктрина уголовного права соотносительно с общей теорией права отличается ограниченным, узким подходом к вопросу о значении толкования, «привязывая» его к тексту нормативного правового акта, акцентируя внимание на толковании уголовного закона в пределах правоприменения.

При неясности уголовного закона у правоприменителя возникает необходимость обращения к авторитетным ориентирам в толковании, содержащимся в действующих постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, обзорах практики по конкретным делам⁶. Поэтому необходимо толкование закона. Толкование закона (юридическая герменевтика) – это определение его содержания, выявление его смысла, уяснение и объяснение терминов, употребленных законодателем⁷. Таким образом, объектом толкования является уголовный закон, то есть воплощённая воля авторитетной власти. Уголовный закон как воплощённая воля предполагает в себе два элемента: мысль законодателя, то, что хотел сказать законодатель, и оболочку, в которую он облёк эту мысль. Выяснение того, какая законодательная мысль вылилась в данной форме, составляет задачу толкования⁸.

Толковать закон можно только в соответствие с нашедшей в нем свое выражение волей законодателя. При толковании нельзя развивать, исправлять, придавать новый смысл закону, то есть заниматься созданием новых нормативных положений, поскольку это прерогатива законодателя. Необходимо строгое и непреклонное выполнение всех требований уголовного закона, закрепленных в него легитимным компетентным органом.

Закон следует толковать исходя из воли законодателя времени применения закона, а не времени его издания. По этому поводу М.Д. Шаргородский писал: «В своей деятельности, толкуя законы, применяя действующее законодательство, суд должен стремиться установить не волю закона, что пропагандирует нормативная теория права, не волю законодателя времени издания закона, что никогда не может привести к правильному решению конкретного вопроса, а то, что фактически имело и имеет место: закон толкуется и должен толковаться в соответствии с волей законодателя времени применения закона. Это единственное решение вопроса, которое фактически имеет место в жизни»⁹.

Толкование уголовного закона находится в тесной связи с его применением «Процесс применения уголовного закона образуют: установление имевших место в действительности фактов, событий и всех сопутствующих им обстоятельств; выяснение правовых признаков, объективно присущих этим фактам и события в соответствии с действующим уголовным законом; квалификация этих фактов, событий; определение наказания, оправдание, прекращение уголовного дела со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями»¹⁰.

Всегда ли при применении уголовного закона необходимо толковать закон? Думаем, что ответ на этот вопрос должен быть положительным. Неясность закона может проистекать и из недостаточной отчётливости вложенной в него законодателем мысли, и от неопределённости и текучести значения слов, употреблённых законодателем, и от изменения с течением времени тех жизненных явлений, которые подлежат действию закона. Неясность закона может быть, как и всякий другой дефект, только кажущейся и может быть подлинной. Кажущаяся неясность закона часто является результатом недостаточно полного раскрытия содержания закона. Отдельная статья уголовного закона не существует как изолированное тело, а является лишь клеточкой в составе общего организма законодательства; роль и значение её могут быть уяснены лишь в составе целого. Этот принцип выяснения содержания закона можно назвать установлением внутренней связи закона. Толкование неясностей кодифицированного уголовного права, прежде всего, должно прибегать к этому приёму. С другой стороны, кажущаяся неясность может быть результатом несоответственного определения терминов и выражений закона. Так, закон, вполне ясный в момент его издания, с течением времени может стать неясным вследствие того, что значение общежитейских терминов и выражений, употреблённых в законе, изменилось. Восстановление ясности здесь достигается посредством усвоения современной моменту издания закона терминологии и языка. Далее кажущаяся неясность может быть последствием сознательного или бессознательного навязывания закону определённых идей, тенденций, теорий и т.д., которым, конечно, постановления закона могут и не отвечать. Такое толкование называется предвзятым толкованием¹¹. Закон должен толковаться не только тогда, когда он неясен или неполно отражает существенные признаки преступления. Правоприменитель: дознаватель, следователь, прокурор, суд и другие - должны толковать закон в каждом случае рассмотрения конкретного деяния. Связано это с тем, что не только нормы Общей части, но и нормы Особенной части УК РФ представляют собой некую обобщению модель какого-либо явления, поведения, деяния. Чтобы эти общие требования применить к конкретному деянию, необходимо толковать закон. По этому поводу К. Маркс отмечал: «Закон всеобщ. Случай, который должен быть определен на основании закона, - единичен. Чтобы подвести единичное под всеобщее, требуется суждение…Для применения закона требуется также и судья…Для судьи не другого начальника, кроме закона. Судья обязан толковать закон, в применении к отдельному случаю, так, как он понимает закон при добросовестном рассмотрение».¹²

Особенно необходимо тщательно толковать нормы с бланкетными диспозициями.

Толкование закона состоит из двух взаимосвязанных действий: 1) уяснения и 2) объяснения.

Уяснение представляет собой процесс осознания, осмысления, понимания сущности выраженной в законе воли законодателя самим субъектом толкования. Объяснение заключается в доходчивой передаче осмысленной сущности воли законодателя неопределенному кругу других лиц. При этом закон должен толковаться диалектически, то есть уяснение и разъяснение, использование приемов, форм, логики необходимо использовать в совокупности и системе, не отрывая текст закона от его содержания, социально-экономических условий времени его применения.

При толковании используют различные приемы и способы толкования уголовного закона. Наука уголовного права выделяет следующие: грамматическое, логическое, систематическое, историческое.

Грамматическое толкование состоит из выяснения буквального содержания уголовного закона при помощи этимологического, лексического и синтаксического разбора его текста, в выяснении значения и смысла содержащихся в законе терминов и понятий.

Логическое толкование состоит в выяснении с помощью законов формальной логики воли законодателя, явно не выраженной в содержании текста. Для этого необходимо основываться на выработанных наукой принципах логического толкования:

1) всякое сомнение при толковании закона должно рассматриваться в пользу подсудимого; 2) исключительные законы подлежат ограничительному толкованию; 3) законы, устанавливающие смягчение ответственности, могут быть истолкованы расширительно; 4) законы, устанавливающие усиление ответственности подлежат ограничительному толкованию; 5) изъятия из общих правил подлежат ограничительному толкованию¹³.

Систематическое толкование представляет собой сопоставление уголовно-правовых норм и норм иных отраслей права, места, занимаемого уголовно-правовыми нормами в системе российского законодательства; определение места той или иной нормы права в Особенной части УК РФ. Например, для правильного определения применения уголовной ответственности за смерть потерпевшего необходимо установить основные признаки состава и место данного состава в определённой главе и разделе УК РФ (ст. 105 (убийство), 295 (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное следствие), 317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа)).

Историческое толкование имеет целью уяснение и разъяснение исторической приемлемости и необходимости принятия определённой нормы уголовного закона, побуждающих сил, приведших законодателя к изданию этих норм.

По объему выделяют буквальное, ограниченное и расширительное толкование.

Буквальное толкование предполагает применение уголовного закона к тому кругу случаев, которые строго определены в норме.

Ограничительное толкование допускает или предписывает применение уголовного закона к более узкому кругу обстоятельств, чем предусматривается в норме.

Расширительное толкование позволяет применять уголовный закон к более широкому кругу случаев, чем следует из текста нормы.

Примером ограничительного толкования может служить разъяснение вопроса о покушении на убийство, данное в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»: Если убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.)

Распространительное толкование мы можем найти в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2004 г. N 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации», в котором указано, что «групповым изнасилованием или совершением насильственных действий сексуального характера должны признаваться не только действия лиц, непосредственно совершивших насильственный половой акт или насильственные действия сексуального характера, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшему лицу. При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта или насильственных действий сексуального характера, но путем применения насилия содействовавших другим лицам в совершении преступления, следует квалифицировать как соисполнительство в групповом изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера (часть 2 статьи 33 УК РФ)».

По субъекту толкования различают аутентическое, легальное, судебное (казуальное) и научное (доктринальное).

Не останавливаясь на иных видах, коснемся наиболее часто встречающегося казуального толкования. Казуальное толкование осуществляется в повседневной работе судами при судебном рассмотрении конкретных уголовных дел. Выводы таких толкований обязательны только по конкретным уголовным делам, в связи с которыми это толкование проводилось. Ряд таких толкований публикуется ежемесячно в Бюллетене Верховного Суда РФ. По нашему мнению, такое толкование представляет собой скрытую форму прецедентного права, что способствует единообразному уяснению и применению законодательства на всей территории страны. Все же наибольшее значение для правоприменительной практики имеет толкование, даваемое Пленумами Верховного Суда РФ, оформляемое постановлениями. Постановления Пленума Верховного Суда РФ толкуют те или иные нормы уголовного закона на основе изучения и обобщения судебной практики, используя научные приемы и способы толкования. Разъяснения закона, содержащиеся в Постановлениях Пленумов Верховного Суда, обязательны для всех судов, а, следовательно, и для иных правоприменителей. Следует уточнить, что, хотя в соответствии с Конституцией РФ (ст. 126), Постановления Пленумов Верховного Суда РФ носят рекомендательный характер, будучи принятыми вышестоящим в порядке подчинённости судом, они по смыслу приобретают императивный характер. Занимаясь разъяснением закона, Верховный Суд не подменяет законодателя. Он не имеет права изменять, дополнять или отменять закон. Верховный Суд призван, в случае неясности закона, устранить такую неясность, выявив и растолковав смысл нормы. Предлагаемые тексты Постановлений Пленумов Верховного Суда представляют собой разъяснения высшие судебной инстанции, действующие в настоящее время. Они помогут студентам глубже понять содержание и сущность уголовно правовых норм, постигнуть направления правоприменительной практики.