kitmir-2021

нерства цивилизаций с перспективой многоуровневой интеграцион ной модели. Здесь постепенно начинает формироваться некое ядро новой мировой цивилизации и нового мирового порядка, предпола гающих становление региональной экономической модели, осно ванной на усилении геополитического влияния Китая и повышении значения российско китайского взаимодействия на евроазиатском континенте. Нынешнее сближение между Россией и Китаем пред ставляется весьма убедительным аргументом в пользу того, что руко водство обеих стран все более убеждается в высоком уровне способ ности РФ и КНР противостоять давлению коллективного Запада при полном понимании невозможности для двух государств в оди ночку конкурировать с формируемыми США агрессивными воен но политическими альянсами [Graham, р. 18]. Это в значительной степени реально меняет геополитическую ситуацию в Евразии, по скольку объективно запускается процесс стратегического сближе ния двух цивилизационных сущностей, претендующих на реальную финансовую самодостаточность при заметном росте недоверия к долларовой системе взаимных расчетов и инвестиционных ресурсов.

Россия внимательно отслеживает геополитические процессы, развивающиеся на евроазиатском пространстве, поскольку присут ствуют серьезные риски в контексте китаецентричной логистиче ской инициативы «Пояс и путь» (ИПП). Кроме того, российские стратегические интересы напрямую затрагивают возникновение и последовательное укрепление так называемого западного вектора китайской экспансии, проявляющейся, в частности, в расширении инвестиционной активности КНР в странах Восточной Европы. Как представляется, для Москвы принципиально важно блокировать по пытки Запада стратегически закрепиться в регионе Центральная Азия, для чего необходимо предотвращать приход к власти в бывших среднеазиатских республиках прозападных элит. На этом направле нии присутствуют реальные возможности взаимопонимания с Пеки ном [Xu, р. 101]. Важнейшие геополитические интересы Российской Федерации объективно диктуют обязательность максимального ис пользования выгод от ее трансконтинентального расположения, что бы реально и эффективно контролировать многие транспортные коммуникации, связывающие Азию и Европу.

Геополитическая стратегия России в Евразии

Чрезмерная активизация интеграционных процессов в Евразии представляется в обозримой перспективе маловероятной, и поэтому Российская Федерация должна выстраивать собственную геополи тическую стратегию, в полной мере учитывая долгосрочные россий ские национальные интересы. Долгосрочные национальные интере сы России в формирующейся новой Евразии вполне очевидны в свете выстраивания логистических цепочек, включая последова тельное ускорение работ по обустройству транспортного коридора Север—Юг, соединяющего российскую территорию с Ираном и да лее выдвигающегося в Индию. Но у России есть и долгосрочная цель, суть которой не консолидировать Евразию, что абсолютно бес смысленно даже в рамках той ее части, как, например, Евразийский экономический союз, а постепенно налаживать интеграционные связи с каждой конкретной евроазиатской страной. В этом смысле помощь в укреплении суверенитета государств Евразии последова тельно становится для Российской Федерации основной геополити ческой задачей, ибо именно такой подход позволяет Москве не до пускать стратегических уступок коллективному Западу в его откро венном стремлении активно противодействовать наращиванию совокупной военно политической мощи России и Китая [Mattis, р. 4]. Абсолютно понятно, что приверженность КНР геополитическо му взаимодействию с РФ зависит от военно политической состоя тельности Москвы, которая зиждется прежде всего на российском превосходстве в новейших видах вооружений, являющихся сегодня главным аргументом в борьбе за региональное лидерство в «Боль шой Евразии».

Особенности геополитического фона российско китайских отношений сегодня стимулируют стремление США доказать свое глобальное лидерство, прежде всего в военной сфере, а это теперь не всегда получается, поскольку в Вашингтоне крайне неадекватно оценивают своих главных стратегических оппонентов. США по следовательно стремятся противодействовать вызревающему нефор мальному альянсу Москвы и Пекина, исходя прежде всего не из рациональных причин, а скорее в силу переполняющих США геопо

литических амбиций. Абсолютно понятно, что Российскую Федера цию и КНР объединяет такая же общая психологическая антипатия к Вашингтону, причины которой, тем не менее, во многом разнятся, но в основе своей имеют принципиальное неприятие «исторических выскочек» и стремление последовательно выступать против амери канской гегемонии и диктата на международной арене [Resch, р. 11]. В Евразии Россия обладает ключевыми конкурентными преимуще ствами, состоящими в возможности контролировать кратчайший путь из Азии в Европу на новом витке развития. Вместе с тем, Рос сийская Федерация последовательно ищет дополнительные надеж ные геополитические позиции в разных частях евроазиатского кон тинента с учетом ее долгосрочных целей, ориентированных на пре одоление санкционных мер со стороны коллективного Запада с помощью как «мягкой силы», так и традиционной «твердой» воен ной силы.

Древняя китайская мудрость гласит: «если хотите победить врага малой кровью, воспитывайте его детей», то есть современное россий ское государство должно бросить все имеющиеся силы и возможно сти на эффективное противодействие попыткам коллективного За пада разложить наше молодое поколение. Сейчас для России насту пил тот самый момент истины, когда жизненно важно переломить сложившуюся ситуацию и отказаться от графоманского написания формальных документов по поводу некой «новой» комплексной стратегии развития российского государства и последовательно при ступить к реализации конкретных шагов в направлении воспитания устойчивого большинства в российском народе, для которого нацио нальные интересы страны не являются отвлеченным понятием. Что касается Евразии, то следует жестко придерживаться аксиомы, суть которой в следующем: «где когда нибудь в прошедшей истории подни мался российский флаг, там зона наших геополитических интересов ос тается навсегда». Для России в настоящее время геополитическая ситуация остается исключительно острой, поскольку коллективный Запад пытается вытеснить нашу страну из ключевых экономических сфер, разжигая на периферии Евразии долговременные управляемые конфликты [Kosaka, р. 54]. США повсеместно навязывают россий скому государству жесткую борьбу за важнейшие логистические

коридоры, прежде всего вокруг евроазиатского континента, а это не избежно приведет к снижению российского влияния при формиро вании новых центров хозяйственного роста. Вместе с тем, сегодня у России имеются значительные возможности для геополитического маневрирования в Евразии, где востребованность Москвы в качестве серьезнейшего независимого стратегического игрока последователь но возрастает. Однако для устойчивости данной тенденции необхо димо достижение внутриполитического общественного консенсуса в самой России.

Российская государственность в современных условиях вряд ли способна развиваться без восстановления ее естественных историче ских границ, обусловленных естественным природным ландшафтом. Именно, исходя из данной объективной стратагемы, становится вполне объяснимым внешнеполитический курс Российской Федера ции, направленный на интеграцию или союзнические отношения в рамках «Большой Евразии». По многим имеющимся формальным признакам Россия вступает в период нарастающих негативных гео политических ожиданий, постоянно подкрепляемых усугублением асимметрии развития страны, что будет, похоже, носить труднопре одолимый характер [Ferrari, р. 15]. С проблемой целостности рос сийского государства как многоэтнической сущности окружающему миру приходится иметь дело достаточно давно, что постоянно при водило к попыткам добиться от населения России согласия на еди ную европейскую идентичность. Развитие традиционных ценностей всегда связано с политикой как одной из производных культуры, яв ляющейся отражением нравственного и религиозного опыта народа, а не объектом действия социальных сил, и в данной связи россий ское государство выступает как средоточие всех индивидуальных устремлений на общей евроазиатской территории.

Традиционные ценности в России представляют собой систему правил и образцов поведения, которыми руководствуется весьма многочисленная и достаточно стабильная группа населения, пере дающая эти правила из поколения в поколение. Сегодня идея фор мирования Россией на евроазиатском пространстве некого нефор мального объединения государств, ориентирующегося на согласова ние политических, экономических, военных, гуманитарных и

культурных связей, становится все более востребованной, поскольку в той же Евразии традиционные ценности за редким исключением не подвергаются сомнению и, как правило, всегда закрепляются на государственном уровне [Chen, р. 121]. Во многом этому активно способствует акцент российских традиционных ценностей на при оритете духовного над материальным, и этот приоритет носит базо вый, фундаментальный, системообразующий характер, когда цитата из Дж.Р. Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вме сте им не сойтись» в России опровергается самой историей нашего государства — мы уже давно сошлись. Россия благодаря ядерному паритету с США полностью обеспечила себе, а также соседним ев роазиатским государствам, сохранение реального суверенитета, что абсолютно исключает возникновение по периферии континента лю бого конфликта.

В обозримой перспективе важнейшим представляется так назы ваемый «украинский вопрос», который для России выглядит как наиболее опасное направление сложной евроазиатской геополити ки, поскольку невоюющая с Москвой Украина Вашингтону попро сту не нужна, а значит, России в первую очередь необходимо вы строить вокруг беспокойной территории «незалежной» плотную систему комплексной безопасности, когда весьма «горячий киев ский борщ» будет вариться исключительно внутри, постепенно рас падаясь на отдельные более мелкие компоненты, становящие пол ностью готовыми к самоопределению.

Новая роль российского государства в Евразии

Борьба за контроль над евроазиатским континентом предопре деляет будущую геополитическую ситуацию в мире. Главная цель российского государства в ХХI в. — стать лидером на пространстве Евразии, синтезировав разные культуры и системы ценностей, что бы тем самым попытаться избежать противостояния Востока и Запа да на новом витке развития. В России всегда была важна восточная ойкумена, поскольку только такой мировозренческий подход опре деляет российскую государственность не как замкнуто националь

ную, но в качестве глобально ориентированной модели развития с целью воссоединения человечества. Российская государственность объективно представляет собой результат создания некой соединяю щей среды». Великий русский философ И.А. Ильин утверждал: «Россия не могла и не должна никогда становиться путевой, торговой или культурной баррикадой, так как ее мировое призвание остается, прежде всего, связанным с творческим посредничеством между народа ми и культурами, а не с замыканием или препятствованием данному процессу» [Ильин, с. 140]. Слово России должно примирять Восток и Запад, а это задача космического масштаба, влекущая за собой по пытку восстановления гармоничного единства мира, уже тысячеле тия расколотого на две половины, но все еще нуждающегося в соз дании нового человеческого типа, опирающегося на лучшие черты Востока и Запада [Meister, р.4].

Российская государственность нескольких последних десятиле тий представляет собой настойчивую попытку направить экстенсив ное хозяйственное развитие по пути интенсивной производительной экономики, позволяющей многоэтническому населению страны сложиться в единый народ. Государственность в России представляет собой более широкое понятие, чем собственно государство, посколь ку речь идет о принципах и идеологии властвования, то есть государ ственность следует рассматривать как отношения между верховной властью и народом, как набор способов решения государством про блем, исторически вызревающих в процессе развития российского общества. Коренные черты российской государственности предо пределяют реальную необходимость полностью учитывать специфи ку следующих взаимосвязанных феноменов: государство, общество, гражданин. И это ставит в повестку дня вопрос о том, каким образом связаны государство (организация политической власти в обществе) и государственность (целостная система идей и взглядов, используе мых в организации и деятельности самого государства). По сути дела, Россия представляет собой военную империю, формировавшуюся на континенте Евразия в течение пяти веков, имевшую весьма эффек тивную идеологию, преемственно вырабатывавшуюся русским госу дарством, что позволило России навсегда избавиться от попыток внешнего завоевания и устойчиво контролировать самую большую и

самую богатую территорию мира [Hakamada, р. 17]. Исходя из данно го постулата, русская государственность и в обозримой перспективе должна служить делу становления и последующего развития много этнической и многоконфессиональной цивилизации Российской Федерации как основы сохранения евроазиатского пространства.

Идеология российского государства на континенте Евразия объ ективно должна преследовать в качестве основной цели нахождение некой золотой середины между традиционными ценностями и дос тижениями технологического прогресса, что предопределяет даль нейший путь развития нашей страны в направлении евроазиатской интеграции на базе конструктивного альянса цивилизационных приоритетов и незыблемых традиционных духовных принципов. Цивилизационные приоритеты на евроазиатском континенте в сво ей основе сводятся к национальным целям устойчивого развития практически каждого расположенного здесь государства, стремяще гося продемонстрировать историческую преемственность в реализа ции общих геополитических задач прошлого, настоящего и будуще го [Pizzolo, р. 335]. Следует подчеркнуть, что Российская Федерация

внастоящее время формируется в качестве цивилизационного сооб щества, отвечающего интересам глобального пробуждения идентич ности народов, которое становится ключевым императивом между народных отношений и служит созданию реальных полноформат ных механизмов стратегического взаимодействия между странами. Безусловно, Россия стремится поддерживать и даже целенаправлен но выстраивать определенный образ мироздания, но основанного не на некой искусственной идентичности, а ориентированного на со действие развитию мира как всечеловеческого солидарного космоса

вего разнообразных и неповторимых вариантах.

Библиографический список

Ильин И.А. Путь духовного обновления. Книга 43. «Русская Библиотека». Белград, 1937 г. 248 с.

Кодзаки Акиёси. Юрасиа рэнго косо но тэнбо то кадай : [Перспективы и зада чи проекта Евразийского союза] // Кэйдзай ронсю (Токио) : [Экономические дискуссии (Токио)]. 2019. Т.12. C.13—29. (На яп. яз.).

Косака Хироюки. Юрасиа кэйдзайкэн : [Евроазиатский экономический рай он] / Сого сэйсаку кэнкюсё, Хитоцубаси дайгаку : [НИИ общей политики. Уни верситет Хитоцубаси]. Токио, 2019. С. 45—61. (На яп. яз.).

Сюй Хунфэн. Чжунэ хэцзо : [Китайско российское сотрудничество] // Oя цзинцзи (Бэйцзин) : [Экономика Евразии (Пекин)], 2017. С. 88—103. (На кит. яз.).

Хакамада Сигэдзю. Росиа ни окэру дайкокусюги но фуккацу : [Оживление в России национализма крупной державы] / Нихон андзэн хосё боэки гаккай. — Ниигата: Ниигатакэн дайгаку. «Экусупэруто» : [Японский центр по проблемам обеспечения безопасности внешней торговли. Университет Ниигата. Издание «Эксперт»]. 2014. No 13. С. 14—22. (На яп. яз.).

Чэнь Цзиюн. «И дай, и лу» шиюй ся : [«Один пояс, один путь» с региональной точки зрения] // Oя цзинцзи (Бэйцзин) : [Экономика Евразии (Пекин)]. 2019. No 6. С. 116—12. (На кит. яз.).

Ferrari Aldo. Russia and China: anatomy of a partnership. — Milano Italy: Ledizioni Publishing, 2019. 141 p.

Graham Thomas. U.S. Policy toward Eurasia. The Aspen Institute Congressional Program. Prague, 2019. 85 p.

Libman Alexander. Eurasian Integration: Challenges of Transcontinental Regiona lism. Personal RePEc Archive. Paper No.61639. Munhen, 2015. 29 p.

Luks Leonid. Eurasien aus neototalitärer Sicht. Totalitarismus und Demokratie, No. 1. Universität Köln, 2020. S. 63—76.

Mattis Jim. National Defense Strategy of the United States of America. Depart ment of Defense. Washington DC, 2018. 11 p.

Meister Stefan. Rußlands neue Außen und Sicherheitspolitik. Deutschen Gesell schafts für Auswärtige Politik. Berlin, 2018. No. 12. 7 s.

Pizzolo Paolo. Eurasianism: An ideology for the multipolar world. — Milano: Libera universita’ internazionale degli studi sociali publishing, 2017. 543 p.

Resch Rene. Handelskrieg: China mit Gegenmaßnahmen gegen USA // Die Welt (Berlin). 2020.

References

Chen Jiyong (2019). “Yi dai, yi lu” shiyu xia [“One belt, one way” from regional point of view], Ouya jingji [Eurasian economy], no.6: 116—122. (In Chinese).

Ferrari, Aldo (2019). Russia and China: anatomy of a partnership, Milano Italy: Ledizioni Publishing, 141 p.

Graham, Thomas (2019). U.S. Policy toward Eurasia, Prague: The Aspen Institute Congressional Program, 85 p.

Hakamada, Shigeju (2014). Rosia ni okeru daikokushugi no fukkatsu [The revival of big power nationalism in Russia], Nihon anzen hosyo boeki gakkai. Niigataken daigaku. “Ekusuperuto” [Japanese center of international trade security. University of Niigata. “Expert publishers”], no.13: 14—22 p. (In Japanese).

Ilyin, I.A. (1937). Put' duhovnogo obnovleniya. Kniga 43 [The path of spiritual renewal. Book 43], Belgrade: «Russkaya Biblioteka» [“Russian Library”], 248 p.

Kosaka, Hiroyuki (2019). Yurasia keizaiken [Eurasian economic aria], Sogo seisaku kenkyusyo, Hitotsubashi daigaku [The Institute of general policy, University of Hitotsubashi] : 45—61. (In Japanese).

Kozaki, Akiyosh (2019). Yurashia rengo koso no tenbo to kadai [Perspectives and Tasks of the Eurasian Union Project], Keizai ronsyu [Economic discussions], vol. 12: 13— 29. (In Japanese).

Libman, Alexander (2015). Eurasian Integration: Challenges of Transcontinental Regionalism, Munich Personal RePEc Archive, Paper No. 61639, 29 p.

Luks, Leonid (2020). Eurasien aus neototalitärer Sicht. Totalitarismus und Demokratie, Universität Köln, no 1: 63—76. (In German)

Mattis, Jim (2018). National Defense Strategy of the United States of America,

Department of Defense, 11 p.

Meister, Stefan (2018). Rußlands neue Außen und Sicherheitspolitik, Deutschen Gesellschafts für Auswärtige Politik, no12, 7 s.

Pizzolo, Paolo (2017). Eurasianism: An ideology for the multipolar world, Libera universita’ internazionale degli studi sociali publishing, 543 p.

Resch, Rene. Handelskrieg (2020). China mit Gegenmaßnahmen gegen USA, Die Welt: 11.

Xu Hongfeng. Zhonge hezuo [China Russia cooperation], Oya jingji [Eurasian economy], no 1: 88—103. (In Chinese).

DOI: 10.24412/2618 6888 2021 26 140 150

Wizarat Shahida

MAJOR CHALLENGES TO BELT AND ROAD INITIATIVE (BRI) IN 2020—2021

Abstract. There are three major challenges to the Belt and Road Ini tiative (BRI). One, comparing the Belt and Road Initiative (BRI) with the present International Economic Order, which entails decline in eco nomic activity in the rich countries as a result of the capitalist crisis, cau sing conflicts to start brewing up in the developing world. The result is in creased purchases of arms and ammunition, causing increase in the gross domestic product of armament producing countries. Changing this world order with the BRI, which simultaneously promotes growth in both the rich and the poor countries will alter the balance of economic power to the benefit of Third World countries, and is being perceived as such by the rich countries, thus posing a serious threat to the BRI. Second, the industrialization threat from Third World countries in the 1960s and bey ond was met by academic and intellectual response from western countri es. Although the intellectual response was very intense, and resulted in the ushering in of the Counter Revolution, with far reaching consequen ces on the economies of Third World countries and the global economy. But with the BRI what started off as an academic and intellectual opposi tion, is fast changing into a belligerent response from western countries. Third, a major challenge to the BRI is that while the strategic interests of countries in Asia, Africa, Middle East, etc., lie with regional countries, their governments appointed by western countries, are pulling them to