Istoria_Khalifata_Tom_1_Islam_v_nachale

[+53] Ибн Абдалбарр [И., с. 101: № 370] называет его «раис Омана».

[+54] Таб., I, 1977. Другие источники не упоминают этого. Сайф называет его зу-тадж («венценосец»).

[+55] Ат-Табари [I, 1977 и сл.] и ал-Куфи [т. 1, с. 72] в связи с событиями в Омане называют Хузайфу б. Михсана, ал-Баланси же (с. 147–150) — Хузайфу б. ал-Йамана, который, по сведениям средневековых биографических словарей [И. Абдалбарр, И., с. 102: № 385; И. А., Усд, т. 1, с. 390–392; и др.], в Омане не был. По его сведениям, последний был послан Мухаммадом собирать садаку в Омане, хотя все остальные источники так или иначе говорят о возвращении из Омана Амра б. ал-Аса после получения известия о смерти Мухаммада [Балаз., Ф., с. 92]. Кстати, и ал-Баланси сообщает тот же эпизод (со ссылкой на ал-Вакиди) о возвращении Амра из Омана (с. 44–45). Исходя из этого, сообщение о назначении Хузайфы Мухаммадом является ошибкой. У Йакута [т. 2, с. 543] в качестве сборщика садаки при Мухаммаде назван Хузайфа б. Михсан.

[+56] Баланси, с. 148. Согласно ал-Куфи [т. 1, с. 73], он вышел из Мекки, а затем из Наджрана написал ал-Аш'асу, т. е. здесь спутаны более поздние события: Икрима участвовал в подавлении восстания ал-Аш'аса, но после Омана. Находясь в районе Табалы, он мог совершить нападение на южную часть Йамамы.

[+57] Наиболее содержательно сообщение у ал-Баланси (с. 147–150), с ним в основном совпадает рассказ ал-Куфи [т. 1, с. 72–75]; ат-Табари (I, 1977–1979], сообщая некоторые дополнительные сведения, не говорит об осаде Даба, а только о сражении, в котором погибло 10 000 врагов ислама и из числа пленных в виде хумса было послано в Медину 800 человек.

[+58] Caetani, 1905, vol. 2/1, с. 771–777.

[+59] Нельзя, конечно, исключить возможность, что Наджран в маршруте Икримы назван ошибочно, что двигался он прямым путем по степной восточной окраине Йамамы и столкновение с ханифитами, смутно запомнившееся одному из информаторов, произошло случайно, а не в результате специального похода на Мусайлиму. Но доказать это пока ничем нельзя.

[+60] Куфи, т. 1, с. 56; Баланси, с. 161.

[+61] Ал-Йа'куби пишет, что киндиты отбили своих пленных и Зийад «довел до Абу Бакра об отступничестве ал-Аш'аса и о том, что он сделал», но не упоминает прибытия его в Медину [Йа'к., т. 2, с. 149].

[+62] Куфи, т. 1, с. 61–62. Сведения о 4000 мухаджиров и ансаров в его отряде явно ошибочны, так как общее количество их не превышало 3–4 тысячи, а общее число ансаров и мухаджиров, якобы находившихся одновременно в отрядах Халида б. ал-Валида, Икримы, ал-Ала б. ал-Хадрами и Зийада, оказывается более 8 тысяч. Несомненно, что они были ядром каждого из отрядов, отправлявшихся для борьбы с отступниками, но, например, в отряде Халида их было не более 15 (400 человек в основной группе и какая-то часть в отряде Усамы б. Зайда, насчитывавшем в целом 400 человек). Такое же соотношение можно предполагать и в других отрядах. Несомненно, что первоначально имелась в виду общая численность отряда, а позднее редакторам и компиляторам показалось естественным считать, что отряд состоял из одних сподвижников Мухаммада.

[+63] Таб., I, 2005–2006; Баланси, с. 163.

[+64] Куфи, т. 1, с. 67.

[+65] Эту крепость, находящуюся южнее Тарима, обнаружила советско-йеменская археологическая экспедиция [Пиотровский, 1985, с. 62].

[+66] Только ал-Куфи [т. 1, с. 79–82] упоминает участие Икримы в сражениях у анНуджайра. Ат-Табари [I, 2007] приводит обе версии. Ал-Баланси (с. 172) говорит, что Икрима прибыл с 700 воинами через четыре дня после сдачи ал-Аш'аса. Ал-Балазури [Ф., с. 102] пишет, что дать им долю добычи распорядился сам халиф. У ал-Йа'куби [т. 2, с. 149] обе версии переплетаются в ином сочетании: Зийад и ал-Мухаджир говорят своим воинам, что им нужно будет поделиться с собратьями, которые придут из Хиджаза, добычей, которая захвачена до сдачи крепости; потом оказывается, что сдачу ал-Аш'аса принимает Икрима.

[+67] Балаз., Ф., с. 104; Баланси, с. 169.

[+68] Неоднократно упоминаемые письменные распоряжения Абу Бакра не казнить тех или иных вождей, которые приходят вскоре после свершившейся казни, — скорее всего фольклорный шаблон. Если однажды и был такой случай, то мы не можем отличить его от рожденных под его влиянием легендарных эпизодов, приложенных к другим лицам и обстоятельствам.

Упоминание в этом и некоторых других случаях различия в позициях Абу Бакра и Умара явно отражает сложившийся позднее стереотип: суровый и непреклонный Умар настаивает на казни, а мягкосердечный Абу Бакр милует. В действительности их позиции были далеко не так однозначны.

[+69] Таб., I, 1990.

[+70] Там же, 1994, 1999; согласно ал-Баланси (с. 151), Кайса взял в плен Икрима.

[+71] По сведениям ал-Баланси (с. 157), Амр б. Ма'дикариб сдался Халиду б. Са'иду, который, по другим сведениям, сталкивался с ним при Мухаммаде.

[+72] Таб., I, 1995.

[+73] Там же, 2001.

[+74] Shoufani, 1972, с. 131.

[+75] Некоторое сомнение вызывает указание на то, что ал-Мунзир был юношей ([Куфи, т. 1, с. 46; Баланси, с. 145]), тогда как ан-Ну'ман был убит в 602 г., и, следовательно, даже родившемуся после его смерти сыну должно было быть 30 лет — по представлениям того времени, все-таки нельзя было назвать его «молодым человеком».

[+76] Ал-Куфи [т. 1, с. 48] говорит о 2000 мухаджиров и ансаров. Ал-Баланси (с. 137) сообщает, что Абу Бакр послал ал-Ала с 16 всадниками (), что явно невероятно, тем более что дальше говорится, что в его отряде было 326 мухаджиров (с. 140). Быть может, под разумелись только конники, а 326 человек составляли все мусульмане, вышедшие с ним из Медины.

[+77] Таб., I, 1964; Куфи, т. 1, с. 50–51. Вождь этой группы Кайс б. Асим ал-Минкари был уполномочен Мухаммадом собирать садаку со своего племени [Баланси, с. 10], но, узнав о смерти Мухаммада, разделил собранный скот. При появлении ал-Ала он будто бы раскаялся и все вернул [Таб., I, 1964].

[+78] У ал-Баланси (с. 138) получается две осады ал-Джувасы; центральный эпизод его рассказа о второй осаде ал-Джувасы (вылазка осажденных на перепившихся врагов) у атТабари отнесен к противостоянию двух войск в лагерях, обнесенных рвами, около Хаджара, с той только разницей, что в первом случае разведчик спускается со стены, а во втором случае перелезает через ров [Таб., I, 1968–1969]. Видимо, это и есть сражение при Радм алКадах [Баланси, с. 138], куда, по рассказу ал-Куфи [т. 1, с. 52], отошли разгромленные бакриты.

[+79] Таб., I, 1971–1972; Баланси, с. 142. Куфи, т. 1, с. 53 — сражение у Радм ал-Кадах, в котором убит ал-Хутам, помещается после завоевания острова.

[+80] Баланси, с. 138.

[+81] Балаз., Ф., с. 241.

[+82] По одному из сообщений, ал-Мусанна специально приехал в Медину в составе армии Халида [Таб., I, 2018, 2022–2023; Балаз., Ф., с. 241], но весь ход событий показывает, что ал-Мусанна присоединился к Халиду после битвы при ал-Казиме. Ал-Азди (с. 53) говорит о визите ал-Мусанны к Абу Бакру до похода Халида.

[+83] Беляев, 1966, с. 135, 136.

[+84] Shoufani, 1972, с. 147, 149.

[+85] Балаз., А., с. 516.

[+86] Чтобы дать более наглядное представление о разнобое сведений в различных источниках, мы даем их в виде сопоставительной таблицы. Хорошо известная всем историкам-арабистам мозаичность расположения материала (особенно у ат-Табари) не позволяет уложить в таблицу весь материал, так как все отмеченные в ней авторы в последовательное размещение рассказов о событиях то тут, то там вставляют варианты, иногда в виде краткого эпизода, иногда в виде повествования. Мы учитываем в таблице лишь общую последовательность изложения, не учитывая эти вкрапления. В целях наибольшей компактности таблицы мы даем лишь названия пунктов, где происходили сражения, в скобках имена полководцев — противников Халида, без скобок — имена лиц, подписывавших договор, суммы в дирхемах означают размер дани по договору. Сведения атТабари условно разделены на два варианта, хотя реальное число их значительно больше, но в общем они примыкают либо к одной, либо к другой версии.

[+87] Glubb, 1966; Колесников, 1982, с. 57–60.

[+88] Таб., I, 2016. Датировка сражения в «саду смерти» раби' I [Йа'к, т. 2, с. 147] явно ошибочна, так как в этом случае, с одной стороны, слишком велик разрыв между походом на ал-Бутах, а с другой, как мы увидим дальше, возникают сложности с датировкой военных действий в Ираке.

[+89] Халифа, с. 85.

[+90] Существует версия, что битва названа «битвой цепей» из-за того, что персидские воины сковали себя цепями, чтобы не отступить [Таб., I, 2023], но маловероятно, чтобы войско, совершавшее быстрые маневры в степи для упреждения противника, несколько раз сковывалось и расковывалось. Скорее можно подумать, что цепи были взяты самоуверенным персидским военачальником, чтобы торжественно провести в них закованных пленных арабов.

[+91] Glubb, 1966, с. 126.

[+92] Ал-Йа'куби [BGA, pars 7, с. 180] приводит такой маршрут от Басры на Мекку: от Басры (современного Эз-Зубайра) до ал-Манджашании — 8 миль, оттуда до ал-Хуфайра (может быть прочтен и как ал-Хафир, с долгим и) — 10 миль, оттуда до ар-Рухайла — 28 миль, оттуда до аш-Шаджи — 29 миль, далее до ал-Харджа — 23 мили, затем до Хафар Аби Муса (или Аби Мавийа) — 26 миль. Ар-Рухайл (или ар-Рахил) сохранил свое название до наших дней (Карта Ирака, составленная Ибрахимом Хилми ал-Гури, изд. Дар мактабат ашШахба, Халеб, б. г.), но расстояние до него от аз-Зубайра — около 115 км, что значительно больше указанных в дорожнике 46 миль. В другую сторону, от ар-Рухайла до Хафар Аби Муса, соответствующего современному Хафар-эль-Батин, — около 160 км, т. е. почти точно 78 миль. В первом случае расхождение с дорожником скорее всего объясняется пропуском числа десятков в числе миль первого перегона, такие пропуски встречаются нередко.

[+93] Таб., I, 2023.

[+94] Балаз., Ф., с. 241–242; Азди, с. 57–58.

[+95] Азди, с. 63–64.

[+96] Glubb, 1966, с. 126, 128 и карта XII.

[+97] Musil, 1927, с. 293.

[+98] Таб., I, 2230.

[+99] Там же, 2029–2036.

[+100] Glubb, 1966, с. 128; Musil, 1927, с. 295.

[+101] Таб., I, 2035.

[+102] Там же, 2038–2040.

[+103] Он якобы узнал о свержении Ардашира, сына Шируйе ([Таб., I, 2038], о смерти Ардашира в том году см. также [Таб., I, 2053]), что расходится с другими сведениями о времени гибели Ардашира, принятыми, в частности, А. И. Колесниковым [1970, с. 90]; в связи с событиями следующего года не сколько раз упоминаются Азармидухт и Буран

(духт), правившие после Ардашира [Таб., I, 2163, 2165, 2168–2172, 2179, 2209]. Согласно Халифе (с. 58), Буран воцарилась в 9/630-31 г., была свергнута (или умерла) в 10/631-32 г. (ср. [Колесников, 1982, с. 58]).

[+104] Таб., I, 2041. Похожий разговор ведет Халид (согласно ал-Азди) со старцем арабом, дядей ал-Мусанны, в ан-Нибадже, куда Халид попал на пути из Убуллы в Хиру

[Азди, с. 61].

[+105] Таб., I, с. 2044–2045. Приводимый здесь текст по формуляру отличается от других договоров того же времени. Отсутствие некоторых непременных пунктов вызывает подозрение в его подлинности — прежде всего отсутствие пунктов о неприкосновенности церквей и имущества жителей (ср. [Балаз., Ф., с. 121, 123, 130]).

[+106] Балаз., Ф., с. 243. [+107] Таб., I, 2050. [+108] Musil, 1927, с. 292. [+109] Халифа, с. 86.

[+110] Таб., I, 2182–2183, 2202.

[+111] Йак., т. 1, с. 111 — видимо, на основании указания ат-Табари [I, 2202]. [+112] Musil, 1927, с. 294.

[+113] Балаз., Ф., с. 246. Повествование Сайфа о том, как в походе на Анбар пришлось по дороге бросить верблюдиц, готовых родить, как потом заваливали ров Анбара телами истощенных дорогой верблюдов, пространные разговоры Халида с анбарцами [Таб., I, 2059– 2060] вызывают недоверие. Согласно ал-Азди, Халид завоевал Анбар, а затем Айн Тамр на пути в Сирию в 634 г. [Азди, с. 69].

[+114] По мнению А. Мусиля [Musil, 1927, с. 308], Акка встретил Халида на дороге в Анбар, в 55 км севернее Айн Тамра, но это основывается только на предположении, что Халид шел из Анбара, а не из Хиры.

Акка был казнен за то, что непочтительно называл Халида просто по имени, без отчества или имени сына [Таб., I, 2065].

[+115] Если справедливо наше мнение, что неясная дата 3 раджаба (13 сентября) у Халифы (с. 86) может относиться не к договору с Уллайсом, а, например, ко времени взятия Айн Тамра или осаде Анбара, то Халид не мог выйти из Хиры раньше 20–25 сентября. От Хиры до Думат ал-Джандал — около 600 км, на преодоление которых нужно около полумесяца, следовательно, в Думат ал-Джандал он оказался в середине октября.

[+116] Ал-Хусайд, по сведениям Йакута [т. 2, с. 280],- вади на правом берегу Евфрата «между Куфой и Сирией». Ал-Ханафис же А. Мусил [Musil, 1927, с. 134, примеч. 70] отождествляет с Эль-Казимайном (ныне северо-западная окраина Багдада), ссылаясь на сведения ат-Табари о походе ал-Мусанны в 634 г. [Таб., I, 2203–2204], однако там определенно говорится, что, двигаясь от Уллайса («другого Уллайса»), он попал сначала в ал-Ханафис, а потом в Анбар, т. е. ал-Ханафис был южнее Анбара на правом берегу Евфрата. Это доказывается и тем, что после разгрома под ал-Хусайдом персидский гарнизон алХанафиса бежал не в сторону центра Ирака, куда путь ему был отрезан, а на запад к таглибитам.

[+117] Ал-Мусаййах, по мнению А. Мусиля [Musil, 1927, с. 311],- Айн Арнаб.

[+118] А. Мусил [Musil, 1927, с. 312] отождествляет этот пункт с Джубейлат-эс-Сни на южном склоне Джебел Бишр.

[+119] Таб., I, 2068–2075.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, через двадцать лет после начала проповеди Мухаммада вся Аравия приняла новую религию, признавая не столько убедительность теологических аргументов, сколько вооруженную силу, созданную первоначальным ядром общины мусульман. Эта сила была невелика, но в условиях Аравии того времени при отсутствии твердой политической власти ее хватило для постепенного расширения сферы влияния, и чем больше эта сфера расширялась, тем легче было преодолевать сопротивление остававшихся. Вскоре основой военной мощи нового политического образования стали отряды бедуинов, так что внешне «го нетрудно принять за одно из тех государств кочевников, каких немало складывалось в

раннем средневековье в разных частях Евразии. Существенное различие заключалось в том, что во главе стояли не кочевники, а горожане и земледельцы Мекки и Медины, которые вроде бы и недалеко ушли в своем социальном и культурном развитии от бедуинской массы, но представляли иную систему мышления, более близкую и приемлемую как для оседлых йеменцев, так и для жителей Средиземноморья и Ирана, с которыми им еще предстоит столкнуться.

Начавшее формироваться мусульманское государство Аравии неминуемо должно было бы в конце концов подпасть под культурное влияние более мощного культурного и экономического потенциала Южной Аравии, но военно-политическая ситуация, сложившаяся после ирано-византийской войны, способствовала распространению его на Ближний Восток с постепенным перемещением туда экономического и политического центра Халифата. О том, как это происходило, мы постараемся показать в следующем томе.